Мое сумасшествие

Я до последнего момента находила в себе силы бороться. Искала оправдания для Паркера, сумела оправдать даже в своей собственной смерти. Наверное, я так сильно его любила. Вот во всём вся загвоздка- любила, а теперь? Что можно испытывать к человеку, который до сих пор ищет возможность убить меня. Он говорил, что чувства губят, выжигают сердца, оставляя лишь пепел. Теперь я полностью с ним солидарна. Паркер выжег во мне всё святое, смог добиться своего и теперь его жизнь не стоит ни гроша, он мертвец, я убью его, стоит лишь добраться до проклятого городка, где и оборвется эта никчёмная нить, его существования. - Девушка, чай, кофе? Вздрагиваю от мелодичного голоса и лишь отрицательно качаю головой, стюардесса мило улыбается и проходит мимо, обращая своё внимание на пожилую пару лет пятидесяти, и вновь тот же вопрос, что прозвучал минутой ранее для меня самой. А я вновь погружаюсь в себя, пытаясь поизращенней придумать пытку для этого психопата убийцы. Он заслуживает медленных мук и желательно больных, что бы в конечном итоге его губы молили о быстрой и безболезненной смерти. Но я буду непреклонна, ведь он не пожалел моих чувств, моей жизни и жизни Сайласа, ему придётся забыть о милосердие к его персоне. Слишком большая честь, для психопата, который вскоре отправится к праотцам. Хочется спать, но силюсь не закрывать глаза, ведь стоит уснуть, и вновь боль от потери наставника будет преследовать меня. А это куда хуже, и по этой причине я вновь открываю потрёпанную книгу в кожаном переплете, где алыми буквами выведено одно единственное слово “ Пытки” Здесь собранны все известные казни, истязания, экзекуции, Кай бы позавидовал столь богатому выбору, но теперь эта моя привилегия. И только моя. Несколько станиц ничем не удивляют. Толи не слишком страшно, толи не достаточно крови. И видела бы меня только бабушка, наверняка бы в гробу перевернулась, так сказать от такой-то внучки. Ибо от той светлой девочки нихера не осталось. Внешность? Да и она потерпела перемены, в глазах отблески тьмы, она стала моим союзником, незримым путеводителем, мне больше не зачем отвергать эту сторону, я есть я. Подпрыгиваю аж на месте, замечая достойный текст, так сказать моего внимания. Улыбаюсь во все тридцать два зуба, и со стороны, наверное, похожу на чеширского кота, но мне плевать, эти люди видят меня первый и быть может последний раз, пусть думают, что хотят. А вот я должна подготовится во все оружия. Несколько раз перечитываю достойную казнь для своей неудачной любви и с шумом захлопываю книгу, да так, что компания парней путешественников с интересов косятся в мою сторону. Подмигиваю одному из них, и ловлю заинтересованный взгляд, несколько минут переглядывания и я встаю с нагретого места и медленно, словно ленивая кошка подхожу к туалету. Красавчик не дурак, я даже не успела, как следует заскучать, а уже раздался несмелый стук в дверь. Он красив, карие глаза, словно расплавленный шоколад заставляют меня поддаться вперёд. Его руки скользят по моей талии, плавно опускаясь вниз, сама прижимаюсь к прохладной стене, поцелуи не похожи на нежные, они вообще не похожи ни на что, мы просто растворяемся в этих ощущениях, тонем в пороке, желая унять чувства похоти. Раздвигаю ноги шире и жестом показываю ему продолжать дальше, он словно марионетка, опускается передо мной на колени и послушно отодвигает ткань кружевного белья. От наслаждения сжимаю пальцами волосы партнёра и с шумом выдыхаю, чувствуя, как его язык дарует мне очередную порцию наслаждения. Представляю в своих мечтах, на его месте другого и от этого каждое движение становится горячей, порочней, но и острей, другого я так не смогу подчинить никогда, он не будет ублажать меня, как раб, которым