Последняя неделя весны

Восемнадцатилетний Тоширо тяжело вдыхал морозный воздух. - Скорый поезд Отару-Токио отправляется через 5 минут, - ровно прогремел над пустынным ночным перроном механический женский голос. Было давно пора войти в вагон, но альбинос стоял напротив, с тяжелым рюкзаком, висящим на одном плече, не смея перешагнуть. Из дверей и окон поезда исходил яркий электрический свет и тепло... "Хватит медлить, - строго приказал он себе, - она не придет. Даже если бы хотела, ее не пустили... Но она даже не захочет." Он в последний раз окинул взглядом небо родного города, далекие холмы, виднеющиеся из-за вокзальных козырьков. Вот и все, подумал парень, возможно в последний раз он находится здесь. Новая жизнь, учеба, перспективы - все зовет его в путь. Время идти дальше... Идти дальше, оставив позади детство и все разочарования, с ним связанные. А так же всех тех, с кем он здесь познакомился, кто стал ему дорог. Приемная семья, воспитательница, одноклассники, друзья. Но почему сердце ноет только когда он думает о ней?! "Все, пора," - альбинос стряхнул с себя удручающие думы, поправил груз за плечами и хотел, было, наконец войти, как услышал, как знакомый девичий голос хрипло выкрикнул его имя. Броня холодного спокойствия Хитсугаи надорвалась, он повернул изумленное лицо и увидел в пяти метрах от себя запыхавшуюся, раскрасневшуюся от бега подругу. - Зачем... Зачем ты пришла? - только и проговорил тупо Тоширо, сразу начав себя корить за то, что даже в их последнюю встречу не может сказать ей ничего приятного. Момо быстро подошла к нему. - Прости, - всхлипнула она, не ответив на вопрос, - прости. Я не должна была убегать. Ты нуждался в поддержке, ты же в корне меняешь свою жизнь... "Это я виноват. Это я виноват, что только вчера набрался храбрости сказать тебе, что уезжаю," - пульсировало в голове Тоширо, но проклятый ком в горле не давал говорить. Вместо него это делала Момо: она, видимо, репетировала сию речь и боялась забыть что-то, зная, что времени осталось мало. - Я зря... Я в начале подумала, что ты предатель, бросаешь меня тут, да и... Да и Кусака тоже! - девушка понуро хмыкнула. - Он ведь уже как неделю в Токио, да?.. Так вот, я вела себя эгоистично. У меня-то нет возможности изменить свою жизнь, я пойду на юриста, как просят родители, буду жить, как мне велят и вряд ли когда-нибудь покину пределы нашего городка... Но ты - другое дело! Выучись на полицейского, исполни свою мечту. Мой лучший друг, - Момо, улыбаясь сквозь слезы, положила ему руку на плечо, - просто обязан быть счастлив. Широ-чан, я... Я... Хинамори запнулась; самые главные три слова, которые она хотела сказать, так и не смогли сорваться с ее языка. Тоширо сглотнул. Несколько секунд они оба не могли вымолвить не слова. - Дура, - прервал молчание он, посмотрев на нее привычным насмешливым взглядом, - зря ты пришла. Я сейчас смотрю на тебя и мне уже никуда не хочется уезжать. Момо подняла на альбиноса ошарашенный взгляд. Поезд, по всей видимости, уже был готов тронуться, и парень, повинуюсь минутному порыву, быстро наклонился и поцеловал ее в губы, как-то горько и нежно, чувствуя, что это может быть не только первый, но и последний раз. - Будь счастлива, - бросил он, и уже не глядя на нее, запрыгнул в поезд перед тем как звучно захлопнулись двери.

