Мое сумасшествие

Что значит задыхаться собственной яростью? Яростью, которая пожирает тебя изнутри, разрывает твою плоть и уничтожает истлевшее сердце? Моя душа пылает огнём: ярким, пылающим с отблесками синеватого оттенка, он настолько жаркий, что я дышу им и чувствую привкус собственной крови. Сумасшествие? Именно. Я уже давно сошёл с ума, съехал с катушек и всё благодаря им. Семья уничтожила меня, превратила в монстра, я был лишь тенью сестры, ненавистным отродьем для отца, никем в их жалком существование, ненужный элемент который нельзя уничтожить, но можно обезвредить, заточив в персональный ад. Ад, который теперь впитался в мои глаза, ты видишь манящий блеск, а Бонни? Видишь, и поэтому пытаешься отползти на безопасное расстояние от меня, корчась от боли, зажимая правой рукой саднящую рану. Огненная кровь стекает по твоим дрожащим пальцам, ты настолько беззащитна, что хочется смеяться в голос. Твои губы дрожат, настолько убогая картина. - Почему? - вопрос срывается с моих губ, и я замечаю страх на твоём лице. - Ты никогда не выберешься из этого заточения, мразь! - Грубая, мне льстит, что, ты не пытаешься меня умолять, зная, что я могу убить тебя! Вспороть твою глотку, даже не моргнув глазом, что скажешь, Беннет, хорошая идея? Уголки моих губ приподнялись, а вот бесполезная ведьма напротив, попыталась отползти на безопасное расстояние, она такая милая, когда молчит. Что ей двигало? Какого хера, она спасла его и осталась здесь со мной? Самопожертвование! Дура! -Ты не боишься, умереть? – мой голос принял ледяной оттенок, я взял с письменного стола кухонный нож, он был уже в её крови, но мне вновь захотелось услышать её сдавленный крик, она моё новое развлечение. Как же хотелось разорвать нить её жизни, ярость вскипала в моей крови и всё из-за этой сучки. Она могла жить уже нормальной жизнью, стоило лишь вытащить нас всех, но ведьма посчитала меня недостойным! А вампир, был ли он достойным?! Был. Это меня злило ещё сильней, до скрежета зубов, теперь она разделит мой ад, впитает мою боль, я буду её персональным палачом, и никто тебе не поможет. Этот мир станет твоей тюрьмой, Бонни Беннет. Меня отвлёк её хриплый голос. Я даже не заметил, как этой сучке удалось подняться на ноги, её короткие волосы прибывали в беспорядке, болотно-карие глаза с ненавистью смотрели в мои собственные, в руке она сжимала увесистую статуэтку бронзового слона? Ты серьезно? Я чуть не рассмеялся от этой картины. Мы два психа не иначе. Я с кухонным ножом, она же со с статуэткой! Бред. -Я не боюсь умереть, Малакай! Мы уже мертвы. Могу вновь напомнить, если ты слегка позабыл, дороги назад у нас нет! Можешь убить меня, но тогда вновь останешься наедине со своими мыслями, в полном одиночестве. Из её уст моё имя звучало, как оскорбление, с моих губ сорвался стон, больше походивший на рык истерзанного зверя, нож полетел в неё, и только хорошая реакция позволила ведьме избежать смертельного удара. острое лезвие ударилось о каменную кладку и упало на мягкий ковёр, я наблюдал, как ведьма ошарашенно смотрит на меня, вновь сжимая рукой свою рану. Меня это явно забавляло. - Запомни, тварь, я убью тебя! А пока можешь жить.- Я развернулся и уже хотел покинуть гостиную, но вновь обернулся сжимая кулаки.- Только будь осторожна, ведь твой сон, может превратиться в вечность. Статуэтка полетела в меня, как же приятно знать, что тебя ненавидят. Словно глоток чистого воздуха, ты моё развлечение, Бонни.