По ту сторону

Late in the night when I’m all alone And I look at the clock and I know you’re not home I can’t help myself I’ve got to see you again Norah Jones - I've Got To See You Again.

      Портал искрил, и воронка моста была синего цвета, и это значило, что стоило бы поторопиться. Кнокаут слышал от своего мастера о бедолагах, которым как-то доводилось застрять в мосту, и вызволить их удавалось лишь открыв мост снова, в одни и те же координаты, в одно и то же время, в одном и том же месте. Слишком много заботы, к тому же Кнокаут не намеревался здесь оставаться. Он многое сделал, чтобы вернуться домой, и сейчас был не лучший момент, чтобы отказывать ему в чем-то столь малом.       Однако он и не спешил. Об этих мостах между мирами было известно практически ничего, и это было плохо. Кто знает, куда он угодит в следующий момент? Кнокаут активировал энергошест и направился к выходу, скорее по привычке, чем обдуманно, покручивая его в манипуляторе.       Место было очень странным. Как два параллельных коридора, никак между собой не сообщающиеся. По одному шел он, а по другому – его двойник.       Кнокаут узнал его сразу – как можно не узнать самого себя – и кивнул, приветствуя. Тот кивнул ему в ответ. Было странно смотреть на свое искаженное отражение, но долго этого делать и не пришлось. Нужно было уходить, пока мост еще стабилен.       Воронка схлопнулась сразу вслед за тем, как он вышел из моста. Алый кон огляделся. Лаборатория. Он был в лабораториях Шоквейва. Сам десептиконский ученый вместе со своим бондмейтом обнаружился рядом с управляющей консолью, будто и не покидал своего места. Также в отсеке было полно военботов во главе с Ультра Магнусом. Кнокаут не двигался, только выставив перед собой энергошест – для защиты. Он все еще не знал, куда попал.       - Кноки…       Медкон повернулся в сторону голоса, обратившегося к нему. Смоукскрин вышел вперед, выставив манипуляторы в знак того, что он безобиден, и медленно направился к нему.       - Стой там, где стоишь, - прошипел Кнокаут.       Гонщик послушно замер.       - Это я, Смоукскрин, - сказал он. – Твой бондмейт. Ты не узнаешь меня?       - Я не знаю, с тем ли ботом говорю, - огрызнулся алый кон. – Докажи, что ты тот, кого я знаю.       Смоукскрин опустил манипуляторы, кивнув Ультра Магнусу, который уже успел мобилизовать находящихся здесь ботов, чтобы он подождал с оглашением приказа.       - Хорошо, - согласился он. – Что ты хочешь, чтобы я сделал?       - Скажи мне то, что мог знать только Смоукскрин.       Гонщик задумался. Было несколько вещей, но, даже если бы он сказал их вслух, и Кнокаут наконец поверил бы в то, что это он, его бондмейт наверняка после открутил ему все, что попадется под манипулятор, поскольку это было довольно-таки личным, и слышать об этом не следовало никому иному.       - Я скажу тебе на комлинк, - наконец сказал он. – «Хочешь знать, настоящий ли я? Я докажу тебе. Для начала, я знаю, что ты ненавидишь, когда тебя игнорируют. Ты готов из брони выскочить, лишь бы тебя оценили по достоинству, и этим ты меня и привлек когда-то. Ты любишь, когда твоя броня выглядит безупречно, и любишь покрасоваться, это точно. Ты любишь гонки, и терпеть не можешь, когда кто-то бывает быстрее тебя – таких ты норовишь сбросить с трассы, потому что нечестных трюков не сторонишься. Ты готов съесть меня, как скраплет, или бросить в плавильни, или лично разобрать, если я, как тебе кажется, уделяю кому-то чужому слишком много внимания. Но все это меркнет и бледнеет по сравнению с тем, как ты любишь наших спарков. Искрой клянусь – кто бы ни встал на твоем пути, будь то Юникрон или сам Праймас, ты и их дезактивируешь, потому что никто не имеет права посягать на наших бет, и сделаешь это без пощады и сожалений. Никакие блага и сокровища для тебя не сравнятся с Сайдсвайпом, Санстрикером и Траксом, и поэтому никто иной не может просто так прийти и попросить нас о том, чтобы стать бондмейтом кого-то из них. Я знаю, что ты все еще оплакиваешь дезактив Брейкдауна, и в твоей искре всегда есть для него место, и никто не сможет когда-либо стереть его оттуда. О, а вот то, за что ты точно прибил бы меня, скажи я это вслух: на моей памяти были всего два раза, когда ты был смущен. Первый был тогда, когда я застукал тебя посреди ночи, на своем патрулировании, стоящим возле Колодца Всех Искр, а второй был тогда, когда активировался Сайдсвайп и ты отказывался идти перезаряжаться в наш отсек, отчего мы все втроем проводили свой оффлайн в бетской.»       По мере того, как гонщик говорил, он подбирался все ближе к медкону, который мало-помалу опускал свой энергошест, пока совсем не деактивировал его, убрав в сабспейс. Смоукскрин осторожно поймал один когтистый манипулятор и сжал его в своих:       - У меня был такой тяжелый цикл, искра.       - Помножь это на тысячу, и поймешь, каково было мне, - отозвался Кнокаут, улыбнувшись одними уголками губ. Смоукскрин расхохотался и, внезапно присев, подхватил его на манипуляторы, заявив:       - Теперь я больше тебя не отпущу.       - Звучит угрожающе, - заметил медкон. – Советую тебе прекратить это, поскольку я все еще не могу избавиться от мысли, каким ты можешь быть шлакоделом.       Опустив своего бондмейта на пол, Смоукскрин, тем не менее, продолжил его обнимать. Ультра Магнус дал знак своим ботам опустить оружие, и Джаз первым бросился к ним, тоже заключив их в объятия:       - Может, теперь ты чуть ослабишь свой контроль, после того, как понял, что я не так плох? – жизнерадостно спросил он, глядя на Кнокаута. – Я же явно лучше своего двойника!       Тот сощурил алые линзы и несколько сварливо отозвался:       - Твоего двойника я дезактивировал с особой жесткостью, и воспоминания еще довольно свежи, Джаз, - диверсант при этих словах сразу отдернул манипуляторы. – Запомни: теперь я буду следить в оба окуляра.       - Вот он, мой Кноки, - довольно проговорил Смоукскрин, прежде чем к ним подошел Ультра Магнус и потребовал отчета о последнем декацикле, проведенным медконом в альтернативной реальности. ----------------       - Дани!!       Единогласный радостный вопль всех трех бет встретил их, едва им стоило переступить через порог кварты. Красно-сине-золотой вихрь едва не смел их обратно в коридор, но Кнокаут оперся о Смоукскрина, тот – о Джаза, а диверсант весьма оперативно уперся манипуляторами в стену за своей спиной, удержав всю честную компанию на месте. Пока они со Смоукскрином находили другую точку опоры, алый кон ворковал со своими чадами, попутно раздавая команды о том, что следует сделать в ближайшие пару джооров. Безотлагательно.       - По крайней мере, - заметил Смоукскрин, - теперь все вернулось на круги своя.       - Это точно, - Джаз улыбнулся. – Злобный надзиратель вернулся, и нам с тобой, мэн, стоит вспомнить, что этот Кнокаут не имеет привычки сжиматься в комок при виде сжатого кулака, а скорее имеет привычку этот кулак быстро и профессионально ампутировать.       - Эй, ты говоришь о моем бондмейте! - шутливо возмутился гонщик. Диверсант рассмеялся:       - И я рад, что он снова с нами. Кто еще рискнет внезапно нанести визит в мою кварту, да еще затем, чтобы обнаружить что-то непристойное? Только Кнокауту налить на мою репутацию, и это здорово. Так я могу бороться за Сайдса.       - Смотри, не проиграй, - алый кон внезапно появился возле них, покачивая на манипуляторах довольного до пляшущих в окулярах шарктикончиках Тракса. – Те коробки с барахлом сами себя не уберут.       Обменявшись понимающими взглядами, оба бота принялись за работу, пока медкон наверстывал упущенное время наедине со своими спарками. --------------       Лежа с бондмейтом на платформе поздней ночью, Смоукскрин признался:       - Я боялся, что больше не увижу тебя.       Кнокаут перевернулся набок, оказавшись фейсплейтом к фейсплейту гонщика:       - А я боялся, что так и останусь там. Но хорошо, что все хорошо закончилось.       Смоукскрин кивнул, согласившись, но так и не вышел в оффлайн. Поднявшись и наклонившись к уже наполовину ушедшему в перезарядку алому кону, он, немного поколебавшись, проговорил:       - Кноки… Я хотел у тебя спросить…       - Что? – слегка недовольно отозвался медкон.       - У моего двойника джампер такой же, или больше?       Желание погрузиться в оффлайн исчезло начисто. Кнокаут даже подскочил на платформе от неожиданности. Поглядев на бондмейта, как на беспроцессорного, он возмутился:       - Тебе что, процессор ржа заела, пока меня не было здесь?       Смоукскрин развел манипуляторами:       - Мне показалось, что ты как-то не так отреагировал, когда мы коннектились сегодня. Я подумал…       - Праймаса ради, Смоукскрин, ты думаешь, что у меня было время и интерес разглядывать интерфейс-системы твоего двойника?!       - Я просто предположил, - слабо защищался гонщик. – Судя по тому, что о нем рассказывал твой двойник, он бы наверняка попытался склонить тебя…       - Смоукскрин, - голос Кнокаута понизился до вкрадчивого тона, а оптика нехорошо потемнела. – Еще одно слово, и я тебе врежу. А потом не допущу до платформы. Декацикл будешь перезаряжаться в гостевом отсеке!       - Ладно, хорошо, я замолкаю, - капитулировал тот, вновь ложась на платформу и накрываясь изолетиком.       Поглядев на несчастный калачик, которым свернулся гонщик, Кнокаут провентилировал и сказал:       - Я видел его коннект-систему. Он вывалил ее мне, чтобы доказать, что лучше тебя. Это было почти сразу же после того, как я едва не разобрал его при встрече.       Ярко-голубые окуляры смотрели на него с неким напряжением. Алый кон махнул манипулятором:       - Я еще пожалею об этом, но у тебя коннектор больше. Совсем немножко.       - Да! – возликовал Смоукскрин, выбрасывая вверх кулак. – Я знал, что я лучше! Это судьба!..       - Праймас, помоги мне, - обреченно покачал головой медкон, укладываясь обратно.       Смоукскрин восхищался собой еще какое-то время, а после обнял бондмейта, и, уткнувшись фейсплейтом в алый капот, счастливо произнес:       - Теперь можно и в оффлайн.       Кнокаут закатил оптику, но ничего не сказал. В конечном итоге, это был его Смоукскрин.