Гвардия Солнца

      И все же, даже будучи почти в истерике, Иланаро не перестал быть собой – сознание его продолжало работать, сортируя, перерабатывая, уясняя полученную информацию. Итак, у него в распоряжении теперь есть бестелесный разум Анкано, лишенный возможности лгать и утаивать, своего рода чудесная библиотека, способная сама находить нужные книги и страницы в них. Что из хранящегося в памяти призрака может понадобиться Иланаро для исполнения задуманного?       Ответ был очевиден и великолепен – умение управлять Оком без Посоха Магнуса. Под прямым руководством Анкано Иланаро, скорее всего, сможет взаимодействовать с Оком сам. А это значит, теперь нет необходимости рассказывать Гвардии, где оно, и предоставлять к нему доступ. План, о котором Иланаро обмолвился Белранду, до этого момента был скорее не очень связным набором идей, но теперь последний кусочек головоломки встал на свое место и план обрел завершенность.       Насколько легко Гвардия пойдет на пересмотр отношений с ним? На то, чтобы позволить ему поступать по собственному усмотрению, на то, чтобы следовать его указаниям? Настало время проверить это. Сделать первый шаг, проявить инициативу.       Иланаро глубоко вздохнул несколько раз и поднялся с холодных камней. Он немного поразмыслил, вызывать ли снова призрака, чтобы уточнить у него, насколько реально управлять Оком по его подсказке, и решил, что этот вопрос терпит. Утро уже почти наступило – пора было прятать палец и идти будить Белранда. Альтмера все еще слегка трясло, но дрожь понемногу унималась.       Спустившись через общежитие преподавателей во внутренний двор, Иланаро окинул его взглядом, отыскивая место для тайника. Каменный бассейн для магического света перед статуей Шалидора мог подойти – он был не в лучшем состоянии, и вполне можно было сунуть палец Анкано в какую-нибудь щель между камнями и забить ее снегом снова. Так Иланаро и поступил, убедившись с помощью своей верной «ловушки душ», что никто за ним не подсматривает, тщательно запомнил положение нужного промежутка в кладке и, отойдя к мосту, сжег магическим огнем свой платок. Развеяв пепел, он какое-то время постоял, созерцая мрачное море, а потом направился в Зал Достижений.       Белранд еще спал, когда Иланаро явился к нему, но, надо отдать Гвардейцу должное, на стук в дверь он проснулся моментально. Иланаро, не дожидаясь разрешения, вошел в бывшую комнату Анкано.       – А, это ты, – садясь в кровати, сказал норд и поскреб волосатую мощную грудь. Сонным он не выглядел. – Что так рано?       – Не спалось. А подушка зачем на полу?       Белранд, зло усмехнувшись, поднял ее. Ноздри его раздулись – он словно принюхивался. Потом норд аккуратно положил подушку на кровать, и как-то слишком бережно разгладил несуществующую складку.       – Низачем.       Иланаро прищурился, но решил не заострять на этом внимание.       – Пойдем к Рагаш, – приступил он к делу. – Время дорого.       – Приятно видеть такой энтузиазм, – по тону Гвардейца не было похоже, что ему приятно. – Ну пошли.       Быстро одевшись, Белранд пятерней слегка привел в порядок волосы и кивнул в сторону выхода. До кузни они дошли молча. Гра-Лаг открыла им – она уже проснулась, оделась в милое домашнее платье и даже успела приготовить горячий завтрак на троих.       – Как ты, Аша? – Белранд слабо улыбнулся оркессе, протягивая ей руку.       – Нормально, – она благодарно пожала его ладонь. – Садитесь за стол.       – У Иланаро есть какой-то план, – сказал Белранд, придвигая к себе тарелку с похлебкой. – Что не может не радовать.       – Может быть, сначала вы расскажете, что с вами случилось после того, как вы забрали Посох и... перенеслись? – гра-Лаг пододвинула вторую тарелку к альтмеру.       – Нет, – как мог твердо сказал Иланаро. И замолчал, чтобы оценить реакцию на отказ.       Гвардейцы переглянулись.       – Тогда излагай план, – совершенно спокойно сказал Белранд, пробуя похлебку.       – Предназначение, очевидно, взялось за меня всерьез, – столь легкая уступка в разговоре насторожила Иланаро. – И мне теперь, как говорится, открыто многое и многое дано. Судя по всему, мне суждено сразить Алдуина в Совнгарде, для этого мне нужно попасть туда во плоти, путь сможет открыть мне слуга одного дракона, и я знаю, где логово этого дракона. Более того, у меня есть идея, как взять этого дракона в плен и заставить... оказать мне содействие. Единственное что, как именно я смогу сразить Алдуина, я пока не знаю – но пока мы будем решать проблему с Совнгардом, возможно, я решу и этот вопрос.       – Это же превосходно, Иланаро! Рассказывайте.       – Итак... нужного нам дракона зовут Одавинг. Вот путь к его логову, – Иланаро достал прихваченный из своей комнаты по пути свиток, на обороте которого он записал указания Партурнакса. – С этим драконом связан определенным магическим договором некий Накрин – жрец вроде Морокеи, полагаю, такая же нежить, ожидающая своего часа в очередном драконьем храме. Одавинг может приказать ему открыть для меня портал в Совнгард, и тот, насколько я понимаю, подчинится беспрекословно. Причем подчинится лишь ему одному, никто другой, даже сам Алдуин, над Накрином не властен. Вряд ли нежить испугается угроз или пыток, да и на его лучшие качества я бы не стал рассчитывать. Так что нам необходимо заручиться поддержкой Одавинга в этом деле. Отчасти это все уже было нам известно.       Рагаш закивала:       – Морокеи упоминал их обоих, верно. Причем, насколько я поняла его намеки, тоже в качестве возможных союзников. Он говорил, Накрин – «душевный служитель» Одавинга.       – «Сил амик», да. И это нечто большее, чем вассальная клятва, это... хм... магическая привязка, причем обоюдная. Итак, Одавинг – не союзник Алдуина, даже напротив, но все же был воскрешен им по необходимости. По характеру он импульсивен и несдержан – в отличие от Партурнакса, он не примет союза со смертными просто по здравом размышлении, Мне нужно будет продемонстрировать ему мою силу, победить его – при этом, очевидно, не убив. Какое-то время назад я прочел множество книг о драконах, и одна из них, про Олафа Одноглазого...       – Точно, Вайтран! – Белранд, казалось бы, увлеченный только похлебкой, тем не менее, слушал внимательно. – Драконий Предел! Молодец, идея неплохая, но есть две проблемы: как уговорить ярла предоставить для этого свой дворец и как запихнуть туда дракона. Не прилетит же он сам по щелчку пальцев.       – У Гвардии нет рычагов воздействия на ярла Вайтрана? Агентов влияния?       – Обижаешь, – Белранд отломил кусок хлеба. – Ладно, это мы попробуем устроить.       – А «запихнуть» туда дракона можно Оком Магнуса. Перенести прямо в мышеловку.       – То есть Око у вас и оно в рабочем состоянии?       – Да. Исмир заявил на него свои права, и он идеально умеет обращаться с ним – к примеру, он может перенести с помощью силы Ока само Око – я так понимаю, Гвардия к этому не способна?       – Я не уверена. Об этом лучше поговорить с госпожой Индален.       – Скорее, мне нужно будет поговорить с Морокеи... с Морилианом, не с Кассандрой, конечно. И о Накрине, и о способе заставить Одавинга сотрудничать. Полагаю, просто взяв его в плен, мы добьемся от него в лучшем случае лживого обещания – а прямо из ловушки он не сможет ничего приказать своему жрецу. Вы сможете устроить мне встречу с Морилианом?       – Думаю, да, но это займет какое-то время, – осторожно сказала гра-Лаг. – Иланаро... судя по тому, как вы ведете этот диалог, вы не хотите допускать к Оку Гвардейцев? Почему?       – Я не хочу опять попасть под изолирующую сферу. И нет, меня не убедят никакие заверения, что вы не собираетесь снова брать меня в плен. Не вижу проблем в использовании вашими сотрудниками амулетов Дальнего Взгляда – но Оком буду управлять я.       Рагаш и Белранд снова переглянулись.       – Но ты же не можешь вызывать Исмира произвольно, – сказал норд. – А операция с поимкой дракона должна быть идеально выверена по времени.       – Этот вопрос я сейчас решаю. Скорее всего, я смогу управлять Оком и в смертной форме на весьма пристойном уровне.       Пусть они думают, что Посох исправен.       – Иланаро, в тот раз нам пришлось идти на крайние меры по очень важной причине. И это уже... точно не повторится.       – Я не собираюсь это обсуждать, – отрезал альтмер, пытаясь держать в узде вновь проснувшуюся ярость. Что за изощренная ложь! Если рассматривать ее слова буквально, Рагаш сейчас не сказала ни слова неправды: раз Иланаро тогда пленили в попытке спасти Анкано, это и вправду больше не повторится, потому что спасать уже некого, но фактически она продолжала обманывать его. – Раньше я подчинялся вам вслепую, но теперь расклад изменился. Я не хочу конфликта с Гвардией, я догадываюсь, что вы и сейчас сможете испортить мне жизнь, но я не желаю и покорно выполнять ваши приказы, потому что Довакин тут все же я. До меня долго доходил этот прискорбный факт, но за последние дни я его осознал всецело. Не могу сказать, что я в восторге, но это данность – возможность спасти мир есть только у меня, ответственность на мне, и значит, решения должен принимать я – или хотя бы в том числе я. Я предлагаю партнерство. Вы знаете мое здравомыслие и осторожность, я не собираюсь самодурствовать или лезть не в свое дело. Я хочу спасти мир хотя бы ради того, чтобы продолжать в нем жить – тут наши цели и мотивы совпадают полностью. Но, сидя на цепи, я этого сделать не смогу... и, буду честен – не захочу.       – Иланаро, но... – Рагаш замолчала, увидев останавливающий жест мужа.       – Ну честность за честность, Иланаро. Мы, конечно, на тебя давили, было такое. Но это потому, что ты сам ничего не предпринимал, только плыл по течению и пытался увернуться от этого ярма с предопределением. В принципе, я тебя понимаю, геройство – работенка паршивая, тем более, для тихого домашнего парня вроде тебя. Ты знать не знал о том, кто ты, полжизни прожил обычным эльфом – сразу так мозги не перестроишь, я знаю, и это нормально. И все же дело само себя не сделало бы, так что приходилось тебя подталкивать. Ну, наконец, ты раскачался, молодец, мужик. Расслабься, сто раз тебе говорили, что не собираемся вырывать тебе ногти за инициативу. Тотальный контроль, основанный на страхе – грубый метод для решения простых конкретных задач. И с тобой мы его никогда не применяли и даже не собирались. Не потому, что мы такие милашки, а потому что этот метод не подходит для решения этой задачи. Вообще не подходит, даже мечом гвозди забивать более эффективно.       – Хочешь попытаться убедить меня, что вы только этого и ждали? Моей инициативы? И легко и без возражений соглашаетесь сменить, э, методы работы со мной?       – Ждали мы всякого. И твоей инициативы, и, наоборот, твоей забастовки, и много чего еще. Врать тебе в этом смысла нет – в некоторых аспектах нам удобнее было держать тебя под контролем. Но если ты думаешь, что мы не понимали, как неволя на тебя пагубно действует – это ты зря так думаешь. И никакое наше удобство не оправдало бы принятых мер, случись у тебя срыв. Мы прошли по грани, вернее, провели по ней тебя – но поверь мне, по очень серьезной причине. А потом мы облажались с Алдуином и все пошло не по плану. Мы лишились Ока, Анкано погиб... повылазили Барбас, Морокеи, Исмир, все вот это вот.       – Стой-стой. И по какой же это серьезной причине? В качестве подтверждения того, что вы действительно согласны работать со мной на равных – расскажите, наконец, правду. Без недомолвок и всех этих игр. Зачем вы меня тогда похитили?       Если они опять начнут лгать про необходимость охранять Иланаро от «них»...       Супруги снова переглянулись. Белранд сделал Рагаш какой-то знак и снова взял ложку.       – Иланаро, мне жаль, но мы не могли тогда раскрыть вам настоящую причину своих действий. Мы ввели вас в заблуждение, но речь шла о жизни и смерти офицера Гвардии. О жизни и смерти Анкано. Он все равно погиб и все оказалось зря, но тогда мы были почти уверены, что спрятав его под изолирующей сферой, мы сохраним ему жизнь.       – О, надо же! – он не стал скрывать удивление, что ему все-таки сказали правду, полагая, что оно вполне сойдет за удивление самим фактом. – Но к чему была эта ложь про «них», про опасность для меня? Нельзя было придумать отговорку попроще, без всех этих тайн на пустом месте?       – Иланаро, вы будто себя не знаете. Вы слишком дотошны, слишком недоверчивы, и при этом слишком любопытны. Скажи мы вам что-то прямо, сколь угодно достоверное – вы засомневались бы, а вот недомолвки и намеки... вы в итоге сами додумали некую картину происходящего и перестали задаваться этим вопросом.       – Нет, я не перестал. Потому что не складывалась эта картина происходящего. И не могла сложиться, так как все это вранье, и... – он заставил себя замолчать, вновь ощутив волну гнева. – Значит, этих самых «их» не существует, я так и знал.       – Не то чтобы не существует, но, скажем так, никакой неизвестной вам стороны в этом деле не участвовало, – оркесса тяжело вздохнула. – Если бы мы прямо упомянули Псиджиков, к которым утечка информации о действиях Гвардии действительно крайне нежелательна, вы бы сразу зацепились за несостыковку, поэтому нам пришлось создать некий... образ опасного противника. Чтобы вы на всякий случай не доверяли никому... еще в большей степени, чем обычно.       – За несостыковку?..       – Мы же давно предупредили вас о целях Псиджиков, и не смогли бы объяснить, почему сначала не видели критической проблемы в том, что они могут взаимодействовать с вами, а потом увидели. Ничего ведь не изменилось с того момента, как я говорила вам, что они стремятся завладеть Оком.       И тут Иланаро вспомнил тот разговор! Гра-Лаг действительно говорила о Псиджиках задолго до заварухи с ложным арестом, более того, о них говорил и Анкано... Гвардейцы прямым текстом предупреждали его, что те интересуются Оком. Кажется, даже говорили, что могут пойти с ними на сотрудничество. Какой же он идиот! Как он мог забыть, что ему все разжевали, а потом гордиться свой «догадкой»... от стыда свело щеки, похолодело внутри. И все же Гвардейцы виртуозы: одновременно скрыли истинный смысл похищения Иланаро и заставили его не доверять Псиджикам, ни разу не упомянув их прямо. Он не мог не признать, что это все сработало, хотя чувствовать себя обманутым было унизительно... Но тут очередная мысль заставила его на время забыть о столь досадном промахе:       – Подождите, Псиджики что, знают о существовании Гвардии?!       – Как о факте, да, но о нашем вмешательстве в войну с Алдуином и о том, что наша операция затрагивает Око – нет, и лучше бы не знали впредь. Это важно, но если...       – Но если сведения о нашем вмешательстве все-таки уйдут от тебя к Псиджикам, это не будет для Гвардии фатально. А вот мы узнаем, что ты выдаешь наши секреты. Не хочу тебя пугать, но лояльность в обмен на лояльность, Иланаро – мы делимся с тобой тайнами, а ты их сохраняешь.       Иланаро помолчал, размышляя над ответом.       – А зачем вы сообщили мне, что тайна не столь важна? Теряете возможность проверить меня на лояльность, нет?       – О, ты не в ту сторону вообще углубляешься. В такие игры мы не играем – ну разве что с полными идиотами, хотя и они бывают непредсказуемы. Что бы мы ни сказали, ты не поверил бы – сказали бы, что рассказывать эту тайну опасно, ты заподозрил бы ловушку, провокацию. Ты и сейчас прикидываешь возможность того, что на самом деле эти сведения опасны, а мы, стремясь прикрыть уязвимость, говорим, что безопасны. Ты рассматриваешь все варианты. Да и мы не ставим на то, что ты расскажешь или что не расскажешь Псиджикам или еще кому-то, мы рассматриваем опять же все возможные последствия. Это тупик, Иланаро, мы не верим друг другу и никогда не поверим. Смысл моей фразы – донести до тебя то, что мы начеку и блюдем свои интересы. А смысл твоей, кстати, проверить нас на уровень игры. Ну вот и проверил, считай.       – Высокий уровень, – кисло улыбнулся Иланаро. Он заметил, что Белранд практически совсем сбросил маску разбитного рубахи-парня, произнося эту речь. – Но ближе к теме. Вас устраивает мой план?       – Всецело, – усмехнулся норд. – Но вопрос в том, устроит ли он наше высокое начальство. Мы это выясним, и, если начальство даст добро, а скорее всего, так и будет, разведаем путь к логову Одавинга, наведем мосты с Балгруфом и устроим тебе свидание с Морилианом. Это займет несколько дней, но и у тебя пока есть чем заняться – похороны, назначение нового архимага и все такое, восстановление работы Коллегии...       – У вас все остыло, Иланаро, – вздохнула гра-Лаг.       – А вот я все съел, – Белранд поднялся. – Поэтому я пойду в Коллегию, деликатно оставив вас, влюбленную парочку, наедине. Аша...       Оркесса подошла обняться с мужем, и Иланаро деликатно сосредоточился на своей тарелке – похлебка была все-таки еще теплой.       Все оказалось довольно просто, во всяком случае, на этом этапе. Но это, конечно, не значит, что и дальше все будет просто. Инициативу он проявил, осталось узнать, будет ли она наказуема.