Медальон

      Такое спокойное, но приятное утро, медленно переползшее в день, вдруг начало фонтанировать резко сменяющимися событиями. Том, ушедший разузнать о местной достопримечательности в виде озера «небывалой красоты», вернулся домой минут через сорок, грязный, взлохмоченный, с пустым, но бегающим взглядом. Даже не заметив жену, и убежавшую на кухню дочь, он ушел наверх в спальню.       Энн, оставшись сидеть к кресле на веранде, перематывала у себя в голове только что прошедший разговор с Дианой. Женщина понимала, что поступила не верно. Что не было необходимости вообще начинать этот дурацкий разговор. Что, если с кем и требовалась поговорить на эту тему, так с собственным мужем. Что уже…       Хватит. Успокойся. У всех случаются неудачи. Это была твоя неудача, мысленно приказала она себе.       Встав с удобного кресла, она проследовала в дом, решив поговорить наконец с Томом о беспокоящей ее теме. Было тихо и пусто. Как обычно глубоко вздохнув и выдохнув несколько раз для уверенности, она начала подниматься в спальню. Скрипнула первая ступенька, вернув задумчивое состояние и желание отложить разговор. Сейчас или никогда, Энн. Давай же, соберись! Тебе и нужно, что всего лишь попросить больше не сравнивать их дочь…ни с кем ее не сравнивать. — Мама!       В этой вязкой тишине, что была в доме в течение последних минут, это прозвучало для нее чрезвычайно громко и неожиданно. Диана, убежавшая наверх, уже летела вниз, крича, что папа отправил ее сюда. — Ох, дочка, аккуратней. Ты меня напугала. — Прости, мама. Но папа сказал, чтобы я пока поиграла с тобой. Ты же поиграешь со мной?       И взгляд невинных глаз устремленный на женщину, заставил вновь потерять уверенность. Этот дурацкий разговор, который она откладывала столько лет. Его нужно начать, необходимо.       Для чего, Энн? Она и сама не знала ответ на это. Просто чувствовала, что так надо. Просто поговорить с Томом, и попросить не упоми…то есть, не сравнивать их дочь с кем бы то не было. Ведь так? — Знаешь, Диана, маме нужно сейчас поговорить с папой о…об одной очень важной вещи. Поиграй пока одна, хорошо? Или можешь попросить Роберта, чтобы… — Он не согласится. Он давно заперся в комнате. Сказал, что нашел кое-что крайне занимательное. А когда я попросила показать, сказал что мне еще рано видеть такое. Дурак, — обиженно, надув щеки выпалила она. — О, даже так. Мне он сказал, что занят чем-то важным и…       Ох, только не это еще. Неужели мой сын заперся в комнате, чтобы… Но, он же еще маленький для такого. Наверняка спросил бы совет у Тома, а тот все рассказал мне и… Боже, неужели мой сын сейчас… Даже не хочу думать об этом. Энн по привычки прикрыла глаза, сделала еще парочку глубоких вдохов-выдохов и пошла наверх, бросив Диане: — Иди поиграй на улице, милая. Только далеко не уходи от дома. — Хорошо, мама. — ответ вышел понурым, но девочка тут же умчалась.       Подъем наверх занял у Энн гораздо больше времени, чем она предполагала. Почти каждая ступенька заставляла ее на мгновенье остановится и еще раз обдумать. Все верно, Энн, не спеши, но и не откладывай больше. Просто соберись. Шаг, еще…мерзкий скрип… — Ох, Энн, ради всего святого!       Она что, сказала это вслух?! Молодец! Ты уже начала говорить сама с собой. Так, хватит! Соберись! Не будь такой труссихой, ведь в конце концов…       Женщина не успела додумать, как услышала сверху грохот и раздавшиеся за ним приглушенные проклятия. На мгновенье оцепенев, она рванула наверх, забыв все сомненья, и не успев открыть дверь их спальни услышала крик: — Энн! — Том. — легкий шепот, — Тоооом, что стряслось? — Энн…       Из двери ванной комнаты, хрипя и слегка пошатываясь, выглянул мужчина, расплывшись в похотливо-плотоядной улыбке. — Боже, Том, что стряслось? Ты весь трясешься. Том, тебе помочь? Может что-то…       Энн не задумываясь подбежала к мужу, пытаясь осмотреть его всего и понять что произошло. Внезапная хватка, и ее буквально втолкнули внутрь. Не ожидая подобного, она стукнулась ногами о край ванной и согнулась пополам. — Ай! Том, что ты творишь? — Молчать!       