Последняя неделя весны

- Хинамори! – донесся до нее из распахнутого окна негромкий зов. Она встрепенулась и прислушалась. – Хинамори, черт возьми, ты там! «Тоширо? Как я сразу не узнала…» - осенило ее. Изумленная девочка вскочила и, поспешно вытерев от слез заплаканное лицо, подошла к громадному окну. Она высунулась(ее комната располагалась на 2 этаже) и оглядела сад. Ее и в правду звал Хитсугая – мальчишка стоял посреди розовых кустов под ее окном, держа в руках увесистый чемодан. - Явилась! – фыркнул он громогласным шепотом. – Я тут тебя уже полчаса зову. - Прости, - проговорила виновато она. Видимо, за звуками собственных всхлипываний она его не слышала. - Идем! Почему ты еще не готова? – Он с негодованием оглядел ее, и Момо покраснела, вспомнив, что стоит перед ним в одной ночнушке, притом совершенно детской. - Комета будет уже через два часа! Я даже телескоп достал. – Парень торжественно потряс чемоданом. – Его, правда, еще собрать нужно… Но Кусака справится. - Извини, я не смогу пойти… - Что?! - Хитсугая чуть не выронил от шока драгоценный телескоп. - Ты мечтала увидеть эту комету полгода! - Меня заперли, - расстроенно вздохнула Момо. – Я теперь под домашним арестом. Я… поссорилась с родителями. - Это по крайней мере объясняет, почему охрана этого твоего «дворца» меня не пропустила, - лицо Тоширо снова стало невозмутимым. Чтобы попасть на территорию особняка ему пришлось попотеть: сперва перелезть через забор, а потом еще обходить едва видимые лазерные лучи-датчики и не попасться на глаза охранникам с собаками! Он дважды чуть не покалечился! И, конечно, чувствовал себя брошенным, поняв, что это все было зря. - Тебя не пропустила охрана? – открыла рот Момо. - А почему я шепотом говорю, как думаешь?! – вспыхнул он. Его лицо на пару минут приняло задумчивое выражение, а потом Тоширо бережно положил чемодан на траву и распростер руки. – Прыгай. - Чего?.. – смущенно воскликнула Момо. – Я же… я тебя раздавлю! - Ну так аккуратно прыгай! – Хитсугая выглядел невозмутимым и злым, но малиновые щеки выдавали его. – Дура, эта комета бывает раз в 4 тысячи лет, ты правда хочешь ее пропустить? Никто и не заметит твоего отсутствия, если тебя не будет пару часов. Немного поколебавшись, Момо схватила со спинки стула свитер и быстро натянула его. Выдохнув, она перелезла через подоконник, опустила ноги и встала на карниз. Преодолев смущение, девочка все-таки прыгнула ему в объятия, и Тоширо, несмотря на то, что был ниже ее, не позволил им упасть. - Спасибо, - Момо мило ему улыбнулась. Осознав, что они стоят и обнимаются, Хитсугая резко убрал руки, схватил с земли телескоп и повернул к ней бардовое сердитое лицо. - Иди за мной и не отставай, а то попадемся! Момо послушно кивнула и двинулась за ним следом по садовой дорожке. - Почему они тебя в очередной раз посадили под арест? – буркнул Тоширо, не оборачиваясь. – Нужно поискать такую паиньку как ты… - Если бы! Я сегодня… Я накричала на них! – вырвалось у расстроенной девочки. – Но папа с мамой не хотят принимать меня такой, какая я есть. Они упрекают меня, что я увлекаюсь не тем, чем надо… Они считают, что биолог или астроном не профессии. Они видят меня юристом. И друзья мои… им не нравятся, - Момо это мягко сказала. – Они спят и видят, чтобы я общалась только с такими, как Джагерджак… - Это еще кто? – Тоширо хмыкнул, услышав забавную фамилию. - Мой ровесник, наследник древнего португальского аристократического рода и какой-корпорации… Противный парень, напыщенный, избалованный, только и делает, что издевается надо мной при встрече, - Тоширо и не думал, что его подруга способна