Малютки по заявкам

— Что еще за «Ты ведь не хочешь, чтобы тебя покусали?», Рин-сан?! — шипит Рэй после заплыва. Он старается говорить как можно тише, хоть это и не обязательно: стараниями Нагисы и Микошибы в раздевалке шумно, никому и дела нет до его слов. Рин вешает полотенце на дверцу шкафчика и подмигивает. — Да успокойся, никто ничего не понял. Я же не целовал тебя перед всеми. — Но если... Рэй не договаривает, потому что перед глазами — Рин. Рин, который повернулся к нему спиной и теперь снимает плавки. Вот он медленно нагибается — видно, как под кожей плавно перекатываются мышцы, — тянет ткань вниз, обнажает упругие ягодицы, и бросает быстрый взгляд через плечо. Рэй краснеет от возмущения: да над ним просто-напросто издеваются! А Рин, как ни в чем не бывало, уже надевает сухие плавки и выворачивает футболку на лицевую сторону. — Эй, Рэй-чан, Рин-чан! Мы хотим все вместе пойти перекусить, — Нагиса стоит в дверях и призывно машет руками. — Одевайтесь скорее, а мы будем ждать на улице! Он убегает вслед за остальными ребятами — в раздевалке сразу становится тихо, — а Рин хмыкает: — Как обычно, за нас уже все решили. — Это же Нагиса-кун, — улыбается Рэй и отвлекается на ремень, никак не желающий застегиваться. Он пропускает момент, когда Рин оказывается рядом. Его ладони — на теле Рэя, сжимают и поглаживают, а прикосновение губ щекочет ухо. — Мы можем не идти, если не хочешь, Рэй-чан, — выдыхает Рин, и Рэй может поклясться, что почти слышит его ухмылку. Рин вжимает Рэя в шкафчик, льнет всем телом, мажет губами по щеке, осторожно прикусывает кожу на ключицах. Рэй давится стоном и беспорядочно шарит руками, не зная, за что хвататься в первую очередь. Потому что Рин красивый — везде, и он весь только для Рэя. Неделю назад, сейчас, через год, всегда. Рин шепчет ему об этом, как в бреду, и тянет зубами за нижнюю губу. Рэй не хочет быть покусанным — побежденным — в воде, но сейчас подставляет под укусы губы, шею, плечи, пальцы — и ничуть не жалеет. Они могут не идти, если не хотят.