Такая разная любовь

И вот, спустя 4 года, я перечитала свой цикл фиков по Хроникам Странного Королевства и решила его, наконец, завершить. Внимание! Предупреждение! Почти чистейшее AU. Скорее мои фантазии на тему. Некоторое количество безысходности. И много, много смертей. Подумайте, надо ли вам это. P.S.: пожалуйста, найденные ошибки кидайте в личку. Мэтр Мафей жил долго, очень долго. Он пережил смены династий и правительств, войны и революции. Немало поучавствовал в создании магоискусства и развитии маготехнологий. Налаживал связи с образовавшейся Империей Драконов и более сотни лет участвовал в колонизации нового материка в другом полушарии. Наблюдал первую, трагичную, попытку выхода в космос. Ну и, конечно же, активно способствовал Великому Объединению Миров. А еще - он видел много, очень много смертей... Мафей уже давно привык к своим вещим снам. У него накопилось с десяток тетрадей, куда он их записывал по-старинке, игнорируя возможности пишущих кристаллов. И каждый раз он радовался, что ему приснился кто-то из близких. Это значило жизнь, пусть и оплаченную мучениями и потерями. А потом - ему начали сниться другие сны. Первым был Шеллар. Когда Мафей открыл глаза, Шеллар сидел рядом с его кроватью и смотрел в темноту. Он был не тем древним старцем, каким уже привык его видеть Мафей, а совсем молодым. Он был...как тогда, когда мама умерла и Шеллар долгие месяцы приходил сидеть перед сном с Мафеем, которому снились кошмары. И, как тогда, Шеллар взял Мафея за руку и сказал: "Все будет хорошо, малыш. Спи спокойно". И Мафей почувствовал себя не взрослым магом, а маленьким беспомощным мальчиком и только и мог спросить: "Ты останешься со мной еще?", услышав в ответ: "Прости, малыш. Мне пора". Мэтр Мафей проснулся со странным чувством, как будто этот сон был как те, вещие, но совсем другой. И первым делом пошел к Шеллару. Но не успел. Совсем немного, тело еще даже не успело остыть. Потом были пышные похороны, плачущие родственники и много забот. И каждый день Мафей задавал себе вопрос: "Почему, почему я не удержал его? Почему не успел спасти?" В следующий раз ему приснился Элмар. Этот сон Мафея не так уж и удивил - Элмар уже несколько лет почти не вставал с кровати. Любящая нимфа может излечить все болезни, но против старости даже она не властна. С Элмаром Мафей проговорил чуть дольше. Принц-бастард бурно радовался своей вновь обретенной силе, рвался в какой-то неизвестный бой и сокрушался тому, что Азиль нет рядом. "Но ничего, я подожду ее там. Не думаю, что она сильно задержится". Проснувшись, Мафей сразу рванул в дом к Элмару и опять не успел. Он мог бы еще спасти Азиль, но она попросила просто посидеть рядом. Нимфа все равно не может пережить своего избранника больше, чем на сутки. Потом, через пару лет, пришел Диего. К нему вернулся его прекрасный голос. А вот лицо осталось тем же, каким Мафей привык его видеть. "Ольге так больше нравится". Диего боялся, что, когда придет время, Ольга может не найти к нему дорогу, но надеялся, что их дети ее проводят. Мафей просил его остаться, рвался бежать и спасать. Как когда-то. Хотя и знал, знал, что время пришло и всё, что он может - пообещать приглядеть за Ольгой. Когда пришел Жак, Мафей понял, что эти его сны - не совсем сны. Или может это Жак был такой особенный? Он пришел днем, когда мэтр Мафей вовсе даже и не спал, а объяснял что-то одному из своих учеников. Ученик и был тут же проинструктирован и послан с лучшими медиками в дом к Жаку. Потому что - вот теперь-то, теперь наверняка получится, такая удача! А Мафей говорил, говорил с Жаком, пытался его удержать в этом мире, вспоминал что-то из прошлого и...