Black widow

Джиену было страшно. Пожалуй, так паршиво на душе еще не было никогда. Ни когда погибли родители, и он оказался совсем один во всем мире, не имея ни малейших средств к выживанию. Ни даже тогда, в день начала его мести, когда единственная мысль, крутящаяся в голове, настойчиво убеждала его в том, что, на самом деле, он просто законченный шизофреник, которого размажут по асфальту. Не размазали. Но то, что когда-то дало силы выжить, сейчас превращалось в неподъемный груз. Джиен чувствовал, как внутри ширится мерзлота. Он ощущал это каждую минуту. Когда был один и особенно когда был с Сынхеном. Будь Квон наивнее, он бы мог врать себе, что Чхве ничего о нем не знает, ни о чем не догадывается, ничего не подозревает, но он слишком хорошо помнил отчуждение и презрительное подозрение, сочившееся из глаз Сынхена когда они только познакомились. Сейчас он смотрел на Джиена иначе. Тепло и нежно, но тому все еще виделись те, первые эмоции. Их он заслуживал больше. Джиен понимал, что изводит себя. У него начались проблемы со сном, часто знобило. Даже сейчас, лежа в кольце Сынхеновых рук, укрытый теплым одеялом, он не мог согреться. Сынхен за его спиной беспокойно вздохнул во сне и неосознанно притянул Джиена ближе к себе. Тот переплел свои пальцы с его и прижал чужую ладонь к груди, впервые в жизни беззвучно умоляя неизвестно кого о снисхождении. “Прошу, пусть все это как-нибудь разрешится само собой. Пожалуйста. Умоляю.” *** - Ты странный в последнее время. Что-то случилось? - Сынхен смотрел Джиену в глаза, обнимая ладонями впалые щеки. В вопросе Квону слышалась искренняя забота, а не что-то из разряда “стань как раньше, не хочу ковыряться в твоих проблемах”. - Не знаю, что-то настроение в последнее время хромает. Весенняя депрессия? - Джиен пожал плечами и улыбнулся. Чхве оценил его попытку отшутиться я-знаю-что-ты-врешь-но-так-и-быть-не-стану-допытываться взглядом и отвернулся, чтобы что-то найти в своем портфеле. Джиен успел только выдохнуть, как Чхве обернулся к нему снова. - Мама прислала сегодня, - Сынхен потряс в воздухе белым конвертом без надписей. - Два билета в оперу. Я не знаю, нравится ли тебе такое, но, может, ты хочешь пойти? Джиен моргнул. - В оперу? Ты хочешь пойти в оперу со мной? - Да, примерно это я и сказал. - Но, - Джиен растеряно потер ладонью шею и оглянулся по сторонам, пытаясь найти поддержку в знакомых уже вещах, наполнявших квартиру Сынхена. Да, они с Чхве спят вместе, да, проводят вдвоем гораздо больше времени, чем подразумевает обычный секс без обязательств, но они еще не говорили о статусе своих отношений. - Ты же понимаешь, что там будут все. Если ты появишься там вместе со мной, еще до конца представления все будут знать, что мы пара. Я же… не лучшая партия, скажем так. Моя репутация подпорчена чуть сильнее, чем абсолютно, и тебе не стоит афишировать наши… Сынхен перехватил нервно вышагивающего по комнате Джиена на втором круге. - Джиен, перестань городить чушь. Если бы я боялся сплетен или меня пугала твоя репутация, я бы держался от тебя подальше с самого начала, разве нет? - Наверно. - Так что прекращай заниматься самоуничижением и просто ответь на вопрос. Хочешь пойти со мной в оперу? - Конечно! Только когда? Не на днях же? Мне надо подготовиться, - снова начал заводиться Джиен. - Не на днях, успокойся. Еще почти три недели. - Хорошо. Я пойду. Очень хочу, правда, - Квон улыбался уже вполне искренне. - Вот и отлично. Остался еще один вопрос. Почти такой же важный. Что закажем на ужин? Джиен дернул плечом и почти неслышно прошептал: - Как бы я хотел встретить тебя раньше. Сынхен не нашелся с ответом. *** - Хён! Хён! - запыхавшийся Сынри бесцеремонно распахнул дверь кабинета Сынхена. - Звонили парни из аэропорта. Они взяли Рамиреза! Этот