говорить о ком-то с таким ядом в голосе. - Зато моя сестра в нем души не чает. Вот ей надо за него выходить, а не мне!.. - В смысле? – Хитсугая напрягся. - Ну… - Хинамори угрюмо смотрела ему в затылок. – Мы с ним помолвлены. Так решили наши родители, когда нам и года не было… Тоширо резко остановился и Момо налетела на его спину. - И года?! – крикнул он, обернувшись. - Хинамори, на дворе не 18 век! Какой к черту… Вдалеке послышался лай сторожевых собак. По всей видимости они услышали ор Хитсугаи и уже спешили к ним. Тоширо выругался и схватил удивленную Момо за руку. - Бежим, договорим позже! Хитсугая зевнул. Было глубоко за 9 вечера, на Токио опустилась ночная тьма. Кабинет капитана едким желтоватым цветом освещала старая лампа. В отделении было непривычно тихо, в коридорах не было шума; за окном лишь слышался беспрерывный рев трассы и гуденье машин. Мацумото рано ушла с работы, и как только Тоширо остался один, он отодвинул отчеты и открыл потрепанный дневник. Шли часы: потихоньку, страница за страницей, альбинос все глубже погружался в мысли покойного друга. Никаких улик. Никаких имен подозреваемых. Ничего. Мир Кусаки, как выяснилось, состоял совсем из другого: «Среда, 16 сентября. У Рисы завтра день рождения, а я, как обычно, вспомнил об этом за один день! И что ей, скажите на милость, дарить? До получки еще две недели, а денег не так-то много. Интересно, Риса будет рада поделке? А, собственно, почему нет. Вон, Тоширо до сих пор поделку Момо-чан хранит. Правда, ей было 8 лет, а мне сейчас 24… А какая вообще разница каков твой возраст, главное чтоб поделка была от чистого сердца! Смастерю-ка я ей сережки из бумаги.» «Суббота, 19 сентября. Арсенал четвертый раз подряд проиграл Ливерпулю! Нет, ну я сопьюсь скоро, правда. Вот угораздило меня поставить на этих кривоногих толстожопов. Я ж так скоро без портков останусь! Одно утешение: уже через 9 дней получка. Кстати, не понравились сережки Рисе. А ведь клялась быть со мной и в богатстве, и в бедности.» «Понедельник, 20 сентября. Тоширо за два дня засадил этого бюрократа! До сих пор поверить не могу. Вот работает у братишки голова, молодец, опять на повышение идет! Но все его воображение обрывается на раскрытии дел. Сколько можно водить Момо-чан в одно и то же кафе? Она ж его так скоро бросит, и вся моя сводническая деятельность последних десяти лет пойдет коту под хвост! Надо б ему намекнуть ее в театр сводить. Или в планетарий. А проще этих двоих сразу отвести в ЗАГС.» Хитсугая пролистнул дневник, но это оказалось последней записью. Он посвятил весь вечер его чтению, но кроме того, что Кусака был тупее, чем все думали, ничего нового не узнал. Его «сводническая деятельность» и вечные проблемы с деньгами для Хитсугаи тайной никогда не были. "Может он влез в долги? – напряженно думал Тоширо. – Да и связался ни с теми, с кем надо? И Эспада тут ни при чем? Хм, нет, не похоже на него. Не смотря ни на что, Соджиро никогда бы не довел свой бюджет до слишком плачевного состояния, детский дом чему-то да учит. К тому же, скорее всего он первым делом занял бы у меня, а не у каких-то левых людей". Он снова пролистал дневник, скользя взором по страницам. Тоширо не торопился домой, Хинамори должна была вернуться с вечеринки не раньше трех часов. Поэтому ничего не мешало ему посвятить целую ночь работе, и попытаться наконец хоть немного продвинуться по этому делу… И, если честно, альбинос возлагал огромные надежды на этот блокнот. Но зря: Кусака, по всей видимости, вел его исключительно для прикола. Он даже не записывал туда свои серьезные мысли, важные переживания, а на полях нескольких