Гвардия Солнца

      Гро-Шуб вернулся мрачный, но живой. Ничего не рассказав Иланаро, орк забрал у него ключи от Арканеума, поинтересовавшись только, вернул ли тот на место книги. Иланаро кивнул – Толфдир отдал ему учебники еще день назад.       Отъезд Фаральды совершенно затмил путешествие библиотекаря. Вся Коллегия встала на уши, множились еще более невообразимые слухи, чем про Урага. Толфдир отговаривался важным и тайным поручением, с которым он якобы отослал мастер-волшебницу, Иланаро старательно делал вид, что сам в недоумении. К сожалению, Белранда он этим не обманул:       – Я знаю, это твоя затея. Притворяешься невинным ты неплохо, но смысла нет – схема абсолютно в твоем духе. Причем, готов спорить, ей ты выдал одну ложь, Толфдиру – другую, и обоих попросил держать все в тайне ото всех.       Иланаро попытался не показать, что Белранд попал в яблочко.       – Ты не дурак, но у тебя в таких делах нет опыта, и поэтому ты переусложняешь, – усмехнулся Гвардеец.       – Я понятия не имею, куда и почему уехала Фаральда, – повторил Иланаро просто из упрямства.       – Да-да. Толфдира в это вообще не надо было впутывать, а повод уехать должен был быть простым и скучным, а вовсе не страшной тайной. Просто из этой поездки она почему-то не вернулась бы.       – Я продолжаю настаивать, что я тут ни при чем, но твоя схема ведь заставила бы всех думать, что с ней что-то случилось!       – Вот именно эта излишняя забота о чувствах других и выдает непрофессионала, – Белранд хлопнул его по плечу. – Впрочем, все остальные это скушают – кроме, конечно, нашей прекрасной нежити в чужом теле. Ничего, еще научишься.       – Как мило ты меня исподволь убеждаешь в том, что вы ни о чем таком не помышляли, – мрачно сказал Иланаро.       Морилиан же, на удивление, вообще не заинтересовался внезапным отъездом мастер-волшебницы. Во всяком случае, никак это не показал. Он был весь в предвкушении знакомства с посланником из будущего.       – У вас уже есть эта нежить, не так ли? – спросил он, когда они оба тайком спустились в Мидден в назначенную ночь. Бывший Морокеи гарантировал, что никто им не помешает, все будут спать здоровым крепким сном до самого утра. Столь небрежная демонстрация могущества вызывала у Иланаро смесь страха, восхищения и зависти. Морилиан, тонко улыбнувшись, пообещал как-нибудь поделиться с Иланаро секретом подобных чар, сочетающих в себе обычную «малую» магию с драконьей.       – И я смогу так усыпить всю Коллегию? – усомнился Иланаро.       – В несколько меньших объемах, Довакин. Может, в пределах одной комнаты. И на несколько меньший срок, скажем, на час-полтора. Речь о вашей смертной форме, разумеется. Так вернемся к вопросу о посланнике. Не хотел бы еще больше смущать и пугать вас, но все же… это призрак того, м-м, индивида, чья кость у вас спрятана в медальоне?       Иланаро усилием воли не позволил себе судорожно схватиться за грудь.       – Это тоже какие-то особые чары?       – О, боюсь, чтобы я мог научить вас этим чарам, вам придется умереть и подняться… хотя бы как лич. Но в идеале – как драконий жрец, конечно. Вся эта возня с филактериями просто убожество по большей части. Так что подумайте насчет маски того же Накрина… раз уж вы планируете стать сил амик Одавинга.       – Давайте вернемся к этому позже. Да, это тот самый призрак.       – Я хотел бы взглянуть на него.       – О его существовании никто, включая моих соратников, не должен знать. Тут… довольно деликатная ситуация.       Морилиан поднял брови.       – Мне сложно быть с вами столь откровенным. Даже с учетом информации из будущего это… тяжело, – признался Иланаро.       – Мне, со своей стороны, так бы хотелось предоставить вам какие-то гарантии, – сказал бывший Морокеи, глядя прямо в лицо Иланаро горящими глазами. – Но вы же не сможете прочесть истину в моем сердце. А слова – лишь слова, любые клятвы могут быть ложны. Впрочем, у меня есть ровно те же основания ожидать предательства от вас, согласитесь. Могущественный древний чародей, думаете вы, еще и нежить, желающий власти, конечно же, лелеет какие-то коварные планы; будет разумно, думаете вы, воспользовавшись им, устранить его – просто во избежание.       – Хотите убедить меня, что не лелеете коварных планов?       – А вы – что не пожелаете избавиться от меня, добившись своей цели?       Иланаро улыбнулся, несколько через силу, но отвечать не стал. Морилиан был прав.       – И все же я с нетерпением и восторгом жду того, что мы совершим с вами вместе, Довакин. Мы сможем сотворить магию, что превыше магии, повергнуть Алдуина, неуязвимого Пожирателя Мира… а для начала мы пронзим само время. Это будет восхитительно! Так могу я увидеть вашего призрака?       Иланаро открыл медальон и приказал Анкано явиться, коснувшись кости.       Морилиан смерил взглядом прозрачную фигуру.       – Мужчина, альтмер, убит вами… практически здесь, относительно недавно… о. Тот самый Анкано, да? Как любопытно.       – Вы можете определить, когда и где он был убит?       – Ах, это может сделать любой некромант. Или это искусство пришло в упадок в ваши дни?       – Не разбираюсь в этом, признаться. Может быть. Зато оно сейчас не запрещено законом, – он не стал добавлять «хотя вас это, полагаю, не интересует».       Эту реплику Морилиан и впрямь проигнорировал, продолжая разглядывать призрака.       – Я хотел бы посмотреть, э-э… да этот Эстормо был просто невеждой!.. дилон бормахи вашей нежити. Буквально «память мертвеца», я имею в виду определенную систему гармоник, свойственную каждой конкретной не-мертвой сущности – увы, бывший обладатель этого тела не знал термина ни на эльфийском, ни на тамриэлике.       – Смутно припоминаю из Колдовства термин «мелодика». Но не уверен, что мы об одном и том же – я его слышал от даэдролога, не от некроманта.       – Неважно. Я просто хочу убедиться, что ваша нынешняя нежить и посланник – одно и то же существо, а не два похожих призрака.       – Пожалуйста, смотрите. Правда, есть нюанс… – и он объяснил, что возвращенный во времени Анкано оказался смешан с сущностью иной природы. Расспросив об Авгуре, Морилиан сказал, что это не должно помешать его опознанию. После чего сделал сложный пасс перед призраком, едва слышно произнося, но очень четко артикулируя слова, видимо, на драконьем.       – Это существо применяет ко мне магию, – сообщил призрак без всякого выражения.       – Называй его Морилиан.       – Морилиан применяет ко мне магию, – ровно в том же тоне поправился Анкано. – Помешать ему?       – Нет, если он этими чарами не пытается причинить тебе вред или взять над тобой власть. Мои извинения.       – Ничего-ничего, – вежливо отозвался бывший Морокеи, чуть покачивая правой ладонью. – Вопрос взаимного недоверия мы уже обсудили, и я совершенно не против демонстрации такового с вашей стороны.       Вскоре бывший драконий жрец совершил последний пасс, а потом, достав небольшой камень душ, произнес над ним какое-то слово – и камень засветился странным белесым светом. Заметив интерес Иланаро, он объяснил, что таким образом записал схему «мелодики» призрака: использовал структуру камня душ только как вместилище информации, не энергии, поместив в нее описание души призрака без самой души.       – Боюсь, я вынужден просить вас потом передать мне этот камень.       – Как угодно, – легко согласился Морилиан.       