По ту сторону

The hurt inside is fading This shits gone way too far All this time I've been waiting Oh I cannot grieve anymore For once inside awaking I'm done, I'm not a whore You've taken everything and, Oh I cannot give in anymore. Korn – Here to stay.

      Странное благостное расположение духа Персептора объяснялось простым фактом – ученый считал, что поймал их в свою ловушку. Не то чтобы это не было правдой. Сейчас они действительно ничего не могли сделать. Кто бы мог подумать, что Персептор съехал с процессора настолько, чтобы дезактивировать Рэтчета?       «Пропали, мы пропали…» - повторял по комлинку Смоукскрин, не выдавая, однако, своей паники внешне. Только окуляры едва заметно мерцали.       «Прекрати», - бросил ему Кнокаут, идя следом за ним. – «Нужно срочно придумать выход из сложившейся ситуации. Лично я в дезактив отправляться не намерен».       «Да нет выхода! Нет, понимаешь? Рэтчет был единственной надеждой! Ржа, праймасов микроскоп окончательно с процессора съехал, раз прикончил любимую гаечку командующего! Нам крышка».       «Отставить истерику!» - гаркнул алый кон по связи, заставив сине-фиолетового бота чуть дернуться от слишком громкого звука. – «Ты хочешь остаться актив, или нет?»       «Ржа, ты его прикончить решил, что ли?»       «Нас двое, а он один», - ответил медкон. – «У него преимущество в знании этого места. У нас преимущество в том, что он не знает, насколько хорошо мы можем взаимодействовать друг с другом в битве, и он не знает, что мы можем общаться по личной связи. А теперь подыграй мне – он не должен думать, что твои отношения со мной отличаются от твоих обычных отношений с твоим бондмейтом».       «Что нужно делать?» - гонщик несколько успокоился. В конце концов, этот кон знал, как устранять своих противников.       «Для начала, мы должны сделать так, чтобы он не подозревал о том, что мы с тобой сговорились. Нужно делать так, как он скажет. И мы должны… поссориться между собой. Для вида. Ты же худший бондмейт, какого только можно себе представить, так покажи, что и сейчас ты ничуть не лучше. Предупреждаю сразу – без откровенных драк, только для вида, ничего больше. Понятно?»       «Ладно», - несколько недовольно согласился Смоукскрин, не слишком удовлетворенный характеристикой, которую ему дал Кнокаут. – «Надеюсь, это сработает».       - Ржа мелкая, - прорычал он вслух. – Из-за тебя все, гайка недоконнекченная. Надо было дезактивировать сразу, а не догонять.       «Так сойдет?» - не без ехидства поинтересовался Смоукскрин по комлинку. Кнокаут фыркнул в ответ:       «Да ты гений лицедейства. Смотри, не увлекайся, я и поверить могу».       - Я не собираюсь слушать этот шлак, - холодно отозвался он, скосив на него оптику и как будто не замечая заинтересованного взгляда Персептора. – Я хочу домой, понимаешь ты это, шарков сын? Мне надоел твой прогнивший насквозь мир, который того гляди развалится в любой момент! Я не намерен торчать здесь, с тобой, и ждать, когда меня покроет ржа.       - Оплавок, - Смоукскрин сплюнул маслом на пол. – Ты у моих серво валяться должен за то, что я взял тебя к себе. По твоей вине я оказался здесь, ржа бамперная, и я тебе искру выну за это.       - Посмотрим, как у тебя это получится, - Кнокаут активировал дисковую пилу и, показательно дав несколько оборотов, якобы бросился в атаку. Смоукскрин зарычал и выставил блок, одновременно пытаясь достать когтями до шейных магистралей алого кона.       - Хватит!       Проскользнувшая между ними дрель дала понять, что замысел удался – Персептор вмешался, не желая давать им ломать друг другу корпуса.       - Вы на моей территории, и будете делать так, как того хочу я, - заявил ученый. – Ясно, дрончики мои? Не слышу ответа.       - Ясно, - нестройным дуэтом отозвались те.       «Кажется, он поверил», - заметил Кнокаут.       «Молись Юникрону, чтобы так оно и оказалось, кон», - ответил ему гонщик. – «Персептор окончательно спятил, и если только ты не умеешь ладить с буйнопомешанными, нам остается надеяться лишь на удачу».       «Нам нужно успеть совладать с ним за ближайшие два с половиной джоора», - сообщил алый кон, сверившись с внутренним хронометром.       «Это ты пошутил так, что ли? Нам бы актив остаться, все остальное подождет».       «Мы должны сделать все возможное», - Кнокаут тихо провентилировал. – «Другого шанса может не быть. Рэтчет дезактив, и, как думаешь, Ультра Магнус позволит еще кому-то входить сюда, когда все выяснит?»       «Шлак», - коротко резюмировал гонщик.       «Именно». ---------------       - Ладно, хорошо, с апгрейдами ты ладить научился, - согласился Айронхайд, когда ни одной мишени на тренировочной площадке не осталось, у Джаза появилась внушительная вмятина на корпусе, а сам Айронхайд оказался в неудобном положении. Рэтчет выправлял повреждения диверсанту, и недобро поглядывал на своего благоверного, молча осуждая его любовь к разрушениям.       Кнокаут опустился на поверхность площадки, убрав оружие. Айронхайд продолжал:       - Но мы не можем быть уверены, что ты, при всей своей подготовке, действительно сможешь противостоять тому, кто тиранил тебя множество ворн. Я видел немало хороших бойцов, которые могли противостоять любому, но перед тем, кто истязал их и ломал их нейроплаты они превращались в беззащитных спарклингов, и их сметали с пути. Мы должны быть уверены в том, что ты сможешь драться, встретившись фейсплейтом к фейсплейту со двойником Смоукскрина.       - Но как вы это сделаете? – голубой кон недоуменно нахмурился. – Ведь его здесь нет.       - А ты в этом уверен?       Кнокаут обернулся и застыл, не в силах отвести взгляд от того, кто говорил с ним. Позади него, в отдалении, стоял его настоящий бондмейт. Сине-фиолетовый окрас корпуса, исцарапанная броня со следами сварочных швов и недобрый взгляд алой оптики.       - Н-не может быть… - голубой кон попятился назад, пока не уперся спиной в стену.       Автобот тем временем неспешно шел к нему, поигрывая острыми когтями. Кнокаут будто вновь окунулся в гущу своих воспоминаний, не в силах сдвинуться с места. Ему и в голову не приходило активировать оружие, он был не в состоянии даже шевельнуться, затравленно глядя на свой худший кошмар, который тем временем неотвратимо приближался.       Смоукскрин занес манипулятор для удара, когти блеснули в свете, и тут протоколы боя медкона, поставленные ему добрым ворчливым Рэтчетом, сработали – он увернулся, нанес контрудар сабельной пилой, скорее соскользнувшей по броне, нежели принесшей какие-то серьезные повреждения, и отпрыгнул подальше.       - Давай же, малыш, не пасуй! – командовал Айронхайд, почему-то не вмешивающийся в происходящее. Рэтчет ворчал что-то о том, что это «просто дикость, он же в себя еще не пришел после всего этого». – Вспомни все, чему мы тебя учили все это время. Давай же!       Кнокаут смотрел на сине-фиолетового автобота, и не понимал, что в нем не так. Тут явно был какой-то подвох. Как он мог сюда пробраться? Однако и эти вопросы отмелись, стоило ему попытаться активировать бластер. Голубой кон сам не заметил, как резко взмыл вверх на антигравах, активируя свой собственный бластер и остервенело паля им в своего противника. Смоукскрин трансформировался и принялся петлять, уклоняясь от выстрелов. Однако, несмотря на то, что Кнокаут все же не раз в него попал, на броне не осталось никаких следов, и машина продолжала ехать. Тогда медкон, вдруг почувствовав, как вся злость и обида, накопленные за все ворны, прожитые с садистом-бондмейтом, закипают в его магистралях, спикировал вниз, активировав энергошест. Крутанув его, он вонзил заостренный двузубцовый наконечник в капот сине-фиолетовой машины, сгенерировав мощный разряд.       