Взлёт и падение в Икебукуро

По дороге в аэропорт они проехали Синдзюку, и Хейваджима вдруг вспомнил об информаторе. В последнее время этой блохи нигде не было, что не могло не радовать Шизуо. — Может, тот удар всё-таки вправил ему мозги? — сказал он вслух сам себе. Мотоцикл несся бесшумно, но Селти сделала вид, что ничего не услышала – она поняла, о ком речь. Девушка была очень удивлена, когда Шизуо принес вырубленного им же Орихару к Шинре. С тех пор Хейваджима ни разу о нем не заговаривал, а она всё как-то не решалась спрашивать, что произошло между ними в тот день. В последнее время её друг был феноменально спокоен, отчего казался немного не в себе. Меньше всего Селти ожидала, что Шизуо, никогда не покидающий пределы родного Икебукуро, вдруг согласится на такое долгое и далекое путешествие. Но, видимо, отсутствие работы довело его до состояния критической скуки, и она была очень рада, что ей не придется ехать одной. «Интересно, предупредил ли он брата», — подумала она. После Сибуи и Минато, ипподрома Ота и стадиона водных мотогонок начались мосты, ведущие на длинные улицы со складами, мастерскими, почтовыми терминалами и мусороперерабатывающими фабриками, окружёнными заливными поймами рек. Они въехали в район Токио под названием Хейваджима. Забавное совпадение. Здесь не было ничего примечательного, вся округа затихала с окончанием рабочего дня, хотя где-то тут по ночам происходят нелегальные гонки дрэг-рейсеров и на всех парах, с грохотом, рассекают мотобанды босозоку. Черный мотоцикл проехал большую надземную развязку и пронесся по очередному мосту, с которого друзьям, наконец, открылся вид на огни посадочной полосы Ханеды, вынесенные в море на специальной эстакаде. Воды токийского залива блестели от лунного света. — Послушай, Селти, — наклонившись ближе к её уху, сказал Хейваджима. Их шлемы глухо стукнулись, — я сейчас задам тебе вопрос, а ты просто кивнешь, если это правда. Девушка склонила голову в знак согласия. — Я так понял, ты была знакома с Рури еще до той нашей прогулки, — в его голосе не было никакого раздражения, однако, что-то в нем настораживало и заставляло напрячься, — скажи, она убивала людей? Мотоцикл издал громкое ржание, и девушка едва успела вильнуть в сторону, чтобы не поцеловать зад какой-то медленной хонды. Она крепче сжала руль. Ответить правду? А если Шизуо передумает ехать в Окинаву? Если вернется к Касуке и разгромит всё, покалечит Рури или сдаст её в полицию? — Я не вернусь, сказал же, что едем, — будто прочитав её мысли, добавил друг, — и я не собираюсь никому говорить, так что не бойся. Просто кивни, если это так. И закроем тему. Селти замялась, и через несколько долгих секунд кивнула головой. — Ясно. «Два-ноль в пользу блохи», — Хейваджима сжал зубы от злости. Он ненавидел враньё, он ненавидел Орихару, он ненавидел, когда тот врал, а врал он всё время. Но еще больше он ненавидел информатора за то, что эта мелкая дрянь оказалась права. Слова насчёт Танаки подтвердились. Слова насчёт Рури подтвердились. Теперь Хейваджима хотел убедиться, что насчёт Касуки Орихара заблуждается. Шизуо был уверен, что через пару дней, обнаружив его отсутствие, Касука позвонит сам, и это докажет, что брату на него не наплевать, и что всё, сказанное в ту ночь Изаей — идиотская провокация. «… у тебя есть только я», — в тысячный раз вспомнилась ему последняя фраза брюнета. Хейваджима раздраженно встряхнул головой. Он не хотел тратить ни одной лишней секунды на мысли об этом хитром циничном ублюдке. Впереди их ждал солнечный остров и теплое лазурное море. Больше всего на свете Шизуо хотелость, чтобы Касука позвонил. — Сделай что-то со своим телефоном! — послышался снизу раздраженный голос Намиэ, — Я уже ненавижу эту чертову песню! Мобильный информатора на столе кабинета трезвонил практически без перерыва с самого утра. Касука обнаружил записку и звонил Изае, думая, что звонит Шизуо. Рури звонила Изае в страхе, что тот натравит на неё Шизуо, потому что тот каким-то образом всё узнал и оставил записку у их двери. Шинра звонил Изае, чтобы по просьбе Касуки узнать, что именно информатор сообщил его брату и куда, собственно, пропал Хейваджима, которого, как сказал Касука, не оказалось дома. Танака звонил по той же причине. Майкл звонил, чтобы сообщить новость о том, что Касука принял предложение директора. Директор звонил по той же причине. Ниэкава звонил, чтобы отчитаться в перемещениях Касуки из своего дома к дому Шизуо, из дома Шизуо к дому Шинры, от Шинры к Танаке, от Танаки в агентство. Селти прислала короткое сообщение о том, что они приземлились в Наха, переночевали в капсульном отеле, и теперь движутся на север, к горе Онна. Орихара блаженно лежал на кровати, жмурился от утреннего солнца и смеялся каждый раз, когда снова и снова в квартире раздавался голос Джеки: Не могу, не могу не могу взлететь я – Взмах – и сдаюсь, не хватает сил. Непокорный тебе, разрывал я сети, Никогда ничего у тебя не просил, но я молю, я молю, я теперь рыдаю — Шаг — я прошу, просто сделай шаг, Просто будь со мной, умоляю, дай мне себя-я-я... ...