просто прощался. Потому что в глубине души знал - не получится. Да и не надо уже никого спасать. Ученик прибыл вскоре после того, как Жак ушел. Сокрушенно признавался, что прибыл уже к практически мертвому телу. Реанимационные мероприятия результатов не принесли. Мэтр был печален, но поблагодарил ученика. За всё. После этого Мафей понял, что эти другие сны - не предупреждение, не шанс кого-то спасти. Это было не для умирающих. Только для него. Последняя возможность попрощаться. Мэтр Силантий стал для Мафея неожиданностью. Старый маг мог еще прожить несколько сотен лет, но просто захотел на покой. Попросил приглядывать за драконами и его преемником. Изредка приходили знакомые и друзья из Ольгиного театра, с которыми Мафей вместе работал над первым магфильмом. Они все с радостными улыбками шли навстречу неизвестности. Барды, что с них взять. Приходили друзья из мира Каппа. Когда пришел убас Кетмень, Мафей узнал, что для его других снов нет межмировых границ. И удивился, как этот старик прожил столько лет, да еще и при такой отрицательной экологии. Из миров Альфа и Бета тоже стали подтягиваться знакомцы, но весьма редко - какие-то связи у Мафея там были в основном через Сашу и сыновей. А потом пришла Кира. И чуть погодя - Ольга. Кира была в полном доспехе, прекрасная и мужественная, как тогда, перед битвой с драконом. Такой Мафей ее и запомнил навсегда. Ольга была...Ольгой. Она не так уж сильно изменилась к старости, разве что волосы из соломенных стали серебристыми, да видеть стала хуже. Худенькая активная старушка, которая так и не изменила своим вечным штанам, шокировала общественность до глубокой старости. И только смерть Диего сделала ее более тихой и замкнутой. И вот теперь, уже совсем юная Ольга сидела на подоконнике в комнате Мафея, звонко смеялась и накручивала прядки чуть отросших волос на палец. Она ни о чем в своей жизни не сожалела, успела понянчить внуков и даже увидеть правнуков, поставила сотни спектаклей и сняла десятки магофильмов. И вот теперь болтала с Мафеем, ожидая, когда дети придут и проводят ее к любимому мужу. Следующий сон стал неожиданностью. До сих пор к Мафею приходили те, кто уже прожил длинную полную жизнь и был готов уйти. А теперь пришел Алекс. Он как-то резко повзрослел после тридцати лет и ушел оперативником в одну из организаций, ответственных за межмировую безопасность. В нем откуда-то, вопреки воспитанию родителей, взялась ярость воина, позволившая полностью раскрыть и использовать синдром берсерка, полученный от отца. Он множество раз попадал в различные передряги, бывал ранен, Мафей неоднократно видел о нем вещие сны, но всегда, всегда Алекс возвращался домой живым. До сих пор. Ему едва исполнилось пятьдесят... Уже после похорон Мафей узнал, что случилось. Алекс просто оказался не в том месте не в то время. Какая-то террористическая организация мира Альфа взорвала кафе, в которое он так неудачно зашел позавтракать. Алекс активировал синдром берсерка и полчаса удерживал на себе тяжелые перекрытия и бетонные плиты, пока спасатели выводили людей из здания. А потом синдром отключился и его завалило камнями. А тогда, во сне, Мафей просто долго молчал и не мог придти в себя от шока. Да и Алекс не сильно хотел общаться. Попросил присмотреть за матерью и возможными детьми, если объявятся. И ушел. Эльвира не приходила к Мафею во сне - они, конечно же, регулярно виделись на различных мероприятиях, но так и не стали достаточно близки. О ее смерти рассказал Орландо. Они долго сидели и пили после похорон. Им обоим суждено было год за годом смотреть, как стареют друзья и любимые, и в конце концов пережить их смерть. С той лишь разницей, что любимая Мафея была еще жива, у него еще было время. Следующей в другой сон Мафея пришла Тереза. После смерти сына она ушла в монастырь и прожила там еще пять лет. Она смотрела на него взглядом святой и улыбалась. Она уже давно была готова уйти к своим любимым мужчинам и оставляла за собой только жизнь, прожитую в любви и помощи людям. Мафей обнял ее на прощание и отпустил с легким сердцем. Пожалуй, в первый раз с момента появления других снов. Мафею начало казаться, что он уже привык к этим своим снам. К нему приходили дорогие ему люди, он прощался с ними, говорил все самое важное и - они уходили туда, куда ему еще долго не будет