идиот просто сошел с трапа самолета и пришел на паспортный контроль, представляешь? Его уже везут сюда. - Кто еще знает? - Сынхен вскочил из-за стола. - Никто! Я тебе первому говорю. - Молчи об этом, - Чхве слегка отпихнул Ли плечом, чтобы выйти в коридор, - мне нужно, чтобы о его аресте узнали как можно позже. Сынри понятливо кивнул. *** Джиен выглядел восхитительно. Они с Сынхеном не виделись около десяти дней. Дело Рамиреза, который не просто вернулся в Корею, но и запел соловьем, с потрохами выдавая всех сообщников, гремело на всю страну. Чхве дневал и ночевал на работе, а Квон старался ему не мешать. Они только перезванивались иногда и напоминали друг другу, что работа работой, а первый совместный выход в свет никто не отменял. Теперь Сынхену казалось, что все время с их последней встречи Джиен провел в салонах красоты. Его свежевыкрашенные волосы отливали благородным серебром, и кожа выглядела холеной и лучащейся свежестью. Сынхену даже стало неловко за свой усталый немного помятый вид. Но Квон так крепко обнимал его при встрече, так жадно целовал, что все эти мысли улетучились из головы. Да и Чхве больше радовался, что тот вирус, который несколько недель назад изводил Квона слабостью и головокружениями, окончательно отступил. - Готов? - спросил Сынхен, когда водитель остановил машину у подножия широкой лестницы, ведущей ко входу в театр. Квон нервно поправил волосы и кивнул. Чхве первым вышел из машины и подал своему спутнику руку, чтобы помочь выбраться и ему. Вокруг тут же загомонили папарацци и репортеры колонок светских хроник. Ослепленный вспышками, Джиен вцепился в локоть Сынхена и старался ни на шаг от него не отставать и придать своему лицу не такое испуганное выражение. - Вот и все, - улыбнулся Сынхен, когда они вошли внутрь. Но это был только первый этап. Теперь на их пару обратили внимание жадные до сплетен представители знати. Сынхен с Джиеном хотели поскорее дойти до своей ложи, но их то и дело тормозили малознакомые личности, изображающие радость от встречи и истовое желание перекинуться парой слов. - Я отвык от подобного, - нехотя признался Джиен, когда они все же добрались до своих мест. - Я к такому и привыкать не хочу, - Сынхен расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке и сжал ладонь Джиена своей. Уйти они решили за несколько минут до конца оперы, чтобы снова не пересекаться с посторонними. - Знаешь, если перейти на параллельную улицу, то в паре кварталов будет отличное кафе. Мы там часто бывали, когда учились в Академии. Не хочешь прогуляться? - предложил Сынхен. Джиен кивнул. - С удовольствием. Они как раз проходили по узкому проулку, идущему вдоль боковой стены здания театра, когда сзади окрикнули: - Мистер Чхве! Сынхен обернулся, по велению шестого чувства отталкивая Джиена себе за спину, - и уставился прямо в дуло направленного ему в лицо пистолета. - Не стоило лезть в дело Рамиреза, -равнодушно проговорил мужчина, но нажать на курок не успел. - Брось пистолет, - Джиен шагнул вперед, в упор глядя на наемника тяжелым взглядом. - Сейчас же! Сынхен никогда не слышал у него такого голоса. Холодного и властного, ничего общего с тем вкрадчивым тоном, которым обычно владеют переговорщики. Тем не менее пистолет в руках мужчины дрогнул и вывалился и пальцев. - Встань на колени, руки за голову, - так же холодно приказал Джиен, а мужчина, словно под гипнозом, выполнил его приказ. - А ты что стоишь? - Квон резко обернулся к Сынхену и тот заметил, что парня трясет от нервов. - Звони в полицию! *** После того, как неудавшегося киллера посадили в камеру, а Сынхен бегло пересказал дежурившему в эту ночь Сынри то, что произошло, он взглядом нашел Джиена. Тот, понурившись, сидел на стуле в углу участка и грел пальцы о стаканчик кофе из