Иланаро испытал немалое облегчение – он не очень представлял себе, как он смог бы надавить на бывшего Морокеи, откажись тот делать то или иное. Нажаловаться Белранду? Тогда Гвардия узнает про посмертную судьбу Анкано… и Белранд узнает про нее. И Рагаш узнает тоже. Иланаро очень живо представились горькая ярость норда и холодная ненависть оркессы. Что опаснее – неуправляемый Морилиан или Гвардия, не уберегшая свои тайны? Для мира, несомненно, первое. Впрочем, если раньше Иланаро ничего не мог противопоставить Гвардии, то сейчас его позиция уже не столь уязвима. Око Магнуса в его распоряжении. Скоро у него будет свой дракон, через какое-то время – исправленный Посох… в худшем случае, ценой сделки с Вайлом, конечно, но, возможно, он что-нибудь придумает.       Развоплотив Анкано, Иланаро провел Морилиана к оракулу.       – И вот вы оба здесь, – сказал Авгур-Анкано, не утруждая себя приветствиями.       – Да, он хочет убедиться, что ты, – он отследил порыв неуместной вежливости, – вернулся во времени.       – А все-таки почему ваша нежить, Иланаро, оказалась смешана с этим… существом? – Морилиан бестрепетно коснулся пальцем синего сияния.       – Я не знаю. Пока не успел выяснить.       – Хм, ладно, тогда сначала посмотрим «мелодики»… – достав блекло светящийся камень душ, он приступил к колдовству. Закончив, Морилиан молча и довольно небрежно сунул камень спутнику. На его лице отражалась серьезная работа мысли. Иланаро не стал мешать его размышлениям, даже отошел в сторону, пряча камень душ. Хорошо бы исследовать его, как будет время.       – Это не случайность, – наконец, заговорил бывший драконий жрец. – Призрак действительно отправился в прошлое, после чего объединился с этим оракулом по вашей воле… по вашей воле и моими усилиями, если точнее. Но зачем это нам понадобилось… понадобится? У вас нет идей?       – Как вы это узнали?       – В его «мелодике» есть, м-м, «ноты», очень похожие на те, что несу сейчас я, занявший чужое тело. Думаю, на основе собственного состояния я и придумаю чары, способные слить вашего призрака с Авгуром, но без вашей помощи и позволения я бы не смог обязать вашу нежить внедриться в него. Но какой в этом смысл? Ты сам это знаешь, призрак?       Авгур молчал.       – Обяжите его ответить, Иланаро.       Иланаро замешкался. Рассказать Морилиану сразу, что он не очень-то властен над посланцем из будущего, или попытаться на авось потребовать ответа? Будет неловко, если вскроется вот так, зато будет шанс сохранить от бывшего Морокеи эту тайну… ровно до очередного вопроса. Нет смысла.       – Я не могу, я сам приказал ему в будущем не открывать мне тайн более необходимого.       – И к чему эти ограничения? – полюбопытствовал Морилиан.       – Мы должны избегать Прорывов Дракона. Настоящим Пожирателем Мира станет Акатош, воплощенный в Алдуина, если на его долю выпадет слишком много Прорывов. И он уже достаточно близок к этому, чтобы перестраховываться любыми способами. Видимо, у меня в будущем были основания полагать, что излишняя или не вовремя полученная информация может спровоцировать нас на действия, которые приведут к Прорыву, – объяснил Иланаро то, что раньше узнал от Авгура-Анкано.       – Подумать только. Рискую польстить себе, но возможно, вы также сочли в будущем, что если я узнаю слишком многое и слишком рано, то мир придется спасать уже от меня. – Морилиан улыбнулся не без гордости.       Иланаро пожал плечами. Это тоже было весьма похоже на правду.       – Что ж, мне в любом случае стоит хорошенько изучить его. Да, насчет Одавинга. У меня появилась одна идея. Пообещайте ему, свергнув Алдуина, помочь взять власть над оставшимися драконами. И это даже не обязано быть ложью, если подумать. Какой смысл предавать того, с кем связаны обетом душевного служения? Только вредить себе же.       Иланаро нахмурился. О подобном его уже просил Партурнакс… и он уже обещал наставнику Седобородых помощь. Но если не будет другой возможности склонить Одавинга на свою сторону?..       Оракул Псиджиков назвал предателями Партурнакса и, скорее всего, Одавинга. И теперь Иланаро, кажется, понял, почему они оба могут обратиться против него.