***
Момо очнулась в залитой солнечным светом большой прохладной комнате. Она отдаленно напоминала ее спальню в родном родительском доме, была обставлена со вкусом, но разве что выполнена была не в зеленых, а в красных тонах. Девушка огляделась и присела на кровати. Во всем теле ломило, голова раскалывалась, ее немного тошнило. Хинамори не помнила, как оказалась в этом месте, почему на ней эта длинная белая льняная широкая сорочка со старомодными кружевами, и где та одежда, которая на ней была. Зато она явно помнила изуродованное мертвое тело сестры. - Боже, боже... - Момо схватилась руками за головку, издав стон боли, то ли физической, то ли духовной. Слез будто и не осталось - теперь выплеснуть чувства она не могла. - Сеньорита... - Хинамори подняла измученное лицо и увидела пожилую женщину-горничную, загорелую европейку, с полными сострадания большими зелеными глазами, изучающими ее. Она закрыла за собой дверь и подошла к Момо. - Как вы? Женщина говорила на ломаном японском. Уловив родную речь, девушка немного успокоилась: - Я... - сказать "в порядке" язык не поворачивался. - Почему я здесь? Кто вы? - Говорите медленнее... - улыбнулась она. - Я плохо понимаю... Мое имя - Далва. Господин поручил мне ухаживать за вами. - Далва, кто... кто ваш господин? - Гриммджоу Джагерджак, сеньорита. Глаза Момо расширились от шока. - А он здесь причем... Я... Я что, в Португали?! - Ну да... Момо собралась с мыслями и встала. Ноги едва ее слушались, они словно налились свинцом, но она стойко пыталась не замечать протестов тела. - Где сейчас Гриммджоу? - Хозяин в своей комнате, просил чтобы никто его не беспокоил. Сеньорита, прошу вас, полежите еще, вам же плохо... - Мне нужно поговорить с ним! - горячо воскликнула Хинамори. - Далва, поймите, мне нельзя задерживаться здесь, мне нужно в Японию... Есть один человек... Он... На глаза навернулись долгожданные слезы. Беспокойные мысли о Тоширо, о том, что он нужен Эспаде и неизвестно, где он сейчас и жив ли он, вконец выбили ее из колеи. В довершение всего, Момо поняла, что ее сейчас вырвет. Далва быстро это смекнула, усадила ее на кровать и заботливо дала металлический тазик. Через несколько минут ей стало лучше. - Спасибо... - прошептала Момо. - Что со мной? Гриммджоу объяснил, как он меня спас?.. В смысле... Откуда он меня привез? - Нет, он ничего никогда не объясняет, - грустно покачала головой Далва. - Вам принести воды? - Не стоит. Далва, а где вещи, в которых я была? - Вы были... как же это по японски... - она добродушно засмеялась. - Сеньорита, вы были завернуты в простыню. Господин сказал мне одеть вас в какие-нибудь оставшиеся вещи покойной сеньоры... Момо покраснела до ушей и отвела взгляд. - Далва, - прошептала она через пару секунд, - мне уже немного лучше. Отведите меня все-таки к Гриммджоу. Я должна с ним поговорить. "Я должна знать, состоит он в Эспаде или нет," - подумала она удрученно.***
Небо окрасилось сиреневыми и оранжевыми вечерними красками, когда альбинос остановил машину. Особняк находился посреди леса, что делало его поиски практически невозможными. Четверть дороги пришлись не на трассу, а на полу-заросшую лесную грязную и не асфальтированную дорогу. Тем не менее, вокруг заброшенного особняка была выложена старая плитка (хоть из нее сейчас и росли травы), и парень заехал на нее. Сосредоточенно оглядев свои вещи, он оставил документы и сумку в машине, прихватив с собой лишь маленький револьвер, укромно запрятанный в бардачке машины. Засунув его в карман, хоть это и не совсем удобно и безопасно (зато незаметно), он вышел, подошел ко входу в здание и оглядел его. Оно было величественно и, пожалуй, даже больше по размеру дома семьи Хинамори. Но было