автомата. - Погоди минуту, - Чхве оставил Ли и подошел к Джиену. - Эй, ты как? Тот дернул уголками губ, пытаясь изобразить улыбку. - Нормально. - Хочешь подняться ко мне в кабинет? Там тихо и есть диван. Квон кивнул. - Тогда иди. Второй этаж, третья дверь слева, на ней написана моя фамилия. Джиен снова кивнул и поднялся. - Я закончу с формальностями. Это займет еще минут тридцать. - Ладно. Уже позже, поднимаясь по лестнице, Чхве вспомнил о всех тех материалах, которыми увешана стена в его кабинете. За последние месяцы все это превратилось просто в элемент декора, который ты сам уже не замечаешь, но вот Джиен точно не мог этого не увидеть. Сынхен взлохматил волосы и толкнул дверь. Может, просто пришло время расставить все точки над “i”. В конце концов, Квон тоже должен ему некоторые объяснения. - Тебя это действительно так сильно волнует? - обернувшись к двери, Джиен качнул головой в сторону собственной “стены славы”, украшающей кабинет. Чхве тяжело вздохнул. Они оба и так долго откладывали разговор на эту тему, делая вид, что ничего не было. Раз уж вечер и так безнадежно испорчен, то почему бы не поговорить еще и об этом. - Я полицейский, Джиен. Копаться в подозрительных происшествиях - моя непосредственная обязанность. - Даже если нет никаких фактов, указывающих на состав преступления? - Даже так. Я просто чувствую, что здесь что-то нечисто, даже если не могу ничего доказать, - уверенно сказал Сынхен. Джиен повернулся к нему всем корпусом и грустно улыбнулся. Чхве прикрыл дверь и прошел мимо Квона к своему столу, устало опустился в кресло. - Ты хороший полицейский, Сынхен. И в этом проблема. Тебе не раскрыть это дело, но… - Джиен на секунду задумался, - но я могу все тебе рассказать. В любом случае, предъявить ты мне ничего не сможешь. - Джиен, ты, - Сынхен начал было подниматься, желая подойти ближе, но Квон остановил его легким движением руки. - Нет. Сиди, - снова те самые стальные интонации в голосе, совсем как тогда, в переулке. Чхве тяжело рухнул обратно в кресло, непонимающе глядя на Джиена. Тело будто налилось свинцом, при всем желании он не мог бы подняться. Квон подошел ближе и присел на край стола прямо перед ним. - Чувствуешь это, да? Чувствуешь свою неспособность сопротивляться мне? - Сынхен едва заметно кивнул. - Тот мужчина в переулке ощутил на себе примерно то же самое. Только в разы сильнее, потому что я немного испугался и не рассчитал, - Джиен неловко дернул уголком рта, словно неудачно попытался улыбнуться. - Как ты это делаешь? - сипло спросил Сынхен. Снова попытался пошевелиться, но ничего не вышло. - О, я расскажу с самого начала. С того дня, как во время аварии на заводе погибли мои родители, - Джиен дернул золоченую пуговицу на своем пиджаке, подбирая слова. - Мне было шестнадцать, когда я враз остался без семьи, дома и каких бы то ни было средств к существованию. Но ты это и так знаешь. Знаешь, но просто не представляешь. - Я думал семьям погибших и пострадавших выплачивались компенсации. Джиен пожал плечами. - Возможно. Я был не в том состоянии, чтобы узнавать об этом, а специально меня никто не искал. Зато меня молниеносно вышвырнули из той комнатки в общежитии, которую нашей семье предоставлял завод. Испугавшись, что меня заберут в детдом, я сбежал в бедняцкий район. Знаешь, что он из себя представляет? Когда-нибудь там бывал? - Нет, - честно ответил Сынхен. - Конечно, - качнул головой Джиен. - Это бессистемное скопление лачуг, гектары земли, больше похожие на свалку, чем на место, где проживают люди. Никаких дорог, улиц, почтовых адресов. Я остался там приживалой при полусумасшедшей старухе. Возможно, тогда я и сам был немного не в себе, потому что через несколько дней в её безумном бормотании я начал находить смысл. Она все говорила про