Зараженные

Ночь была в своем праве. Снова пошел снег, застилая землю еще одним слоем ледяного белоснежного покрывала. Мередит скривилась. Она никогда не любила снег, ведь он заставлял ее вспоминать отнюдь не самые лучшие моменты своей жизни. Только он в этих воспоминаниях был не белым, а грязно-серым. Женщина прикрыла глаза, втянув носом морозный и, казалось бы, даже слегка потрескивающий воздух, и зябко поежилась. В памяти услужливо всплыли силуэты давно и тщательно скрываемого прошлого. Белоснежный, подобный этому треклятому снегу, пол, пропахший резким запахом хлорки. Такие же стерильные, до блеска начищенные столы, на которых горами возвышалась лабораторная посуда. Сверху бил яркий ослепительный свет ламп. А у стола, склонившись перед громоздким микроскопом, сидел он — Создатель и первый Пастух. Невысокий, хилый, с потной блестящей лысиной, трехдневной щетиной на подбородке, совершенно незаметный и неказистый по человеческим меркам. И только глаза — неестественно большие, нездорово блестящие — хоть как-то выделяли его среди человеческого стада. Мередит мысленно усмехнулась. Да, таким она и запомнила этого дьявола в белом халате. Человека, исполнившего свою заветную мечту, которая в итоге и привела к краху. Его гениальность стала фатальной не только для его лаборатории, но и для всего человечества. Удивительная по своим масштабам и дерзости разработка, обещавшая светлое будущее и обернувшаяся в последний миг абсолютной катастрофой. Да, Мередит запомнила этот день на всю свою долгую жизнь. День, когда творения убили Создателя и разрушили его мир. День начала конца… Судный День. — Госпожа? — возле Мередит материализовался Хлориан, с беспокойством покосившись на женщину. — С вами все в порядке? — Ах, это ты, Хлориан, — с неохотой приоткрыв глаза, отозвалась женщина. Возвращаться из старых воспоминаний оказалось на редкость тяжело. — Не о чем беспокоиться. Снег навевает воспоминания… — О чем же? — поинтересовался Хлориан, но, тут же осекшись, пробормотал: — Простите, Госпожа, не сдержался! — Хорошо, что ты сам это понял, — кивнула Мередит, обернувшись и в упор глянув в глаза растерянного слуги. — Есть вещи, о которых тебе лучше не знать, Хлориан. Почему ты отвлек меня? — Разведка нашла в лесу выжившего. — Ого! Давненько я не слышала о новых выживших! — искренне удивилась Мередит. — Приведите его ко мне. — Сию минуту, — склонившись, прошептал слуга. Мередит с легким удивлением коснулась грудины, чувствуя давно забытое, но такое сладостное чувство волнения. Наверное в этом она даже немного завидовала людям, способным за одно мгновение прожитой жизни ощутить целую гамму разнообразных эмоций. Ей же это было не дано. И отдельные, резкие всплески эмоционального фона приносили ей ни с чем не сравнимые ощущения. — Госпожа, мы привели его, — отрапортовали двое стражей, склонившись перед Мередит. Женщина с интересом осмотрела выжившего, повисшего на руках своих конвоиров. Как она и ожидала, им оказался маленький парнишка. Женщина искренне ужаснулась его плачевному состоянию, подумав, что уже давненько она уже не видела одичалых детей и успела отвыкнуть от их вида. Тело выжившего было бледным, как полотно, опасного синеватого оттенка. Через его тонкую, свисающую с угловатых костей кожу, казалось, просвечивались внутренние органы. Волосы грязно-серого оттенка свалявшейся копной ложились на спину и плечи, закрывали лицо, и наверняка служили для мальчонки подобием шерстяного тулупа. Из-под свалявшихся лохм сердито блестели кроваво-красные, дикие глаза. Довершали образ пара небольших черных рожек. Выживший с шумом втянул носом воздух и облизнулся, обнажив острые клыки. Для Мередит не составило огромного труда понять, какая мысль прокралась в голову дикаря. Не в первый раз она видит эту улыбку. Был еще кое-кто, очень похожий на этого мальчишку. Тот, кто уже очень долгое время занимал все ее мысли. Ее предчувствия воплотились в жизнь. Не прошло и секунды, как выживший, явно