Судьба Драконова (бывший "Расчёт по-драконьему")

      ๖ۣۣۜНа утро Рен была сама не своя. На распоряжение Тана собираться в дорогу отреагировала вяло, часто с задумчивым видом останавливалась, смотря в одну точку. Тан злился, точнее изображал злость, ведь они продолжали свою игру в рыцаря и оруженосца. Несколько раз пригрозил отдать её Айвелун в служанки, если не будет расторопна, но на девушку и это не подействовало. В конце концов, зажав её в углу чародей попросил её выйти из этой задумчивости.       - Рен, я понимаю, что вчера ты пережила транс, но пожалуйста, сейчас соберись! Нам надо уехать как можно скорее - вчера мы сильно наследили.       Ты не представляешь, чёрный господин, что я вчера пережила! - думала Рен. Её глубоко поражало спокойное и равнодушное поведение Тана - после вчерашнего то! Потом она начала сомневаться в том, что из воспоминаний было явью, а что - следствием транса. Но шевелиться начала.       Пройдя мимо зеркала в комнате синей женщины, Рен остановилась. Одного взгляда на отражение хватило, чтобы понять, что зелёный кулон больше не влияет на её внешность. Вчерашние ли изыскания сняли его влияние или ещё что-то, эльфийка понять не могла. Но то, что теперь она выглядела так, как должна была - на свой рост, возраст и пол - было очевидно. Даже покрашенные волосы отросли и теперь выглядели странновато. Пожалуй в дороге ей не стоит снимать шаперон.       Айвелун же страдала от близящегося похода, в котором она снова будет лишена ванны и мягкой кровати. Попытки убедить Тана воспользоваться Печатью Перемещения успехом не увенчались.       - Сефирус, братец, но ты же нашёл её! Почему мы не можем переместиться в твой замок или мой храм?       - Я же сказал, это не безопасно. Думаю, нас уже выследили. Придётся запутывать следы.       - Милый брат, но твой замок практически неприступен! К тому же, там в своей излюбленной лаборатории ты смог бы ввести свою жёнушку в транс и внушить ей новые воспоминания. И жить дальше, не зная печали!       - Нет, - он ответил жёстко, резко, - Я не могу с ней так...       - Тебе не жалко того времени, что ты потратил на приручение этого лесного остроухого зверька? - с усмешкой спросила женщина.       - Именно что. Мне жаль тех её воспоминаний... Она добровольно согласилась на наш союз и его консумацию. Пойми, Айвелун, это важно. Я могу внушить ей, что она моя супруга, могу пригласить соседей-бонов, которые подтвердят, что видели нашу свадьбу своими глазами. Могу, но не хочу. Она нужна мне в здравом рассудке и с настоящей памятью.       - Ну и что ты собираешься делать? Тащить через леса и опять приручать её? - Айвелун была очень недовольна решением брата.       - Если потребуется, то да.       Рен не понимала, зачем они так спешно покидают город. Они же шли сюда искать жену господина. Видение, которое пришло ей, никак не было связано с пропавшей, эльфийка понимала это очень чётко. А теперь они спешно собираются, словно бегут куда-то. Тан сказал, что за ними наверняка началась слежка - что ж, допустим. Но и следы его женщины вели сюда. Неужели он сбежит, так и не отыскав ту пропавшую. Рен очень хотела задать этот вопрос. Так же сильно как и узнать о ночном происшествии. Но каждый раз, сталкиваясь с Таном взглядом, краснела и спешила уйти.       Из-за её нерасторопности они выехали только после обеда. Сефирус Тан-Гри-Скай, представившийся Рен лишь одной частью своего имени, злился и нервничал. Он постоянно оглядывался по сторонам, словно ожидая погони, хотя сам прекрасно понимал, что если погоня и будет, то явно не такая заметная. Напряжение наросло, когда они въехали в лес - обстоятельства знакомства Тана и Айвелун с Рен ещё свежи были в памяти всех троих. Тан то уезжал вперёд, то наоборот отставал, всё время шептал какие-то заклинания на незнакомом Рен языке. Наконец, когда совсем стемнело и передвигаться без огня стало невозможно, они остановились на ночлег. Костёр разводить не стали, Айвелун обнесла полянку охранительным контуром. Тан же попросил Рен не залезать на ветки, а переночевать рядом с ними.       