Гвардия Солнца

      Зал Внутреннего Спектра не был залом, не был вообще помещением как таковым. Это было пространство, ограниченное только темнотой, пространство, в котором можно было стоять, но не на полу и не на земле, а просто на некой поверхности… в котором можно было видеть – свет, и слышать – мелодичный перезвон струн, играющих несложную мелодию на основе гаммы… и в котором не было ничего, что можно было бы потрогать.       Иланаро обратил взгляд на себя, коснулся своей груди, вытянул руку… его тело, похоже, тут существовало, но… условно. Его настоящее тело наверняка осталось в тайной комнате в Миддене – осталось стоять или уже рухнуло на пол, лишившись сознания…       – Э… Анкано? – позвал Иланаро. Голос тоже был как чужой.       Никто не отозвался. Иланаро взглянул на свою ладонь, чтобы убедиться, что чернильный узор не исчез. Все было в порядке. Так где же то, что Анкано называл его спектром? Или Зал отказался принимать его?..       Краски вокруг как-то неуловимо изменились. Иланаро окинул взглядом переливы света перед собой. Что-то начало проявляться. Глаза воспринимали лишь слабый намек на радугу, но в голове Иланаро словно сама собой начала обдумываться некая сложная мысль… это было странное, несколько пугающее ощущение, пассивно позволять этой мысли развиваться.       Вскоре Иланаро уловил некую закономерность. Когда глаза его двигались, рассматривая радугу от красного до фиолетового, мысль, вторгшаяся в его голову, тоже менялась. В красном секторе, к примеру, каким-то образом была зашифрована информация о том, что Иланаро привык контролировать свою агрессию, от природы и так невысокую. Новостью это не было. Где-то ближе к желтому были сведения о том, что он злопамятен и вообще склонен оглядываться на прошлое, даже зацикливаться на нем. «Поживи с мое», – привычно подумал Иланаро, хотя понимал, что возражать Залу имеет столько же смысла, сколько возражать двемерскому механизму или магическому артефакту. В зеленом оказалась тоже не очень приятная информация: в Иланаро был очень силен страх привязываться к другим, отголосок прошлых потерь… зато синий сектор порадовал тем, что Иланаро в принципе склонен искать хорошее в жизни и смотреть в будущее с оптимизмом. Все это было даже занятно, но думать мысль-самозванку он уже начал уставать, а, судя по всему, Зал обрабатывал только первый слой его спектра.       Будет очень неловко, если Зал отвергнет его как неспособного удержать внимание. Не зря в фиолетовом он увидел отражение своего тщеславия и высокого самомнения. Все это тоже не было новостью, конечно, и Иланаро не видел в этих своих качествах ничего дурного. Но он желал разобраться не в своих качествах, а в способностях…       Либо по совпадению, либо отзываясь на его мысли, свет вокруг стал как-то… сложнее. Словно глаза Иланаро научились видеть в два раза больше цветов, а в каждом цвете – еще и какие-то дополнительные качества, присущие обычно звукам. Почему-то вспомнилось, что изредка рождаются смертные с не то даром, не то проклятием – видеть звуки или слышать цвета. Кажется, Иланаро почувствовал на себе, каково это. Очень сложно… но прекрасно. Это было как текст, который можно читать и слева направо, и сверху вниз – вдвое больше смысла в том же количестве знаков.       Впрочем, как ни странно, воспринимать информацию о своих умениях было легче, чем о своих душевных качествах. Может быть, он просто привык к этой навязанной Залом мысли. К его легкому разочарованию, ничего принципиально нового Зал ему тут не открыл. Высокие способности к магии – логично для альтмера, хороший интеллект, ниже среднего – умение сражаться, средние способности к планированию, практически отсутствующие поэтический и музыкальный дары, зато неплохие способности учителя… в качестве забавной детали – у него, оказывается, очень чувствительный к оттенкам вкуса язык, и он вполне мог бы попробовать себя в виноделии или пивоварении.       