и падаю, не дыша. — Мне кажется, что ты перегнул палку, — девушка со скучающим видом налила кофе своему начальнику, — раньше ничто не указывало на тебя прямо, а теперь все только и делают, что звонят Орихаре Изае. Ты играешь в открытую. — Беспокоишься за меня? — информатор сделал глоток и включил компьютер. — Еще чего, — фыркнула Намиэ, — я тебе не подружка. — И слава богам, — усмехнулся Изая, — я бы с ума сошел, будь у меня такая подружка. — И поэтому у тебя нет ни одной, — бросила ему девушка и направилась на кухню, чтобы сделать себе завтрак. — Я бы не отказался, кстати. — От подружки? — раздался отдаленный голос. — От завтрака, — с улыбкой покачал головой Орихара. — Кто бы сомневался. — Полтора миллиона йен за семь дней?! — Юкио вошел в холл и услышал чей-то рык за стойкой регистрации. — Что, серьёзно?! За что вы дерете с людей такие деньги?! Девушка в мотоциклетном шлеме рядом с разъяренным блондином, всячески пыталась его успокоить, всё время показывая экран мобильного. Испуганный консьерж посмотрел на своего начальника с немой мольбой о помощи. — Господа, чем я могу вам помочь? — исполнительный директор подошел к стойке и дружелюбно улыбнулся, — меня зовут Ямагучи Юкио. Вас удивила наша ценовая политика? — Да, — улыбка Юкио слегка обезоружила Хейваджиму, и тот невольно сбавил тон, хотя все еще говорил сердито, — тут красиво, но не настолько, чтобы брать такие деньги. Ямагучи искренне и приятно рассмеялся, проведя рукой по своим мягким длинным волосам цвета темной пшеницы. «Ямагучи-сан, простите моего друга. Мы прибыли, чтобы доставить вам посылку от Орихары-сан» — гласила надпись на телефоне девушки. — А, вот оно что, — улыбнулся Ямагучи, — тогда я не понимаю, почему вас беспокоит цена. — Да какая разница! — рыкнул Хейваджима, — С нас вы сдерёте или с кого-то еще – все равно сдерёте! Селти протянула молодому мужчине небольшую картонную коробочку. — Красота, качество, тишина и покой имеют высокую цену сами по себе, а соединяясь вместе, умножают друг друга, — спокойно ответил блондину Юкио, открывая посылку. Хейваджима фыркнул, а Селти, снедаемая любопытством, потянулась поближе. — Угощайтесь, — Ямагучи протянул им открытую коробку, полную цветных круглых сладостей, похожих на печенье. Селти покачала головой. «Спасибо, но я откажусь, слежу за фигурой» — напечатала девушка. Она отказалась бы от них, даже если бы могла есть – там вполне мог быть медленно действующий яд. Ведь не послал же её информатор просто доставить печенье? — Ну-ка, что это ещё за фигня такая, — с этими словами Хейваджима бесцеремонно взял из коробки сразу две круглые штучки и запихнул в рот. Селти побледнела. Она, в целях перестраховки, так и не сказала другу, кто заказчик. — Это очень популярное французское лакомство из яичного белка и тертого миндаля, — Юкио лучезарно улыбнулся. — Моё любимое. Блондин прожевал угощение, проглотил, и, демонстративно поморщившись, высунул язык. — Так и думал. Приторная гадость для женщин. — Их, конечно, лучше есть с чаем или кофе, — улыбнулся Юкио, внутренне начиная догадываться, кто стоит перед ним. — Я бы хотел узнать, как мне к вам обращаться. — Меня зовут Хейваджима, — громогласно ответил блондин, и улыбка погасла на лице исполнительного директора, — Хейваджима Шизуо. «Можно просто Селти» — напечатала девушка. — Что ж, очень приятно, — Юкио невозмутимо кивнул и подошел к стойке, — эти господа будут отдыхать у нас семь дней. — На какую фамилию оформлена бронь? — изо всех сил скрывая недовольство, спросил консьерж. — Орихара, — сказал Ямагучи, и медленно повернулся к оцепеневшему блондину. — Вы, стало быть, тот самый бывший бармен из Икебукуро, — мягко улыбнулся он, оглядывая Шизуо с ног до головы, — Изая много о вас рассказывал. — Что? — выдавил из себя Шизуо. Его бровь нервно задергалась. — Нам надо будет как-нибудь пообедать вместе, — Юкио снова изящно отвел волосы назад, — в нашем ресторане просто великолепная европейская кухня. А сейчас прошу меня извинить, — его длинные ресницы опустились, на секунду прикрыв темно-зеленые глаза, — мне пора приступать к должностным обязанностям. Ямагучи, пожелав им приятного отдыха и отдав распоряжения консьержу, уже давно ушел, а Хейваджима все ещё стоял на месте, пытаясь осознать, что происходит. Селти что-то печатала, но он не читал. «Три-ноль в твою пользу, ублюдок» Девушка обманула его. Предательски подставила. Мало того, что она позвала его с собой только потому, что Шинра не смог – это как раз было понятно и нормально, но подруга и не подумала сказать ему, что они едут исполнять задание этого гада, которому Шизуо теперь, по её милости, будет должен полтора миллиона йен, не говоря уже о том, что на перелёт в две стороны он потратил все имеющиеся у себя деньги, и обратный рейс ровно через семь дней. Друзья так не делают. Но даже если не учитывать этого, ведь отдых, якобы, бесплатный – тут еще вертится какой-то женоподобный кадр, который о нём лично что-то там, мать его, наслышан. И в конце концов… В конце-то концов… ПРОСТО СЛАДОСТИ В ОКИНАВУ?! ВЫ ЧТО, СЕРЬЁЗНО??!!!