Последняя неделя весны

- Так удивительно, что мы встретились, - произнесла Момо. Они сидели в заполненном кафе в центре города и потягивали кофе. Они оба нервничали первые минут десять свидания, но потом вся натянутость, созданная тремя годами разлуки, сошла на нет. Хитсугая и Хинамори разговаривали долго и обо всем. Как и прежде, рядом с друг другом они могли быть самими собой. Время шло: небо за окном потемнело и со всех сторон улицы зажглись огни. - Так когда ты переехала в Токио? – Тоширо почти с ухмылкой смотрел, как девушка никак не могла зацепить вилкой маленькую скользкую ягоду, которая украшала принесенный ей к кофе кусочек тортика. - Два года назад, - она мило улыбнулась, подняв голову. – Я сейчас тоже учусь… Я поступила на юридический. Мои родители смирились с моим переездом, тем более в последнее время мы ссорились еще больше. Но Юи не собирается переезжать, так что они не чувствуют себя одиноко. «Так все-таки на юридический…» - удрученно подумал Тоширо, помнивший о ее мечтах стать ученым. - Поверь, я счастлива, - девушка будто прочитала его мысли. – Пусть не все мои детские мечты осуществились, зато я наконец свободна. - Почему ты не пробовала меня найти? – он посмотрел на нее своим фирменным нахмуренным взглядом. – Не особо ты по нам с Кусакой скучала. Он с удовольствием наблюдал за тем, как Момо резко краснеет. Ему нравилось ее смущать. - Не правда… Ты думаешь так просто найти двух человек в таком огромном городе?.. - Ты же не пыталась. - Откуда ты знаешь? Да и… Мы же долго не виделись, - она грустно отвела взгляд. – А мне не хотелось навязываться… Альбинос удивленно смотрел на нее. Затем он ухмыльнулся и, протянув руку через маленький столик, дал ей щелбан по лбу. Она подняла на него полные смятения и легкого шока карие глаза, а потом тихо рассмеялась. Этот его жест, такой привычный с детства, всколыхнул тысячи забавных воспоминаний. Эту странную идиллию нарушил стук чего-то тяжелого об пол. Черная сумка Хитсугаи «через плечо», которую он положил рядом с собой на стул, грохнулась; все бы ничего, если бы оттуда не вывалилась увесистая книга «Поцелуи и секс: тысяча советов для новичков». «Кусака, черт бы тебя побрал! - настала очередь Тоширо смущаться. Он быстро поднял сумку, запихнул туда книгу и уселся, стараясь игнорировать собственный румянец и вспомнить, о чем они говорили. – Надо бы хорошенько ему всыпать. Если он мне такое на первом свидании подкладывает, что он подложит на втором?!» - Э… Хорошая погода, да? – сглотнула Хинамори. - Эм… Да. - К... Как Кусака-кун? - потянувшись за стаканом воды, промямлила Момо. Тоширо с энтузиазм уцепился за новую тему: - Нормально. Женится скоро. Момо поперхнулась водой, "пшикнув" ею прямо на парня. Презрительная усмешка на устах Кусаки не могла не злить Айзена. Ветер с пронзительным гулом ходил по вертолетной площадке, колыша их волосы и одежду. От молчания парня Соске стало не по себе, но он этого, разумеется, ничем не выказал. - Ты пришел помолчать, Соджиро-кун? - с легкой угрозой произнес Айзен, улыбнувшись. - Если нет, то говори. Видишь ли, я тороплюсь. Тебе, как моему партнеру, не выгодно, чтобы меня посадили, не правда ли? - Партнер... - тихо и мелодично засмеялся Кусака. - Это громкое слово. Скорее... Скорее временный союзник. Айзен с недоумением и недовольством покосился на парня, надеясь, что хотя бы он все это время