страниц были нарисованы мелкие рисуночки. Тоширо хмыкнул и поднес их к глазам – стройными линиями Соджиро выстраивал тщательно вырисованные цветочки, треугольники, овалы, смайлики. «Он никогда не любил рисовать… Тем более, никогда не рисовал на полях. Видимо, все-таки что-то я о нем не знал,» - взгляд альбиноса случайно упал на маленькую ракушку, выведенную синими чернилами, и ухмылка тотчас сползла с его лица. - Да вот оно что! – воскликнул Хитсугая вслух. Он рисовал эту ракушку тысячу раз в детстве, потому что… с нее начиналось его имя. Парень, воодушевленный собственной догадкой, схватил из ящика стола лист бумаги. Да – да, в детстве Тоширо и Соджиро придумали собственный алфавит и несколько знаков препинания, чтобы безопасно переписываться на скучных уроках. Когда-то Хитсугая знал этот «язык» символов в совершенстве, они с другом пользовались им каждый день, но теперь он с трудом вспоминал какой значок что значит. Летели минуты, превращались в часы, но, наконец, ему удалось воспроизвести на листе почти весь алфавит. От тусклого света настольной лампы начали напрягаться глаза, и ему пришлось включить большой свет и налить себе кружку крепкого кофе. Об отдыхе парень даже не думал: впервые за долгое время истина, которую он искал, или хотя бы ключ к ней, были где-то рядом. Тоширо принялся взволнованно переводить оставленные на полях обозначения, боясь пропустить что-либо. К сожалению, их оказалось не так много. «Кусака знал, что это смогу прочесть только я, - мысли роем витали в голове парня, мешая ему сосредоточиться. – Он чувствовал, что ему осталось немного… Этот глупый дневник был лишь прикрытием. По всей видимости он завел его только ради послания!» Работа пошла быстрее, и через 15 минут перевод был закончен. Послание Кусаки оказалось небольшим, и дало Тоширо больше вопросов, чем ответов, но теперь у капитана была хоть одна стоящая зацепка: К.С. (правая рука) Б. Л. (таможня) Т. Х. (спонсор) У. Ш. (устранение) Н. Д. (взрывчатка) Г. Д. (спонсор) З. Р. (биоматериалы) З. Г. (разработка) А.А и Я. Л. (пытки) Тоширо с интересом перечитал список. Не нужно было бы быть гением, чтобы догадаться, что эти сокращения скорее всего обозначают имена, и они, по всей видимости, напрямую связаны с Эспадой. Он понятия не имел, почему Кусака не написал их полностью, но у него должны были быть веские причины. В любом случае, он уже помог Тоширо. - Возможно это даже имена руководителей… - пробормотал парень и снова залистал страницы. Не хватало лишь одних инициалов, но самых важных – инициалов главы Эспады. На самой последней странице альбиносу все-таки улыбнулась удача, он обнаружил на полях лишь две буквы безо всяких уточнений в скобочках: А.С. Хитсугая залпом допил кофе. Все внутри него бурлило. Он обожал это чувство, когда разгадка преступления становится ощутимо ближе, и кажется, что она совсем на поверхности. В любом случае, сон этой ночью ему уже точно не светил; Хитсугая было потянулся за кофейником, как на столе завибрировал мобильник. Прежде чем ответить на звонок он посмотрел на время на дисплее, и ошарашенно понял, что уже час ночи. Он еще раз убедился, что за работой время несется быстро. - Алло. - Тоширо, это я… - голос Момо на другом конце трубки звучал необычно надорвано и тихо. – Где ты сейчас?.. - Я еще в отделении. Что-то случилось? Как прошел благотворительный вечер? – всю эйфорию от его находки как волной смыло. Он обеспокоенно ждал ее ответа, было ясно, что ей тяжело говорить. - Тоширо, он… Айзен-сан мертв, - выдавила девушка. Тоширо похолодел. – Он… - Я еду, - спокойным голосом произнес он. – Диктуй адрес.

