Sail On!

Они неслись темными улицами, мимо наглухо закрытых окон. В паху немилосердно ныло, каждое движение посылало жаркие электрические разряды по телу, требуя немедленной разрядки. Это становилось мучительным, и все шло к тому, что подходящим местом могла стать любая подворотня. Санджи укусил себя за руку. Он помнил направление, боль позволяла контролировать туман в голове, но ночью здесь все выглядит совсем иначе. Он молился, чтобы на пути не попалась какая-нибудь случайная девушка, и крепко держал Зоро за руку. Только бы тот не сорвался... только бы дотянул... Неподалеку от пристани громыхнул пушечный залп. Мерри! Он укусил себя сильнее, до крови. Прости, Мерри, не сейчас! Да где же этот подвал... в темноте ничего не видно. Есть! Знакомое окно на уровне земли, та самая обвалившаяся крыша. Сюда... - Оставь мечи и рюкзак на лестнице! – приказал он, готовясь орать и пинаться, если потребуется, но Зоро послушался. Он молча, не говоря ни слова, бросил рюкзак, вытащил катаны из харамаки и положил на ступени. - Давай быстрее! Идем! – поторопил Санджи, но мечник не спешил. Он как-то странно смотрел на свои мечи – продолговатые пятна в темноте. А затем стянул с рукава бандану и завязал ее на затылке. Как перед боем. Санджи потянул его за руку, и тот послушно пошел. Не споря, не протестуя. Не говоря вообще ничего. Это пугало. Пока он осматривал подвал, Санджи запер дверь изнутри на все замки и щеколды. И только тогда позволил себе вздохнуть. Вот так. Теперь можно. Теперь можно все... В дверь рядом с его головой врезался кулак, и по спине заструился жар от стоящего сзади Зоро. - Эй, кок, - хрипло позвал тот, и Санджи понял, что разум его покинул. Над Зоро клубилась черная аура, он дрожал и был почти безумен, и коку казалось, что Зоро готов сожрать его живьем. Но он ждал. Из последних сил подавляя рвущийся наружу голод. Ждал. Его. В голову ударил жаркий туман, и он успел выдавить только: - Да... десять секунд, Маримо... Прежде чем развернуться – и его смело. Они набросились друг на друга как звери в течке, покатились по полу, рыча, пачкаясь в пыли. Зоро каменным возбуждением вбивался в его пах сквозь одежду до белых искр, заставляя кричать и выгибаться под ним. Санджи не помнил, как они избавились от одежды, и то – не от всей, не помнил, кто кого где трогал, целовал и кусал, ускользнула и мысль о том, что он не собирался пускать это дальше рук, но потом забыл и это. И Зоро был безумен, где его остановишь... как и он сам. Было чертовски больно, горячо и мокро. В первый раз он кончил, когда Зоро, прижав его руки к полу, туго ворвался на всю длину и забился со стоном, изливаясь, и двигаясь снова и снова, как заведенный. Кончил, когда твердый горячий поршень, уже влажный от семени, что-то задел внутри, отчего, закричав, он бурно выплеснулся себе на живот. А потом перестал считать, сколько раз это повторялось. Тело покорялось напору, непривычно и больно растягиваясь, раскрываясь навстречу, и телу было мало, очень мало, телу нужно было еще. В какой-то момент Санджи забыл, кто он такой и как его зовут, забыл, кому он отдается, и кто берет его на грязном холодном полу. Остались только два зверя, и звери были голодны. Он слышал чьи-то громкие стоны, чувствовал тугую тянущую боль между ног, слившуюся в одно сплошное ощущение, прорезаемое вспышками острого наслаждения... И бешеный ритм, и возбуждение, и звон сережек, острый запах пыли, талька и пота, бугристые шрамы под руками... Зоро. Это Зоро. Внезапно в мареве горячего совокупления к нему пришло осознание, и зверь над ним обрел очертания. Ничего не соображающий, неудержимый, Зоро вбивался в него, остервенело и отчаянно, словно это ему было больно, словно всеми силами хотел сбросить это навязчивое напряжение в паху. Тени от банданы скрывали его глаза. И пьяный от похоти, Санджи вдруг почувствовал острую нежность, подкатившую к горлу. Да все же так просто... У Зоро это первый секс. Самый первый. У него тоже, но это совсем другое... Это был Зоро. Внутри и снаружи. Здесь, с ним. В нем. Санджи сквозь кумар возбуждения смотрел на его лицо, искаженное мукой отчаянья, и понимал, что все неправильно. Потому