Последняя часть спектра, на которую он бросил взгляд, была не фиолетовой. Она вообще не имела никакого цвета, и его разум на миг застопорился, не понимая, что ему предлагается увидеть… а потом, сдавшись, показал палитру серебристых, металлических оттенков. Иланаро почувствовал вдруг предвкушение пополам с опаской – это была его драконорожденность. Отсюда наверняка недалеко и до умения становиться Исмиром.       Но пока Зал демонстрировал только самую общую информацию. Способность «ниоткуда» узнавать или, не зная языка, правильно читать драконьи слова… способность Кричать… способность поглощать души драконов… и только сейчас он осознал, насколько жуткая эта способность – если он поглощал души бесследно, то это было убийство, убийство истинное, уничтожение не только тела, но и души существа… разумного существа, пусть и враждебного в большинстве случаев. Обычное убийство отправляло душу мыслящего существа в Обливион или Этериус… насколько эта душа была той же личностью, вопрос, конечно, спорный, но хоть что-то оставалось. Довакин же, возможно, убивал драконов абсолютно, бесследно.       На ум пришел Партурнакс. Почему наставник Седобородых отпустил его живым?! Если бы к Иланаро явился дракон, способный уничтожать смертных разумных вместе с их душами – Иланаро при возможности обязательно бы убил его. На всякий случай. Даже если бы ему лично этот гипотетический дракон… смертнорожденный, ха… ничем не угрожал бы. Просто чтобы он потом – когда-нибудь – не уничтожил бы окончательно и бесповоротно кого-то из его рода, будь то меры, люди или даже бетмеры… чтобы он точно не смог бы поглотить душу Фаральды, Релама, Дж’зарго, Рагаш, Белранда, даже Анкано… да даже Савоса Арена или кого-то из Среброкровных, да даже совершенно ему незнакомых…       Он вдруг подумал о Талморе. О том, что ими, пожалуй, двигали похожие мысли, только они считали «своими» куда более узкий круг существ, чем он. Для Иланаро своими были, в той или иной мере, все смертные жители Нирна, представители всех разумных рас. Для Талмора – только чистокровные альтмеры. Истинные альдмери, если точнее. С точки зрения Талмора существование других рас было серьезной угрозой? Похоже, да. Это заблуждение, уловка или они знают что-то, неизвестное жителями империи? Неизвестно, но если они честны в своем убеждении – чем он от них отличается?       Тут была какая-то этическая ловушка. Иланаро не хотелось быть похожим на талморцев… с другой стороны, он пока убивал драконов только в бою, а не на всякий случай, так что рано ужасаться своей жестокости. Тут он испугался, что подобные размышления Зал сочтет неспособностью воспринимать спектр, но, кажется, все было в порядке. Просто затишье перед следующей ступенью.       Следующий спектр был ослепительно-белым. Множество оттенков? Нет – и да. Белый, белый и белый. Иланаро понял, что Зал показывает ему Чим, вернее, то, что стало с его сущностью после того, как Сангвин сказал над ним Слог. Нет, Исмир кроется не на предыдущем уровне, а здесь. Сияние было невыразимо прекрасным. Впору было не то плакать от восторга, не то забиться в экстазе, но это условное тело не знало подобных реакций. Иланаро просто внимал чему-то над рассудком, над логикой, мысль, прижившаяся в его голове, теперь пользовалась какими-то высшими связями его разума, в обычной жизни вообще не работающими. Осознать это было невозможно – или пока невозможно – но воспринимать ему удавалось… и Залу этого хватало.       Рано или поздно – время в какой-то момент перестало ощущаться – сияние спектра стало меркнуть. Незаметно вернулись и два предыдущих слоя. Иланаро вспомнил предупреждение Анкано о краткой слепоте и глухоте – и не испугался, когда это произошло. Вскоре он опять слышал мелодию и видел чуть приглушенные, будто лишь намеченные составляющие своего спектра. Альтмер самодовольно улыбнулся – пожалуй, все прошло наилучшим образом. Ничто не стало для него шоком. Он достаточно мудр, чтобы знать себя и принимать как есть.       