"Закон и Воля" Первая книга веления Верховного и законописания Братства
Открыв глаза, я обнаружил, что моей ещё живой добычи рядом нет. Неразумно было засыпать со своей жертвой в таком месте. Насколько мне известно, многие церкви давно наладили связь с ви-хантерами, хотя эти данные так и не нашли должного подтверждения. Однако я более чем уверен, что это зеленоглазое создание даже не знает о существовании каких-либо охотников на вампиров. - Я стану вампиром? - прозвучал голос у дверного проема. Это вызвало на моем лице легкую издевательскую усмешку. Похоже, во время моей трапезы он и сам был мыслями и желаниями где-то в грезах неги, абсолютно меня не слыша. Это нормально. Тело боится, но разум наслаждается последними минутами жизни. - Ты не испил моей крови. Лишь я твою. Так что пока нет. Слишком для тебя много чести - стать представителем высшего рода только из-за того, что помог мне, - голос мой чуть охрипший, но, как всегда, холодный и безразличный. В ответ я больше ничего не услышал, лишь снова скрипнул пол и святоша удалился. Странный малый. Очень странный. Мне это не нравится. Заставив себя наконец подняться с твердой, но довольно удобной и теплой кровати, я ещё раз осмотрел комнату. Ни единой защиты от меня здесь не появилось, лишь воздух стал более густым из-за недавно открытой двери. Однако ничего смертельного для меня в этом нет. Дойдя к двери и став так, чтобы было легко сразу схватить парня, я только теперь почувствовал, что рана в ноге окончательно затянулась. Прекрасно. Теперь мои силы полностью восстановлены, и можно отсюда выбираться. - И все же, нехорошо оставлять здесь просто так этого пацана, - я киваю сам себе и прижимаюсь спиной к стене, когда за дверью снова зазвучали негромкие шаги. Мои пальцы сжались на дверной ручке и в тот момент, когда он сам потянулся к ней, я резко открываю дверь и тяну святошу на себя. Как оказалось, сделал я это очень и очень зря. Черт его знает, зачем этот идиот намеревался зайти в комнату к вампиру с пузырьком, наполненным почти до краев святой водой, однако свое дело она сделала. Хватило одного мгновения, чтобы вся жидкость из рук вскрикнувшего святоши выплеснулась мне в лицо. Хрипло закричав, я схватился за лицо руками и отступил назад. Казалось, кожа воспылала дьявольским пламенем, и вот-вот святая вода проест мою плоть до костей. Когда спиной я ударился о стену, то сполз по ней на пол, продолжая кричать от боли и вспыхнувшей ненависти. - Будь ты проклят! Я уничтожу тебя, тварь! - зашипел я, отрывая ладони от лица и глядя на святошу широко открытыми глазами. Застывший у двери, он попятился назад, что-то шепча или крича - я не слышал ничего и лишь видел, как шевелились его губы, ведь в ушах у меня стоял страшный шум, с которым не сравнится звон тысячи колоколов. Он бросил почти пустой пузырек на пол и быстро убежал. Я посмотрел на свои руки. Перед глазами все плыло. Словно в тумане, я видел на едва обожженных ладонях окровавленные куски кожи. Она будто продолжала расползаться даже сейчас. Я закрыл глаза, вытирая руки о пол и пытаясь встать, но успехом эта затея не обвенчалась. Головокружение заставило вместо сидячего положения опуститься полностью на бок под стеной. Неприятное чувство полнейшей незащищенности, смешавшись с адскими муками, ещё больше убеждало меня, что этого святошу нужно разорвать на куски. Когда я хотел закричать ему об этом, из глотки вырвался только глухой хрип, а сухой язык вовсе прилип к нёбу. "Уничтожу... На куски порву! Заставлю крест сожрать!" - я снова вцепился пальцами в кожу лица, отдирая ее без малейшего труда. Не хочется представлять как теперь выглядит это кровавое месиво, заменяющее мне лицо, но в мыслях все равно рисуются картины собственного уродства: свисающие со лба и щек кожу, обгорелое мясо и волосы, о чем свидетельствовал запах, перекрывающий даже церковные зловония. Превозмогая боль, я смог подняться только через несколько минут, когда святая вода перестала разъедать меня, и тело медленно начало регенерироваться. Этого времени с головой хватило бы парнишке, чтобы убежать отсюда, но чутье подсказывало, что