***
Год пролетел, как и не было. Ева пережила осень, и лютую зиму. Появившиеся словно бы из ниоткуда силы вытянули её из ямы апатии и безразличия к жизни. Внутри словно бы появился странный огонь. Всё ещё малышка, но уже с какой-то внутренней силой и тягой к жизни, она яростно боролась за себя. Искала еду. Пыталась помогать в порту, таская мелкие вещи, собирала жалкие монетки, давилась и прятала. Она сражалась за всё, по мелочи и не очень, научилась воровать и злиться. У жизни появился хоть какой-то смысл. У Евы был Секрет. Секрет был тщательно запрятан за старым городским коллектором. Сокровище, тёплое, прекрасное, её Сокровище. Редкими вечерами, тщательно прячась ото всех, она возвращалась к тайнику и любовалась им. Грелась, гладила шершавые бока, и даже, кажется, пыталась разговаривать, мурлыкая что-то своё. Сокровище не отвечало, продолжая мерно биться в её руках, с каждым месяцем всё сильнее и заметнее.***
- Эй ты, иди сюда! - грязный палец самого старшего и самого отвратительного мальчишки показал на неё. Другие ребята, находившиеся в это время рядом, с облегчением выдохнули. В этот раз гроза обошла их стороной. Медленно и с опаской, Ева приблизилась на расстояние достаточное, чтобы можно было удрать в случае чего, не попавшись в грубый захват. Эти парни были самыми сильными, самыми жестокими. Не подойти означало навлечь на себя их гнев сразу, а быть битой вовсе не хотелось. Была надежда на то, что поручат что-то мелкое, или отберут еду, но за пазухой у неё было совсем немного старого хлеба, а про заначку можно было и умолчать. - Ты, мелкая, что-то мышкуешь последнее время, - Старший смачно сплюнул под ноги, пародируя взрослых, и грозно оглядел своих ближайших прихлебателей. Те согласно закивали, мышкует, мол, знаем-знаем. Ева внутренне сжалась, но ничем себя не выдала, и, состроив самую жалкую из своих гримас, тихо ответила: - У меня ничего нет. - Ты зубы то не заговаривай, тварь. Давай, карманы выворачивай. Есть у тебя что-то ценное, по глазам вижу, а тебе оно и не понадобится, правда, парни? Парни снова согласно закивали. Зачмырить слабого, отобрав всё самое мало-мальски ценное было любимым делом. Никто кроме них не имел права ни на что, так они считали. Ни на еду, ни на самоё теплое место, ни на ценности. Девочка медленно продемонстрировала дырявые карманы. Ни завалященькой монетки, ни бусинки, ни цветных камешков, так любимых малышнёй, ничего не было у неё. Недоверчивый Старший резко подошёл прямо к ней. Ева попыталась отпрянуть, но один из помощников его неслышно подошёл сзади и крепко схватил за шиворот. Вместе они тщательно обысками девочку, но не нашли ничего кроме хлеба и гнутой, наполовину порванной монетки, которую малышка носила в кармане кофтенки, совершенно забыв про то, как подобрала её на земле в том месте, где матросы одного из пришлых кораблей хвастались передо друг другом силой. Наконец её закончили обыскивать и отпустили. - И вправду ничего, - протянул отвратительный Старший разочарованно и резким ударом в грудь толкнул Еву. Потеряв опору, девочка плюхнулась на землю, пребольно ударившись копчиком. - Но если ты что-то таишь, зараза такая, я из тебя все дерьмо выбью! А теперь пшла отсюда! Пригрозив кулаком Старший добавил ещё одно, более крепкое словцо, подслушанное у тех же матросов. Его помощнички дружно загыгыкали. Сморгнув слезы, Ева поднялась с пола, и, не глядя на остальных, постаралась как можно быстрее скрыться подальше.***