Прочие автоботы по-прежнему не вмешивались. Кнокаут вытащил шокер из образовавшихся дыр в капоте, и отскочил назад, настороженно следя, впрочем, за подозрительно ведущим себя противником. Гонщик не трансформировался, и это было странным. Более того, его странное ЭМ-поле, обычно распространявшее вокруг себя не только злобу, но и прочие малоприятные для окружающих эмоции, изменилось, и голубой кон с ужасом узнал поле двойника Смоукскрина. Спрятав энергошест в пазах брони, он бросился к нему, моментально сканируя его состояние.       Поняв, что произошло что-то не то, Джаз вскочил и поспешил к ним. На заднем плане Рэтчет орал на Айронхайда, называя его тупым болтом, подвергающим других опасности в мирное время, и разве что не швырялся в своего бондмейта всем, что подвернется под манипулятор. Оружейник что-то говорил, оправдываясь, однако медбот, высказав свою точку зрения, направился к пострадавшему.       Кнокаут тем временем успел привести Смоукскрина в онлайн. Трансформировавшись, он с трудом сел на покрытие площадки и, видя перед собой обеспокоенные фейсплейты Джаза и голубого кона, фыркнул:       - Что, меня все-таки раскрыли? А ты молодец, - это он обращался уже к медкону. – Вначале, правда, растерялся, но потом вдарил так, что, не будь на мне защитного покрытия, я рассыпался бы на винтики. Теперь я уверен, что ты моему двойнику надерешь бампер, как следует, - криво улыбнувшись, он начал заваливаться набок, но Джаз успел подхватить его до того, как тот упал.       - Зачем вы все это сделали? – упавшим тоном спросил Кнокаут. Смоукскрин, снимая с пальцев насадки с когтями, ответил:       - Айронхайд прав. Ты мог запаниковать при встрече с моим двойником, так что мы подумали, что стоит подготовить тебя и в этом направлении, пока еще есть время. Саундвейв подсмотрел, как выглядит другой я, и мы учинили весь этот маскарад. У меня полночи ушло на то, чтобы научиться той же походке, что и у него. Разговаривал я, правда, неубедительно, так что пришлось молчать. В остальном должно было сработать. Ты отлично справился, - он улыбнулся, - теперь я спокоен за то, что ты сможешь за себя постоять. Прости, что так получилось, но иначе это бы тебе не помогло.       - Но ты же пострадал!       - А, ерунда, - махнул манипулятором Смоукскрин. – Вон Рэтчет бежит, сейчас в два счета на серво поставит. Не волнуйся, я в порядке.       Голубой кон неуверенно кивнул, все еще чувствуя себя виноватым. Впрочем, он понимал и важность этого трюка, ведь он и в самом деле мог бы застыть и ничего не сделать в ответ на атаку своего бондмейта, и тогда бы все эти апгрейды и тренировки были бы ни к чему. Теперь у него была небольшая уверенность в том, что он все же сможет ему противостоять. --------------       Персептор вел их, по, казалось, бесконечному коридору в одном ему известном направлении. Кнокаут запоминал путь, по которому они шли – в случае срочного бегства следовало знать, куда именно двигаться, ведь Персептор уж точно не стал бы любезно указывать, в какой именно стороне находится выход.       - Значит, вы собирались включить мой новый гениальный прибор без моего разрешения? – ученый тем временем так же не отказывался поболтать. Поцокав глоссой, он отметил: – Неудачное решение. Мне стоит показать вам, что бывает с теми, кто нарушает мой покой.       «Нам стоит только увидеть панель управления, а там нужно будет выпустить заключенных и найти тот самый отсек, в котором находятся мосты. Ты ведь помнишь их расположение?»       «Помню», - Смоукскрин ответил незамедлительно. – «Только вот вряд ли Персептор так просто позволит нам пробраться к управляющей панели».       «Нужно будет действовать быстро. Я подам сигнал».       - А вот и оно, - Персептор провел их в большую залу, сплошь уставленную клетками, в которых сидели трансформеры. Ну… или то, что от них осталось. Кнокаут видел много всякого, и всяческие военные эксперименты не были ему незнакомы, но это… Больше всего оно напоминало то, что он сделал с бедным Брейкдауном, или те жуткие опыты, когда гештальты еще только начинали формировать. Мастер Хук рассказывал и даже показывал некоторые из них еще юному тогда Кнокауту. И то, что он видел сейчас, было очень близко к тому.       Ближайший к нему трансформер был расколот надвое, и лишь провода и кое-какие системы соединяли две части корпуса, подвешенного на манипуляторах к крыше своей клетки. Он был актив, и, более того, онлайн – при виде Персептора желтые линзы в ужасе замерцали.       Еще один мех, лишенный сервоприводов, но вместо них снабженный чем-то вроде коротких щупалец, метнулся в другой угол клетки, стоило им зайти в отсек.       Странное существо, наполовину состоящее из меха, а наполовину – из фем, начало верещать и размахивать острыми кусками металла, вмонтированными в манипуляторы вместо ладоней.       «Шлак, шлак, шлак, шлак…»       - Будете вести себя хорошо – не попадете к ним, - с удивительно доброжелательной улыбкой обратился к ним Персептор.       «… шлак, шлак…»       - Пройдитесь, осмотритесь. Однажды это станет и вашим домом. Познакомьтесь со своими будущими соседями!       «… шлак, шлак, ШЛАК!»       «Да заткнись ты!» - не вытерпел Кнокаут. – «Еще ничего не решено!»       «Ты-то с чего такой спокойный? Не видел, что он сделал с теми?»       «Праймаса ради, да почему вы все здесь такие недалекие? Впрочем, мне это очень на руку. Я видел, что случилось с теми бедолагами, и даже знаю, зачем он с ними это сделал. Уверен, что твой бондмейт и не такого насмотрелся за весь свой актив, так чего ты трусишь, как последний…»       «Я не боюсь», - уже тверже произнес гонщик, украдкой посмотрев на медкона. – «Но это вызывает опасения».       Кнокаут сдержал фырканье. Грозный злобный лже-Смоукскрин боялся медиков и всяческих опытов. И как его двойник не припугнул его медосмотром? Или хотя бы не попытался испортить ему чего-нибудь в корпусе – во время интерфейса, к примеру, такое можно и не заметить. Видимо, помимо всего прочего, другой Кнокаут был еще и нерешительным.       «Посмотри, видишь где-нибудь панель управления?» - спросил он у сине-фиолетового бота, который стоял на месте. Его слова заставили Смоукскрина все же пройти между клетками, озираясь по сторонам и стараясь не глядеть на их обитателей.       «Не вижу», - ответил он. – «Но отсек большой, и по карте тянется довольно далеко. Может, чуть дальше?»       «Не может это все управляться силой мысли, и управление должно быть здесь, а не в другом отсеке. Может быть, пока мы просто не обнаружили… Стой! По левую сторону от тебя, за клеткой с двухголовым!»       Небольшой терминал не выделялся среди прочего хлама, однако стоял поодаль от клеток, дабы ее обитатели не могли до него добраться, и выглядел достаточно простой конструкцией. Экран был плоским, под углом опущенный к приборной панели, и его не было видно, если не подойти. Кнокаут, делая вид, что испугался очередного экспоната в коллекции Персептора, отошел к Смоукскрину, и незаметно просканировал терминал. Никаких ловушек, никаких сюрпризов.       «Хорошо, что у тебя с собой сканер».       «Старая привычка. Одно время меня очень интересовали апгрейды, и я легко узнаю, есть ли у того или иного бота что-то интересное в корпусе».       «Говоришь, как медик».       «Я и есть медик».       - Любуетесь?       Персептор неожиданно появился за их спинами, держа в манипуляторах шокер наподобие энергошеста Кнокаута. Алый кон чуть отступил, а Смоукскрин замер на месте.       - Узнаешь, гаечка? – Персептор улыбнулся, чуть крутанув шокер в манипуляторах. – Сделал после твоего прибытия.       - Я не гаечка, - процедил Кнокаут сквозь денты.       - Вот как? О, придумал, - ученый осклабился, - если хочешь доказать, что ты не гайка, как все десептиконы, сделай гайкой Смоукскрина. Одержишь над ним верх – твоя взяла.       Кнокаут оглянулся на Смоукскрина. Лицевая сине-фиолетового бота ничего не выражала, и комлинк молчал.       - Не беспокойся, Смоуки у нас поначалу под многими побывал. И под Рэтчетом, и под Магнусом, и сам Прайм его жаловал на платформе. Пару раз я его чинил, - Персептор захихикал, - в его порты мог хоть танк заехать. Только вот Рикошету отказал, - ученый вдруг перестал смеяться и серьезным тоном поинтересовался у гонщика: - Перед дезактивом-то Рикошет тебя обкатал, как хотел?       Смоукскрин не ответил. И даже ЭМ-поле его ничего не транслировало. Будто его тут и нет. Отключи оптику – и не поймешь, что он здесь, в двух шагах от тебя.       - Сумеете меня развлечь – заберу к себе в кварту, - Персептор демонстративно потер когти друг о друга. – Не сумеете – оставлю здесь. Выбор ваш, гаечки.       «Будем снова притворяться», - сказал алый кон по комлинку. – «Доберемся до терминала, а затем включим его и откроем клетки».       «Шарков микроскоп!» - отозвался гонщик. В голосе его проскочила такая ярость, что медкон мысленно облегченно вздохнул. Лже-Смоукскрин был онлайн и жаждал убийств, так что все было в порядке.       «Начинаем по сигналу», - предупредил Кнокаут. – «Один, два, три… Начали!»       - Дать тебе верховодить мной? – Смоукскрин медленно повернулся к кону. – Тебе? Ты низший, и всегда им будешь. Тебе никогда не быть выше меня.       - Низший? – с издевкой проговорил алый кон. – Эта характеристика больше подходит тебе, автошлак. Встань на колени, и не спорь со мной.       Борьбу за право главенствовать они начали синхронно, постепенно, при этом, не привлекая большого внимания к своим действиям, двигаясь в сторону терминала. Там, после продолжительной драки, Смоукскрин заставил Кнокаута упасть на приборную панель, которая засветилась тусклым светом, активируясь. Медкон рычал и грязно ругался, брыкаясь и стараясь высвободиться из хватки. Смоукскрин покатал колеса в спинных стойках, и алый кон завыл в ярости, в этот раз даже совсем не притворяясь. Он ненавидел, когда касались его покрышек.       - Ты проиграл, гаечка, - прошипел гонщик ему на аудиосенсор. – Открывай порты.       - Ты сам выбрал боль.       Смоукскрин чуть отстранился, якобы чтобы сорвать панель, скрывающую интерфейс-системы, и Кнокаут проскрежетал по металлическим панелям когтями, не забыв, впрочем, заорать.       «Признаться, при первой встрече я совсем недооценил тебя», - по комлинку сообщил ему гонщик. – «Ты праймасов злой гений – устрой кто передо мной такое представление, я бы подвоха и не учуял. Персептор тоже не видит. Лучше не оборачивайся, его ржавый коннектор видеть не стоит. То еще зрелище».       «Я – отражение твоего бондмейта. Ты – отражение моего Смоука, и я заметил кое-какие схожие черты между ним и тобой. Возможно, другой Кнокаут тоже далеко совсем не так прост, как ты считаешь».       «Если мой кон вернется хотя бы вполовину таким же, я перестану его недооценивать. Навсегда».       Пока они разговаривали, Персептор видел совсем другую сцену, не подозревая о заговоре – Смоукскрин безжалостно вбивался в алого кона, который беспрестанно орал и сучил манипуляторами, сопротивляясь. Ученый так увлекся, что не сразу заметил тихие щелчки, эхом прокатившиеся по отсеку. Щелчки повторялись, а Персептор, даже услышав их, подумал, что Смоукскрин просто что-то сломал в принимающей системе алой гаечки, вот тот и срывает вокалайзер.       Смоукскрин сделал вид, что выпал в перезагрузку, навалившись на алого медика. Кнокаут рычал и шипел, слабо спихивая его с себя. Перевернувшись, он оказался фейсплейтом к фейсплейту с сине-фиолетовым ботом. Смоукскрин чуть притушил оптику, но продолжал видеть.       «Ты активировал, что было нужно?»       «Да», - Кнокаут едва заметно кивнул. – «Теперь замри и не оборачивайся. Как только я подам сигнал, бежим в сторону того отсека, в котором находятся мосты».       - Быстро закончили, гаечки, - заявил Персептор, привлекая внимание к себе. Кнокаут издал болезненный стон, проговорив:       - Иди в шлак, оплавок…       Алый кон поднял голову и тут же пожалел об этом. Зрелище, которое перед ним предстало, было пугающим. Как будто худшие кошмары хирурга вдруг собрались вместе и встали перед ним огромной толпой линчевателей. Однако только так можно было проследить за ситуацией.       Персептор не замечал их, пока они не подобрались близко, но когда он обернулся, было уже поздно. Шокер не спас его, а монстры, навалившись разом, с упоением взялись за своего палача.       Видя, что пока что на них никто не обращает внимания, Кнокаут сказал:       - Идем. Сейчас, пока они нас не заметили.       Смоукскрина дважды просить не пришлось. Он резво поднялся, и, покрутив головой в поисках выхода, припустил к нему. Алый кон не отставал, следя при этом, чтобы монстры, увлеченные друг другом и дезактивом все еще отчаянно вопящего Персептора, не учинили за ними погоню.       Вырвавшись, Смоукскрин промчался по коридору, и расхохотался:       - Ты сделал это! Шлак, ты опаснее Рэтчета и Персептора, вместе взятых.       - Я же говорил, что вы меня совсем не знаете, - отозвался тот, не сдержав, впрочем, улыбки.       Гонщик нашел путь, следуя по карте. По дороге им встретилась парочка дронов, которые тут же были вынуждены принять свой дезактив. Ворвавшись в нужную лабораторию, Кнокаут мгновенно подбежал к установке, включая терминалы, и облегченно вздохнул:       - Есть еще тридцать кликов до синхронизации.       Пока медкон бегал, активируя мосты и устанавливая нужные параметры, гонщик, пройдясь по помещению, отметил:       - Здесь все началось. Мой кон исчез, и вместо него появился ты. Я не особо верил в Юникрона, но, может быть, он действительно присматривал за мной все это время?       - Не знал, что ты сентиментален, - усмехнулся Кнокаут. – Какие чудеса может творить современная техника ведения боя, раз я смог заставить тебя поверить в высшие силы? Впрочем, Юникрон существует, в чем могу тебя уверить – лично видел. А значит, и Праймас тоже.       - У нас было пришествие Праймаса. Оптимус тогда совсем с процессора съехал, и только Мегатрон смог остановить шлакового гиганта… - гонщик задумался и замолчал. Проведя некоторое время в молчании, он добавил: - Мой кон постоянно молился Юникрону, и даже спарков пытался к этому приучить.       - И ты, разумеется, запретил ему это делать? – буднично поинтересовался алый кон, быстро вводя что-то в строке панели управления.       - Юникрон никогда не слышал меня, - сине-фиолетовый бот нахмурился. – В бетстве я в него верил, но после перестал. И до сего момента я считал его сказочкой для глупых спарков. Я всего сам добился. Не доверяя и не полагаясь ни на кого.       - Может, Юникрон просто туговат на аудиосенсоры? – пошутил Кнокаут, находясь в приподнятом настроении – ведь план, несмотря на все препятствия, проходил успешно!       Лже-Смоукскрин обернулся к нему и расхохотался. Это был второй раз, когда злобный двойник его бондмейта смеялся по-настоящему. Кнокаут улыбнулся в ответ. Определенно этот орн должен был закончиться хорошо.       Ему удалось активировать мосты точно в срок. Зеленая воронка моста открылась перед ним, сверкая статическими разрядами. Алый кон подошел к установке и встал перед ней. Смоукскрин собирался что-то сказать, как вдруг в коридоре послышался грохот.       Обернувшись на двери отсека, они обнаружили, что освобожденные монстры, вырезая всех встреченных дронов, двигались дальше. Заметив их, некоторые откололись от главной группы и направились к ним.       - Шлак, - Кнокаут развернулся было, но сине-фиолетовый бот остановил его.       - Иди, - он кивнул на мост. – Я разберусь.       - Обещай, что больше никогда не причинишь вред своей семье, - потребовал алый кон. Смоукскрин фыркнул и ухмыльнулся:       - Они настолько мои, что даже я их не трону. Иди, пока портал не закрылся… Кнокаут.       Медкон кивнул ему и, глубоко провентилировав, подошел к самому краю портала. Обернувшись, он увидел, как гонщик, активировав оружие, бросается на монстров, с ходу завалив двоих из них.       Это было последним, что он видел, прежде чем зеленая воронка посинела и он вошел внутрь. ---------------       В лаборатории было много военных. Установка была наготове, осталось только запустить. Голубой кон стоял у мостов, прощаясь с обретенными друзьями.       - Спасибо за все, - в несчетный раз повторил он. Диверсант покачал головой:       - Не пропадай. Устрой там такое соло, чтобы все попадали! – и бесшабашно, по-спаркски, улыбнулся.       - Если кто полезет, ты знаешь, что делать, - пробасил Айронхайд, скрестив внушительные манипуляторы на честплейте. Рэтчет добавил:       - Твои новые боевые протоколы помогут тебе справиться. Не забывай следить за апгрейдами.       - Не забуду, - пообещал Кнокаут.       Вперед выскочили Санстрикер и Тракс, размахивая датападом. За ними степенно следовал Сайдсвайп, несколько смущенно улыбаясь.       - Это нашим двойникам! – воскликнул золотой спарклинг, протягивая датапад голубому кону. – Чтобы знали, что мы есть! И чтобы ты нас не забыл!       Кнокаут принял датапад и растроганно погладил обоих мехлингов по шлемам. Сайдсвайп поколебался немного, и обнял его.       - Надеюсь, что все получится, - сказал он. Медкон кивнул:       - Я желаю тебе счастья, Сайдсвайп. Вам всем.       - А мы желаем того же тебе, - Смоукскрин подошел к ним. – Меня что, никто не обнимет на прощание? – он раскрыл объятия, и Кнокауту ничего не оставалось, как обнять в ответ.       - Береги себя, - уже серьезным тоном проговорил он. – Защити себя и спарков от кого бы то ни было.       - Сделаю, - пообещал голубой кон.       - Синхронизация через десять кликов, - предупредил Шоквейв.       Все отошли назад, и медкон остался один перед мостом. Обернувшись назад, он посмотрел на ботов, стоявших позади него. Он пробыл здесь не так уж и долго, но они все успели стать ему близкими.       Воронка портала посинела и начала трещать статическими разрядами.       - Пока, не-дани! – Санстрикер помахал ему манипулятором. Кнокаут улыбнулся, и, помахав в ответ на прощание, вошел в портал.