Он оглянулся в поисках Анкано. Интересно будет все-таки взглянуть на его спектр. Но, похоже, он был тут один. Что ж, Анкано предупреждал, что они могут разминуться… выждав еще какое-то время, Иланаро аккуратно активировал «ключ» на своей руке, проведя по самой тонкой линии пальцем, и зажмурился, чтобы открыть глаза уже в реальном мире.       В реальном мире он стоял в потайной комнате Миддена. На полу перед ним бился в конвульсиях Анкано. Особенно жестокая судорога выгнула тело Гвардейца почти невозможной дугой…       – О боги! – Иланаро рванулся к нему, попытался схватить за плечи и прижать к полу. Он еще не осознал всей опасности этой ситуации.       Глаза Анкано закатились, в уголках губ пузырилась слюна. Это было похоже на припадок падучей.       – Анкано!.. проклятье…       И тут Иланаро начал осознавать возможные последствия. Если Анкано умрет, Гвардии это не понравится, но им еще есть возможность объяснить случившееся… а вот Талмору это не понравится совсем – исчезновение ненавидимого всей Коллегией «советника» или его внезапная кончина явно рассердят правящую партию Алинора, и кто знает, чем это грозит Коллегии. И им уже ничего объяснить не получится. Если же Иланаро позовет на помощь, ему придется очень долго объяснять, что они с талморцем делали ночью в Миддене. Коллеги сочтут Иланаро талморским шпионом! А это – последнее, чего он хотел бы, да выгоднее будет признаться, что у них с Анкано было свидание…       А потом Иланаро осознал, чему смерть Анкано помешает в первую очередь. Ладно проблемы с Гвардией, Талмором и Коллегией, тут на кону стоит победа над Алдуином! Существование мира! Если он умрет, а Иланаро так и не научится становиться Исмиром произвольно, что означает отсутствие Посоха… весь план с Оком накроется.       – Боги, что же делать… – пробормотал Иланаро.       И тут ответ пришел.       Пришел изнутри; и взгляд Иланаро вдруг стал ясен, а рядом с сердцем ослепительным холодом вспыхнул лед. Ветер, невозможный в подземелье, взвихрился вокруг.       – Сияние короля ярче солнца, – произнес Исмир губами Иланаро. – Не стоило тебе смотреть на меня, эльф. Но ты еще можешь быть мне полезен.       Иланаро не помнил узор, который Анкано вычертил в воздухе, чтобы провести его в Зал, ему казалось, что он не сможет воспроизвести его даже под пыткой. Но Исмир помнил все. Рука его уверенно прочертила в воздухе нужную линию.       Иланаро снова очутился в Зале Внутреннего Спектра. Он не понимал, зачем Исмир притащил его сюда. Счет шел на минуты, Анкано мог умереть, а ведь Зал сейчас снова начнет разворачивать его спектр, чуть быстрее по второму разу, но не моментально же…       – Нет власти над королем вне его воли. Я не желаю твоего взгляда, Глава Ушедших. Отдай мне своего слугу, и он будет жить.       Иланаро ничего не понимал. С кем говорил Исмир? Но, с кем бы он ни говорил, Зал повиновался ему и не стал разворачивать спектр… боги, какая же сила в этом его состоянии?..       И вдруг он увидел Анкано. Тот стоял, закрыв глаза, словно зачарованный. Вокруг него свет чуть-чуть мерцал едва уловимой радугой.       – Открой глаза, эльф. Посмотри на своего короля.       Анкано открыл глаза.       – Ч-что? Иланаро?..       – Жизнь или смерть, слуга Старого Мага. Проси – и король дарует тебе.       – Исмир! – выдохнул Анкано, догадавшись.       Слуга кого? Что-то очень знакомое… Старый Маг… Глава Ушедших…       – Проси. Цену ты знаешь.       На лице Анкано отразился ужас.       – Иланаро! Не требуй платы, прошу тебя! Это все испортит…       – Не лукавь, эльф. Ты ищешь своей выгоды, но ты в моей власти. Так жизнь или смерть?       Анкано был в отчаянии, это было очевидно. Условия Исмира, не вполне ясные самому Иланаро, он, видимо, понял, и они были неприемлемы. Возможно, Иланаро смог бы выйти сейчас из состояния Исмира, если бы захотел. Но, с одной стороны, он не был уверен, что сможет помочь Анкано сам... а с другой… пожалуй, это был его единственный шанс получить над Гвардейцем власть – и тем хоть как-то обезопасить себя.       – Жизнь, – выдавил Анкано. На него было страшно смотреть – он выглядел так, будто подписал себе смертный приговор.       – Ты сказал.