Руки с силой впились в ее отставленный зад. — Ай, мне бооольно! — Молчи, — уже нежнее поглаживая ее бедра, прошептал он, — молчи. Или моя маленькая развратная сучка, просто хочет чтобы ее ротик закрыли иначе?       Это было неожиданно, неправильно, но так волнительно, что от этого вкрадчивого шепота уже на ухо, и от самой фразы, у нее по спине пробежали мурашки. Вставший член, весьма ощутимый позади, еще сильнее распаляли желание. Ох, если бы только не ноги. Наверняка будут синяки. — Энн, ты же сделаешь все, о чем я тебя попрошу? — сильный толчок пахом вперед, и тихий стон в ответ, — ты же будешь послушной женушкой, такой развратной, какой я только пожелаю? — Я… — Ты поработаешь своим ротиком, а после попрыгаешь на моем члене?        Это было пошло. Слишком. Даже, не смотря на то, что они они знали друга больше десяти лет, это черт подери было так… — Ааааааах…       Ох, Том, я сделаю, как ты пожелаешь, буду для тебя развратной, сделаю тебе этот чертов минет, но Том, если после ты меня не трахнешь, я убью тебя, Том, клянусь… Бооооже.       Более не пытаясь быть хоть сколько то нежным, мужчина начал срывать одежду, по ходу кусая и сжимая женскую плоть почти до синяков. Его жена, распалившись не хуже, почти не замечала этой боли, потому что единственным ее желанием было, почувствовать уже наконец внутри себя его член. Да, черт подери! Порой такая замкнутая, спокойная, временами почти холодная, с этим мужчиной она могла стать на время нимфоманкой. В первые полгода знакомства, как только они дошли до секса и свободного времени было завались, они предавались этой земной утехе часами. Но ведь это было давно. Общие дети, совместный быт, работа — все это охладило пыл, словно они жили вместе лет тридцать. За последние три года, секс бывал порой всего раз в месяц. И вот наконец, свобода от всех проблем, и дикая животная страсть, словно им опять двадцать лет. Энн была счастлива, но еще не успела привыкнуть к этому ощущению, и потому ее все еще смущала эта вновь обретенная страсть мужа.        А он не теряя времени даром, уже спустил ее трусики, проведя членом вдоль намокшей от смазки плоти. Уже не стесняясь Энн застонала, мелко задрожав от предвкушения. — Ну, нет, малышка. Вначале я трахну твой ротик. — Том, прошу… — Проси, — резко развернув ее к себе лицом, он начал давить на плечи, заставляя согнуться, — проси, малышка. Проси так, чтобы я почувствовал, КАК сильно ты его хочешь.       Сидя на коленях, чувствуя, что смазка уже течет по ногам, она опустила вниз голову, мелко подрагивая всем телом. Медленно подняв глаза, посмотрела на своего мужа, одной рукой начав поглаживать яички. От этого взгляда ему окончательно сорвало крышу. Обеими руками обхватив ее голову, он стал насаживать ее на свой член, делая это так сильно и быстро, что женщина почти мгновенно начала хрипеть, а из ее глаз прыснули слезы. Наконец получив свободу и оторвавшись от его плоти, Энн смогла вздохнуть полной грудью, после чего взяла инициативу в свои руки. Ее движения были медленней, нежней, но зато давали ей удовольствие наравне с Томом. Не останавливаясь, то ускоряясь, то замедляя темп, она ласкала, облизывала, заглатывала поочередно его член и яички. - Даааааа... - Я хорошо попросила, милый? - улыбнувшись, и облизнув головку, спросила женщина. - Да, малышка. Ты постаралась на славу, - улыбаясь промычал он, - иди сюда.       Подхватив ее под ягодицы, Том посадил ее на столик под зеркалом, и резко войдя начал двигаться в ней. Приглушенные стоны смешались со стуком, издаваемым бьющимся в стену объектом меблировки, и заполнили пространство ванной. Озарение, вспышкой поразило мужчину, как только он вспомнил что подобное испытал еще совсем недавно.       