заметно, что его никто не населял больше десяти лет. По сравнению с изображением на открытке, особняк порядком поистрепался. В сравнении с фото девяностых годов черепица на крыше местами обсыпалась, во многих больших оконных проемах не было стекла, где-то на стене были рисунки граффити, входную деревянную дверь оторвали с петель и она лежала в стороне. Недолго думая, Хитсугая прошел внутрь. Деревянный пол внутри был покрыт слоем пыли и местами проломлен, а мебели нигде не было. Дорогие обои, которыми были обклеены стены, во многих местах оторвались, обнажив серый цемент. По особняку бродил ветер. От огромной гостиной, в которой он оказался, исходило множество дверей и коридоров, а также деревянная лестница наверх. "Ну и что А.С. от меня хочет? - Тоширо в недоумении осматривался. Внезапно ему показалось, что на втором этаже на секунду раздался звук соприкосновения бокалов или стекла. - Неужели глюки?" Искренне радуясь тому, что хоть Рангику сидит сейчас дома и пьет чаек, он, проверив наличие револьвера, медленно поднялся наверх. Снова услышав этот звук, он пошел на него по длинному пропахшему сыростью проходу-коридору. Оказавшись напротив тяжелой деревянной двери, почти единственной сохранившейся в доме, Тоширо надавил на ручку и со скрипом открыл ее. Перед его глазами появилась небольшая комната, служившая, по всей видимости, раньше кабинетом. Об этом говорил единственный предмет мебели, что в ней находился - небольшой деревянный стол посередине. Он был завален пыльными бумагами, на которые кто-то поставил графин с виски, совсем чистый, новый, но начатый. Рядом сиротливо стоял стеклянный стаканчик. - И себе налей, - Тоширо узнал этот насмешливый голос. Он почувствовал, как на миг остановилось сердце от ступора. Облокотившись на подоконник, рядом с окном стоял мужчина в белом деловом костюме со стаканчиком виски в руках. Его обдувал ветер. Так как за ним было закатное, ослепляющее на мгновение, солнце, сначала был виден только его темный силуэт. Но Тоширо и этого хватило. - Айзен... - на выдохе сказал он. - Это... Это, правда, ты? - Я! - торжественно хмыкнул он. - Не клон и не брат-близнец. Забавно, верно? Вам бы всем только хоронить... - "А" и "С"... - вслух прорычал Хитсугая. - Черт возьми, как ты инсценировал смерть?! - Ты думаешь для главы Эспады есть что-то невозможное? Поверь, я и сам это сделал, и другим помочь смогу... Хитсугая-кун, мне так приятно, что ты-таки сыграл со мной. Вот уж не думал, что ты разгадаешь все мои послания! А я так долго над ними трудился... - захныкал он и глотнул виски. - Где Хинамори?! - Хинамори?.. Я же сказал, она твой приз за победу... А ты проиграл. Тоширо достал револьвер и без колебаний направил на Айзена. - Я могу спросить еще раз. Где Хинамори? Я как собачонка бегал по всей Японии с твоими открытками. Я все выполнил. Не молчи, твою мать, ты знаешь, что я выстрелю! - Вот в тебе я как раз не сомневаюсь, - Соске устало вздохнул. - Ты же сын своего отца... А он был еще большим дерьмом, чем я. Тоширо вспомнил слова убийцы родителей и сильнее нахмурился: - Не смей так говорить о моем отце! - А что ты знаешь о нем? Ты отказываешься верить, что он - убийца сотен человек? Так я тебе ответственно заявляю, что так оно и есть. - Айзен говорил вполне серьезно. - Правда, в том, что Укитаке превратился в монстра велика и моя вина... Я затянул его в этот бизнес. И я сделал его своим партнером и со-главой Эспады. Но начавшуюся войну за власть между нами, - он горько усмехнулся, - клянусь, начал не я. Тоширо молчал несколько секунд, а потом выпалил: - Мне плевать, кем был мой отец, в любом случае, я не похож на него. Просто ответь, где Хинамори!.. - Не похож?! - Айзен истерически