Тысячи снежных птиц

Кай сидит в столовой, на своем обычном привилегированном месте, когда слышит дикий ржач со стороны столика Пак Чанеля. -Да я пересплю с ним раньше, чем за три дня, - орет он басом. Шавки возле него (как показалось Каю) одобрительно кивают, хлопая этого (тоже, по мнению Кая) урода по плечу. Каю все равно с кем собрался переспать этот идиот, пока среди неразберихи словесной грязи он вдруг не услышал «Кенсу». Столовая постепенно пустеет, и друзья Кая расходятся, но Чанель никуда не уходит. Он сидит спиной к Каю, ни о чем не подозревая. На свою беду. Кай делает вид, что допивает молоко, потом медленно собирает книги в сумку и уходит. У входа из школы он видит, как Кенсу увлеченно разговаривает с Сехуном, и кажется, они идут на автобус. Несколько средних туч объединились в одну, небо хмурится, быть дождю. Они с Кенсу родились в один из таких дней. -Это было словно маленькое чудо, - говорил папа-альфа. Дело было в том, что беременность папы-омеги протекала крайне тяжело, и задолго до родов ему сообщили, что один из близнецов вероятнее всего уже погиб. Когда из разрезанного живота достали Кая, его глаза были широко распахнуты, и сколько бы акушер не лупил его по попе, он не издал ни звука. Когда достали Кенсу, тот не дышал. Его положили рядом с Каем, который пронзительно внимал этот мир, вливаясь в мелодию жизни. -А потом, -прошептал папа-омега. – Кай, лежавший на животе, положил свою крохотную ладошку на правое плечо Кенсу… Кай, находившийся с братом девять месяцев в утробе указал врачам, что сердце Кенсу находится с правой стороны. В следующие тридцать секунд его младшего брата реанимировали, и все это время Кай смотрел на него. -Он заплакал, папа?- удивленно спросил десятилетний Кай. -Да, вы оба разревелись, когда вас попытались разлучить. Кай смотрел на бледное небо. Еще несколько кварталов до дома. Тучи уже расходились, и стена из дождя не казалась такой пугающей. Сунув руки глубоко в карманы, он зашагал прямо по лужам. Первые пять лет своей жизни, близнецы – Кай и Кенсу провели державшись за руки. Было здорово иметь того, кто понимал тебя с полуслова. Они везде были в центре внимания, будь это песочница или чей-то день рождения. Оба обладали далеко не детским умом и не все дети могли разобрать, что имеют в виду эти двое. Это была своеобразная игра: находиться в окружении большого количества людей и быть уверенным, что тебя понимает только один из них. Это было важно. Казалось, что безоблачное детство будет вечным, но в том году им уже исполнялось по шесть. Кай вырос за год на три сантиметра, Кенсу не вырос вовсе и теперь, чтобы поцеловать Кая в макушку, приходилось вставать на носочки. -Почему так? – недоумевал Кай. -Потому что ты альфа, а Кенсу – омега, - объяснили родители. Кай помнит, как впервые стащил с родительской полки взрослую энциклопедию, которую, по мнению родителей, читать в шесть лет еще рано. Но в маленькой детской головке накопилось столько вопросов, что не было сил ждать до восьми или десяти лет. -Альфы и омеги объединяются в пары, чтобы создать семью, -читал Кай, хотя это он и так знал. – Омеги не могут иметь детей до первой течки… Слова «течка», «половое созревание» и «телесный запах», еще были не знакомы Каю, и энциклопедию, которую он читал, счел бесполезной. Но слишком уж часто Кай просыпался ночью, потому что тонюсенький запах тиранил его мозг. Он сразу нашел виновника: так пахли волосы и кожа Кенсу. На следующий день, когда из-за продолжительных дождей, никто не выходит обедать во двор школы, Кай тоже остается в классе. Сосредоточенный Кенсу сидит на расстоянии вытянутый руки вместе с Сехуном. Они о чем-то беседуют, кажется, темой стал ближайший праздник. Только какой Кай не успел расслышать. На пороге класса стоял разъяренный Бен Бэкхен, яростно шипя «сучка». Кай проследил траекторию его пути и был