Другая Сказка

Туман был прошит черной нитью лесной дороги. Лишь приглушенный маревом стук копыт да поскрипывание давно не смазанной оси нарушало гробовую тишину. Не кричали ночные птицы, не ворчали звери, вышедшие на охоту. Даже ветер не шелестел в кронах елей, вытянувшихся по обе стороны дороги, словно суровые исполинские стражи. Весь лес будто забылся колдовским сном в объятиях мутного покрывала. Эта звенящая тишина давила на уши, рождая в глубине души неясное чувство тревоги. Словно затишье перед бурей. Мы тряслись в карете уже несколько часов подряд, не зажигая фонарей. Опасно. Их свет мог привлечь разбойников или хищных зверей, коих в этом лесу водилось великое множество. Оставалось лишь гадать, каким образом подслеповатый кучер находит верную дорогу в непроглядной промозглой мгле. Поговаривали, что в молодости старик Роберт частенько промышлял охотой и знает местные дубравы, как свои собственные, испещренные морщинами и застарелыми мозолями, ладони. От скуки, навалившейся на плечи тяжким грузом, впору было завыть на невидимую луну, и мой младший братец решил развлекаться весьма интересным способом. Вот уже битый час этот двадцатилетний детина кормил меня историями о заблудших душах и мстительных призраках. Набрался старых баек от завсегдатаев городских трактиров. Шотландцам только волю дай, расскажут таких страшных сказок, что потом две недели будешь засыпать при свечах, читая псалмы. Мне всегда нравились эти истории. В детстве я частенько просила отца рассказать мне что-нибудь этакое. Про фей, похищающих младенцев из колыбелей, или про страшного злого великана, который любил завтракать принцессами. У нас, ирландцев, сказки более добрые и всегда заканчиваются хорошо. Жаль только, жизнь так не похожа на эти сказки. В этом я уже имела возможность убедиться. Поэтому я лишь дергала плечами, когда братец начинал нести откровенные глупости, и фыркала на особенно пугающих моментах его побасенок. За окном колыхалась бледная пелена. То ли под влиянием мрачных россказней, то ли по причине усталости, норовящей смежить веки сном, в ее причудливых завихрениях мне начали мерещится чьи-то печальные лица. А раскидистые ветви елей изредка чудились косматыми загребущими лапами. - …а чудище, как подкрадется! Как схватит несчастную девушку своими стальными когтями! – рявкнул братишка глухим басом и для пущей убедительности решил продемонстрировать на мне, как именно неведомое чудище хватало незнакомую девицу, сгребая меня в охапку и отрывая от скамьи. Надо сказать, что брат весь пошел в отца. Такой же высокий и широкоплечий, будто медведь. Ладонь, что твоя лопата. Про таких, обычно, говорят сила есть, ума не надо. У меня даже затекшие от долгого сидения на месте кости хрустнули после таких демонстраций. - Лука! Прекрати! – воскликнула я, огрев этого великовозрастного ребенка веером по лохматой голове. И в этот момент карета резко подскочила на дороге, угрожающе покренившись на сторону. Раздался громкий скрежет и треск. Мы остановились. Лука выругался себе под нос, потирая ушибленную голову, и распорядился: - Сиди тут. А сам распахнул дверь, впустив внутрь повозки осенний холод, и вылез наружу. Мне, конечно, было интересно, что же все-таки там случилось. Я изо всех сил напрягала слух, но проклятый туман искажал голоса. Я слышала только невнятное бухтение. Ясно было одно – и старик кучер и братец были чем-то сильно недовольны и обеспокоены. Была ни была. Наплевав на указание Луки, я завернулась в теплый плащ и спрыгнула со ступенек повозки на дорогу. Ночной холод тут же пробрался под одежду, словно тысяча ледяных рук. Облачко пара сорвалось с моих губ и смешалось с туманом. Я окинула взглядом покосившуюся карету. Причина остановки тут же стала ясна. Не нужно было являться мастером, чтобы понять – старая ось раскололась пополам, лишив нас средства передвижения. Мы застряли посреди мокрого леса, где на несколько миль вокруг не было ни единого поселения. Лука оставил кучера раскуривать дымную трубку и подошел ко мне. Его кустистые брови съехались к переносице, еще больше добавляя ему сходства с медведем. - Я же велел тебе сидеть внутри, – произнес он. - Вот еще! – фыркнула я, поведя плечом. - Кейтлин! Что за детские выходки?! Это тебе не сад вокруг твоего дома! Здесь опасно! – воскликнул тот. Мне ли не знать, что в обширном саду, окружающем фамильное поместье Греев, в чью семью я вошла скромной женой лорда Кейна Грея, еще совсем недавно было опаснее, чем во всех дремучих лесах мира. Мне ли не ведать, какую угрозу таили в себе темные тропки, пролегающие меж кустов боярышника и колючей жимолости. Я скрестила на груди замерзшие руки и отвернулась, всем своим видом показывая, что не желаю спорить, но и прятаться в кибитке тоже не намерена. Сам того не ведая Лука вызвал из омута моей памяти далеко не лучшие воспоминания. Я старалась выкинуть их из головы, но вновь и вновь возвращалась мыслями к той страшной ночи, вывернувшей всю мою жизнь наизнанку.