***

Несколько часов назад праздничный особняк посреди леса выглядел обителью счастья и роскоши на Земле: из него гремела музыка, доносились ароматы шампанского и сладостей, над высокой черепичной крышей раздавались громогласные залпы фейерверков. Теперь он погрузился в хаос. Когда приехал Тоширо здание уже оцепила полиция, никому из гостей не позволяли выходить за пределы здания, на парковке рядом с лимузинами богачей стояло не меньше четырех полицейских машин. На входе его задержали двое парней лет 20, обычных рядовых, которых заставили контролировать двери. Оба выглядели недовольными жизнью, в связи с тем, что их заставили встать посреди ночи. - Дальше нельзя, - фыркнул один, преградив Тоширо путь. Альбинос уже было хотел потянуться за ксивой и полицейским значком, как на крыльцо неожиданно вышел сам Генрюсай. Старик не был как обычно одет в форму, на нем была обычная рубашка и джинсы. Было непривычно видеть его таким. Перед ним, кстати, сонные как мухи рядовые вытянулись по стойке смирно и принялись его бойко приветствовать. - Здравия же… - Юнцы, надо в лицо знать своих командиров! – рявкнул Ямамото, перебив их. Затем он подошел к альбиносу и звучно представил его: – Тоширо Хитсугая, самый молодой капитан за всю историю нашего отделения. Рядовые переглянулись, помолчали чуток и сориентировались. Они вновь вытянулись по стойке и принялись приветствовать, но уже Хитсугаю. Ямамото едва заметно закатил глаза и дал знак Тоширо следовать за ним в здание. Красивые бардовые длинные коридоры, которые разветвлялись в различные комнаты и залы, буквально кишили людьми. Это были гости – богато разодетые жертвы обстоятельств, которые сидели на кушетках, обитых красным бархатом, или стояли с озабоченными лицами. По всюду был слышен гул и причитания. Кто же думал, что такой приятный вечер мог закончиться убийством одного из самых уважаемых людей Японии? Ямамото провел его в огромный зал с деревянными колонами, деревянным полом и теми же давящими на психику бардовыми стенами, увешенными картинами охоты. Народу там было поменьше и поэтому старик счел ее приемлемой для профессионального разговора: - Хитсугая, насколько я помню, я не вызывал тебя, но раз уж ты здесь…. Айзен Соске найден застреленным в библиотеке сегодня между двенадцатью часами и четвертью первого, - констатировал он. – Его застрелили, по всей видимости орудовал опытный киллер. Мои люди уже прочесывают сад. По одной из версий стреляли оттуда, дождавшись, когда Айзен подойдет к окну. - А судмедэксперт?.. – спросил Хитсугая, задумчиво оглядываясь. - Маюри. Тоширо, наконец, нашел глазами Момо. Она сидела на одной из кушеток в тени колоны, подальше от болтающих в группках аристократов. Сердце парня болезненно сжалось: он раньше никогда не видел ее такой. Даже в худшие дни эта девушка не теряла присутствия духа, а теперь, казалось, она разбита: ее лицо побледнело, а глаза покраснели от слез. Она смотрела в одну точку, повесив голову, а руки немного дрожали. Увидев перемену в лице подчиненного, Ямамото понимающе проговорил: - Иди. Найдешь меня в библиотеке. Я буду здесь еще полчаса, а потом поеду в участок. Тоширо кивнул, негромко поблагодарил его и подошел к девушке. - Хинамори… - Она не подняла головы, да он и не ждал этого. Парень присел напротив Момо и положил руки на ее оголенные плечи, желая унять дрожь. – Хинамори, как ты? Девушка подняла голову и встретилась с ним глазами. Его участливый взгляд и непривычный нежный тон совсем ее добили. Она порывисто обняла его, прижав мокрую щеку к его шее. Обычно она стеснялась делать так или целовать его при всех, но сейчас был не тот случай. Тоширо понимал, что ей надо выговориться и терпеливо слушал, поглаживая ее по спине. - Я вошла туда… Я вошла в библиотеку, а он лежал там с кровавым пятном во лбу и остеклевшими глазами! Я… - Она всхлипнула. – Я даже не поняла в начале от шока! Он выглядел как живой, точь-в-точь! Айзен-сан… Почему его убили? Почему именно его? Он же был хорошим человеком, добрым, он… - Многих хороших людей убивают, - прошептал Тоширо, думая о умершем друге; он немного отодвинулся от Момо, чтобы увидеть ее лицо. Парень с удовлетворением отметил, что она