является мой незнакомец. Язык сменяют пальцы, и мне совершенно сносит крышу, смотрю на него затуманенным взглядом, и меня с головой накрывает оргазм. Пару секунд прихожу в себя, не позволяя парню подняться с колен, а он словно послушный щенок продолжает поглаживать внутреннюю часть бедра невесомыми прикосновениями и смотрит так словно я его последняя надежда на счастье. Отпихиваю его и, наморщив нос, поправляю сбившийся подал юбки, шепчу, заклинание и заставляю парня забыть о происходящем, и только после этого покидаю кабинку туалета. Прилетели мы где-то в районе одиннадцати вечера, уставшая, но довольная я взмахнула рукой и остановив такси продиктовала адрес бабушки. В дом я влетела, как потерпевшая, и всё из-за Демона с Еленой, которым по какой-то не объяснимой причине захотелось прогуляться в этом районе. Не хотелось их видеть, никого, возможно позже, но не сейчас это точно. И так боль об утрате Сайласа гложет мне сердце, а тут и их счастливые лица окончательно подкосили меня. Неужели забыли? Разумеется, ты же не Елена. О тебе дорогая и не вспоминали небось. Чёрт с ними, убью Паркера и вернусь в солнечную Грецию, продолжать совершенствоваться в своих науках. Буду одна, с плантацией виноградников, да оливок сидеть, этакая бизнес леди с заморочками на магии. Заживу. Имею кстати право. Намучилась, с меня хватит. Вот только по долгам отдам и домой. Странно ощущать, что я домом называю особняк своего наставника, а не этот уютный домик, где прошли лучшие годы моей жизни. Но сейчас всё в этом доме напоминает мне о прошлом, которое я не хочу вспоминать. Бегу от себя? Возможно, но так будет легче. Я так решила! Разговаривать с собственным отражением куда забавней, чем я себе представляла. Браво Бонни, сходишь с ума, собеседника тебе не хватает. Перекусив на скорую руку, а точнее выпив чай, ибо еды здесь никакой и не наблюдалось, плетусь на второй этаж, и только добравшись до постели, отрубаюсь и впервые мне не сняться сны, только пустота, но и она не дарует покоя. Пробуждение мать его, было не из приятных, а точнее совсем не из приятнейших. Сижу значит на стуле посреди какой-то комнаты, больше похожей на склеп, чёрт, это склеп и есть, судя по запаху. Но меня больше другое удивило, напротив меня облокотившись, словно он царь восседает Кай собственной персоной и, махая перед моим носом лезвием кинжала, задорно так улыбается. - Очнулась? Я уже начал побаиваться. - Ах, ты сука!- шиплю подобно змее, пытаюсь вырваться, но путы не дают даже с места сдвинуться, опять он меня победил. Но я не сдамся, слишком много чести, для этого выродка. - Я скорбел, Бон-Бон, винил себя, проклинал, даже спать не мог, а ты даже весточку не прислала, что, мол, жива здорова. Не хорошо. Цокает языком, а у меня даже челюсть сводит от его действий. - Дикая стала, покорности тебе бы. Подходит поближе, хочет что-то разглядеть, но, не заметив, ни единой эмоции, наотмашь бьёт по лицу несколько раз. Больно. А скорее унизительно. - Я убью тебя! - Ну, вот узнаю свою любимую подружку. Его ехидство выроет ему же яму, слишком самонадеян, слишком много надменности. - А меня вовремя предупредили, что ты ищешь меня. Было время подготовиться. - Напрасно, ты всё равно труп, с той самой минуты, когда посмел убить Сайласа! - А это кто? Ну да ладно упустим. Отмахивается рукой, как от назойливой мухи и, не меняясь в лице, вонзает остриё мне в руку, сдерживаю крик до последнего, но стоит ему повернуть лезвие в ране, и я уже кричу во всё горло, срывая голос, а для него это подобно музыки, вижу в глазах, чёртов восторг от моих мучений. - А теперь рассказывай, проклятая сучка, как же ты выбралась из ада? и давай без фокусов, либо я тебя вновь в преисподнюю спущу! И в этот раз, малыш, ты не выберешься.