почувствовавший небольшую запинку своих конвоиров, вырвался из их цепких рук и прыгнул прямо на Мередит. Сама женщина давно задавалась вопросом: почему выжившие предпочитают бросаться именно на нее, если есть выбор между ней и кем-то еще? Женщина, сохраняя невозмутимость, лишь легонько качнула головой, уклоняясь от когтей, вспоровших воздух всего в паре миллиметров от ее щеки. Сам парнишка, явно не рассчитав своих сил, рухнул в сугроб за спиной Мередит. — Госпожа! — закричал один из конвоиров, бросаясь к женщине. — Прошу простить нас за невнимание! Он вас не ранил? — Нет, — ответила Мередит, безо всякой опаски подходя к сугробу, в котором отпечатался мальчишка. — Ну что же ты так, а? Кидаться на своих спасителей — не самый лучший способ отблагодарить их! — картинно покачав головой, заговорила она, подойдя вплотную к мальчонке. Дикарь только зарычал в ответ, бросив на Мередит взгляд, полный ненависти и злости. Женщина усмехнулась, опустившись перед парнишкой на колени. — На, — рука Мередит опустилась прямо под нос мальчишки. Сил на второй бросок у него явно не оставалось. — Пей. Дикарь с недоверием взглянул в глаза Мередит, затем на предложенную руку и, не тратя более времени, впился в кожу, жадно присосавшись к неожиданному угощению. — Что вы делаете, Госпожа? — испуганно пискнул один из конвоиров, неловко переминаясь с ноги на ногу за спиной своей предводительницы. — Он же… — Во-первых, он голоден. Другую пищу его тело пока не примет. А во-вторых, это отличная возможность привязать выжившего ко мне, сделав его моим верным вассалом. Или вы не согласны с моим решением? — Ни в коем случае! — моментально откликнулся конвоир, бледнея. — Как же мне тебя назвать? — задумчиво прошептала женщина, второй рукой поглаживая выжившего по макушке. — Точно. Валентин. Будешь зваться Валентином. — Странное имя, вам не кажется? — подле Мередит вновь возник Хлориан. Слуга оглянул мальчишку внимательным взглядом. — Хилый он какой-то… Вы уверены, что сей экземпляр будет нам полезен? — Да, думаю, будет, — кинула женщина, отстранившись. — Довольно, — прошептала она, обратившись к замершему в недоумении мальчишке. Его глаза испуганно распахнулись, трясущейся рукой он попробовал дотянуться до локтя Мередит. Женщина отрицательно помотала головой, жестом приказывая подняться. Мальчишка покорно приподнялся, немигающим взглядом сверля женщину. На Хлориана и замерших подле конвоиров он не обращал внимания, на негнущихся ногах поковыляв к отошедшей в сторонку женщине. Его губы приоткрылись, исторгая из горла первые осмысленные звуки. — Все верно, — женщина ободряюще улыбнулась, протянув Валентину руки. — Иди сюда. Молодец. Теперь я твоя мама. — М-м-ама… — удивленно прошептал Валентин, тут же испуганно прикрыв рот, приложив к губам руку в совершенно человеческом жесте. — Мама? — словно бы спрашивая, заговорил он снова, вопросительно оглядываясь по сторонам. На этот раз он заметил Хлориана, смерив того неприязненным взглядом. Слугу от этого многозначительного взгляда слегка перекосило. Мальчонка-то оказался с характером. — Госпожа! Госпожа! — на горизонте показалось испуганное и крайне растерянное лицо Альдебарана. Лучший воин армии Мередит выглядел жалко и даже нелепо. Одежда порвана, испачкана в засохшей крови, длинная грива пышных волос растрепана, напоминая больше мочалку, чем прическу. Валентин недоуменно обернулся на его крик, зашипев и прогнувшись в спине. — У меня срочное сообщение! Мередит кинула на своего слугу удивленный взгляд. Впервые она видела своего лучшего воина в таком состоянии, и это сильно обеспокоило ее. — Говори! — приказала она, жестом показав Валентину, что боятся нечего. Мальчишка виновато хлюпнул носом, моментально потеряв к Альдебарану интерес. — Как вы и велели, я выследил девчонку. Оказывается, выживший объединился с ней. Все это время он не спускал с нее глаз. И когда мне все же представилась возможность — я напал. Однако девчонка оказалась не