что секс не может быть мучительным, секс – это отлично, это просто потрясающе. Он всегда хотел его, думал о нем, фантазировал, и вот теперь, когда все это происходит совсем не так, как в мечтах, и Зоро движется в нем так плотно, горячо и туго... он просто... не имеет права делать такое лицо! Санджи обнял дрожащими руками потную спину и сорванным голосом прорычал ему в ухо: «Подожди, болван! Не так...». И хотя остановить Зоро в этот момент не смогла бы и флотилия морского дозора, он чуть сбился, удивленно глянув. Словно не ожидал услышать его голос. Не ожидал увидеть его. - Кок... Санджи, с силой оттолкнувшись от пола и покрепче обхватив его ногами, перевернул Зоро на спину и замер на нем, зашипев от остроты ощущения, тяжело дыша, с похотливой мутью в глазах. Ророноа зарычал и попробовал приподняться, но тот остановил его ладонью. - Никому, Маримо... - сипло выдохнул он, сбрасывая на пол так и не снятый пиджак, - никогда... И задвигался сам, выбирая нужный ритм и угол, увеличивая амплитуду, ускоряя темп. Зоро под ним весь пылал красным, до ушей, и смотрел так, что Санджи усмехнулся... Кто бы мог подумать. Зоро хорошо с ним. В глазах поплыло, и все растворилось в ритме. Еще, еще, еще... А потом Зоро накрыл его рукой, сжал, задвигал, заставив Санджи вскрикнуть и сбиться. Зоро. Тот приподнялся к нему на одной руке, работая другой в такт, словно спрашивая, правильно он делает или нет, и Санджи обнял его, благодаря всех морских чертей за свои сильные ноги – он мог бы двигаться так часами, сутками напролет... - Да, вот так... – шептал он, - так... так... Зоро кусал его ключицы и шею, и это было потрясающе. Еще, еще, еще... кажется, он шептал это вслух. А Зоро смотрел на него снизу вверх, и Санджи казалось, что его глаза блестят в темноте. И он был таким незнакомым в этом экстазе, таким искренним, и с ним было так чертовски хорошо, что Санджи поцеловал его. Это, почему-то, детально врезалось в память – почти единственное из всего происходящего. Он запомнил, как стягивал черную бандану, бросая ее на пол, как ерошил зеленые волосы, как впивался в приоткрытые тонкие губы на удивленном лице. Он запомнил большие грубые ладони Зоро, ритм внутри, мокрые колючие волосы – и губы, шершавые и твердые, и как у него во рту горячо... Зоро. Он целовал Зоро. И мечник давно узнал его. И стоило бы остановиться, вяло подумал Санджи, но в тот момент это было выше его сил... да и после того, что они уже натворили... не очень-то и хотелось. *** В это время совсем в другом месте. - Большое вам спасибо! Вы меня спасли. - Ши-ши-ши, да все путем! - Но... ваша рука... мне показалась, или она правда вытянулась? - А, это? Я резиновый! Смотри: бееееее! Прости, я принял твою бочку за что-нибудь вкусное! - Как ты оказалась в бочке? Это же довольно странно. - Так получилось. Меня выбросили в море какие-то бандиты. - Бандиты? Какой ужас! Так, значит, поэтому ярмарка так быстро собралась?.. - Да. Но мне повезло, что я встретила вас! И мне очень неловко вас тревожить, но... я так проголодалась... *** Санджи проснулся первым с тяжелой головой и ломотой во всем теле. Его разбудили голоса снаружи. Сквозь окно под потолком в подвал проникало раннее утро. Из долетавших до него реплик становилось ясно, что ни жрицы, ни пиратов не могут найти, но корабль Мугивар стоит в порту, и надо ли теперь звать Дозорных. Он потянулся, морщась от саднящей боли и разминая шею. Рана на голове затянулась, на спутанных волосах застыла кровавая корка. Болело все. Но особенно... «Дорогой паршивый старикан! Ты не поверишь. Сегодня ночью я, наверное, стал мужчиной», - подумал он с иронией, прикуривая мятую сигарету. Оглянулся на совершенно голого Зоро, бессовестно дрыхнущего посреди подвала в позе морской звезды. – «И дайте мне боги как можно скорее забыть это как страшный сон!» Он вытерся подолом рубашки, которую так и не снял во время... произошедшего. Застегнул ее на те пуговицы, которые еще остались, оделся, на ощупь завязал галстук. Выкурил третью сигарету... и что есть силы пнул Зоро в бок. Тот едва не взвыл, и пришлось спешно заткнуть его, чтобы не привлек внимания. Мечник ощетинился