это глупое создание все ещё где-то в церкви. Медленно передвигаясь, я направился к двери и замер, переступив порог. Здесь воздух напоминал некую отраву замедленного действия. Закашлявшись, я снова вернулся в комнату в поисках обычной воды. Когда даже языком не можешь пошевелить, от вдыхания таких запахов можно задохнуться. С трудом заставив себя шевелить языком и наконец выпить воду, вкус который после этой пытки оказался таким приятным, словно я испил кровавый нектар из вампирских легенд, дающий невероятную силу. В приоткрытой тумбочке я обнаружил небольшое зеркало. Какими бы не были мифы о нашем отражении в их поверхности, сейчас нормальный вампир меньше всего хотел бы лицезреть свою обжаренную рожу. - Красота, - фыркнул я, отрывая остатки свисающей кожи в тех местах, где уже начала образовываться новая, и, в какой-то степени случайно, вместе с тем я вырвал пучки волос, пострадавших от столь ужасных преобразований. Залысины начнут покрываться волосами не раньше, чем под ними сойдет омертвевшая кожа, и восстановится новая. После мыслей об этом зеркало благополучно полетело в сторону, однако удара о пол за спиной я не услышал. Наверное, упало на койку. Снова покинув комнату, я заставил себя не вдыхать воздух слишком глубоко и воздержаться от раздраженных вдохов. Нужно притащить этого уродца в комнату. Дверь я закрыл - значит, дышать там будет значительно легче, когда мы вернемся.***
Кошка мяукнула, поглядев на мужчину в шляпе. Он даже не повернул к ней головы, идя к своей цели. Не так уж много точек пришлось обойти, чтобы убедиться, что выползти из канализации вампирская тушка могла только здесь. Воспользовавшись некоторыми связями среди ви-хантеров, Кенни убедил сделать самую грязную работу за себя других: проверка канализации в районе возможного появления вампира началась в тот же день, когда он ни с чем явился в трактир. Теперь же он мог с полной уверенностью и чистой совестью заявить, что идет в правильном направлении, и добыча скоро окажется в его лапах. - Ты здесь был, - Кенни провел пальцами по траве, где остались следы крови с раны Аккермана. Он хмыкнул, вытерев их о штанину, и заметил дорожку вытоптанной травы. Скорее всего, кто-то вампиренку помог и пытался какое-то время его тащить, но позже взял на руки - такой вывод он сделал, стоя на том месте, где тропа оборвалась. Но даже этих зацепок ви-хантеру вполне хватило. Возможно, в городе он бы в голос матерился, не успев перехватить жертву, ведь это означало бы, что нужно заново ее вынюхивать во всех доступных и недоступных местах, во всех щелях. Но здесь, где население села можно было сосчитать на пальцах, Потрошитель отнесся к временной недосягаемости добычи предельно спокойно. Осталось лишь найти того идиота, который, вполне вероятно, скоро может быть обескровленным. - Скоро бежать будет некуда, - ви-хантер довольно улыбнулся, взяв кошку на руки и двинувшись к забытой деревеньке. Животное довольно прикрыло глаза, когда пальцы мужчины приятно начали массировать спинку. Хоть у кошки и возникло чувство тревоги за кормильца, оно притупилось до тех пор, пока Кенни не усадил ее на бочку у заборчика и не пошел дальше сам. Тихо мяукнув, та посмотрела ему вслед и побежала к церкви, куда иногда приходила, если кормилец забывал явиться сам. Кенни не спеша ходил между заброшенными домиками и ещё живыми, но ужасно скудными хозяйствами, около которых останавливался подольше, прислушиваясь и принюхиваясь. По кодексу он не мог допустить, чтобы из-за операции по поимке клыкастого пострадал обычный человек, но загнанный в угол вампир при неожиданном открытом нападении ви-хантера вполне мог взять человека в заложники или сразу же убить ради подкрепления своих иссякающих сил. Больше всего Кенни ненавидел именно этот пункт из кодекса, но все равно обязал себя придерживаться его так же, как и остальных правил, которые, по идее, должны были привести к идеальной охоте. - Где же ты, малыш?.. - Потрошитель улыбнулся, почуяв еле уловимый запах вампира. Рука самовольно потянулась проверить патроны. Охота снова началась, и в этот раз осечек быть не может.