удивлен, что «сучка» было обращением к его младшему брату. Все были в шоке. Бэкхен схватил Кенсу за волосы и поволок обратно к двери, но тот начал отбиваться, за что и получил звонкую пощечину. -Будешь знать, как спать с моим парнем, урод! – Крикнул Бен на прощание. Кто-то осторожно одернул Кая: -Чувак, ты палочки пополам согнул. Ему было все равно. Он уставился в одну точку, пятаясь справиться с гневом внутри себя. Сехун помог Кенсу подняться, слезы из его глаз текли ручьем. Кай повернул голову и на мгновение встретился с ним взглядом. Внутри все содрогнулось. Чанель, тебе пиздец. Кенсу все время ходил за ним как хвостик. Он не мог спать один из-за несуществующих кошмаров, и Кай охотно делил с ним свою кровать. Они подолгу просто лежали вместе, тесно прижавшись к друг другу, обсуждая свои мечты, которые, конечно же, в первую очередь включали друг друга. Родители считали, что Кенсу был не по годам развит и умен, но Кай оказался умнее. Когда он впервые предположил, что брат может оказаться его омегой, вдоль спины прошел холодок. Это был ужас. Само понятие «судьба» сразу же исключалось, ведь любить собственного брата - это преступление против самой природы. Когда Кенсу, который в семь лет был ниже Кая на целую голову, мирно засыпал у него под боком, Кай понимал, что дело-то было не в запахе. Как глупо быть с человеком, только потому, что тот вкусно пахнет. Многие друзья Кая тоже вкусно пахли, но они все не были Кенсу. В порывах брезгливости Кай затыкал свой нос и уходил из комнаты прочь, забывая все, в чем убеждал себя до этого. Но все сходило на нет, когда Кенсу, проснувшись ночью, и не обнаружив старшего брата рядом, начинал плакать и искать его. Кай вернулся домой очень поздно. Свет горел только в комнате Кенсу. Скинув тяжелую обувь и пройдя на кухню, он не обнаружил там ужина. Кай нахмурился: -Пааап, - крикнул он. -Они уехали, - ответил Кенсу, внезапно возникший рядом. Его щека распухла и, наверное, очень болела. Бэк врезал со всей дури. -Болит? – спросил Кай, указывая на щеку. Кенсу мягко улыбнулся и замотал головой. Так они и стояли в молчании. Кай выпил стакан воды и направился к входной двери. -Куда ты, брат? -Прочь отсюда. Когда им исполнилось девять, запах Кенсу стал невыносимым. Но хуже всего было осознание, что Кай тоже имеет свой особенный запах. И этот запах, несомненно, привлекал Кенсу. Взгляд младшего брата становился затуманенным, и было сложно понять, о чем он думает в такие моменты. Летом, когда они спали в одних лишь шортах, Кая мучили бессонницы, уснуть рядом с Кенсу казалось невозможно. Кончиками острых пальцев Кай водил по спине брата, который вздрагивал сквозь сон. Кожа под пальцами была гладкой, как шелковые рубашки, которые они носили по праздникам. Кенсу точно спал, но когда Кай убирал руку, он шептал «Еще». Как-то раз, обнимая брата со спины, Кай заметил, как на них смотрят родители. Раз такая ужасная мысль, что Кенсу омега Кая смогла прийти в голову одному человеку, от чего она не могла поселиться в голове хотя бы одного из родителей? Кай расставил приоритеты и обрел в их лице нового врага. Каждый шаг в сторону Кенсу был на счету, и если что-то могло стать опасным, их тут же разлучат. Ведь в пять лет все эти сюсюканья выглядят мило, в десять – все по-другому. Переступив через себя, Кай начал запирать на ночь дверь в свою комнату и даже всхлипывания Кенсу под ней не могли стать ключиком к этому замку. Кай снова и снова убеждал себя, что так будет лучше, так правильнее и может быть когда-нибудь он сможет все объяснить Кенсу. В одиннадцать Кай перестал играть с Кенсу, он грубо толкал брата и настраивал против него всех своих друзей. Бедному Кенсу, закусившему от обиды нижнюю губу ничего не оставалось кроме как уйти. В течение года младший брат спал под дверью Кая. Он не знал, но Кай, порой не выдержав, на цыпочках крался