засмеялся. - Да ты его чертова копия! Дай своим рукам волю - и ты начнешь убирать людей семьями ради выгоды. И ты точно также носишься вокруг своей девчонки, как твой отец вокруг твоей матери. Ты, как и он, не замечаешь, что чувства к этой жалкой наивной дурочке тянут тебя назад!.. Делают тебя слабее. - Как ты смеешь так говорить о ней?! Она доверяла тебе! - Тоширо не мог заглушить боль в голосе. - Я доверял тебе! Она лезла из кожи вон, чтобы ты был доволен ею! Одному Богу известно, сколько она работала!.. - Запомни одну важную вещь, Хитсугая-кун, - Айзен выразительно посмотрел на него, - восхищение - вещь самая далекая от понимания. Я всегда нуждался только лишь в понимании. Но никто не мог мне его дать. Даже твой дражайший отец, как выяснилось. Айзен с улыбкой разжал пальцы и стакан полетел на пол, разбившись вдребезги. В следующую секунду случилось то, к чему Хитсугая вовсе не был готов: Айзен умышленно перевалился через подоконник и полетел на землю вниз головой. Хитсугая нажал на курок, но попасть уже не успел; побледневший парень, выругавшись, подбежал к окну и высунулся - тела Айзена внизу не лежало. Зато на улице стояло как минимум три полицейских машины, видимо, подъехавших с минуту назад. "Что они здесь делают?! Мацумото вызвала мне подкрепление?" Ответ не заставил себя долго ждать: в комнату ворвались Кира, Абарай и еще какой-то полицейский из их участка, имени которого Тоширо не знал, с оружием наставленным на него. - Что здесь происходит? - воскликнул Тоширо, яростно и холодно смотря на коллег. - Простите, нам дали приказ, - вздохнул Абарай. - Капитан Хитсугая, руки за голову. - В чем меня хоть обвиняют?! - Хитсугая Тоширо, - в комнату вошел Генрюссай, безлико глядя в глаза альбиносу, - вы арестованы по подозрению в том, что являетесь лидером преступной группировки Эспада. Прошу вас не оказывать нам сопротивление и проехать с нами в участок. Хитсугая вспомнил, что все еще сжимал в руке револьвер, и чтобы это не истолковали неправильно, бросил его на землю. Кира тотчас подошел к нему и робко потряс наручниками. Тоширо закатил глаза и протянул руки вперед, чтобы их надели. - На каком основании меня обвиняют?! - На том, - начал Генрюссай, - что вы хотели взорвать военную базу "Сапсан". На взрывчатке, обнаруженной там сегодня, найдены только ваши отпечатки пальцев. Потом убийство Горо Токаты... Вы последний заходили в его камеру перед тем, как обнаружили его труп. К тому же, сотрудник тюрьмы Иба признался, что вы попросили не фиксировать ваше посещение Горо на камеры и диктофоны. - Токату убили?! - Не делайте вид, что не знаете. В довершение всего - труп Момо Хинамори, найденный неподалеку от ее дома случайными прохожими. Ее родители предоставили нам образцы своих ДНК и, проведя экспресс тест, мы точно установили, что она - их дочь. Тоширо перестал что либо слышать. Его кулаки сжались до хруста, в горле встал ком, мешавший говорить... Была надежда, что это был труп Юи, и он это понимал, но все равно едва слышал остальные обвинения: - А также предсмертное письмо Айзена Соске. Мы обнаружили первый листок, а также обгоревший остаток второго в камине в гостиной дома четы Хинамори. Нашим экспертам удалось его восстановить, и знаешь, что там было написано? Что глава Эспады - Хитсугая Тоширо. Это лишь подтверждает твое настоящее имя, данное родителями - Укитаке Арэто-Соичи. Я правильно его произнес?.. Очевидно, ты использовал первые две буквы имени как аббревиатуру. - Я не... - Для меня улик достаточно, - Генрюссай подошел к Тоширо и посмотрел на него уже с нескрываемой ненавистью. - Поговорим на допросе. Тоширо, наконец, понял, что у всей этой игры была лишь одна настоящая цель. Подставить его.