Армейские Страсти или Как Влюбиться В Лейтенанта.

- РОТА ПОДЪЕМ! И понеслась. Пятеро парней рывком вскочили с кроватей и начали натягивать форму. На часах 6:00, за окном еще темно, но солдатам это не важно, а кто будет служить, чистить картошку? Через минуту пятеро новоиспеченных бойцов уже стояли перед лейтенантом и смотрели на него сонными взглядами, с присутствием ненависти и чувством несправедливости. - Ну что, орлы, - он улыбнулся, сделав акцент на слове орлы, - Готовы служить родине? - Так точно, товарищ лейтенант. – хором ответил строй. - Я не понял, неужели я слышал бубнеж, Старк? - он подошел к парню с темными волосами и поднял вверх подбородок. Тот чуть ли не засыпал, его веки прикрывали глаза, и создавалось впечатление, будто он вот-вот свалится с ног прямо на деревянный пол. - Никак нет, товарищ лейтенант. - уже более оживленно ответил Тони, опасаясь за свою неприкасаемость и боясь физических нагрузок; отжимания с самого утра – это отличный способ проснуться, но не этим утром. Лейтенант снова осмотрел бойцов. В его голову никак не шла мысль о том, что их придется учить отдельно от всех, но что же, так распорядился генерал, так поставлена задача. - Да вас даже взводом не назовешь. Тоже мне, спецотдел. - он сделал вид, что сплюнул. - Пять человек, я просто в шоке. Мысли вслух, вот что Лафейсону больше всего помогало выпустить пар, хоть и не в таком количестве, в котором он привык это делать при командовании другими отделениями и ротами. А солдаты лишь сонно покачивались из стороны в сторону, словно колосья в поле. "Стоит им крикнуть о вспышке справа или слева, так они врассыпную, словно кегли" - подумал про себя двадцатисемилетний лейтенант Лафейсон, отправляя "орлят" на зарядку к Седьмой стрелковой роте. - Вот черт. - Старк выкинул бумажку, прилетевшую ему по голове и упавшую прямо в тарелку с супом. -Эта стрелковая рота никогда не угомонится. - беловолосый парень, Стив Роджерс, покачал головой и продолжил поедать свой обед. Шон Гордон, сержант из третьей стрелковой, уже десять минут пожирал взглядом стол спец-роты, чем вызывал у Роджерса непреодолимое желание дать ему по лицу. - Кто их командир? - будничным тоном поинтересовался ефрейтор Беннер, двигая пустую тарелку в сторону, и подозрительно косясь в сторону буйной третьей стрелковой. - Спец-подразделение! - прикрикнул лейтенант Лафейсон, складывая руки на груди. В его голосе было некоторое количество стыда, которое заставило солдат смиренно встать с мест, и, опустив тяжелые после сна головы, пройти мимо столов. -За мной в учебный кабинет! - произнес он, развернулся и вышел из столовой. Вы - будущий спецназ, а не шайка из подворотня, и не стрелковая рота, уж тем более! Сегодня лейтенант Лафейсон просто вышел из себя, кричал, надрывая голос и выходя за пределы своих личных принципов: до этого он никогда не кричал. - НЕ РАВНЯЙТЕСЬ НА НИХ! - Мы не равняемся. - еле слышно проговорил Беннер, поправляя очки и поднимая взгляд на офицера. - Никогда не перебивай старшего по званию, Беннер! - прошипел Лафейсон, снимая фуражку и кидая ее на стол. Он окинул леденящим взглядом каждого из будущих солдат, оценивая особенности и умения каждого, пытаясь в парнях найти что-то такое, что будет способно отразить их мышление и смекалку, сообразительность и точность. - Беннер, - он мягко улыбнулся, видимо, переборов злость, - Ты же умный и расчетливый парень, советую почитать тебе военной литературы, тебе не помешает. И ты хороший пулеметчик, я наблюдал за тобой на стрельбах ещё до того, как вас ко мне перенаправили. Брюс опустил глаза. - Роджерс, твоя обязанность - дисциплина. Мне о тебе много рассказывали, ты отличный парень, Стивен. -Тор, а вот ты мог бы и молчать почаще. Одинсон задорно улыбался. Его вообще не смущало ни то, что его сейчас, можно сказать, ругают. - Бартон! - вдруг резко и быстро воскликнул офицер, отчего Клинт подскочил на месте. - Ты шикарный