Медальон

      Семья переехала сюда около месяца назад. Хорошие люди: муж, жена и двое славных деток. Тому было 32, и вот уже 10 лет он был счастлив в браке с Энн. Их старшему сыну скоро должно было исполниться 12, и, глядя на него, можно было смело сказать, что в нем есть много всего от обоих родителей; синие глаза, маленький подбородок и впалые щеки матери, тонкие губы, черные волосы и немного горбатый нос отца.       Роберт был умён не по годам, весьма остёр на язык и слишком вспыльчив. И дня не проходило без стычек со сверстниками в школе, а иногда и дома. Ему частенько хотелось высказать своё мнение и влезть туда, куда его не просили. С Дианой он и вовсе почти не общался, считая, что она слишком мала для его общества.       Малышке было всего 5, и отец напротив не чаял в ней души. Она была его любимицей, его маленьким солнышком, так похожей на его младшую сестрёнку, погибшую в девятилетнем возрасте от астмы. Том любил и баловал свою маленькую Диану, Энн же относилась к своим детям одинаково, хотя порой казалось, что вовсе безразлично. На самом деле сама она, бывшая ещё маленькой девочкой, не сумела ощутить на себе всю силу материнской и отцовской любви. Растившая её почти с младенчества Молли, сестра отца, погибшего вместе с женой в автокатастрофе, вечно пыталась удачно выйти замуж и не уделяла своей подопечной достаточно времени. Энн выросла холодной, беспристрастной женщиной, немногим изменившейся в браке.       Они приехали в эту глушь на лето, сняв в аренду пустующий коттедж у Ричарда Ли, соседа, приглядывающего за домом последние 5 лет. Прошлые хозяева съехали отсюда почти десятилетие назад, передав под временное попечительство свой участок вместе с домом Ричарду. В течение нескольких лет они приезжали по паре раз в год, убедиться, что с домом всё в порядке. Но 5 лет назад отец семейства заехал последний раз и передал документы на дом соседу, которого знал ещё с детства, сказав, что навсегда уезжает в Европу и его больше ничего не связывает с этим местом, и что Ричард может распоряжаться им, как пожелает.       С тех пор Ли каждое лето сдавал коттедж в аренду, но иногда находились и те, кто желал уединиться от людей и цивилизации здесь, скажем, зимой. Эти же, кажется, решили и вовсе выкупить дом. Ричард Ли был решительно против, но пока вопрос не вставал ребром, не высказывал особого недовольства. В конце концов, он жил в своём славном доме почти на окраине деревушки, в то время как «их» коттедж располагался в лесу, в паре километров от его дома. «Быть может, за лето ещё и передумают. А может и раньше», - думал Ли.       И всё шло своим чередом.