к двери, садился к ней спиной и начинал мысленный диалог с Кенсу. В этот вечер Чанель отжигал в клубе «Домино» в Мёндоне. Кай стоял недалеко от входа и курил. Когда пьяный в дрова Чанель наконец-то выполз из клуба, Кай потер ладони от предвкушения. Он шел за ним до ближайшего удачного угла. Чанеля шатало и тошнило, но так даже было лучше. Кай подошел сзади, развернул Чанеля за плечо и ударил кулаком в диафрагму. Пак согнулся, и он ударил его еще раз. Чанель поднял глаза. Кай, одетый во все черное смотрел на него сверху вниз. -Знакомое лицо? – Спросил Кай. Чанель замер: -Ты – Кай, да? -Да, я Кай, - спокойно ответил он, ногой опрокинув Пака на спину. – Смотри кеды не заблюй, рожей натычу. Чанель заржал. -У меня нет денег, - сказал он. Кай присел на корточки возле него: -Твоя истеричка приходила к нам сегодня. -Б-Бэк??? – Вскочив, спросил Пак. -Именно, - Кай прижал его рукой за горло к асфальту. – Он врезал Кенсу, за то, что он спит с тобой. -Это не правда, - глаза Чанеля округлились. – Я не спал с Кенсу. -Я знаю. Но я сидел за твоей спиной, когда ты трепался, что переспишь с Кенсу. Чанель начал все отрицать. Уже давно Каю стало его жалко, но начатое надо было довести до конца. -А тебе какой резон с кем спит Кенсу? – Внезапно спросил Пак. – Ты его брат, а не его парень. Или постой…может вы и есть пара? Так пялитесь друг на друга. -Чанель заткнись, он мой брат. -Ну, от этого все только интереснее, - лицо Пака приняло хищное выражение, кряхтя, он начал подниматься. – Могу представить, что за грязные мыслишки посещают твою голову, Кай. -Не ровняй всех по себе, Чанель. -А Кенсу зн… Удар в лицо был таким сильным, что Пак откинувшись ударился головой об асфальт. -Ну, точно любовь, - через силу говорил Чанель. – Что? Настолько сильна? А сможешь своими принципами поступиться? А? -Это не твое дело, - отрезал Кай. – Я здесь, чтобы тебя предупредить. -О том, что убьешь меня, да? – Чанель вытирал рукавом кровь с подбородка. – Я всем расскажу! Пусть знают! Кай усмехнулся и за шкирку притянул Пака ближе к себе: -В ту же секунду Бэкхену поступит список, с кем ты спал только за прошедшую неделю. Думаю, этого хватит, чтобы он откусил тебе член. -Но я… -Что? Докажешь? Допросишь Кенсу? Ты думаешь, приходя из школы, дома я устраиваю вакханалии с ним? Не смеши меня Чанель. Можешь повесить огромный плакат перед школой, никто даже внимания не обратит. -Ты специально стал таким… - шепчет Чанель. -Возможно. Кстати, на самом деле не так легко быть моральным уродом, как кажется. Я прилагаю массу усилий, - говорит Кай, вытирая руки. – Чанель, ты даже не представляешь, как повезло тебе. Ты спокойно можешь взять свою омегу за руку, тем самым не вызвав подозрения у общества. Однажды Кай не выдержал. Он ударил Кенсу прямо в глаз кулаком. -Если тебе полегчает, если все станет как прежде, то можешь избивать меня, сколько хочешь, Кай. Кенсу был слишком хорошим, чтобы на ненависть отвечать ненавистью. На все злостные выпады он молчал, поэтому Каю пришлось игнорировать само существование младшего брата. Приходилось вставать в пять утра, чтобы подготовить себя к очередному чудовищному дню. Кай выливал на себя литры духов, лишь бы перебить свой запах. Редко ночевал дома, начал курить и пить. Но даже в пьяном угаре он слышал жалкие отголоски их детства, все, что удалось спасти. Он вернулся под утро и разбитыми кулаками, потому что зашел и накостылял еще и О Сехуну, который оказался более понятливым, чем Чанель. Наверное, Кенсу уже спит, думал Кай, встречая новый день на пороге собственного дома, в который не решался войти. Вставив ключ, он провернул замок и на цыпочках зашел в прихожую. Дома было тихо, все здесь спало, и никто не ждал незваных гостей. Но на кухне, за столом дремал Кенсу. Он ждал его. Кай сел напротив, вертя в руке пустой стакан. Часы показывали 5:05, но это пустяк.