немного успокоилась. - Но он прожил хорошую жизнь. И не такую короткую. - Капитан! Тоширо и Момо увидели, что к ним бежит Рангику, а за ней грузным шагом плетется Омаэда. - Капитан, Момо-тян, наконец-то я нашла вас! – запыхавшаяся красавица повернулась к Тоширо. – Будут поручения? - Да, - кивнул он и протянул лейтенанту ключи от машины. – Мацумото, отвези Хинамори домой и можешь быть свободна. Отсыпайся, к полудню должна быть на рабочем месте. - Эта девушка никуда не поедет, - бросил Омаэда, подойдя к ним. – Хитсугая, тебе не хуже меня известно, что никому в особняке не разрешено его покидать! Тем более ей, - он тыкнул в Момо пальцем. – Она – первая, кто видел труп, следовательно и первая подозреваемая. Мне приказано допросить ее. - Сегодня не будет никакого допроса, - холодно ответил Тоширо. – Это может подождать до завтра. - Эй, эй, поспокойней. У меня приказ. Мне все равно, какие вас там с ней отношения связывают, - хмыкнул мужчина, достав из сумки пачку с печеньем. - Тебе повторить? – прорычал альбинос. - Сегодня ника… - Тоширо, - Момо тихонько дотронулась до его руки, - ничего. Я… я готова. Надо, так надо. Хитсугая недоверчиво посмотрел на нее, но ощутив твердость в ее голосе, все-таки согласился. - Хорошо. Омаэда, не переусердствуй во время допроса. Если я узнаю, что он длился больше часа, я лично засуну тебе это печенье куда поглубже. Мацумото, будешь присутствовать на нем и сразу после отвезешь Момо домой. - Ясно, - воскликнула Мацумото и радостно взяла Хинамори за руку(еще бы, она порядком соскучилась по подруге). - Раскомандывался тут, - пробубнил Омаэда. – За мной.

***

В Португалии утро наступает рано: стоит первым солнечным лучам выскользнуть из-за горизонта бушующего океана, оно тотчас озаряет почти весь город. Это было поистине удивительное зрелище. Но даже желание встретить рассвет, любуясь красотой природы, открывавшейся с его белоснежного, отделанного мрамором балкона, не соблазняло Гриммджоу Джагерджака вставать раньше 11 утра. Это утро не было исключением: высокий сильный парень, завернутый в белоснежный махровый халат, вышел из спальни на огромный балкон своей виллы. Хотя, это был скорее выступ. Сразу под ним был длинный обрыв, а еще ниже – синий бушующий океан, звуки волн которого сопровождали парня почти всю его жизнь. Этот эпатажный синеволосый мажор, недавно унаследовавший миллионы своего отца, ненавидел покидать пределы своей страны. Единственным местом, которое он еще был в силах терпеть, являлась Япония, родина его матери... Парень присел на удобное кресло и приказал слуге принести ему бокал хорошего вина. Есть совершенно не хотелось, да и сильно налегать на спиртное с утра тоже – просто у Гриммджоу было на редкость хорошее настроение, несмотря на то, что он не выспался. Еще бы, молодая модель-бразильянка, с которой он познакомился вчера на шумной вечеринке, не давала ему уснуть до самого утра. Теперь же Джагерджак потягивал напиток из бокала и с ухмылкой пытался вспомнить, как же ее звали. Погода соответствовала его настроению и была просто превосходной; океан вокруг был спокоен, а яркое солнце уже висело высоко над землей и отчаянно жарило. От достаточно приятных раздумий его оторвало то, что к нему подошла тихая невзрачная служанка и встала рядом. - Что такое? – поинтересовался грубовато Гриммджоу. Она принесла какую-то важную весть, ведь вся прислуга знала о том, как он не любит, когда ему мешают с утра пораньше. - Сеньор, простите, - она протянула ему конверт. – Вот. Это вам прислали. Вы говорили письма с такой печатью сразу нести к вам. Джагерджак немного сменил гнев на милость: взяв письмо и оглядев его, он бросил: - Можешь идти. Девушка не заставила себя долго ждать. Стоило ей покинуть его, как парень порвал конверт, бросил его разорванные части на пол и пробежался глазами по тексту послания. От хорошего настроения ничего не осталось – теперь Джагерджак выглядел нервным. - Срочное собрание после года перерыва, - фыркнул он, положив лист на стол и залпом допив свое вино. Немного собравшись с мыслями, Гриммджоу позвал служанку: - Мариса, передай управляющему заказать мне авиабилет до Токио. Вылет не позже девяти. Девушка робко кивнула.