так проста. Один ее взгляд повалил меня на землю. Будто бы ей подвластно какое-то психическое воздействие. И что самое странное: в тот момент даже ее запах поменялся. Он стал напоминать ваш, Госпожа. Даже ее выражение лица и глаз… Словно бы в тот момент в нее вселилось какое-то другое существо… — Я разочарована, Альдебаран, — перебила его Мередит. Ее глаза засветились холодной яростью. Да как этот червь посмел сравнивать ее с какой-то человеческой девчонкой! — Это и есть твои новости: ты не смог справиться с человеческой девчонкой, потому что тебя испугал ее запах и выражение глаз? Ты меня очень разочаровал! — Я не ушел бы оттуда, не выполнив миссию! — прошептал Альдебаран, бледнея. Он почувствовал, что явно сболтнул лишнего, только очернив себя перед Госпожой. — В нашу битву с девкой вмешался подоспевший выживший. И хотя он был серьезно ранен, дрался он люто. Сущий монстр. В прошлый раз он был на порядок слабее. Казалось, чем больше его бьешь, тем ожесточеннее он дерется. Но, даже тогда я не сдавался, Госпожа. Сдаться заставило меня присутствие новой силы. Словно бы на запах пролитой крови и смерти из недр земли решила выбраться еще одна сила. И это — самое странное, что я когда-либо чувствовал, Госпожа. Это чуждо и людям, и нам, и при этом оно невероятно мощное. От нее у меня волосы дыбом стали. Я понял, что если задержусь — погибну, а вы не узнаете о моем открытии… — То есть ты не выполнил мое задание, потому что у тебя появилось чувство чьего-то присутствия, я правильно поняла? — переспросила Мередит, прожигая взглядом своего слугу. Донесение Альдебарана не было лишено смысла и явно не походило на лепет безумного. Сама Мередит частенько ловила себя на мысли, что Пустые Земли изменились. Слишком много разной гадости развелось и на земле, и под землей. Иногда ей казалось, что нечто следит за каждым ее шагом из-под земли. Разведка ничего не давала. Неприятное ощущение чужого присутствия не исчезало, но и ее посыльные возвращались ни с чем. Однако разгневанная женщина не могла просто так простить своего ведущего воина. Если она спустит ему с рук такую осечку, значит позволит и другим расслабится. Нет, Альдебаран должен был понести жестокое наказание за свою трусость. — Это было не пустое чувство. В том лесу действительно было что-то, причем это что-то наверняка разумное. Поверьте, обычного мутанта я бы легко вычислил, но это… — начал оправдываться Альдебаран. — Ладно, на сегодня я прощу твое своеволие и подумаю над твоими словами, Альдебаран. Но более я не потерплю от тебя непокорности. Это было последнее предупреждение, — вздохнув и прикрыв глаза, ответила женщина. Все же ей было пока несподручно терять лучшего бойца. Предупреждения пока хватит. Чувство стыда станет для него наилучшим наказанием. — Конечно, — склонился в поклоне Альдебаран. – Да, и еще — девчонка упоминала какого-то Пастуха… Вы не знаете, что это такое? Глаза Мередит зло полыхнули в сгущающихся сумерках, руки непроизвольно сжались в кулаки, лицо исказилось гримасой такого гнева, что даже стоящий неподалеку Хлориан поспешил отойти от нее подальше, опасливо косясь на столь внезапную вспышку агрессии. — Ты задаешь слишком много вопросов и при этом не выполняешь своего минимума, Альдебаран. Я сама приглашу тебя на разговор, когда решу, что буду делать. Ты принес скверные вести, и боюсь, мне придется пересмотреть свои планы, — взяв себя в руки, издала вердикт женщина, величественным жестом приказывая слуге удалиться. Альдебаран кивнул и поспешил скрыться с глаз своей Госпожи. Его терзали сомнения. Правильно ли он поступил, рискнув пойти к Госпоже, не выполнив задания, и осмелиться заявлять о нехороших чувствах? Дадут ли ему шанс отыграться? Сможет ли он вернуть себе статус лучшего? «Берегись, Марс! В следующий раз я точно покончу с тобой!» — думал Альдебаран, направляясь к своему отряду. Теперь второй уровень начинал подумывать о выскочке-выжившем, как о вполне реальной и серьезной угрозе.