пути. Так шли годы. Он путешествовал, брал и выпускал в мир учеников, следил за жизнями детей друзей, за рождениями их внуков. Его сыновья стали совсем взрослыми и тоже завели свои семьи и детей. Сначала Аллеар, чуть позже его брат-близнец Максимилиан. С Аллеаром было проще - он унаследовал классическую магию отца и остался с ним жить в мире Дельта. Максимилиан родился с шархийской магией и рос в мире Альфа. С ним Мафей виделся реже. Когда пришла Саша, он был к этому совсем не готов. Маленькая хрупкая девочка лет одиннадцати сидела у его кровати и смотрела не по годам взрослыми глазами. Они перестали видеться около тридцати лет назад. Миссия Саши в мире Дельта закончилась еще раньше, но они все равно жили вместе, одной семьей. Разные миры, инструкции, начальство - такие мелочи никогда им не мешали. А потом вдруг Саша сказала, что ее повысили и теперь уже стало совершенно невозможно путешествовать друг к другу. Да, конечно, они всегда могли общаться, разговаривать через различные магические и технические передатчики, передавать длинные письма с сыновьями, живущими фактически сразу во всех мирах. Но видеться - нет. Мафей спорил и убеждал, даже думал, что у Саши появился кто-то еще... И только много позже, когда пытался настроить зеркало на ее квартиру и не смог пробить защиту, понял - она не хотела, чтобы он видел ее слишком старой. С защитой он справился за пару недель. И каждый день на протяжении тридцати лет наблюдал, как его любовь просыпалась, завтракала, шла на работу, сидела за вечерней книгой...Видел каждый момент ее жизни. Когда она пришла, он больше всего жалел, что не убедил ее, не заставил переехать к себе и не переехал к ней. Чтобы в момент смерти быть рядом, держать ее за руку, смотреть в глаза. Она сказала: "Не жалей, любимый, ни о чем не жалей. Это была моя просьба и моя слабость - я не могла видеть, как я старею, а ты остаешься все тем же. Прости меня за это. За мою слабость и всю боль, что я тебе причинила своим уходом. Своими уходами. Не жалей о том, что тебя не было со мной в последний момент - со мной были Макс и Ал. Они самая большая аномалия всех миров и самое прекрасное чудо моей жизни. Они были со мной и останутся с тобой теперь, когда я ухожу." Мафей сидел, положив голову на колени Саши и соленые слезы текли по его лицу. Саша тихо гладила его по волосам. А потом она ушла. И, конечно же, мир не рухнул в пропасть, сердце не перестало биться, да и вообще - почтенный мэтр Мафей уже почти приблизился к своему столетнему юбилею и давно обуздал свои эмоции. Но...что-то оборвалось, ушли почти все, кто помнил его юным эльфом, наивным лопоухим волшебником, хризантемой серебристой. Остались только старые маги - Хирон, Джоана, Морриган, Ален. И Орландо. Слишком мало. Но - достаточно. Тогда-то Мафей и прочувствовал полностью старую истину: "Люди всегда умирают. Всерьез иметь дело можно только с магами и эльфами". Тогда-то он и оставил двор Ортана. Передал свой пост придворного мага лучшему ученику и уехал колонизировать Америку. Он знал, что новый открытый континент называется иначе, но про себя называл его только так. В память об Ольге. Долгие сотню лет мэтр Мафей почти безвылазно провел в своем отшельничестве. Сотню лет он пытался не сближаться с людьми, не привязываться к ним, при этом помогая бескорыстно всем, чем мог. Только его сыновья и Орландо изредка заглядывали в убежище почтенного мэтра. Другие сны приходили первые пятьдесят лет - когда стали умирать дети его родных и друзей. А потом - почти не приходили. Из добровольного изгнания Мафея вернула Джоана. Кто бы мог подумать, что она придет к нему в его другом сне - они никогда не были так уж близки, просто вместе заседали в Совете Магов. Кто бы мог подумать, что она уйдет так рано. Они почти не говорили, просто посидели молча некоторое время и сухо попрощались. Но Мафей понял, что ему нигде не скрыться от своих снов. Никуда не деться от смерти. И он вернулся. За сто лет меняется многое. Изменился и Ортан. Там