стрелок. Твоему зрению могу и я позавидовать, так что не забрасывай свое умение в мусорную корзину и будь активней в армейской жизни в целом, а то ты спишь вечно. - Тони Старк. - медленно проговорил Лафейсон, развернулся и пошел в сторону парня. Тот сидел, подперев кулаком подбородок, и с мягкой мечтательной улыбкой пялился на офицера. - Тони, что с тобой? *** - Тони, что с тобой? Этот мягкий и взволнованный голос помог мне выбиться из своих нелепых фантазий и помышлений. - А? Предел моих мечтаний неловко улыбнулся и посмотрел мне в глаза. - Я выбил тебя из колеи? По телу прошелся холодок, и я с трудом сдержал восхищенный вздох. - Мне просто плохо. - я растрепал рукой волосы и закрыл глаза, кладя голову на парту. - Я заметил. - пробормотал офицер и постучал мне по спине. - Сходи в медпункт, ты какой-то бледный. - его голос стал обеспокоенным, что заставило меня смущенно спрятать взгляд. Чувствую себя девочкой. *** - Ты серьезно? - рыжеволосая медсестра счастливо улыбнулась и поставила на столик стакан воды. – Он тебе нравится? - Да. - я опустил взгляд на свои руки, лежащие на коленях и ждал ее реакции. - Так это же замечательно! - она села на кресло рядом со мной и выжидающе смотрела. А я смотрел на бледно-зеленые стены медпункта, в которых не было ничего примечательного или яркого. Просто успокаивает зеленый цвет, придает жизни, сочности, яркости. - Вы целовались? - протараторила Наташа и посмотрела на меня слишком воодушевляющим взглядом. - О, нет, нет, нет! - я качал головой, отрицая вопрос. Этого мне еще не хватало, ни в коем случае. - Но хотел бы? – всё еще допытывалась девушка, не сводя пристального взгляда. Дыхание замерло, а вместе с ним и я. - Ну-у?! - она толкнула меня в плечо, а я лишь отвернул голову так, что челка закрыла глаза. - Да. - шепотом ответил я, чувствуя, что краснею. - Ну, так действуй! - Тебе легко говорить, а я люблю его всего месяца два и запал на него еще до тех пор, как его назначили командующим нашей группы. - немного резко выдал я и с досадой поджал губы. -Как бы банально это не звучало, но... Слушай свое сердце, Тони, слушай сердце. Я надел кепку, благодарно улыбнулся Романофф, вышел из медпункта и направился в сторону казарм. - Тони, Тони! - я проснулся от чьей-то руки, которая настойчиво вырывала меня из мира сна. Я что-то промычал, притворяясь, что не слышу. - Тебя зовет Лафейсон в кабинет. Услышав так много значимую фамилию, я резко вскочил с кровати и принялся натягивать штаны, в спешке застегивать ремень и обуваться одновременно. Оказывается, разбудил меня Бартон, которого я оставил в недоумении от своей спешки. В полудрёме я шагал через коридор к его кабинету и не знал, с какой целью иду к нему. - Разрешите войти, товарищ лейтенант! - я встал в проходе и закрыл глаза. Главное, чтобы не кричал… - Да, конечно, садись. - он кивнул на стул перед столом, а я в нерешительности прошел в кабинет и замер у стула. Садиться не было никакого желания, на ногах я себя чувствовал куда увереннее, чем сидя. - Слушай, Тони, надо поговорить. - он напряженно выдохнул, откинулся на спинку компьютерного кресла и наблюдал за мной. Я смотрел на него, а он на меня. - Да? - В последнее время ты странно себя ведешь, в чем дело? - его глаза сверкнули, а я вздрогнул от тембра его голоса. Такой мягкий голос, но такой сексуальный. Ну вот, даже сейчас не могу себя контролировать. - Сам не знаю. - соврал я, потирая костяшки пальцев. Как только он снова посмотрел на меня, а я встретился с ним взглядом, меня прошибло ледяной волной. Я раскрыл глаза и дыхание сбилось. Спасибо, рефлексы, я вас ненавижу. Вот бы отключить и хоть на пять минут, чтобы не сгорать сейчас со стыда. - Ясно. Я понял. - он посмотрел на потолок, а потом снова на меня. - И что ты раньше молчал? - Я не понимаю, о чем вы. - я пытался состроить вид полного недоумения, но в голосе звучала фальшь. Лафейсон рывком обогнул свой стол и встал прямо напротив