***

— Так значит, это и есть ваш проект? — Какой-то толстый, невысокий мужчина в деловом костюме безо всякого стеснения ткнул ее в грудь сальным пальцем. Номер семь еле сдержалась, чтобы не убить этого противного человека. Вместо желаемого она тупо уставилась на него, ни один мускул не дрогнул на ее лице. Идеальная кукла, просто игрушка для кого-то. — Что-то не впечатляет. Мы со спонсорами вбухали уйму денег, чтобы сейчас смотреть на этот мусор! — Не кричите так, — Пастух спокоен и сдержан. Только его возбужденные глаза выдавали его мысли. — Сейчас я вам покажу то, над чем работал. Это зараженная второго поколения. Родилась пару месяцев назад. Имеет прекрасные боевые и интеллектуальные навыки. А еще она очень послушна. Вот с этим номер семь была категорически не согласна. В отличие от своих родителей первого поколения, она и вправду обладала не только умом, но и сознанием. Конечно же, Пастуху и ее отцу об этом знать не обязательно. Пусть потом сюрприз будет. — Номер семь, сидеть! — словно псине, скомандовал ей этот несчастный. И ей пришлось подчиниться. О, этот ненавистный звук его голоса она узнает его из сотен тысяч человеческих голосов. Только на этот голос ее тело так реагирует, готовое выполнить любое желание владельца. И сейчас, как и сотни раз подряд, она послушно села, пустыми глазами сверля своего создателя. А он победно усмехнулся, и так нехорошо блестели его ненавистные глаза. Ну ничего, еще не долго осталось… Спонсоры важно покивали, без особого интереса глядя на нее. Нет, такими фокусами их уже не проймешь. Им нужно что-то другое, более зрелищное и неожиданное. И номер семь уже знала, что прикажет Пастух. — Это хорошо. Реагирует быстро, без задержек. Но мы хотим большего, — заговорил все тот же бизнесмен. Номер семь внутренне скривилась. Гадкое слово этот «бизнесмен». — Это далеко не все, — на губах Пастуха заиграла предвкушающая улыбка. — Номер семь, возьми это, — мужчина вынул из-за пояса тоненький ножик. Она покорно подошла, взяв у него рукоятку. Спонсоры заинтересовано приподняли брови. Кажется, их начало это забавлять. — А теперь… вонзи его себе в сердце, — приказал мужчина. И ей ничего не осталось, кроме как подчиниться. Рука сама занесла оружие, проткнув орган. Номер семь стояла спокойно, из тоненькой ранки потекла тягучая кровь. Выражение ее лица и глаз осталось прежним. Ее мышцы не позволят упасть — приказа не давали. Ее сознание начало медленно затуманиваться, боль, пронзившая грудь, была воистину адской. Но она уже привыкла умирать и воскресать, только вот к боли все никак не могла притерпеться. — Что вы творите?! — сорвался на крик испуганный спонсор. Наконец-то мина презрения и легкой усталости слетела с его лица. Только ради этого и стоило устраивать этот спектакль. — О, не бойтесь, — Пастух широко улыбнулся. — У меня есть пять минут для отмены команды. Это было сложно, должен вам сказать. Умерло пять образцов. Шестой не так хорошо реагирует. А вот седьмая… разве она не прелесть? — Да, да! А теперь реанимируйте ее скорее, — в голосе спонсора проскочили нервные нотки. Да, никому не хочется терять свои деньги — номер семь это хорошо усвоила. Гадкие, гадкие людишки, как же она их ненавидит! — Номер семь, отмена команды. Срочное восстановление. И она вновь подчинилась, вынув из груди лезвие. Кровь, доселе сдерживаемая, потекла обильнее, запачкав ее одежду. Это тоже было больно. Очень больно. Но она терпела, позволив телу выполнять новую команду. Она отлично понимала: это не конец, Пастуху еще есть чем удивить этих людей. — И последний трюк, — словно угадывая ее мысли, заговорил Создатель, вызвав нервную икоту у спонсоров. — Позовите сюда зараженных первого поколения. Сзади заскрипела отодвигаемая дверца, впуская в комнатку несколько монстров первого уровня. Просто обыкновенные