сразу же: - Какого?!.. Но очень быстро оценил обстановку. Молодец. Когда надо, соображает шустро. Остекленевший взгляд Зоро вперился сперва вниз, потом – на свою одежду, валявшуюся почему-то поодаль, а затем, судя по бледному цвету лица, прямиком в театр спутанных ночных воспоминаний. Как бы не вывернуло бедолагу... Впрочем, Зоро буянить не стал и вообще не сказал ничего больше. Просто поднялся и начал собирать одежду. Санджи отвернулся. Они видели друг друга голыми много раз, но теперь... все было иначе. Он чувствовал, как рубашка липнет к телу, и его начинало трясти от того, что он не знал – сколько из этого принадлежит ему, и сколько – Маримо. И сколько еще... осталось... в нем самом... Остро хотелось выкупаться в спирте. А еще лучше – дойти до порта и утопиться. Пока Зоро одевался, он отпер дверь, убедившись, что за ней никого нет. Хорошо, что вещи оказались на месте... - Эй, Зоро. - М? – хмуро откликнулся тот. - Все, что случилось в этом подвале, останется в этом подвале. - Да. Они вышли, обогнули местных, и Санджи повел его через лес к той бухте, где они вчера бросали якорь, чтобы по берегу добраться до порта, минуя город. Так было меньше шансов на кого-нибудь нарваться. Но по пути его все чаще посещала другая мысль, и удушливый страх призывал не слишком торопиться на корабль. Чоппер. Он... мог узнать. Санджи остановился на берегу, понимая, что не сможет сделать больше ни шагу. Так возвращаться нельзя. Проще умереть. - Эй, – Зоро остановился чуть позади. – В чем дело? Заблудился, кок? - Да я тут подумал, - он выбросил окурок в воду, - хорошенько тебя отдубасить, Маримо. - Что ты сказал?! – озверел Зоро, кладя руку на рукоять меча. - Убери катаны, - просто сказал Санджи. – Бей руками. - Да что с тобой?! Эй! – Зоро вмиг оказался рядом и развернул его за плечо. Санджи хлестко отбил его руку. - Ты себя видел?! Ты весь в отметинах, идиот! И, подозреваю, что я выгляжу так же! Чоппер же внимательный, черт бы его побрал! Он непременно захочет осмотреть нас, ты понял?! А даже у него ума хватит... - Я понял, - отозвался Зоро, стягивая с плеч рюкзак и бросая его вместе с мечами. – Никому, да, чертов кок? - Я лучше умру. Они дрались так, как никогда прежде – не уклоняясь, не блокируя удары. Это была отчаянная, грязная драка, и Санджи сплевывал кровь, остервенело отбивая мечнику бока. Словно ударами пытаясь стереть следы прошедшей ночи с тел и из памяти. Зоро, в третий раз схлопотав ботинком по шее, вдруг замер. «С ним что-то не так. Бьет не так, как обычно... удары неточные... неужели?!..» Остановился он зря. Мощный удар прилетел по уху, вызвав немилосердный звон, и он одним хорошим пинком в живот отбил кока от себя. Тот попробовал встать, но оставил эти попытки, тяжело дыша повалившись на берег. - Идиот! – выдохнул Зоро. – Ты должен был сказать мне, что тебе больно бить ногами!.. - Заткнись... придурок!.. – прохрипел Санджи, и голос его сорвался на всхлип. Зоро скрипнул зубами. Упрямец! Он же скорее откусил бы себе язык, чем признался, что ему больно двигаться после вчерашнего. Предпочтет быть избитым до переломов, чтобы не показаться слабым. Будет скорее глотать песок, чем покажет слезы. Он дерется настолько безжалостно к своему телу, словно чувствует себя... ...грязным. Словно ненавидит это тело за то, что оно его подвело. Зоро сжал челюсти так, что едва не раскрошились зубы. Санджи лежал на песке, тяжело дыша, не смея на него смотреть. Мечник сделал шаг к нему, намереваясь просто забросить этого идиота на плечо... - НЕ ТРОГАЙ МЕНЯ! Повисла напряженная тишина. Зоро замер на месте. Медленно опустил руки, ссутулившись. Кок с усилием сел, поморщился. Потом, покачнувшись, поднялся. Дошел до воды, бросив пиджак на берег, и рухнул в море прямо в одежде. Зоро краем глаза наблюдал, как тот вяло гребет на мелководье. Не утонул бы... - Идем на корабль, - сказал кок пять минут спустя. С него лилось ручьями, и пиджак, который тот надел поверх рубашки, тоже уже промок насквозь. Санджи достал из рюкзака пузырек из покупок, щедро сыпнул на себя какой-то пахучей пряностью и швырнул ее Зоро. – Сделай то же самое. У Чоппера чертовски хороший