меня. - Наталья Романофф - русская, а значит, долго не могла сдерживать свое волнение по твоему поводу. - он горько улыбнулся, а на моем лице отразился ужас. - Я, я... Не хотел, простите, я... - я так долго запинался, пытаясь сдержать эмоции и наступающее отчаяние, но в конце концов я просто отвернулся. - Хватит. - вдруг сказал Лафейсон, дернул меня за руку к себе, отчего я замер в нескольких сантиметрах от его лица. Кровь горячим потоком неслась по телу, отдаваясь гулом в голове. - Я не хотел, я... - я даже не успел договорить свое внеочередное извинение, как его рука легла на мою шею, а мягкие губы лейтенанта накрыли мои влажные. Я забыл, как дышать, колени подкосило, я выдохнул сквозь поцелуй и не верил, что он действительно меня целует. Лейтенант мягко прикусил мою нижнюю губу, оттягивая ее, снова целуя и заряваясь пальцами в мои волосы. - Я, я, я... - я снова заикался, когда он прервал поцелуй, чтобы дать мне отдышаться, - Ты. Он поднял бровь. - Что я? - Ты сексуальный. - тихо произнес я, - Я не могу сосредоточиться на чем-то военном на твоих лекциях, я пялюсь на твою шею и лицо, и... и тело. - моя бурная речь не приводила его в шок, он смотрел на меня сверху вниз, чуть приоткрыв рот и сверкая глазами. Резко прижав меня к себе, офицер снова терзал мои губы, прикусывал их и что-то бессвязно шептал. Я знал про свое напряжение, дрожь по телу, сбившееся дыхание и ледяные от возбуждения руки. Он оторвался от меня, губы прикоснулись к ушной раковине, он тихо простонал и взял меня за воротник. - Я и представить себе не мог, что ты такой горячий. - прерывисто прошептал Лафейсон мне на ухо, я с трудом сдержал стон и схватился за его плечи, чтобы не упасть. - А сейчас иди в блок, подъем через три часа. - его тон вновь стал командирским. Я дрожащей ладонью отдал ему честь, сглотнул слюну и на ватных ногах вышел из кабинета. Усну ли я сегодня..? И снова меня разбудило громкое "Рота подъем". Правда, роты в нас до сих пор никто не видел. Да какая там рота, нас всего пять человек. И вот, мы стоим в строю, а перед нами стоит наш постоянный командир и смотрит на нас постоянным обеспокоенным взором. Скорее всего, мы его уже достаточно достали. Я метал взгляды по казарме, стараясь не попадать на лейтенанта. - Старк, да что с тобой такое? - он нахмурился, подошел ко мне, и, опустив голову, медленно закусил губу. - Вы, товарищ лейтенант. - тихо прошептал я, зная что он услышал, но никто больше. Опустив глаза в пол, я весь сжался и сдерживал свои порывы. Пальцы рук онемели, сердце стучало так сильно, что я боялся, вдруг кто-то услышит. Он отвернул от меня голову, прошелся мимо всех нас и сильнее натянул фуражку на глаза. - В строй все немедленно, в столовую, шагом марш. *** - В случае возникновения открытых кровотечений солдат всегда должен... Я сидел за столом и не слышал ничего из того, что он так напряженно нам рассказывал и показывал на белом листе проектора. Моё внимание было сосредоточено на его лице и губах, на небрежности черных волос и мимике, на подвернутых рукавах камуфлированной куртки и тонких пальцах, но не на внеочередной лекции. Иногда он останавливался на чем-то выглядевшем для него шуткой, или даже когда Тор выкрикивал какую-нибудь глупую фразу из анекдота, на лице Лафейсона появлялась мягкая искренняя улыбка, которую мое тело воспринимало как вызов гормонам. Во мне просыпалось желание, когда он закусывал губу или поправлял волосы. Такие неприметные жесты, но такие значимые для меня. - Тони, что ты думаешь на этот счет? Снова я вздрагиваю, снова в голове туман, снова его взгляд в мою сторону. А в моей голове-то совершенно пусто. - Я не знаю. - отвечаю, кладя руку на парту и выводя на ней невидимые узоры. - Я так и знал, что ты не слушаешь. - он подходит ко мне и смотрит своим привычным изучающим взглядом. - Так сильно? Я снова опускаю глаза. Я понял, о чем он, но ответ слишком ужасен и прост. - Так сильно. - глаза