куклы. Оболочки, созданные по прихоти одного сумасшедшего. Спонсоры невольно попятились. Их терпение не бесконечно. Особенно если учесть строение и комплекцию этих тварей. Даже ее иногда мутит от одного их вида. Бедные твари — надругательство над природой. Впрочем, Пастуха природа никогда не интересовала. — Номер семь, прикажи им лечь, — раздался по комнате сдержанный голос ученого. — Лежать! — безучастно воспроизвела она команду, уже приготовившись к следующей. Группа тварей покорно легла, вызвав неровные аплодисменты со стороны спонсоров. — А теперь прикажи им умереть. Всем! — О да, для этого человека нет ничего святого. Смерть для них будет быстрой и безболезненной, но без возможности воскрешения. Опять-таки недоработка. За нее спонсоры его живьем сгрызут. Но это будет позже, когда они оклемаются и захотят от зараженных еще больше возможностей. — Умрите! — ее голос не дрогнул. Такой же бездушный, машинный, как и выражение ее лица. Монстры подчинились. Номер семь очень хорошо чувствовала, как замедляется их сердцебиение, какими глубокими и размеренными становятся их вдохи, как приостанавливается метаболизм. Она словно бы сама вновь испытала на себе долгий и мучительный процесс умирания. В отличие от монстров, она отлично представляла, что за порогом нет ничего хорошего. Именно в тот момент она окончательно осознала, как страстно хочется жить, и жить счастливо. Чтобы никакая сволочь не смела командовать ее зараженным телом. — Так это значит, что она может ими управлять? — опомнился один из спонсоров. — Но это же опасно! — Без паники, господа! Если бы я говорил о природе, то я бы назвал ее маткой, а их, — мужчина ткнул в сторону трупов, — рабочими пчелами. Она удобна тем, что может приказывать одновременно практически неограниченному количеству зараженных. Это проверено. Я же могу контролировать максимум троих одновременно. Правда, это не очень удобно. В таком случае Пастух тут играет роль мозга этой самой матки, ее инстинктов, подпрограммы. Сама она обладает умом, но не сознанием. Она никогда не осознает себя как личность, не почувствует ни боли, ни страха. Прикажите — и она сделает все, вплоть до собственной смерти. А прикажете — и она направит тысячи монстров на покорение ваших целей. — Это просто ужасно, — пискнул кто-то. Неужели он еще не осознал, насколько выгодно иметь в своем распоряжении хотя бы парочку бездушных и чрезвычайно опасных кукол? Ничего, скоро поймет. У этих толстопузых нет морали, есть лишь практически слепая жажда выгоды и наживы. Гнойные язвы на теле человечества, с каким бы облегчением она вонзила в их глотки свои когти! — Если она матка, есть ли трутни? — вопрос задал видимо тот, кто хорошо знаком с пчеловодством. — Есть, — кивнул ученый. — Это женская особь, единичного числа. Остальное потомство второго поколения ее выводка — поголовно мужское. Это и есть трутни. Как и рабочие пчелы, они полностью подконтрольны матке, но сами контролировать не в состоянии. И, в отличие от рабочих, тоже обладают умом. Всю эту систему я назвал ульем. Думаю, понятно, откуда эта ассоциация? — Довольно интересно, — сдержано похвалил из спонсоров. В его руке вспыхнул огонек дорогой сигары. — Как же происходит контроль этого улья? Вернее, сколько это будет стоить? — Да-да, хотелось бы знать цену, — согласно закивал еще один мужчина. По его глазам номер семь сразу поняла: боится конкурентов. Похвальная боязнь. — Программа контроля над первым уровнем идентична для всех. Это значит, что независимо от того, кому будет принадлежать монстр, слушаться он будет как своего хозяина, так и врага хозяина. А вот она, — ученый лениво кивнул в сторону номера семь. — Обладает индивидуальным кодом подчинения. То есть может иметь только одного хозяина. Следовательно, будет выполнять приказы конкретного человека. Увы, экземпляров на продажу