не вел свою игру. Кусака спокойным голосом продолжил: - Я хотел убить тебя, как человека, косвенно причастного к гибели моего клана. Но ты предложил мне свою помощь в плане Хитсугаи Тоширо... И да, я ей воспользовался. Но эта самая помощь лишь отсрочила твой конец. - Что ты несешь? - холодно вымолвил Соске. - Твоей главной целью было убрать Хитсугаю. Вскоре, если все пойдет по плану, его казнят за проведение теракта. - Моей единственной и главной целью все это время было стать главой Эспады. В этот момент Айзен ощутил легкое жжение в левой руке. Он, нахмурившись, поднял ладонь и увидел, что она посинела. - Я пропитал твои ключи ядом, - весело подтвердил Кусака его опасения. - И он уже начал свое действие. Синее пятно на руке мужчины медленно поползло вверх по руке. - Тварь... - процедил сквозь зубы Соске. - И да, противоядие от этого редкого яда еще не выявлено учеными. Сразу после слов Кусаки Айзена пронзила острая боль в плече, и несмотря на все свойственное ему небывалое самообладание, он не сумел сдержать вскрика и упал на колени. Из глаз мужчины брызнули слезы. Пару мгновений он просто шипел от бессильной злости и боли... Кусака, тем временем, вальяжно подошел к нему и сел на корточки прямо напротив Айзена, изучающе оглядывая покрасневшее от натуги лицо мужчины. - Больно? Я рад. Я очень рад. - З... Заткнись... Эспада бы не стала служить тебе... Никогда. - Станет - станет! Кто убил прежнего босса тот и стал новым. С отцом Хитсугаи у тебя ведь это прокатило, правда? Хотя его убийство и было единственным благим делом, которое ты совершил за всю свою долгую вонючую жизнь. - Кусака задумчиво потер подбородок. - И вообще, Эспаде все равно кому служить. Главное чтобы платили. - Эспады... Ее больше нет! - еле выдавил, но с явным наслаждением, умирающий Айзен (на его алом лбу уже вздулись синие жилки). - Наш штаб... его окружили... Эспада... Обречена... Лицо Кусаки на мгновение скривилось: - А, тогда ясно, почему ты сделал ноги со всеми сбережениями Эспады. Ведь крысы всегда первыми бегут с корабля? Кусака встал в полный рост, замахнулся ногой и со всей силы пнул Соске в живот. Айзен с хриплым стоном повалился с колен на пол и закашлялся кровью. Она тотчас окропила серое бетонное покрытие крыши. Улыбнувшись вдруг во весь свой окровавленный рот, он проговорил на удивление ясно: - Ты проиграешь... - Нет, - раздраженно покачал головой Кусака, поправляя манжеты и со вздохом оглядывая капли крови на брючине совершенно новых штанин. - Пускай главой Эспады мне не стать, я переживу. Весть о расстреле Хитсугаи будет мне главным утешением. А еще я чертовски богат... Кусака, казалось, напоминает об этом самому себе. - Я еще пять таких же Эспад соберу. Разумеется, неприятно, что твоих людей посадят... Но о том, что заказчик взрыва я, знал один ты. После твоей смерти уже никто не сумеет сдать меня. - Не-а, - засмеялся Айзен, вытирая синей рукой капли крови, текущие по подбородку. - Хитсугаю оправдают... До меня дошли сведения, что он сбежал... Этот шкет гораздо умнее тебя... Он не позволит взрыву случиться. А потом... Потом он доберется до тебя. Кусака странно смотрел на него мгновение, а затем резко развернулся и направился к лестнице, не обращая ни малейшего внимания на предсмертный громкий и отвратительный кашель Айзена. А когда Соджиро подходил к двери выхода с крыши он и вовсе резко прекратился.