начинает колоть, я погибаю на месте, в этом месте, с этим человеком. Я только сейчас понимаю, что в кабинете мы одни, и он смотрит на меня из-под своего козырька. - Так сильно... - снова шепчу я, сильно зажмуривая глаза, сдерживая в груди рыдания и вой. Пришёл конец моей психике. Я вижу, что он с досадой отводит глаза, вижу, как сжимаются его кулаки, вижу проступающие вены и то, как едва шевелятся его губы. - Но не я, Тони, не я. - слова словно лезвием скребут по душе, в горле застыл тупой ком из боли и отчаяния, я качаю головой, пытаясь отогнать от себя явное, то, что я не для него, что его взаимность была лишь иллюзией счастья, чего-то недосягаемого и невозможного, как снег летом. Я разворачиваюсь, снимаю кепку, закрываю ею рот, прижимаю так сильно, как только возможно и быстрым шагом выхожу из темной комнаты, оставаясь со своими демонами наедине. - Все нормально, я могу ходить. - уверял я своих сослуживцев после того, как рухнул в обморок в столовой. Я кое-как дошел до казарм, сегодня был свободный день, чему я был несказанно рад, потому что я не ел нормально уже около трех недель с того момента, когда... При одном только воспоминании о нем, сердце сжималось, а дыхание по привычке сбивалось. Пройдя несколько метров в сторону кровати, я обессилено упал на твердый матрац и закрыл лицо кепкой. Вскоре все вернулись из столовой и в комнате воцарился гул: кто-то открывал посылки, Клинт улегся на боковую, а Тор негромко включил один из альбомов Motley Crue. Музыка была хорошей, я быстро расслабился и начал забывать о проблемах. - Смотри, а мне вот что передали! - Ох**ть! Нас же спалят с ней! - удивленный восклик Беннера разнесся по всей казарме. - Если ты будешь так орать, то конечно спалят. – буркнул сам себе Бартон. Мне было интересно, о чем они, но сил хватало только на то, чтобы качать ногой в такт песне. - Что у вас там? - спросил я, сильно удивляясь своему голосу: безжизненный, сухой и хриплый. - А тебе точно не помешает, ты ведь не говоришь нам, из-за чего вся твоя депрессия, так что хлопни. - я услышал знакомый звон, привстал с кровати и спрыгнул со своего яруса. Надев кепку козырьком назад, я сел в круг, созданный Беннером, и положил руки на колени. - Тони, в чем дело? - серьезным тоном спросил Роджерс, откладывая рюмки, которые он, видимо, взял из столовой. - В смысле? - я состроил удивление. Не надо, Роджерс, не спрашивай, Ради Бога. - Ты бледный как смерть, ты похудел, блять, ты не жрешь, ни с кем не разговариваешь, а по ночам рвешь наволочки. - на меня чуть ли не кричал Брюс, а Стив поджал губы, а затем выпил содержимое рюмки. Последняя фраза стала для меня неожиданной. - Тебе повезло, что Лафейсон так по-отцовски к нам относится, а то иначе ты давно вылетел бы в стрелковую роту. - теперь их поддержал и Тор. Я лишь молчал, принимая правду, как должное. - Три недели! - перед глазами мелькнули три пальца Стива. - Короче, давайте хлопнем. - Бартон прервал речь парней, отдавая каждому по рюмке. Я, не ждя остальных, залпом выпил содержимое и почувствовал что алкоголь, подобно огню, горячим потоком разливается во мне. - Ты где взял? - я отставил стакан на тумбочку. - Прислали. - Клинт пожал плечами. Я почувствовал боль в желудке, согнулся, зажмурил глаза и с шипением материл весь мир. - Так дело дальше не пойдет, Энтони. - Роджерс качал головой. - Ты слишком долго не ел. Приложив усилия, я залез на свою кровать и сжался в комок. Адская боль не давала думать, решать, вспоминать, она перекрывала все мои мысли, и я думал, что это все не прекратится. Я не знал, что делали парни все это время, пока не услышал "пьяненький" голос Клинта. - А давайте Iron Maiden включим? Боль немного стихла, я смог говорить, но все же хрипло и пусто. - В моем ящике в каптерке есть диск, можешь взять. -Спасибо, Тони, спасибо! - судя по звуку, кто-то вскочил с кровати. Прошло несколько часов, прежде чем я услышал голос того, кого