у меня пока нет. Разве что бракованная шестерка. — А эта? — Не продается, — отрезал Пастух. — Думаю, через полгодика я смогу предоставить вам готовые к продаже образцы. — Отлично, — усмехнулся один из спонсоров. Мередит приоткрыла глаза, потянувшись на лежанке. Женщина тихонько выругалась. Эта допотопное подобие кровати не шло ни в какое сравнение с ее прекрасным ложем в Городе. Оно было жестким и жутко неудобным, принося владелице не столько отдых, сколько мучения. — Сон? — задумчиво пробормотала женщина, легонько коснувшись разгоряченного лба. Проведя рукой по скулам и щекам, она поспешила стереть с лица выступившие на коже капельки пота. — Нет, всего лишь воспоминание. К чему бы? — Мама, что-то произошло? — подал голос обеспокоенный Валентин. Мальчик оказался очень способным обладателем цепкой памяти, поэтому уже за сутки он усвоил некоторые слова и выражения. — Ничего, дитя, — женщина слегка рассеянно потрепала новоявленного сына по голове. — А может ли быть так, что она… Пастух? — жуткая догадка поразила женщину. Не это ли причина, почему первый уровень не смог убить ее? Не ли это причина, по которой даже она испугалась ее? Не это ли называют подсознательной памятью? Но значит ли это, что она — далекий потомок Создателя? Нет, бред. Этого быть не могло. У Пастуха не было ни жены, ни детей, она точно уверена. Тогда откуда же тогда этот страх? Ведь она точно помнила, как все перевернулось внутри, когда она встретилась взглядом с этой замухрышкой! Именно из-за этого давно забытого чувства она так яро пожелала поскорее убрать угрозу. Альдебаран говорил что-то по поводу третьей силы. Может ли так статься, что эта третья сила окажет ей маленькую услугу, избавив мир от новоявленного Пастуха? Вполне возможно. Тогда откуда это стойкое чувство беспокойства и внезапно нахлынувшие воспоминания? Не значит ли это, что девчонка все еще жива-здорова? Нужно было скорее принимать решение. — Госпожа, срочные известия! — в шатер тихонько проскочил Хлориан. Лицо его было необычно взволновано. — Разведчики доложили, что выжившие люди из Города организовали отряд, направляющийся на поиски легендарного Города — колыбели современного человечества! — Букашки! — зло прошипела Мередит, свирепо сверкнув глазами. Когти на ее руках самопроизвольно заострились, глаза потемнели. — Еще трепыхаетесь! Сколько же мне надо направить на вас зараженных, чтобы добить всех до единого?! — Мередит раздосадовано хохотнула, окончательно сбив с толку своего слугу. Хлориан покосился на женщину с плохо скрытой опаской. — Вы всегда были такими! И он был таким тоже… Что ж, видимо, мне стоит немного откорректировать свои планы. Хлориан, собирайся! Мы идем на Восток! — воскликнула женщина, резко поднявшись. За ее спиной распахнулись широкие крылья. На пол и стены шатра брызнула бурая кровь. Лицо Мередит исказилось судорогой. Стоявший поблизости Валентин отпрыгнул, невольно зашипев. — Не часто я вижу вас во всей красе, Госпожа, — вежливо улыбнулся Хлориан. — Редкое и воистину прекрасное зрелище. — Нет, это не так, — резко прервала слугу Мередит, с явным сожалением скинув с себя остатки нового платья. Женщина с отвращением стерла с маховых перьев остатки крови. — Давай закроем эту тему. Позови мне Альдебарана! — Да, Госпожа, — Хлориан склонился в глубоком поклоне и вышел. — Мама, а куда мы идем? — Валентин непонимающе хлопнул глазами. Он совсем не понимал, о чем с таким жаром говорила его мать, и был крайне озадачен. — В место, которое и стало началом всей этой долгой истории, — усмехнулась женщина. — Пора мне окончательно расквитаться с прошлым. Ведь иначе мне не построить для нас будущего. — Эх, если бы я еще понимал… — тихонечко прошептал Валентин, глядя, как в шатер решительно входит Альдебаран. Он тоже успел за прошедшие сутки набраться решимости для реванша.