Взлёт и падение в Икебукуро

Орихара дождался, когда за Шизуо захлопнулась дверь, и с трудом спустился в гостиную. Брюнет оглянулся и, увидев капли крови на полу, сжал кулаки. Он заставит этого глупого пса приползти к нему на коленях и лизать его руки. Он превратит его в своего личного питомца. Он поимеет его. Несмотря на непомерно высокую цену и адскую боль, всё сложилось невероятно удачно. Информатор вдруг оказался благородным спасителем и невинной жертвой, а не манипулятором, который забрал себе сломанную им же игрушку, чтобы насладиться моментом обладания и выкинуть на следующее утро. Касука теперь точно отошёл на второй план, и за эту ниточку дёргать уже бесполезно. Зато чувство вины, особенно в случае Хейваджимы – беспроигрышный рычаг. Информатор посмотрел на пустую тарелку и стол, с которого исчезли сигареты. Чего бы точно не сделал Шизу-чан, так это не взял бы ничего у человека, которого ненавидит. — Оя, — холодно усмехнулся Изая, — выходит, теперь я хороший парень. Следующим утром Шизуо сидел на скамейке напротив «Русских суши» и смотрел на пачку сигарет, которую взял со стола Изаи. Слишком лёгкие. Всего 0,3 миллиграмма никотина. Проходящие мимо девушки в который раз обратили на него внимание. Эта узкая, черная, новенькая футболка с треугольным вырезом была немного мала и поэтому резко подчеркивала рельеф торса. Так ходят многие, но Хейваджима чувствовал себя не в своей тарелке. Проснувшись сегодня, он не захотел надевать свой вечный костюм бармена. Он не хотел надевать вещи, которые подарил Касука, и вообще вспоминать о брате. Футболка блохи оказалась неким протестом на грани с юношеским максимализмом. А ещё блондину мерещилось, что она пахнет Орихарой, хотя это было не так. Он постоянно смотрел на себя во все отражающие поверхности – эта футболка казалась кусочком другой реальности, сувениром из Зазеркалья, материальным напоминанием об оазисе. Как и сигареты. Он решил пока не курить их, чтобы не закончились. Хейваджиме было мучительно стыдно за то, что он сделал, но забывать ту ночь ему не хотелось. Напротив, он снова и снова в деталях восстанавливал каждую секунду, проведенную дома у информатора. Какой был этаж? Кто звонил ему в лифте? Кто ушел после их появления? Каждая деталь теперь казалась важной. — Сменил имидж? — удивленно спросил подошедший Танака. — Типа того, — пожал плечами Хейваджима, — есть сигарета? Мужчина улыбнулся. — У тебя целая пачка в руках, Шизуо. — Я знаю, — нахмурился блондин, — я не идиот. Эти я не курю. — Почему? — улыбнулся Том. — Потому что, — рыкнул Шизуо, пряча пачку в карман брюк. — Понял-понял, — усмехнувшись, шеф протянул ему сигарету и сел рядом. Они закурили. — Знаешь, а ты неплохо смотришься, — через пару минут сказал Танака и засмеялся, — правда, такое чувство, будто ты снял эту футболку с трупа Орихары. Шизуо раздражённо посмотрел на него, и улыбка Тома сменилась тревогой. — То есть… — Да какая, блин, разница! — рыкнул блондин, сломав сигарету пополам. — Узнаю тебя, — снова улыбнулся Том, — зачем звал? — Мне нужны деньги, — без предисловий хмуро сказал Хейваджима. Танака вздохнул и выкинул окурок. — Кстати о деньгах, — мужчина откинулся на спинку скамьи и поправил очки, соображая, с чего начать, — вчера, когда ты… убежал… Шизуо прищулся, предчувствуя что-то неприятное. — У меня было очень срочное дело, я не мог за тобой погнаться, — как будто извиняясь, улыбнулся Том. — Ну и? — поднял бровь блондин, пока не в силах понять, к чему тот клонит. — Я боялся, что ты разгромишь полгорода. — Я тоже, — хмыкнул Хейваджима, — ну я, в общем, почти. — Ты тогда напугал нас, — вздохнул Танака. — Я переживал, что ты покинешь район и нарвешься на полицию, попадешь в крупную передрягу, — мужчина нахмурился, — а это опять залог, как в тот раз, и… — Короче, блин, в чём дело? — нетерпеливо перебил его Хейваджима. — Я поручил Орихаре приглядеть за тобой, чтобы ты не влип. Шизуо долго и пристально смотрел на Танаку, решая, надо ли сейчас злиться, но, в конце концов, громогласно расхохотался. — Нашел кого попросить. Блоху, — ему действительно было смешно, — чёрт побери, блоху! — У меня не было времени искать кандидатуру, — пожал плечами Танака, — Орихара подвернулся под руку, и я знал, что он может это сделать. Тем более за деньги. — За деньги? — Хейваджима