***

- Момо! - заорал Хитсугая. Хинамори почувствовала как подступают слезы и на ватных ногах потопала на встречу парню. Ей хотелось бежать, но ее тело словно перестало слушаться ее... Словно не хотело верить в эту удивительную встречу, долгожданную, но такую невообразимую еще пару часов назад... Слезы уже текли из ее глаз, мешая видеть, когда она ощутила, как кто-то крепко стиснул ее в объятиях и принялся исступленно покрывать ее лицо и волосы горячими поцелуями. - Ты же должен быть в тюрьме, - тонким от слез, сорванным голосом, несчастно прошептала Момо, обхватив любимого в ответ ослабевшими руками. - В тюрьме... Я видела... Я... - Я в ней был минут сорок назад, - почти смеясь воскликнул Тоширо, слегка отодвинул ее от себя, ухватил за плечи и заглянул в большие красные от слез глаза. - И я совершенно не хочу туда возвращаться. Момо устало, но искренне улыбнулась сквозь слезы. Она и представить себе не могла, насколько правдивы были его слова: около часа назад, будучи уверенным в смерти единственного близкого человека и осужденным во всех смертных грехах, Хитсугая и вправду пребывал в аду. Девушка, в последний раз всхлипнув, положила ладошки на его затылок, притягивая парня к себе, и нежно поцеловала в губы. Он охотно ответил на поцелуй; прохожие смотрели на них с ухмылкой, так как в данный момент они напоминали двух влюбленных друг в друга бомжей. Но им было плевать, для них это мгновение было бесценно, и оно продлилось бы гораздо дольше, если бы Хитсугая наконец не вспомнил о служебном долге. Он мягко разорвал поцелуй и виновато посмотрел на девушку: - Момо... Тебе лучше отправится на другой конец города... Подальше от этой улицы. Немедля. У тебя есть деньги на метро? - Да, - ничего не понимая, произнесла Хинамори. - Ты... Подожди. В ее глазах отразился страх. - Ты ведь не пойдешь сейчас... Господи... Почему именно тебе поручили ее обезвредить?! - Так вышло... - Тоширо немного отпрянул от нее, чувствуя сильную вину. Он не так себе представлял их встречу после ее похищения; он понимал, что сейчас просто обязан быть рядом с ней, узнать, что с ней произошло, утешить... - Момо, сейчас речь не о нас с тобой, речь о жизни десятков, может быть сотен... - Ты не сумеешь! - испугано воскликнула она. - Не сумеешь! Ты же почти не разбираешься в бомбах! - Немного разбираюсь... Пойми, я... - Не пойму! Я не позволю тебе умереть! - одинокая слеза опять скатилась по ее щеке, но Момо была настолько серьезна и зла, что ее не заметила. - Ты понимаешь, что можешь не вернуться?! - Это мой долг... - Долг перед кем?! Перед теми, кто посадил тебя? Кто не верил твоим словам, хотел убить... - Момо... - Что Момо?! - Я очень тебя люблю. Он думал, что произнесет эти слова с горечью, или со смущением, но не почувствовал ничего, кроме удовлетворения. Эта фраза слишком долго ждала своего часа, а теперь была сказана как непреложная истина, как что-то обыденное и естественное. Хитсугая мягко вытер ее слезинку ладонью, с досадой понимая, сколько их она пролила за последнее время. Меньше всего он хотел, чтобы она страдала еще больше. - Я обязательно вернусь. Обещаю. А ты... Поезжай как можно дальше отсюда. Прошу тебя. - Значит, ты не уверен, - Момо улыбалась, хотя ее плечи тряслись от рыданий. - Просто послушайся меня. Ладно? Не в силах говорить, Хинамори кивнула. Хитсугая понимал, что времени больше нет. - Мне пора. Бросив на нее последний взгляд, он повернулся в сторону нужного Бизнес-центра, видневшегося вдали, и стал искать глазами нужное здание. - Я тоже люблю тебя! Он не выдержал и, обернувшись, посмотрел на Момо. Ему всем сердцем захотелось обнять ее снова, но, благо, она быстрым шагом направилась к знаку подземки, более не глядя на него. Ведь если бы они прощались второй раз, времени точно бы уже осталось слишком мало. Да и ему могло уже не хватить стойкости оставить ее... Сорвавшись с места, Хитсугая почти побежал вдоль улицы, то и дело налетая на особенно неторопливых прохожих. Увидев вдалеке одно здание, он ускорился: оно было небольшим, в районе двадцати этажей, дряхлым и коричневым. Наверное, в семидесятые оно смотрелось очень даже неплохо, но сейчас, на фоне новых офисов, этот дом казался просто убогим... "То что надо, - решил Хитсугая. - Как и говорилось в книге. На крыше какого-то здания именно на этой улице ты тридцать лет назад поклялся построить свою бизнес-империю... Вместе со своим лучшим другом. Коим, как выяснилось, являлся мой отец... - сердце Тоширо неприятно кольнуло. - Ты по-своему дорожил этим местом и не позволил его снести, благодаря своим связям... Ты выкупил его три года назад под еще один филиал своих офисов, но так и не обустроил. Провести теракт в заброшенном здании, принадлежащем тебе и совершенно пустом? Да еще и в центре города? Не правда ли удобно, Айзен?" Конечно, удобно, ответил Тоширо сам себе. Никто не мешает тебе начинять офис взрывчаткой и полиция не мешается с проверками - здание-то частное. Другое дело, взрывное устройство должно быть поистине разрушительным, чтобы уничтожить не только это пустое строение, но и еще парочку других, наполненных людьми и расположенных рядом. Но об этом альбинос старался не думать.