Рен просьбой была смущена, она знала, что чародеи делали себе палатку из плащей, и в отсутствии костра согревались теплом своих тел. Оказаться снова в такой близости и с одной и с другим Рен очень не хотелось. Ей вообще хотелось побыть одной, осмыслить сон и прошедшую ночь. Ей всё время казалось, что что-то очень важное буквально витает у неё перед носом с назойливостью комара, но она этого упорно не видит, не может поймать. Что-то было в её сне, из чего чародей смог вынести сведения. Но почему она не может? Это ведь её сон, в конце концов!       Эльфйика с тоской посматривала на ветви деревьев. Желание взобраться по ним на самый верх и не видеть странную пару было крайне сильно. Она уже думала наплевать на просьбу Тана и подтянуться на склонившейся ветке, когда сильная мужская рука легла ей на плечо.       - Что с тобой происходит, Рен? - Тан развернул её лицом к себе.       - А это я бы у вас хотела спросить, hir Тан, - прошипела эльфийка. - Что со мной происходит? Что значил мой сон и что вы сделали со мной ночью? У вас ведь жена есть, hir Та...       Она не успела договорить, мужчина, прижав её к стволу дерева, впился ей в губы. Но в этом прикосновении не было ни страсти, ни похоти, что-то другое... Рен, возмущённая, непроизвольно вспомнила прошедшую ночь, и эти воспоминания полились горной рекой - стремительно и быстро. Глаза Тана широко раскрылись, в них было удивление. Оторвавшись от губ эльфийки, он всё ещё держал её личико в ладонях и выглядел растерянным и радостным.       - Melli, ты совсем ничего не помнишь? - едва слышно прошептал он. Melli? как он меня назвал?.. Как это понимать?!       - Рен, - теперь его голос звучал серьёзно и спокойно, - Тебе это приснилось. Очень реалистично, согласен, но это сон. Видимо остаточное действие гипноза.       - А целовать-то зачем было? - буркнула эльфийка, чувствуя, что заливается краской.       - Чтобы узнать твои мысли, - коротко бросил Тан, - Это самый быстрый способ оказался. Что ж, теперь и ты и я знаем, что тебя так смущало... Не надо меня бояться. И постарайся доверять мне? Это очень поможет нам обоим.       Он взял её за руку и увлёк к установленной палатке. Как не хотела Рен, а спать пришлось на земле. Тан лежал рядом с закрытыми глазами, но она знала, что он не спит. Мужчина осторожно коснулся пальцами её руки - Рен развернула ладонь так, чтобы их пальцы переплелись. Всю ночь он держал её за руку, лишь ближе к рассвету прижал к себе, делясь теплом. Рен сквозь полусон подумала, что греет он не хуже, чем растопленная печь.       Дорога пошла живее, едва они покинули лес. Тан, не скрываясь, вёл их по широким дорогам и большим трактам, заезжая в города и деревеньки на пути. Ночевать под открытым небом им больше почти не приходилось, что очень радовало Айвелун. На остановках Рен больше не притворялась мальчиком. За служанку, сопровождающую знатную госпожу она вполне походила. Айвелун даже потребовала ей раздобыть платье, чтобы хотя бы в трактирах и на постоялых дворах она не привлекала к себе внимание мужским костюмом. Тут Рен призналась, что на самом деле платье у неё есть, даже показала его.       Тан-Гри-Скай, увидев спрятанное доселе, только болезненно поморщился - он ведь узнал его. Узнал и ключ с чёрным камнем, который висел на поясе платья. Ему хотелось завыть от собственной глупости. Ну кончено! Девочка просто сняла его вместе с поясом и нарядом! Спрятала, чтобы не украли, чтобы не привлекать внимание. За всё это время она ни разу не коснулась ключика-подвески рукой. Чёрный кристалл, который мог бы поведать ему о месте нахождения супруги, просто ни разу не активировался. И всё же он осторожно поинтересовался у Рен, откуда у неё эта подвеска. Ответ был вполне ожидаемый - эльфийка не помнила. Платье с поясом и ключом, так же как и кулон на шее, были при ней всегда.       