Перед тем...мысленный процесс давался с трудом, так как большая часть мыслей была занята вжатым в стену женским телом...было похоже...толчки были все ожесточенней, словно он вымещал в этом первобытном действе все свои чувства...но меня душило что-то...фантазии...что было крайне важно для меня...потаенные страхи...МЕДАЛЬОН! - Архг! Пошла прочь!       В мгновение ока животная страсть перешла в отвращение и ненависть, когда осознание, что медальон, ЕГО МЕДАЛЬОН, может попасть в чужие руки. Пусть даже это и будет его жена. - Том?       Непонятное поведение мужа и резкий переход вывел ее из состояния блаженной неги. Она попыталась обнять его, вернуть, продолжить начатое, но он отпихнул ее руки, и рыча начал шарить по столику, на котором только что доказывал свое природное звание мужчины. - Что стряслось, милый? - Отвали! - Том...       Это было так непонятно и неправильно, что захотелось плакать. - Я сделала что-то не так? - Ты!..       Впервые с тех пор, как она закончила облизывать его член, мужчина заметил кто перед ним. По его лицу прошла быстрая судорога и маска отвращения и злобы начала перетекать в изумление и испуг. - Энн? Боже, Энн, прости, не знаю что нашло на меня, я просто, просто...       Однако это было для нее слишком. Неудавшийся разговор с дочкой. Разговор на эту тему, шок что ее двенадцатилетний сын прямо сейчас вероятно занимается онанизмом, удар о ванну, непонятное поведение мужа. Ты слишком давно не пила свои успокоительные, верно? Понадеялась, что смена обстановки и свежий воздух исправят твои шаткие нервы? Энн, ты дура...Но что мог поделать внутренний голос, против нежных поглаживаний раскаивающегося мужа? Он наконец таки был так нежен, целуя ее за ушком, шепча извинения. - Том, что я сделала не так? Почему ты так себя...       Не дав ей договорить, он заткнул ее поцелуем, начиная вновь разворачивать ее к себе спиной. -Ммммм...Том, прекрати, что ты опять творишь? Я обижена, Том, и ты должееееееаааах...       Развернув ее целиком, он уже третий раз за день вошел в нее так глубоко и резко, как только был способен. В этот раз запихнув ей в рот свой указательный и средний пальцы, стал толкаться вперед поглаживая клитор и шепча на ухо извинения. Все происходило слишком быстро, слишком внезапно. Было одновременно больно, приятно, обидно... - А теперь милая, мы попробуем кое-что новенькое, - Непонятно когда и как, успев нацепить себе на шею вновь найденный медальон, он чувствовал, что способен на все.       Вытащив свой член из горячего лона своей жены, мужчина провел им вдоль всей, текущей смазкой плоти, и приставил ее к анальному отверстию. - Том?       Страх и возбуждение от осознания того, что ее муж собирается с ней делать, почти парализовали Энн. Однако теперь он был действительно аккуратен, и продолжая массировать клитор, слегка надавил, пробиваясь внутрь.       Бооольно...но так приятноооо...       Мысли в ее голове путались, она хотела чтобы это поскорее закончилось, чтобы этого не было, но чем больше он проталкивался в ее анус, тем быстрее массировал клитор, и это было даже приятно. Женщину бросала в жар и холод, слабая попытка вырваться из этого плена не увенчалась успехом, а напротив привела к тому, что мужчина начал двигать вперед-назад еще и пальцами, что были у нее во рту. Это было слишком, и в тот момент, когда она думала, что больше не выдержит, он вошел в нее целиком, заставив прогнуться назад и насадиться еще глубже. В глазах потемнело, а болезненное чувство наполнило все ее естество. - Хваааатит... - глотая, проступившие слезы, промычала женщина. - Я только начал, - последовал ответ.       Перестав массировать клитор, он сделал один пробный толчок вперед. А теперь, малышка, посмотрим понравится ли тебе анальный секс.