***
На собрании в конце первой учебной недели опять проявились странности. — Спасибо, Филиус, Помона, — слегка кивнул директор, выслушав рассказ об успехах нынешних первокурсников на Чарах и Травологии. — Что ж, Северус, Минерва, теперь меня очень интересуют ваши новые студенты. Как проявили себя на ваших занятиях юные гриффиндорцы и слизеринцы? — Позвольте начать, — резко заговорил Снейп. — Итак, сначала плохие новости, директор. Крэбб, Гойл и Лонгботтом безнадежны, — зельевар еле заметно скривился. — Что же касается хорошего, то Малфой подает большие надежды, как и Забини. Паркинсон старается, но получается пока через раз. Грейнджер очень любопытная особа, — Минерва подавилась и уставилась на Мастера Зелий, недоумевающе хмуря брови, — у нее результаты немного хуже, чем у мистера Малфоя. Мистер Поттер тоже не безнадежен. У него умеренные успехи, при должной корректировке способные вылиться во что-то более значительное. Уизли... хм... Чуть лучше Лонгботтома... думаю, это поправимо, однако для обучения этого ребенка нужны стальные нервы, а для Лонгботтома — бесконечный запас инвентаря. Слушая Северуса, почтенный маг находился в состоянии близком к «хоть стой, хоть падай». От слов зельевара у него закружилась голова, в ней забилась какая-то противно-удручающая жилка, однако директор не произнес ни слова. Он внимательно слушал отчет Снейпа, проглатывая вопросы и ругательства, готовые сорваться с языка. — Что насчет Авроры и Ориона Блэк? — Средний результат. По моему мнению, они находятся где-то между Грэйнджер и Поттером. — Спасибо, мой мальчик. Что-то еще? — Да. Мистер Финниган — террорист от бога. Взорвет все, будь то обычный чай или лимонад, не говоря уже о любых зельях. Не студент, а катастрофа. На этом все. — Еще раз спасибо, Северус. Минерва, слушаю Вас. — На Трансфигурации лучше всего себя проявила мисс Грэйнджер. Хорошие результаты были у мистера Поттера и близнецов Блэк. Что касается Слизерина, лучшие ученики — это мистер Малфой, мистер Забини, мисс Булдстроуд и мистер Нотт. Что касается Хаффлпаффа и Рэвейнкло… Директор уже вполуха слушал доклад МакГонагалл, так как в голове снова появилось то назойливое ощущение, будто он что-то упускает. Что-то существенное.***
Вторая неделя учебного года принесла директору уверенность в том, что пора действовать. Решил он начать с философского камня: требовалось как можно быстрее спрятать его в школе. Председатель Визенгамота был уверен, что щенок Джеймса Поттера, предводителя шайки Мародеров, обязательно начнет его поиски, даже не зная, что именно он ищет. У директора Хогвартса были полномочия, чтобы тут или там мальчишке и его друзьям попадались на глаза приманки и подказки. Более того, слежка за Хагридом очень помогла: директор знал, что Поттер видел полувеликана в Гринготтсе и слышал его, учитывая манеру разговора лесничего и внимание к нему Гарри. Одно тревожило старика: почему же мальчишка был в Косом переулке с теткой? Откуда у нее ключ от сейфа племянника? За сов из дома будущих студентов отвечает Минерва. Неужели старая кошка что-то скрыла от директора Хогвартса? «С этим нужно разобраться», — решил почтенный маг, перебирая крючковатыми пальцами длинную бороду. Следующим пунктом плана, требующим исполнения, была вербовка последователей среди нынешних учащихся. На протяжении всего своего срока в должности директора, маг бесчисленное множество раз манипулировал судьбами студентов, если в будущем что-то могло ему помешать. Создание нужного окружения, выбор правильных спутников жизни, прививание правильных взглядов — все, кажущееся личным и независимым от чужой воли выбором человека, могло быть подстроено мудрым волшебником, бдительно наблюдающим за каждым шагом нужных студентов. Сейчас директору нужны были массы. «Факультетом-любимчиком Дамблдора» уже многие годы считался Гриффиндор. Теперь же туда попал мальчишка Поттер и с неба свалившиеся по мордредову сглазу близнецы Блэк. Нужно было что-то делать. Что? На Рэвейнкло учатся слишком умные, пудрить им мозги — затея опасная и бесполезная, они все равно, при должном рвении, докопаются до истины. Слизерин никогда не был вариантом — это древние традиции, аристократия, власть и мудрость предков, не вышибаемая из поколения в поколение. С этим нужно что-то сделать, но напором здесь ничего не достичь — можно только наслать излишние подозрения, а так и с должности вылететь недолго. Как никак Попечительский совет школы состоит вдоль и поперек из родителей змееподобных недоносков: скользких, хитрых, скрытных и крайне ядовитых. Остается Хаффлпафф. Студенты в большинстве своем не могут похвастать ни великой силой, ни грандиозным мышлением, ни храбростью. Из всех незаурядных способностей чаще всего крайне безобидные, наподобие таланта к кулинарии или садоводству. Однако с другой стороны, студенты этого факультета обычно крайне наивны и доверчивы. Что касается их слабых сторон, любого хаффлпаффца можно, при должном усердии и тренировках, подтянуть. «Мальчишка Поттер либо подчинится, следуя высокой цели, либо бесславно сгинет в ближайшие годы. Что ж, ему в любом случае лучше оставить грешную землю. Не позволю пророчеству исполниться. Никогда», — мрачно подумал председатель Визенгамота, сложив руки в замок. — «Его тупая мамаша сдохла из-за своей тупости! «Гарри! Гарри!» Разгаррикалась! Да еще и меня отбросило... Драккловы Блэк и Люпин! Сколько проблем мне было от этой компании?! А Поттер-старший? Это же вообще ужас! Надо было ему себе сына с этой рыжей дурой заделать! Сидели бы тихо, не размножаясь, может, еще и живы были бы! А ведь какой хорошей идеей выглядел их брак во времена их учебы! Когда Трелони еще не открыла свой поганый рот, произнеся пророчество! Том Реддл — Темный Лорд? Не смешите меня! Нежный зеленый флоббер-червь. Темный Лорд — это я! Но мальчишке не победить меня. Ни Поттеру, ни Лонгботтому, чем пикси не шутит. Невилл также подходит под определение «дитя пророчества», потому нельзя оставлять его без внимания, иначе могу получить нож в спину.» «Я подчиню смерть, встану на верхушку мира, ничто более не остановит меня! Я добьюсь всего… ради тебя!»,— в глазах директора мелькнули искры необузданного безумия. Феникс на своей жерди печально понурил голову, разлился в грустной песне и, сделав круг по кабинету, вылетел на улицу, чтобы облететь древний замок.