я так отчаянно отгораживал от себя. - Рота отбой! - голос был слишком злым, чтобы принадлежать ему, - А Старка я хочу видеть немедленно! Услышав свою фамилию, я дрогнул, но спрыгнул с кровати и пошел к нему с немеющими ладонями. Я подошел, встал за метр от него, он неотрывно смотрел на меня из-под козырька фуражки. В его взгляде читалась злость, а по моему телу пробежалась знакомая волна страха. - За мной! - рявкнул он, я раскрыл рот от удивления и чувствовал, что меня бросает в дрожь только от его голоса. - Так точно, товарищ лейтенант. - отчеканил я кое-как и пошел за ним. Он резким движением открыл дверь, рывком толкнул меня в кабинет, я пролетел через всю комнату, ударился спиной об стол, и опёрся об него руками. Лейтенант медленно и грациозно подошел ко мне, взял за шею, заглянул в глаза и прошипел: - Какого хуя? Что за показуху ты устроил? Я снова раскрыл рот, чтобы что-то сказать, но челюсть будто онемела и я замер, глядя в его горящие глаза. - Что, не специально? Ты не ешь нормально почти месяц, бледный, словно смерть и не спишь ночами. - его тон становился все выше и выше, а во мне разгоралось пламя, я снова боролся с желанием. -Знаешь, почему я ору на тебя?! Я молчал. Мысли, словно пташки, разлетелись по комнате. - Потому что ты мне покоя не дашь. Я все еще стоял спиной к столу, а Лафейсон сократил расстояние между нами. Я начал подрагивать, боясь, что он хочет меня ударить. - Я хочу тебя. - он навис надо мной, я сглотнул, руки вспотели и стало трудно держать тело в равновесии. Он рывком притянул меня за шею, пальцами вцепился в волосы и смотрел на меня с вожделением. Я замер, поддаваясь ему, но тело просило большего. - Поцелуйте меня, товарищ лейтенант. - я скорее простонал, чем сказал эту фразу. Лафейсон крепко прижался губами к моим, раскрывая их, получая надо мной власть, которую не имел даже я. Его язык требовательно раздвигал мои губы, когда я терял контроль над поцелуем. Я чувствовал жар его тела, вкус его губ, и руки сами потянулись к его воротнику, притягивая еще сильнее, так, чтобы он начал налегать на меня. Сильнее. Он прикусывает мою губу, со стоном отпускает и снова закусывает. Ох, это все так неправильно. Но так круто. Пальцы сильнее сжимают мои волосы, его губы раскрываются во вздохе, я испускаю стон в его открытый рот, после чего лейтенант отрывается от моих губ, переходит на подбородок, оставляет мокрый след, перемещаясь на шею, неаккуратно засасывая кожу на ней, оставляя смазанные поцелуи и запечатляет видные укусы. - Теперь ты грязный. - с его губ слетает возбужденный шепот, он снова оставляет засос, его дыхание рваное, проводит языком мокрую дорожку по вене, пальцами все еще держа меня за волосы. Я протяжно стону, когда он прикусывает мочку моего уха, выгибаюсь к нему, трусь бедрами о его бедра, чувствую совместную эрекцию, сдавленно шиплю, получая в ответ поцелуй в губы. - Грязный. - снова повторяет он, дергает меня за волосы, я чуть ли не кричу, поддаюсь его воле и откидываю голову. Снова, снова, снова он не оставляет в покое мои ключицы и грудь, я теряю равновесие, дрожу в его руках, раскрываю рот в стоне, лейтенант шипит, накрывает мои губы, возвращая голову в нормальное положение, проталкивает язык мне в рот, я не сопротивляюсь - ему ничто не помешает. Чувствую его превосходство - оно так ясно отражается в его действиях. Властная рука держит меня за волосы - так грубо. Покрывает поцелуями подбородок, стонет, мои руки на его шее, я стараюсь не двигаться, однако прижимаюсь к его паху бедрами. - Тони, Тони, Тони. - он снова рычит мне на ухо, - Давай не сегодня. Я покорно киваю, он последний раз меня целует, надевает кепку мне на голову, я не в силах восстановить дыхание, руки дрожат, кожа пылает после него, а ноги подкашиваются. - Ты мой. - он поднимает мой подбородок. - Ваш, товарищ лейтенант. - шепчу я ему на губы и отдаю честь, выходя из кабинета. Спасибо тебе, Бартон, за водку.