Этим вечером ей нестерпимо захотелось увидеть Сокровище. Место, в которое ударил этот противный увалень, болело, на коже наливался знатный синяк, и копчик саднил неимоверно. Ей хотелось согреться теплом Сокровища, обнять его, почувствовать прилив сил. Ева тихо кралась вдоль большой трубы, старательно вертя головой по сторонам - не заметил бы кто. Наконец она дошла до тайника. Тихо сдвинула старые доски, стараясь не скрипнуть ничем, бережно разгребла тряпьё, и достала свёрток со дна выкопанной ямки. Развернув его, малышка внутренне выдохнула и расслабилась. Сокровище успокаивало её одним своим видом. Ева тихо присела рядом, крепко прижала предмет к животу, накрыла его руками и счастливо улыбнулась. Мурлыкая по привычке что-то своё, она могла провести так много времени, просто сидя на земле. В эти моменты ей было плевать на всё: на холод, голод, несправедливость, побои, на прошлое и будущее. Но всё же, долго засиживаться было нельзя, да и страшно. Спустя примерно час, с видимым сожалением, она так же тщательно завернула Сокровище, старательно заполнила яму тряпьём и замаскировала тайник досками. Нужно было возвращаться. Девочка успела развернуться и сделать всего пару шагов, когда заметила кого-то ещё. Чужой! За изгибом трубы, плохо скрываясь, стоял мальчишка, чуть младше её, тоже беспризорник. Приглядевшись она узнала одного из самых мелких помощников того самого Старшего. Поняв, что его заметили, мальчишка резко припустил в противоположную сторону. Еву сковал страх. Беда! Беда! Он всё видел, он донесёт, обязательно донесёт, они отберут Сокровище! Что делать? Спрятать? Куда? И как защитить потом, ведь узнав о чём-то таком те, плохие, не успокоятся, будут бить, пока не выбьют признание, пока не заберут всё! Надо хватать! И бежать! Не важно, куда, не важно, как быть потом, сейчас надо думать быстро. Злясь и плача, девочка быстро разбросала так тщательно уложенные ранее доски и тряпки, крепко схватила свёрток с Сокровищем и, что есть духу, помчалась в противоположную от улиц, где обретались беспризорники, сторону.***
Она нашла укромное место в дальней части порта. Спрятавшись между ящиками, Ева пыталась отдышаться. Что делать? Куда дальше бежать? Её наверняка ищут, тот мальчишка наверняка видел много, видел что это что-то большое и явно ценное. А ведь надо где-то спать, надо где-то искать еду, и при этом прятаться. Слёзы накатывали сами собой. Было страшно. До Сокровища слёз не было, никогда, ни от голода, ни от боли. Не было смысла. А теперь, только когда у неё появилась Жизнь, то было страшно, что вот так вот всё пропадёт. И за Сокровище было страшно. Ева привязалась к нему как к живому. А ведь те противные парни могут разрушить его, сломать, у них вполне может хватить силы. А оно тёплое, почти живое, и так жаль его, что руки трясутся, и внутри сжимается всё! Внезапно где-то поблизости раздался звук человеческой речи. Забиваясь в укромный угол, девочка и не заметила, что неподалёку стояла компания мужчин. Выглянув за угол ящика, малышка внимательно разглядывала их. Группа мужчин, все чем-то похожих друг на друга, не внешностью, а чем-то... что-то их объединяло, может быть, общее дело? Ева часто видела таких в порту. Это могли быть и рыбаки, и торговцы, и даже пираты, хотя последние редко заглядывали в этот не представляющий для них интереса город. Торговцы же посещали его в основном ради ресурсов из местной шахты, да ради отличной древесины. Среди них выделялся один, он был постарше, лет под пятьдесят, и поплотнее, чуть ниже