какой-то талант, про силу, которой наградила меня природа, про дар, который нужно развивать. Однажды я стал ей отвечать. Стал спрашивать, интересоваться. Сначала, мне подумалось, что она окончательно выжила из ума, но я сам был настолько подавлен морально, что предпочитал поддерживать хоть какой-то разговор, чем постоянно сидеть в тишине. Она рассказывала о людях, рожденных с искрой внутри, о том, что в большинстве из них она гаснет со временем. О том, что искру можно раздуть в пламя и о том, как это сделать. - Что такое искра? - Это сила. Предрасположенность к магии, если тебе так будет понятнее, хотя это определение мне и не нравится. В тебе это тоже есть, - Джиен протянул руку и коснулся двумя пальцами середины груди Сынхена, точки, из которой полукружиями расходятся ребра. - Вот здесь. Зудящее ощущение, которое не дает тебе отпустить это дело, - Джиен кивком головы указал в сторону стены, увешанной материалами собственного дела. - Обостренная интуиция. - Но я не могу сделать ничего подобного, что делаешь ты. - Это потому что ты не тренировался. Потому что не жил, лелея свою злость, обиду и жажду мести. Не мечтал о том, как виновные в смерти твоих близких сами расстанутся с жизнью. - Это все-таки сделал ты? - одними губами прошептал Сынхен. - Но как? - Это было нет так уж сложно. Познакомиться, надавить на нужные рычаги, заставить делать то, что мне нужно, - лицо Джиена исказила злобная ухмылка. - И самое интересное - сплести проклятие. Ты знаешь, что каждый из них непосредственно виновен в произошедшей аварии? Они не моргнув глазом закупали списанное оборудование и дешевые материалы, подкупали комиссии ради получения разрешений. Авария была не случайностью, а только вопросом времени. А самое главное - все они продолжали заниматься теми же вещами и после, наплевав на загубленные чужие жизни! Я долго думал над наказанием. Устроить простой несчастный случай? Слишком банально. Просто вытянуть из каждого из них жизнь? Тоже не то. И тогда мне пришла в голову идея. Я сделал так, чтобы каждый раз, когда они нарушали закон, заведомо шли против норм морали, они теряли кусочек своей жизни. Одновременно, это давало им шанс исправиться, но никто им не воспользовался. Они просто убили сами себя. - Это какой-то бред. Я не могу в это поверить, - одними губами прошептал Сынхен. - Тебе не нужно верить, - Джиен осторожно убрал от его лица прядь волос и заправил её за ухо. - Просто теперь ты знаешь. Я отомстил, при этом не нарушив ни одного закона. - Ты убийца. - Да, но ты ничего не можешь с этим поделать. - Зачем ты все рассказал? Ты же… Ты же не сделал что-то такое и со мной? Приворожил, или как там это назвать? Заставил меня действовать по своей указке? - спросил Сынхен, вглядываясь в лицо Джиен. И отчаянно желая, чтобы тот ответил “нет”. На мгновение в глазах Квона промелькнуло странное выражение. Он встал со стола и отвернулся. - Да. Именно так я и сделал. Поэтому, будет лучше, если мы больше не будем видеться, - Джиен сделал несколько шагов к двери и, перед тем, как выйти, на секунду обернулся. - Прощай, Сынхен. Стоило Квону выйти за дверь, как тяжесть, державшая Чхве, пропала. Тот поднял руки и с силой потер лицо ладонями. Все не так. События сегодняшнего вечера никак не вписывались в привычную картину мира. Сынхен вскочил на ноги и принялся срывать со стены все фотографии и газетные вырезки. Он сминал и швырял прямо на пол, пытаясь хоть как-то заглушить злость и боль в сердце. Все это время Джиен водил его вокруг пальца. Врал в глаза и притворялся. Почему-то это причиняло большую боль, чем то, что Квон свел в могилу троих человек. Джиен прав, Сынхен бессилен и не может выставить ему никаких обвинений. Все, что ему остается - просто забыть Квона как самый долгий и страшный сон.