***
На следующий день Орион подскочил ни свет ни заря и, приведя себя в порядок, принялся будить друзей. — Подъем! — крикнул он и набросился на мирно спящего Гарри. Тот подскочил, как ошпаренный, очумело озираясь по сторонам в попытках уловить нить происходящего. — Ори, ты демон, зачем так орать, — простонал Поттер и рухнул обратно на подушку. — Не ворчи, Поттер! Мне еще Рона будить. — Зачем, — тупо уставился на него невидящими глазами Гарри. Очки лежали на тумбочке, из-за чего лицо отошедшего Ориона стало сплошным однотонным полотном с глубокими тенями на месте глаз, контурами носа и красным облачком губ. Глубокие тени мрачно шевельнулись. Поттер понял, что Блэк нахмурился. — Мы к леснику идем, друг. Просыпайся уже, — помахал ему рукой Орион и отошел к Рону. — Рон, вставай! Ронни-и… Рональд Уизли! — Ма, это Фрэд и Джордж, я ничего не взрывал! — выдал Уизли, не до конца проснувшись. — Что? Ори? Гарри? Я проспал завтрак? — Он еще не начался, юный подрывник, — хохотнул Блэк. — Иди умывайся, и пойдем. — Ага, — зевнул Рон. — И зубы почистить не забудь! — Да, мамочка, — скривился рыжик, скрываясь за дверью. — Да хватит горланить, драккловы вы дети, — хрипло прошипел с соседней койки Симус, переворачиваясь на другой бок.***
В спальне девочек удивительно бодрая Аврора пыталась пробудить Гермиону. Так вышло, что Грэйнджер еще пару часов работала над эссе, в то время как Блэк успела просмотреть десятый сон. — Уже встаю… — просипела магглорожденная, выползая из-под одеяла на манер инфернала.***
— Говорю вам, наш лесник встает рано. Я его как-то раз засветло из окна в спальне видела. Он, кажется, в Запретный лес уходил, — убеждала друзей Гермиона. Рон был недоволен, Рон был зол, Рон понимал, что, скорее всего, не попадет сегодня на завтрак. И совершенно неважно, что завтрак начнется только через несколько часов: с энтузиазмом его друзей можно было о нем смело забыть и надеяться, что Хагрид их чем-нибудь накормит. Лжегриффиндорцы быстро приближались к хижине лесника. Гарри постучал в дверь. Послышалось шарканье шагов, и дверь со скрипом открылась. Из-за нее показался Хагрид, вопросительно оглядывая гостей. — Утра доброго. Чего пожаловали? — прогудел лесничий. — Здравствуйте, мистер Хагрид! — поздоровалась Гермиона. — Мы познакомиться с Вами пришли. Я Гермиона Грэйнджер, со мной мои друзья. Аврора и Орион Блэк, Рон Уизли и Гарри Поттер. — Здравствуйте, — робко кивнул Поттер. — Ох, заходите тогда. Чаю? Кексов? — Хагрид отошел с прохода, пропуская детей внутрь дома. — И прошу, не надо никаких «мистеров»! Зовите меня Хагридом, не надо официальничать. Садитесь, — лесник указал на гигантские стол и стулья. — Чаю, пожалуйста, — попросила Аврора. — И кексов! — встрепенулся Рон. Лесник улыбнулся и через несколько минут принес крупные чашки с ароматным чаем и корзинку с кексами. Уизли взял один и расстроился: рукой он ощущал странную твердость теста. Что ж, нормально укусить чудо-кексик тоже не вышло: только зуб, кажется, зашатался. Рон было уже отчаялся, но тут его взгляд упал на кружку с горячим чаем. Рыжик поблагодарил всех великих магов древности за то, что Шляпа не ошиблась, желая отправить его на Слизерин, и у него все-таки присутствуют в голове неплохие мозги. О Крэббе и Гойле, не славящихся быстрым мышлением, он решил в этот момент не думать. Уизли местами размачивал кекс в чае и думал, что жизнь не так уж плоха. — Ох, Гарри, ты так похож на Джеймса, — прогрохотал лесничий, присаживаясь на стул — Ты прям вылитый папка в твои годы. Даже очки такие же. — Так ты знал моих родителей, Хагрид? — зацепился за тему Гарри. — Знал, как же не знать! Джеймса Поттера и его друзей не мог не знать никто во времена их учебы! Они были очень знамениты своими проделками. Те еще сорванцы. — Значит, и нашего отца, Сириуса Блэка, ты тоже знал? — вдохновлено