ростом, чуть менее крепкий, нежели остальные, но глаза его были цепкими и выдавали недюжинный ум. Он был главным, несомненно. И он был очень зол! Ка-а-к он ругался! Даже много слышавшая по жизни в порту и на улицах девочка невольно выхватила новые для себя слова. В нецензурной по большей части речи проскальзывали понятные слова вроде "груз", "идиоты", "деньги" и "оторву". Поняв, что уж этим-то людям не до неё Ева расслабилась и поплотнее вжалась в своё укрытие. Как оказалось, расслабилась она зря. - Что это ты тут делаешь, а?! - звонкий девичий голос раздался у неё прямо над головой. От неожиданности Ева резво подпрыгнула, выскакивая из укрытия. Потеряв голову, она выбежала прямо на компанию мужчин, а неизвестная испугавшая её личность что-то потрясённо возопила прямо за спиной. Замешкавшись на миг, девочка мгновенно оказалась поднятой над землёй за шиворот. - О-па! Притормози-ка, козлёночек! Ишь, как скачет. Ты чоита тут бегаешь, ммм? - перед ней оказалось чьё-то лицо с внимательным взглядом. Прижав к себе Сокровище покрепче, из последних сил Ева попыталась вырваться из цепких рук, но обладатель конечностей лишь покрепче перехватил сноровистую ношу. - Эть, резвая, попритуши-ка свой порыв, никто тебя казнить не собирается. Ева лишь недоверчиво уставилась в ответ, но послушно затихла. Сил всё равно не было. Наконец в свет выбежала напугавшая её ранее особа. - Па! Па! Я тут гуляю, значит, а она сидит! На земле! Вот прям тут! За ящиками, ага! А я у неё спрашиваю, что она тут, а она как рванёт, ты представляешь, а я носом ударилась, об ящик. А что она тут прыгает, понимаешь ли, па! - все, включая Еву, повернулись на звук голоса. Девочка, на несколько лет постарше Евы, возмущённо размахивала руками. Её красивое чистое личико раскраснелось, на носу назревала ссадина, на щеке расположились несколько красочных пятен, непонятного происхождения. Прядки чёрных волос выбились из-под заколок, бывшее когда-то аккуратным платье смялось, наверное, из-за лазания по портовым закоулкам. Девочка, притоптывая на месте, продолжала вопить: - Па! Па! Ну, скажи ты уже что-нибудь, Па! Внезапно все мужчины дружно заржали. Тот, что держал Еву за шкирку, сквозь смех выдавил: - Ну ты, Рина, даёшь. Ты бы себя видела, ух. И ребёнка вот напугала. Ах-ха-ха... "Ребёнок" возмущённо воззрился на удерживающего её в плену мужчину. - Дяденька, поставьте меня, - помялась немного. - Пожалуйста. - Хыть, какая вежливая. Отчего же не поставить, поставлю. Ты тока не беги больше так резво, а то чуть не сшибла. - Ага. Наконец под ногами оказалась земля. Ева отступила на пару шагов от компании, внутренне собравшись, и опять приготовившись удирать в случае чего. В это время девочка, которую назвали Риной, бросилась в объятия мужчины, того самого, который не так давно ругался самыми последними словами. - Видишь? Нет, видишь? Сса-а-адина. А что значит "Ссадина"? "Ссадина" значит, что мне опять перепадёт от тётушки! А если мне перепадёт от тётушки, то и тебе перепадёт от тётушки. А это что? Дырка на платье. А дырка что значит? Перепадёт от тётушки. А если мне перепадёт от тётушки... Вникаешь? - неожиданно расчётливо и внятно высказала она своему отцу. - Вникаю, котёнок. Но ты сама виновата. Нечего было пугать несчастное и без того запуганное создание. - Это она то, - лёгкий кивок в сторону Евы, - запуганное создание? - Да ты сама посмотри. - Хм, - девочка внимательно с ног до головы осмотрела Еву. От такого внимания малышке стало немного