Он напряг память, пытаясь определить, когда он раньше видел зелёный кулон? Память у него была прекрасная, глаза обычно зорко подмечали многие мельчайшие детали. В голове всплыл образ. Утро после свадьбы, чуть хмельной он сам и эльфы за обеденным столом. В залу в сопровождении подруг заходит Элайя, на неё синее платье - простое но из очень дорогой и красивой ткани, а на шее кулон... Только он был синий, под цвет наряда... Но это был именно он! И эльфийка, принимающая из его рук подвеску-ключик.       Воспоминания резали ножом по сердцу. Это был не его подарок, он помнил точно. Значит кто-то из гостей оставил интересный сюрприз. Только кто? Он начал методично перебирать в память гостей - их было много, но он знал каждого. Люди отметались сразу - кристалл - сильная вещь, им бы было неоткуда взять такую, а если бы и нашли - врядли бы стали дарить. Эльфы? Эти как никто чувствуют магию и опасаются силы, если её природа им не ясна. Кто там был ещё? Неожиданно для самого себя он сопоставил собственные воспоминания с тем, что Рен рассказала после транса.       Ликование от близости догадки переполняло мужчину. Хотелось закричать - и ничего, что на дворе ночь, и вся гостиница спит. В голове сложился чёткий план действий. Скоро они доберутся до Формегила, он попробует ещё несколько заклинаний и методов, и если не выйдет и это - он знает с кого спросить. Впрочем, спросит даже, если всё получится. Но сначала надо добраться.       Невозможная близость к Элайе, которую он уже привык называть этим коротким, как кличка собаки, именем Рен, изводила его. Если раньше он мог обнимать её, целовать, ведь она была невестой, а потом и вовсе женой, то сейчас он мог позволить себе только изредка коснуться её кончиками пальцев, когда брал что-то из её рук, или помочь спуститься с лошади, но не больше. Эльфийка почти всю дорогу молчала, а если и говорила, то в основном с Айвелун, хорошо изображая служанку. А ведь тогда в Формегиле она так полюбила петь... Она сторонилась его, старалась как можно реже попадаться на глаза. А его тянуло к ней всё сильней. Айвелун была права - он слишком долго в человеческой форме. Слишком сильно пропитался чувствами, свойственными людям и эльфам. Он и сам старался почаще оставаться один, чтобы можно было скинуть часть маскировки. Элайя-Рен уже видела Синюю в истинном обличии и не боялась. Поэтому оставлять её служить Айвелун было безопасней.       Но чем ближе они становились к Формегилу, тем сильнее он убеждался, что не просто спросит, а спустит три шкуры с того, кто подстроил исчезновение Элайи.       - Если мы скрываемся, то почему едем самыми хожими дорогами? - вопрос эльфийки вывел его из задумчивости, в которую он последнее время часто впадал по дороге.       - Если хочешь спрятать дерево - спрячь его в лесу, так кажется говорят у вас Лесных? - откликнулся Сефирус. - На широких трактах вероятность нападения на нас слишком мала. Мы выглядим как обычные странники, которых легко можно спутать со множеством других.       - Но мы всё равно отличаемся от обычных странников хотя бы на уровне магической ауры, - возразила Рен.       - Резонно, melli, - он охотно откликнулся, радуясь, что эльфийка сама завела разговор, - Но так же как hirin Айвелун скрывает, гхм... некоторые детали своего облика, так и я прямо сейчас скрываю наш фон от возможных наблюдателей. Обнаружить и выделить нас можно, но это под силу далеко не всякому магу. И если это всё-таки произойдёт, мы это почувствуем.       Элайя-Рен промолчала. Направление и цель путешествия, в которое она сама же ввязалась, смущали её всё сильнее. Но спрашивать о чём-то больше она не решалась.       Зато Сефирус решился на рискованный шаг. Их маленький отряд из трёх персон он повёл к Линдакронэ. Он не знал, как это может повлиять на Рен. Поможет ли этой вспомнить хоть что-то или обрушит на неё шквал не самых приятных воспоминаний? Но попробовать стоило. Да и он сам давно уже не был возле Рубежного леса, а защитные барьеры, которые он выставлял, не мешало бы проверить. Айвелун догадалась о его замыслах и лишь укоризненно качала головой. Она знала, что тогда - десять лет назад Элайя была так огорчена, что впала в серьёзное забытьё. Что с ней будет на этот раз?       Но Сефирус от своего решения не отступал.

