Афганистан или Ирак?

— Тут все изменилось. Шерлок лениво оторвался от растекающейся по стеклу экспериментальной капли и окинул внимательным взглядом вошедшего следом за Майком мужчину. Не прошло и половины дня, а старина Стемфорд притащил ему потенциального соседа. Шерлок едва сдержал усмешку. Пришелец был смутно знаком. Хм… интересно. Слегка прищурившись, Холмс беззастенчиво вглядывался в открытое лицо: правильные черты, красивый рот, бронзовый глубокий загар, синие глаза, светлые, слегка выгоревшие на солнце волосы… Знакомо… черт возьми. Шерлок скользнул взглядом по фигуре. Тут ничего, ну почти. Осанка и выправка военного, служил, ранен, об этом говорит хромота и трость, сжимаемая в руке. Мешковатые джинсы, свободная клетчатая рубаха. Вполне заурядный тип, отчего же при взгляде на него участился пульс? Детектив быстро моргнул, размышляя о том, что у него есть время для понимания этой странности. Майк привел друга определенно для знакомства с Шерлоком. Ну что ж, загадки — это его профиль. — Майк, можно мне твой телефон, мой не ловит? — произнес весьма заинтригованный Шерлок совершенно спокойным тоном, не глядя в сторону Стемфорда и его приятеля. — А чем городской плох? — Предпочитаю смс. — Прости, оставил свой в плаще, — пожал плечами Стемфорд. — Хотите мой? Гений не удержался и встретился глазами с интересующим его объектом. Синий, пронизывающий до самых глубин взгляд. Знакомый взгляд — Холмс видел его не один раз, когда-то очень давно, много лет назад. И он дарил ему тогда… блаженство? Оу!  — Хочу, — выдохнул детектив, — спасибо. — Это Джон Уотсон, мой друг, — улыбаясь, рекомендовал Майк синеглазого. Но Шерлок его не слушал, только зафиксировал информацию о прозвучавшем имени. Он уже поднялся и, не отводя взгляда от Джона, грациозно двигался к нему, застегивая на ходу пуговицы пиджака. Элегантен и невозмутим… Самый известный в Лондоне социопат и роскошный гениальный детектив — именно таким его видел сейчас Майк. Самоуверенный красавец с наглыми, чуть раскосыми глазами, буйством черных кудрей и гибким, едва ли не девичьим станом — таким его видел сейчас Джон Уотсон. Но на самом деле все было совершенно не так. Внутри у гения все переворачивалось, его обуревали эмоции. Социопата и красавца лихорадило. Определенно он узнал мистера Уотсона, просто не мог не узнать. Глядя в синие удивленные глаза, Шерлок словно окунулся в прошлое. Далекое, университетское… Он видел Джона раньше, несомненно. Видел его на страницах военного журнальчика, который однажды сосед по комнате Джошуа Форест неряшливо забыл у себя на столе. Шерлока такие вещи не интересовали, он был выше подобной чепухи, но разыскивая на столе у неряхи Джошуа свои лекции по неорганике, Холмс свалил брошюрку на пол, а когда стал подбирать, его взгляд упал на открывшийся разворот. Чем его зацепил молодой улыбчивый парень с аквамариновым взглядом и золотыми волосами, Шерлок по сей день не знал. Возможно, сначала юношу заинтересовало красивое, почти полностью обнаженное и загорелое тело модели: крепкое, подтянутое, в меру мускулистое, а взгляд был уже потом, когда Шерлок, оставаясь в комнате один, доставал из-под матраса заигранный у Джошуа журнальчик и… Была ли это первая влюбленность? Сказать сложно — Холмс искренне полагал, что любить не умеет — так ему внушали с детства. Нет, это было желание. Синеглазый солдат вызывал у Шерлока чувства, которые было невозможно описать словами, их можно было только вложить в скользящую по восставшему члену ладонь, в срывавшийся с губ развратный и чудовищно громкий для университетского общежития стон, выплеснуть во время феерического конца. Это происходило довольно часто. Шерлок был влюблен в этого незнакомого парня, Холмс оживил его, поселил в своих чертогах, ночами представляя себе, как это: скользить по гладкой загорелой коже вспотевшими ладонями, целовать ключицы, покусывать затвердевшие соски, срывая с губ красавца судорожные вздохи и томные стоны, дразнить, легко касаясь возбужденного естества языком, невесомо и ритмично скользя по головке. Холмс сходил с ума, желая быть оттраханным этим улыбчивым парнем, до потери пульса, до темноты в глазах, воображая сильные руки на своих бедрах, сжимающие их до синяков… Именно тогда Шерлок окончательно определился со своими сексуальными предпочтениями, о которых до этого даже не задумывался. Не интересно. Так оно и было. Шерлок не знал, что такое желание, до тех пор, пока на глаза ему не попался проклятый журнал. Он мучился… страдал. А потом избавился от своего наваждения, выбросив фотографию и замкнувшись в себе. Чувства и чувствительность не принесли ему ничего хорошего, и он усилием воли заставил себя остыть, заморозиться, забыть о них. И вот сейчас Шерлок, сотрясаемый внутренними противоречиями, протягивал руку к телефону того самого парня, один вид которого вызывал у него в юности эрекцию. Джон… Удивительно, но да, это имя ему подходило. Джон был другой: повзрослевший, прошедший все круги ада, которые теперь отражались в глубоких синих глазах, можно сказать, что он был надломлен и, судя по его телефону, совершенно одинок. Но было кое-что, отчего у Шерлока мелко подрагивали пальцы, сжимавшие смартфон — солдат с разворота глупого журнальчика, ожививший когда-то чувства Холмса, теперь был реален. Его можно было коснуться, снова и снова слышать приятный голос, который раньше приходилось фантазировать, заставить удивленно распахнуться невероятные синие глаза, а возможно, и гораздо больше, много больше. И это закружило гениальную голову. Особенно волновал тот факт, что Джон являлся потенциальным соседом детектива, именно для этого его привел Майк. Да! Шерлок все для себя уже решил, он не упустит шанс оживить свои мечты, это было бы просто преступлением. А потому, не глядя на растерянного и заинтересованного ветерана военной кампании, набирая сообщение Лестрейду, Шерлок сделал свой первый ход, вкрадчиво спрашивая: — Афганистан или Ирак?