неуютно. - И вправду, запуганное. Внезапно Рина вздохнула и, почесав нос, выдала: - Звиняй. Не хотела. Ева помялась немного, но ответила: - Ничего... страшного. Перед ней никогда не извинялись. На неё никогда не смотрели так, без злобы. Её гнали, её били, её ругали. Эти люди не выказывали никакой агрессии к ней. К ней, к грязному уличному ребёнку, к отверженному. За такими мыслями Ева чуть было не забыла о самом главном, о Сокровище. Она слегка разжала руки, и свёрток едва не выпал на камни порта. Судорожно охнув, Ева перехватила его покрепче, и испуганно воззрилась на внимательно уставившихся на неё людей. Мужчина, который недавно держал её за шкирку, присел на ближайший ящик и выдал: - Это чо у тебя? Сокровище поди какое? - глядя на то, как малышка при этих словах начала отступать, мужчина поправился. - Да не боись, не отберём, у нас своих сокровищ полно. Вон, Ринка например. Целый цирк на выезде, такое сокровище. И мужчина задорно гыкнул-хрюкнул. - Всё б тебе, дядь Кабан, шутить. Дошутишься когда-нибудь, - Рина окинула его возмущённым взглядом. Тот, которого назвали Кабаном действительно походил на оного. Задумчиво почесав щетину, мужчина вздохнул. - Дошучусь, - выдал повинно. Внезапно Папа, так окрестила главного в этой компании человека Ева, снова обратил на девочку своё внимание. - А ты чего тут бегаешь, м? Поздно уже, все ваши давно по щелям забились, - он говорил спокойно, рассуждая словно бы сам с собой. - Или прячешься от кого? Не украла ли ты чего, не от служивых ли бежишь? - Я... - голос внезапно стал очень хриплым. - Я ничего не крала! Это моё! Моё Сокровище! - Ну вот, я ж говорил - Сокровище это у неё! - Кабан важно кивнул, остальные мужчины закивали ему в ответ, уже согласно. - Что за сокровище? - затараторила Рина. - Дашь посмотреть? - Ммм... нет, - Ева недоверчиво прижала свёрток поплотнее. - У-у-у. Вредина, - Рина показала в ответ язык, но не стала нападать или отбирать. Такое поведение успокоило беспризорницу. - Да ладно тебе, девочка моя, у каждого из нас свои Секреты и Сокровища. Папа говорил спокойно, его глубокий голос не выражал никаких отрицательных чувств и качеств, так что Ева невольно успокоилась. Кроме того этот мужчина произносил слова Секрет и Сокровище именно так, как будто с большой буквы, как будто понимал, что это такое, самое важное для любых людей, будь это взрослые или дети, сироты или семьянины. Постепенно мужчины расслабились и расселись вокруг, по ящикам. Грубый разговор, который происходил до инцидента, словно бы забылся. Рина устроилась на коленях у отца, и оттуда заинтересовано поглядывала на чуждое, будто инопланетное для неё существо. Откуда-то возникла бутылка, наверняка с каким-нибудь взрослым пойлом. Еву не гнали, и она решила побыть немного рядом с этими не злыми людьми. Они не представляли опасности, и почему-то, с ними рядом она чувствовала себя тоже, почти человеком. С тихим вздохом она взгромоздилась на ближайшую к ней доску, и покрепче обняла свёрток. - Слышь, болезная, жрать хочешь? А то руки как косточки. Да не боись ты, просто так угощу, - жалостливо протянул дядя Кабан. - Ммм... - Ева втянула носом воздух. Слабый запах еды разбудил голодный желудок. Раздался громкий звук, напоминающий рёв раненого монстра. Мужчины снова дружно заржали. - Да точно хочет, ты только послушай! - сказал один из них. - Это прям как у тебя, Кабанище, когда ты утром жрать выползаешь. - Ахаха! Ну, точно, один в один! Незлобивые шуточки летали между ними. Откуда-то