***

      На груди невыносимо жгло. Зелёный камень, казалось, раскалился, и серебряная оправа только сильнее передавала его жар. Рен опустила глаза, заглянула в вырез курточки - кулон и впрямь горел. Спокойную лесную зелень поглотило оранжево-жёлтое пламя. Эльфийка впервые видела такую реакцию кулона. Ей было неуютно, но выдать своего волнения она не хотела. Её неспокойную посадку в седле конечно заметили, но она сослалась на усталость и попросила сделать привал.       Тан-Гри-Скай счёл это хорошим знаком. Они остановились у небольшой реки, за которой были видны деревья Линдакронэ. Рен спустилась к воде умыться и плеснула несколько пригоршней воды в ворот куртки - бесполезно. Огонь на груди так и пылал. И вместе с ним рождалось ощущение и в теле. Рен думала, как бы его назвать - тоска, вот пожалуй подходящее слово. Оно щемило и пылало вместе с камнем. Рен захотелось разрыдаться.       Сефирус, наблюдавший со стороны, поспешил спуститься к ней, и тоже ощутил... Да! Вот оно! Их выследили, раскрыли. Вот она - трещит оболочка, что скрывала троицу от магического взора. Мужчина остановился. Он разрывался между практически лежавшей у реки эльфийкой и раскалывающейся защитой. Он сделал знак Айвелун - та перехватила защиту - и всё же спустился к Элайе. Девушка была почти без сознания, из глаз градом катились слёзы, камень на груди чудом, что не сделал ожог. Она что-то шептала, он не мог разобрать, а когда всё-таки понял - засиял от радости. Элайя звала мать, звала не абстрактно, а по имени. Хорошее начало! Теперь главное довести начатое до конца.       Он обернулся - Айвелун едва справлялась. Попытался понять, откуда идёт атака - ничего. Кругом равнины, где особо негде спрятаться, через реку - обнесённый защитным барьером Линдакронэ - там тоже никого не может быть. Он снова посмотрел на Элайю - эльфийка буквально таяла. Её скорченное тело становилось прозрачным, камень рвался ввысь, словно его кто-то держал и тянул. Сефирус попытался уследить направление и тягу - чёрные нити вели прямиком к расколотой оболочке. И по этим нитям через кристалл ускользала его жена - так недавно найденная и с готовой вот-вот вернуться памятью. Мужчина выхватил меч и рубанул им в воздухе там, где чутьём видел нити. Некоторые из них оборвались, но остальные продолжали тянуть. Он выставил руку, пытаясь ухватить исчезающую супругу, но ещё одно мгновение - яркая вспышка - и на месте эльфийки остался только вдавленная земля. Ругаясь и проклиная всё на свете Сефирус упал рядом с тем местом, где только что лежала Элайя. Айвелун в этот момент упала с коня, окончательно утомлённая удержанием уже бесполезной защиты.       Элайя ещё не успела понять, что произошло, когда жар и боль в груди отступили, а над головой раздался голос:       - Ну наконец-то, моя дорогая! Добро пожаловать...