поинтересовалась Аврора. — Сириуса? Конечно! Лучший друг Джеймса! — закивал великан. — Ты, получается, уже давно работаешь в Хогвартсе, да, Хагрид? — протянул Орион. — Раз учебу наших родителей вживую наблюдал… — Ох, да что их! Я с вашими бабушками и дедушками учился! А, как лесничий, много кого повидал. — А как давно ты лесник? Прям после школы здесь остался? — спросил Гарри. — Эм… произошел тут давно случай один неприятный… и меня отчислили да палочку сломали… Очень печальная история! Но директор Дамблдор — святой человек! Меня, недоучку с Гриффиндора, не выгнал из Хогвартса, работу дал! Такой хороший человек, век ему благодарен за это буду! — с чувством сказал Хагрид и, достав из огромного кармана своей куртки платок, промокнул выступившую слезу. — А за что тебя отчислили, Хагрид? — осторожно поинтересовалась Гермиона. — Лучше вам об этом не знать… но я был жертвой, меня выдали за кого-то другого… Преступник-то на свободе остался! Даже Дамблдор, святой человек, не смог найти этого негодяя! — Хагрид, а ты знаешь, что на суде нашему отцу не дали веритасерум? — Чего? Сириусу-то? — Да. А виноват в этом Дамблдор, потому что он председатель Визенгамота. Он мог сделать хоть что-то, но он просто бросил своего бывшего студента на корм дементорам! — процедила Аврора, и на последних словах у нее против воли выступили слезы. Брат обнял ее за плечи и еле слышно прошептал ей: «Тише, тише». — Неужели так? — задумчиво нахмурился лесничий, поглаживая свою густую бороду. — Я знаю, что Дамблдор — хороший человек… У него должны были быть на это причины… Ох, не мне, глупому, об этом рассуждать! Такое разве что профессора поймут, МакГонагалл там, Флитвик, Снейп… Не мне директорские решения обмысливать, — Хагрид удрученно покачал головой. — Ох, Гарри, я совсем забыл! — лесник покопался в вещах и протянул Поттеру какую-то тонкую книгу. — Это тебе. Он еще не полный, но все же… — Хагрид шмыгнул носом. Гарри открыл книгу, что при ближайшем рассмотрении оказалась фотоальбомом. Внутри, на первых же страницах, на колдографии кружились в вальсе Лили и Джеймс. Вокруг них парили опадающие листья, а дорога была мокра от осенних дождей. На следующей колдографии были изображены Ремус и, как предположил Поттер, Сириус. — Аври, Ори, смотрите. Это же ваш отец, да? — О, точно! Аври, смотри! У нас дома нет такой колдографии! — Ты прав, — кивнула Аврора, рассматривая колдофото. — Они выглядят по-настоящему счастливыми. — Да, я тоже так думаю, — рассеянно согласился Гарри. — Но у меня такое чувство, будто здесь чего-то не хватает. Или кого-то. Может, его? — Наверное, ты прав, — протянул Блэк, наблюдая за болтающими о чем-то с лесником Роном и Гермионой. — Было бы здорово все же узнать, кто он, — задумчиво проговорил Поттер. — Можно у папы нашего спросить. Только не факт, что он ответит, — выдохнула Аврора. Хагрид не соврал: альбом еще не был полон, некоторые страницы были полностью пусты. — Хагрид, а почему ты сделал этот альбом? — задал интересующий его вопрос Гарри. — Ах, это. Да вот, долго мы с родителями твоими знакомы были, да и о тебе сколько слышно в магическом мире было. Знал я, что ты сиротинушкой остался, может, и не знаешь, какими они, твои родители, были. Вот и захотелось дело доброе сделать. Думал, вот соберу колдографии, да подарю тебе, чтоб родню ты свою увидел, — путаясь и смущаясь, признался лесничий, почесывая копну своих густых волос. — Спасибо, Хагрид, — искренне улыбнулся мальчик, трепетно прижимая к груди подарок. Ушли от Хагрида ребята лишь к обеду. Рон был счастлив, что попадет в Большой зал. Он на всех парах припустил к замку, ставя собственные рекорды. Никогда ранее рыжик так быстро не бегал. Вечером лжегриффиндорцы смогли выловить Драко и рассказать, как прошло знакомство с лесником. От Малфоя требовалось донести эту информацию до Теодора и Блэйза.