появилась еда, много еды, с Евой действительно поделились. Неверяще глядя на кусок хлеба с настоящим мясом, бережно завёрнутым кем-то в пищевую бумагу, девочка шумно сглатывала слюни. Наконец, трясущимися руками распечатав упаковку, она смогла впиться зубами в желанную пищу. Такого она не ела никогда! Мужчины понимающе косились на голодную беспризорницу, даже у Рины в глазах промелькнуло что-то такое... знакомое, хотя нет, Еве показалось, это всё еда, мутит голову от маленького счастья быть сытой. Слопав всё, до последней крошки, и даже, без стеснения, облизав бумагу, девочка окончательно расслабилась. Наевшиеся и выпившие мужчины вяло переговаривались. Было тепло, и уютно рядом с ними. И завидно. Это люди. Обычные люди. У них есть еда, нормальная одежда и дом. Эта девочка... у неё есть отец и есть красивое платье, она такая... добрая, и разговаривает забавно. Они все выглядят сильными и тоже добрыми. Завтра они вернутся в свой дом, или на свой корабль, к своим делам. А она... Все проблемы всплыли в голове и обрушились на неё с новой силой. Да, на сегодня проблема с едой решена. Но завтра... куда она пойдёт? Что она будет делать? Как она сохранит... Сокровище? Непрошеные мысли точили изнутри, и слёзы напросились в глаза сами собой. - Эй, ты чего? - снова, снова, опять этот звонкий непрошеный голос прямо над ухом. - Ничего! - неожиданно громко и запальчиво для себя выкрикнула Ева, и порывисто вскочила. - Ничего... Мне пора. Спасибо вам. Большое спасибо. Она поклонилась, впервые в жизни, почти до земли, поблагодарила от всего сердца и бросилась прочь. Только бы не видеть больше этих... Настоящих Живых Людей. Вслед ей неслись удивлённые вскрики. Но она не обернулась.***
Новое убежище было сырым. Этот угол, казалось, был затоплен давным-давно, и лишь недавно перестал был полноправной лужей. Ну и пусть. Тут тихо. И спокойно. И никого нет. Еву мучили странные чувства. Даже не так - Чувства. Там были даже угрызения совести, за то, что она просто убежала. И всё казалось ей, что за такое было мало одного простого Спасибо. И были мысли о том, что делать дальше. Она перестала думать о себе. Все мысли сосредоточились на нём, на Сокровище. Как его защитить? Как угодно, только бы скрыть его наверняка от тех парней. Мысли крутились в голове, Ева крутилась на месте, словно бы не могла усидеть, словно бы тянуло её куда-то, на подвиги, на порывистые действия, вот сейчас... И внезапно она замерла, ошарашенная странным решением. Тот мужчина говорил прямо как она. Это - Сокровище. Секрет и Сокровище. И он выглядел сильным. Боясь потерять настрой и остатки смелости, Ева подорвалась с места и рванула обратно изо всех сил. Только бы они ещё были там!***
Честная компания ещё была на том же самом месте. Кто-то удивлённо махнул рукой в её сторону, но Еву это не остановило. Едва сумев затормозить рядом с главным, она отдышалась и... протянула сокровище главному мужчине. - Ты что это удумала? - Вы! Вы сильный! Вы добрый! Вы знаете, что такое Сокровище! Вы так говорите... - она снова отдышалась, и заторопилась говорить, боясь, что он откажется вот прямо сейчас и отгонит её. - Пожалуйста, пожалуйста, возьмите это, за свою доброту, сохраните это. Это - Сокровище, самое главное, моё Сокровище, но я больше не могу его... сохранить... парни... сильные и злые... тут все всё отбирают... пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! И тут она, наконец, полноценно заплакала. Слёзы лились из глаз непрошеным