больше не было монархии, не было двора, отпала и нужда в придворных магах. Но Мафей все равно, конечно же, был нужен. Как мудрый и умелый маг. Магистр пятой стихии. Родоначальник магоискусств и техномагии. Он будет нужен всегда. Шли годы. Десятилетия. Столетия. В одном из снов к мэтру Мафею пришел его ученик. Самый дерзкий. Самый талантливый. Его праправнук. Он был еще совсем молод - не старше сорока. И хотя эльфийской крови в нем было совсем немного, сорок лет - ранняя смерть даже для человека. Это был первый космический полет. Первая маготехнически сконструированная ракета. Мир Дельта был готов лететь к звездам, как когда-то мир Альфа. Только с магией. И только когда ракета вышла за границы атмосферы, выяснилось, что магия не работает в вакууме. Ракета рассыпалась на части, оставив пилота умирать. Потом, конечно, были исследования, доработки, развитие техники без магии. Но Мафей помнил только печальные глаза Марка, когда тот пришел к нему перед смертью и сказал: "Там совсем нет магии, лишь звезды..." Менялся мир. Рушились старые династии и создавались новые. На всем старом континенте умерла монархия. Умирали старые маги. Хирон и Ален оба приходили во снах к Мафею. Они пытались жить в новом мире, оставались хранителями тех потомков своих любимых королей, которые еще были живы. Но - всё уходит, ушли и они. Морриган продержалась дольше всех и даже застала Великое Объединение Миров. Границы перестали существовать. Уровень развития перестал иметь значение. Миры Альфа, Бета, Эпсилон, Дельта и восстановленная Каппа объединились. Но - при этом открылись несколько новых миров. Ярких, живых, неисследованных, с разумной жизнью или без жизни вовсе. Работы хватало всем. И именно тогда к Мафею в другом сне пришла Морриган. Он думал, что она будет жить вечно. Как нечто незыблемое. Как сама Смерть. Но даже смерть может уставать, как оказалось. Она уходила добровольно. Видя, что уже не нужна этому миру, ни одному из миров. Шла туда, где ждали ее брат и ее возлюбленный, и где ей уже не нужно будет выбирать между ними. Мафей проводил ее с легкой печалью. Теперь у него остался только Орландо. Мэтр Мафей жил долгой, полной жизнью. После возвращения с нового материка он перестал оплакивать Сашу, несколько раз влюбился, одна из возлюбленных даже подарила ему дочь. Кто-то из его внуков и правнуков, в ком было меньше эльфийской крови, умирал от старости. Кто-то погибал слишком рано. Все они приходили к нему попрощаться. Сыновья, Ал и Макс, были еще живы. Это радовало. Возможно, у него был шанс уйти раньше детей. Орландо пришел, когда Мафей уже разменял пятую сотню лет. Мафей даже не сразу понял, что это сон, другой сон. Так - просто старинный друг зашел поговорить. Они и говорили. Долго, до самого утра, вспоминая всех тех, кто был с ними когда-то там, когда они были молоды. Только они теперь и помнили, для остальных эти имена давно стали просто частью старинных легенд. А с рассветом помнить остался только Мафей. Мэтр Мафей прожил долгую, очень долгую жизнь. Он пережил смены династий и правительств, войны и революции. Стал одним из родоначальников магоискусства и маготехнологии. Наладил связи с образовавшейся Империей, а после Федерацией, Драконов, его имя дало название маленькой стране Мафее на новом материке. Он смотрел, как его кровь, его праправнук, умирал в холодном ничто. Путешествовал по Объединенным и новым, еще не изученным, мирам. Им были написаны сотни трактатов и книг, сняты десятки магофильмов. Про него - тоже. Однажды ночью другой сон был...другим. Мафей стоял перед большим, во всю стену, зеркалом. Стоял и смотрел на себя, семнадцатилетнего, уже познавшего смерть, но еще не понявшего ее. А за спиной его-юного стояли все, кто приходил к нему за эти долгие сотни лет. Их было так много, что последние скрывались за краем зеркала, в бесконечности. Впереди стояли самые близкие. Шеллар. Кира. Элмар. Азиль. Ольга. Диего. Орландо. И Саша, его Саша. Мафей улыбнулся и шагнул в свое отражение.