Афганистан или Ирак?

Джон потрясенно уставился на захлопнувшуюся дверь. Перед глазами еще держался образ удивительного, немыслимого, существа только что назвавшегося Шерлоком Холмсом и подмигнувшего ему. Доктор перевел взгляд на усмехающегося Майка. — Да, он такой, — промурлыкал Стемфорд, явно довольный произведенным на Джона эффектом. — Эмм… — Уотсон облизнул пересохшие губы, — соседа не может найти, говоришь? Майк кивнул. — У Шерлока сложный характер, а еще он… — Стемфорд задумался, подбирая нужное слово, — он гений, со всеми вытекающими отсюда последствиями, так что будь начеку, приятель. Холмс бывает несносен и опасен. — И ты привел меня к нему? — Ну… ты же любишь трудности и не ищешь легких путей, прежний Джон Уотсон… — Майк! Майк был совершенно прав, Шерлок оказался гением. Джон, стоило ему переступить порог дома по адресу: Бейкер-стрит 221 Б, он с головой окунулся в водоворот таинственных и страшных событий. Как в калейдоскопе замелькали перед глазами доктора кусочки, составляющие его новую жизнь: оскалившийся череп на каминной полке, загадочные самоубийства, без стука вбежавший в гостиную ведущий инспектор Скотланд-Ярда, едва ли не умоляющий о помощи, безумная пробежка по крышам ночного города, принудительная поездка к главе мафиозного клана, оказавшегося впоследствии братом Шерлока, выстрел в злобного незнакомца, угрожавшего новоявленному соседу. Все это завертело отставного капитана, разбудило инстинкты, впрыснуло в кровь адреналин. Проблемы с доверием? Пф… Шерлок исцелил этот недуг так же легко, как и психосоматическую хромоту. Уже к вечеру Джон с удивлением обнаружил, что доверяет Шерлоку, несмотря на многочисленные странности детектива. Джон поверил ему даже в тот миг, когда Шерлок распахнул принадлежащий последней жертве чемодан. Спокойно засыпая на новом месте, в маленькой спальне, расположенной этажом выше остальной квартиры, Джон улыбался, вспоминая прошедший день, совершенно забыв, что еще накануне его мучили кошмары и бессонница. Все страхи унес уходящий день, пожалуй, самый безумный из всех, что у него случались с момента вторжения в Афганистан. Восхитительный день… Джон никак не мог поверить, что все это происходило с ним: обычным, потрепанным жизнью и, в общем-то, конченым человеком. Было абсолютно непонятно, чем он мог вызвать интерес такого человека как Шерлок? А интерес был, и не обязательно было быть гением дедукции, чтобы разглядеть это. Шерлок принял его еще в лаборатории, улыбнувшись и подмигнув на прощание. Случайность? Нет, совершенно точно нет. Доктор понял это в тот миг, когда детектив, почти убежав за инспектором, вернулся и пригласил Джона разделить с ним полное загадок расследование. Это ль не признак заинтересованности? Определенно он. Весь этот день Шерлок кружил вокруг доктора словно мотылек, привлекая внимание Джона довольно своеобразно — расследованием, тайнами, опасностью. А еще Уотсон то и дело ловил на себе прожигающие кожу взгляды детектива и каждый раз подавлял в себе желание обернуться, чтобы поискать за спиной кого-то более достойного этих взглядов. Странно и обжигающе приятно было осознавать, что он еще способен возбуждать подобный интерес. Джон был уверен в том, что его время безнадежно ушло: ранение, утраченный блеск в глазах, поседевшие волосы, но главное — искалеченная душа списанной, поломанной игрушки… Да, когда-то он блистал, даже одно время был моделью небольшого военного журнала. Уотсон был молод и очарователен, с хорошей фигурой, лучезарной улыбкой и оправданной репутацией отличного любовника. Теперь же от прежнего Джонни-Три-Континента, по которому одинаково сохли парни и девушки, не осталось и следа, только хромающий и уже не стойкий солдатик. Так что же такого в нем разглядел Шерлок? Это было загадкой. Джон не любил загадок, ему по вкусу были простые и ясные ситуации, а потому, засыпая на новом месте, Джон пообещал себе во чтобы это ни стало разобраться в чем дело.