насторожился. Неужели Танака теперь стребует с него эту сумму? — Да. И именно к этому я и вёл, — Том помедлил, подбирая слова, — в общем, он позвонил сегодня, сказал, что уезжает и попросил отдать их тебе. — Что? — опешил Шизуо. Эта новость поставила его в ступор. — Если откажешься, я оставлю их себе и ими же выдам тебе аванс, если ты надумаешь работать, — усмехнулся Танака, — но ты, я так понимаю, ещё не решил вернуться? — Пока нет, — задумавшись, ответил Шизуо. Перспектива получить деньги просто так откровенно радовала, ведь сейчас он был гол как сокол, и ему по-любому пришлось бы влезать в долги. А теперь… — Сколько там? — взглянул он на шефа. — Двадцать пять тысяч. — Двадцать пять? — Шизуо округлил глаза, — ты бы заплатил ему так много? — Он хорошо торгуется, — рассмеялся Том, — и я действительно очень спешил. — Вот это да, — блондин закинул ногу на ногу и задрал голову, рассматривая облака, — в храм пойти, что ли… — Или по магазинам, — улыбнулся Танака, — я так понимаю, ты берешь их? — Беру, конечно, — хмыкнул Хейваджима, — я сейчас совсем на мели, еще и телефон потерял. Его бывший шеф покачал головой. — Тебе не всегда будет так везти, рано или поздно понадобится работа. Шизуо кивнул и улыбнулся. — Ну, форма бармена у меня уже есть. Танака посмотрел на него вопросительно. — Но ты же прекрасно знаешь, что… — Знаю что? — зарычал блондин, и Том поменялся в лице. — Что я неадекватный психопат пригодный только к мордобою, да? — Я не это хотел сказать, — Танака рефлекторно поднял руки. — А по-моему это. Мужчина промолчал, отметив про себя перемены в своем бывшем телохранителе. Он достал портмоне и отсчитал ровно двадцать пять тысяч наличными. — Позвони мне, когда они закончатся, — со вздохом сказал мужчина, протягивая деньги. — Спасибо, — Шизуо взял их, до сих пор не веря в свою удачу. Танака по-дружески похлопал его по плечу и попрощался. Напоследок блондину показалось, что он увидел досаду. Оставшись в одиночестве, Хейваджима нахмурился. Блоха уезжает, и, кажется, он знает куда. На Окинаву, к Юкио, к этому… к этой… Сто процентов, что к нему. Он сжал зубы. С одной стороны, его не должны касаться передвижения Изаи, а с другой стороны… Какого чёрта вообще он вдруг отдал ему эти деньги?! Он не видел логики, не видел связи. Возможно, этот гад, рассчитывал, что Хейваджима обидится, мол, Орихара заплатил ему за секс, как какой-то проститутке. Это, конечно, имело смысл, но всё-таки этот жест как-то слишком уж походил на заботу. «Имеет значение только то, что они делают для тебя» Блондин фыркнул. С какой стати блохе заботиться о нём, особенно после того, как Шизуо его практически изнасиловал? Почему «практически»? Изнасиловал, чёрт побери. А этот ублюдок даёт ему деньги. И сэндвичи. И сигареты. И свою футболку. И… Хейваджима покраснел. Себя. От этой мысли Шизуо нервно подскочил с лавочки, но так и застыл, не найдя ничего подходящего, чтобы пнуть. Девчонки, наблюдавшие за ним, засмеялись. Может, угостить их мороженым? Завести себе подружку… Он стал внимательно рассматривать их по очереди, и девушки смущенно поотводили глаза. Нет уж. Хейваджима нахмурился и пошёл прочь. Смущаются ещё, блин. Нафига? Уж и посмотреть нельзя. А как заговоришь, так тут же начнется… эти робкие заикания, опускания взгляда, реснички… Или, если понаглее, сразу же под руку возьмут... прижимания, игривые улыбочки… Он раздраженно ускорил шаг. Вспомнив, как смотрел Орихара после поцелуя, он пошёл ещё быстрее. Дыхание сбилось. Какого хрена… Да, он сделал большую глупость, он понимал это сам. Да, не стоило брать силой. Хейваджима всерьёз задумался о том, что лучше бы он разрешил Орихаре действовать самому. Теперь он понял, что тот не стал бы ничего делать против его согласия. Этот гад, видимо, на что угодно может развести, если захочет. Да, Шизуо допустил ошибку. Да, мать вашу, он поступил, как полный кретин и сволочь. Но какого хрена… Какого хрена он уезжает?! Чертов Изая, зачем он возвращается к своей окинавской… этой, блин… суке?! Хейваджима злился. Он снова взглянул на свое отражение в витрине магазина. Футболка. Сигареты. Двадцать пять тысяч йен. Секс. С блохой его стало связывать слишком много. С Касукой… С Касукой его связывают только штаны. К чёрту эти штаны. К чёрту Касуку. К чёрту всё. Сегодня он купит себе новую одежду.