***

Хитсугая вошел в пустую квартиру и включил свет. Было непривычно тихо, никто его не встречал. Альбинос быстро снял куртку, стянул кроссовки и, войдя в комнату, обессиленно повалился на диван. Его отпустили на обеденный перерыв домой, но, признаться, Тоширо настолько устал, что не был уверен, что заставит себя что-то приготовить вообще. Кроме того, дневной сон был его серьезной слабостью, но непозволительной последние года три. Еще не было и двух дня, а он уже съездил в морг, побывал в суде, покопался в архивах и достал всю информацию, которую мог, об Улькиорре Шиффере. Парень планировал заняться ей после обеда. Несмотря на дикую вымотанность, альбинос заставил себя подняться, пойти на кухню и порыться в холодильнике. Ничего помимо одного пакета молока и пачки с замороженными овощами он не нашел. Тоширо поймал себя на мысли, что он привык к тому что Момо успевает наготовить еды с вечера. "Нужно научиться снова успевать себе что-то готовить, - решил он, налив в стакан молока и найдя засохшие печеньки, - я же ее сам отправил к родителям на месяц. Хинамори нужно отойти от всей этой истории с Айзеном... Да и отдохнуть от города." Но как Тоширо не уверял себя в правильности этого решения, он чувствовал резко накатившее острое одиночество и усталость. Есть особо не хотелось, а он мог отдохнуть дома еще минут сорок; тогда он вернулся в гостиную и, желая отвлечься, закопался в стопке книг Момо, стоящей на ее тумбочке. Куча любимых книг - это одно из тех немногих богатств, что девушка позволила себе взять из родительского дома. Читать она просто обожала, и отчаянно пыталась привить любовь к чтению альбиносу. Нельзя сказать, что Тоширо не любил книги, просто у него частенько не хватало времени на них. - "100 лучших рецептов по готовке трески", - прочел он название первой, ухмыльнулся, и положил ее в сторону. - Макс Фрай... Нет, для легкого чтения не подойдет. Он критически расшвырял половину ее тумбочки. - Джейн Остин... Бредбери... Джек Лондон... - тут Тоширо наткнулся на тоненькую книжечку-детектив и отворил на первой странице. К его удивлению, там находился аккуратно отворенный белый конверт. Тоширо недолго повертел его в руках, не решаясь открывать. "Это ее личное. Мало ли кто решил написать ей... и что, - альбинос почувствовал смущение, не зная как ему поступить. Тоширо всецело доверял ей, но любопытство не позволяло ему вложить конверт в книгу. - Нет же, это касается только Момо. Если бы там было что-то, что я должен знать, она бы сказала." Хитсугая твердо хотел положить его обратно, но его взор случайно упал на две мелкие буковки в углу конверта: А.С. - Черт возьми... - пробормотал Тоширо. Эти инициалы... Он уже видел их. На последней странице дневника Кусаки. Более не мешкая, он вынул лист из дневника, и узнав почерк отправителя письма, чуть не опешил от шока. - Айзен?! Обе стороны письма были исписаны крупным почерком ее покойного босса: "Дорогая Хинамори-кун! Это мое последнее послание тебе. Ты, наверное, удивлена, но я пишу тебе это письмо уже зная, что скоро умру. Это должно произойти на днях, либо сегодня, либо на благотворительном вечере в этот четверг. Я, как ни странно, практически спокоен, и прошу тебя тоже не очень грустить по поводу моей кончины, милая Хинамори-кун, поскольку я ее заслужил. Может быть это и звучит жестоко, но это так. И я хочу поведать тебе всю правду обо мне, несмотря на то что после того как ты ее узнаешь, ты не сможешь относится ко мне так же, как и прежде. Ты, мой единственный близкий человек, преданная подчиненная и друг, обязана узнать всю правду, какой бы она ни была. Эта правда позорна, поэтому мне бы в глубине души не хотелось, чтобы кто-то кроме тебя ее знал... Моя компания шесть лет назад была на грани краха. Единственной возможностью спасти ее было предоставлять производимое мной оружие одной влиятельной преступной организации, взамен на их денежные вложения. Звучит ужасно, но мне пришлось пойти на это. Многие так делали, и я... Но, Хинамори-кун, мне пришлось быстро пожалеть. Я был готов вернуть им все их деньги, но было поздно: согласно контракту часть акций моей компании стала принадлежать им. В последнее время эта сделка стала вовсе невыносима: мысль о том, что на мне кровь сотен невинных жертв, убитых из моего оружия в мирное время, гложет меня день и ночь. Я решил прекратить это раз и навсегда... Но, к сожалению, теперь меня ждет расплата. Я не знаю как меня убьют, из какого оружия, как будут звать наемника, но это произойдет на днях. Все, что я способен сказать тебе и все, что я прошу тебя передать полиции, это имя главаря этой организации - Эспады. Он - убийца тысяч и тысяч, и чем раньше его обезвредят - тем лучше. Это..." На этом письмо оканчивалось. По всей видимости у этого письма было продолжение, но в конверте его не было. Тоширо перечитал его не меньше, чем три раза, а потом нервно зашагал взад вперед по комнате, пытаясь привести мысли в порядок. Тут, как нельзя кстати, зазвонил телефон. Момо опять сменила ему рингтон, на этот раз гремела музыка из фильма "Однажды на Диком Западе"; в любой другой день Тоширо бы улыбнулся этому, но только не сегодня. Стоило ему взять трубку, как на другом конце он услышал смешливый, почти веселый голос Хинамори: - Привет! Я вспомнила, что у тебя обычно в это время обеденный перерыв и решила позвонить. Как тебе новая музыка для звонка? - Очень смешно... - пробурчал он и присел, глядя на злополучное письмо. - Хинамори, нам нужно срочно поговорить. - Ты меня бросаешь? - захихикала она. - Обычно просто парни в фильмах так говорят перед тем, как бросить девушку... - У тебя, я смотрю, игривое настроение. - Ага! - Он чувствовал, что ему сложно продолжать злиться на нее, когда она так беззаботна. - А знаешь, что я делаю? Я сижу на подоконнике в комнате для гостей на третьем этаже и пью какао. Никого в доме нет кроме меня и Юи - родители в Венгрии с половиной слуг, а другая половина взяла отпуск. Так хорошо здесь, так тихо... Он негромко выдохнул. - Хинамори, у меня правда к тебе серьезный разговор. Девушка замолкла. - Почему ты не показала мне письмо Айзена и где его вторая половина? - проговорил Тоширо. - Не молчи. - Ты рылся в моих вещах? - секунду назад радостный голос девушки теперь казался надломленным. - Нет! - огрызнулся он. - Я взял почитать книжку и обнаружил там закладкой предсмертное письмо твоего убитого босса! Босса, чье убийство расследую я. Ее молчание его бесило. - Хинамори, мне казалось, я могу доверять тебе. Даже больше: единственной, кому я могу всегда доверять, что бы ни случилось. Что я должен думать, когда моя собственная невеста прячет от меня улики? - Это было мое личное письмо, а не улика, - с упреком сказала она. - Ты правда так думаешь?! В нем Айзен признается, что состоял в Эспаде и даже называет имя ее главы! - Тоширо, ты же прочел!.. - протянула девушка с тоской. - Айзен-сан же писал, что не хотел бы, чтобы об его связях с преступниками узнала общественность!.. Сейчас он уважаемый человек, я не хочу осквернять его память... - Даже если так, сердобольная Момо, - съехидничал альбинос, - что тебе мешало передать полиции вторую часть письма? Там уже ничего не говорится о сделках Айзена, там только имя. Где оно? Опять молчание. - Хинамори, где письмо? Мне нужно только имя. - Я сожгла его. На минуту Хитсугая потерял дар речи от шока. - Ч...Что? - Я сожгла его, - ровным тоном ответила девушка. - Сегодня, в камине. Можешь меня ненавидеть. - Ты сошла с ума? - его голос звучал на удивление беззлобно. - Тоширо... - она произнесла его имя взволнованно, но он не придал этому значения, потому что порядочно рассердился: - Я не знаю, зачем ты сделала это и чем руководствовалась, но ты обязана сказать мне, что там было написано! Пойми же наконец, насколько это важно! Я... Тут Момо истошно взвизгнула. Тоширо похолодел и привстал: - Да что там у... - Юи! На Юи напали! - Успокойся! - взмолился парень. Все, что он знал - что Юи это вредная младшая избалованная сестра Момо. - Расскажи все быстро и по порядку. - Из моего окна открывается вид на другое крыло нашего особняка, - торопливо испугано заговорила она, - я сидела и видела, как Юи в столовой читает книгу! Потом появились три человека в черном... - Мужчины? - перебил ее Тоширо. - Да! Они скрутили ее и ударили чем-то по голове, я не рассмотрела! - Ты их сейчас видишь? - Нет, они перешли в другую комнату. - Лезь в окно, - приказал Хитсугая. Хинамори шумно положила телефон на подоконник. Тоширо уже не думал ни о каком письме: он судорожно прикидывал, куда Момо лучше побежать. Он не имел права выказывать волнения, иначе Момо бы точно запаниковала. - Не получается! - Момо снова прижала мобильный к уху. - Я вспомнила, что после той истории с моим побегом из окна в детстве, родители поставили окна со сложными задвижками, которые могут открывать только слуги... Что мне делать?! - Слушай меня внимательно, - попросил альбинос. - Хинамори, лучше спрятаться, но тебя в любом случае схватят. Не сопротивляйся им. Трубку не бросай и оставь на подоконнике. В ту минуту, когда увидишь их лица, вопи все приметы похитителей: цвет кожи, татуировки, цвет волос, рост. - Хорошо, - произнесла девушка покорно. Воцарилась пугающая тишина. - Момо! Ты слышишь меня? Тишина. "Она спряталась," - Хитсугая включил телефон на громкоговоритель, быстро достал из своей тумбочки ящик с записывающим устройством и подсоединил его к мобильнику. В ту секунду раздался истошный крик девушки, заставивший дыханье парня замереть. Она не успела выкрикнуть толком ничего: либо ее сразу лишили сознания чем-то огрев, как Юи, либо же что-то вкололи. Преступники, как назло, действовали бесшумно, не переговаривались. Все, что было слышно, это тяжелые шаги по комнате. Явно действовали профессионалы... Хитсугая уже отчаялся получить хоть какую-то зацепку, но тут в трубке стало отчетливо слышно чье-то дыхание. Сглотнув, еще слыша на задворках сознания крик любимой девушки, парень заговорил с такой ненавистью, которую еще не испытывал практически ни к кому: - Я не знаю кто ты такой и что тебе нужно, но я клянусь: если прольется хоть капля крови Хинамори - я убью тебя. Поверь на слово, у меня есть масса необычных способностей, приобретенных за мою недолгую карьеру, которые делают меня кошмаром для таких ублюдков, как ты. Прерывистое дыхание на мгновение остановилось. Безликий тонкий мужской голос рассек молчание одним единственным словом, а потом резко повесил трубку, оставив Тоширо наедине с протяжными гудками: - Удачи.