потоком, оставляя на грязном лице потёки. Она тянула руки изо всех сил, как тогда, когда снимала Сокровище с дерева, двумя руками, к своей цели. - Ты понимаешь, что отдаёшь? - Я... я всё понимаю. Я не могу. Пожалуйста, я прошу вас, от всего сердца. Всё, что у меня есть, всё что осталось, пожалуйста. - Па-а-ап... - Тихо, Рина. Девочка послушно замолкла. - Я возьму его. Возьму и сохраню, - он спокойно посмотрел на Еву. - Спасибо, - она передала ему свёрток. - Я посмотрю, что там, или не при всех? - Можете... можете посмотреть, - она хотела попрощаться с Сокровищем. Увидеть его в последний раз. Бережно мужчина развернул свёрток. И все потрясённо ахнули. Сокровище светилось ярче обычного. Свет пробивался меж пластинок, и Ева про себя удивлялась, почему он только не был заметен сквозь тонкую старую ткань раньше. Сами же пластинки, раньше накрепко закреплённые, теперь едва держались. Затаив дыхание все наблюдали, как, забывшись, мужчина протянул руку и стал снимать одну костяную пластинку за другой. Наконец обнажилось что-то... Дядя Кабан восхищённо выругался, и никто даже не обратил внимания, что он ругается при детях. - Богом клянусь, это же Дьявольский фрукт! Ну сокровище так сокровище! Созревший (?) Фрукт, постепенно затухал в руках мужчины. Стала видна кожура в странных завиточках. - Как тебя зовут? - мужчина обратился к малышке. - Е...Ева, - ответила девочка, едва сумев стряхнуть с себя оцепенение. - Меня зовут Аксель. Ты носила с собой воистину Сокровище. Во всех смыслах. Внезапно атмосферу нарушил парнишка, прибежавший со стороны кораблей: - Аксель! Сэр Аксель! Груз! Прибыл груз! - запыхавшись, выдал он, и обессилено упал на какой-то ящик. - Хвала Богам! - дядя Кабан звучно шлёпнул себя по коленям. - Ай да новость, чудо-новость! Мужчины возбуждённо загалдели. Ночь превратилась из пакостной в волшебную. Столько происшествий за несколько часов! - Чудо... - задумчиво протянул Аксель, - Чудо-новость... чудо-фрукт... чудо-девочка... Задумчивый взгляд мужчины остановился на Еве. - Скажи мне, Ева, ты знаешь, СКОЛЬКО стоит твоё сокровище? - Оно... - Ева крепко задумалась. - Мне... не важно. Даже если... даже если оно стоит сто.... тысячу монет, мне не важно. Оно греет меня...по-другому. - Тысячу монет говоришь... тысячу… Внезапно Аксель громко засмеялся. Он смеялся от души, аж в уголках глаз выступили слёзы. - Тысячу, ой не могу... - Пап, ты чего? - Ой, да ничего, не обращай внимания на старого дурака. Наконец он отсмеялся и весело спросил у беспризорницы: - Знаешь что, милая, я не могу забрать у тебя такую ценную вещь, поэтому как тебе такой расклад - ты забираешь своё Сокровище обратно, а я забираю тебя? М? Будешь мне второй дочкой? Несколько ошарашенных взглядов, включая взгляд Евы, уставились на мужчину. Одна Рина не показывала никакого удивления, как будто видела эту сцену не в первый раз. - Я вполне серьёзно. Ты принесла мне удачу, девочка. Сначала свалилась на голову, развеяла грустный вечер, показала настоящее чудо, а тут ещё и груз подошел. Соглашайся! Что ты тут увидишь, в этом городишке? Я человек честный, не хочу у тебя твоё счастье отбирать. Откормлю, одену, а ты поможешь старику, да на старости лет принесёшь стакан с водой. Как тебе такой договор? Ева опешила. В голове стало пусто, как никогда. Сердце билось о клетку ребер и грозило вот-вот выскочить оттуда. - Соглашайся, - тишину прервал внезапно спокойный голос Рины. - Этот, - кивок в сторону отца, - не обманет. Я знаю. И Ева согласилась.