нюх. Тот покорился. Молча. И они вернулись. *** - У тебя одна минута, чтобы все мне объяснить, - помятый разъяренный Санджи, сложив руки на груди и гневно пыхтя сигаретой, возвышался над мнущимся Усоппом. - Ну, понимаешь, - мямлил тот, по-детски ритмично соединяя кончики указательных пальцев. – Ее способность – вызывать голод, и сперва она напала на Луффи. Эээ... дальше объяснять?.. Кок дернул бровью. За каких-то двенадцать часов, что его не было, запасы были уничтожены подчистую. - Продолжай, - потребовал он. - Ну... После того, как он обчистил камбуз, нам пришлось запереть его в кладовой. Потому что он всерьез намеревался сожрать Мерри. Без дураков! С парусами, ядрами и мандаринами Нами... В это Санджи охотно готов был поверить, так как следы зубов на грот-мачте и фальшбортах навевали на мысли, что на Мерри опять нападал Вапол. - Стало быть, ты запер Луффи в кладовой. И что потом? - Потом Нами попыталась оглушить эту девку молнией климатакта, но та успела раньше, и... – он поник, - и Нами оглушила меня. Потому что стала всех вокруг подозревать в том, что мы собираемся украсть ее сокровища. Поэтому ее тоже пришлось запереть в кладовой вместе с Луффи. - Чтооо?! Чтобы этот проглот был в одной комнате с Нами-сан?! - Честно говоря, Санджи, я больше боялся за Луффи! Она там как дракониха охраняла сокровища от всех, кто приближался. Мы с Чоппером спрятались, и эту девку, в конце концов, повязала Робин. - Ясно. И куда вы ее дели? - Нуу, Робин отправила ее за борт в той же бочке, потому что она что-то делает, когда к ней прикасаешься... - Что с Робин-чан?! - Она цела, с ней все в порядке! Правда, она тоже попала под лучи. Сперва нам показалось, что на Робин это не подействовало, но потом, когда все было кончено, она пошла в комнату девочек и села читать книги. И... эээ... читает их там до сих пор. Честно говоря, со стороны это выглядит жутковато... В общем, случилось то, что обязано было случиться. Иначе просто не бывает. Скучающий Луффи, ждущий их в порту на макушке Мерри Го, заметил бочку и тут же доставил на борт на предмет чего пожрать. Где и обнаружил много новых увлекательных проблем. Сейчас он храпел в кладовой здоровенным резиновым шаром, и команда ждала, пока он все переварит – потому что у этого шара не было ни единого шанса поместиться в дверной проем. Впрочем, у капитана всегда был на диво быстрый метаболизм, и пока Санджи выяснял у Усоппа подробности, зеленый Луффи стандартного размера вышел из кладовой на голоса, держась за живот. - Мне плохо, - высунув язык, сообщил миру Луффи, и Чоппер опрометью кинулся к нему. Даже в свои лучшие времена капитан не жрал сырое мясо и порох, запивая все ромом, ламповым маслом и химикатами Усоппа. А судя по свисту, с которым он дышал, Луффи не побрезговал заглотить и одну из небесных ракушей. Или не одну. Лишь бы не ту, с отдачей. А то вот так икнет и... - О, ребята! Вас так долго не было... Эта стерва вас тоже облучила, да? – сонно вздохнула несчастная Нами, вышедшая на палубу вслед за капитаном. – Вы что, подрались? Санджи нашелся быстро. - Да, точно! Мы и понять ничего не успели! Я уж думал, полгорода разнесем, ха-ха-ха! А? – он заметил синяки на ее ногах и мгновенно посерьезнел. – Нами-сан, что случилось? Кто это сделал?! Покажи мне – и я его в пыль сотру! Итак, кто из вас, идиотов, причинил вред нашему милому навигатору, признавайтесь! Усопп и Чоппер в страхе попятились. - Да никто на меня не нападал, Санджи-кун! – раздраженно фыркнула она. – Просто золото ни черта не мягкое! А я на нем провалялась всю ночь! Черт бы побрал эту девицу с ее способностями! - Чоппер! Брось ты этого идиота, он же резиновый! Лучше займись повреждениями Нами-сан, а то эти синяки на ее потрясающей коже... Мрачный как туча Зоро, сгрузив на палубу рюкзак, прошел мимо и, открыв люк, нырнул в мужскую каюту. - Я спать. - Но Зоро... – запротестовал было корабельный врач, – тебя же тоже надо... - Я в порядке, - донеслось из каюты, и люк захлопнулся. Санджи проводил мечника взглядом, и каменная тяжесть сдавила грудь. Как-то все... разладилось. Случившееся саднило в его сознании свежим ожогом, поэтому прикосновение любой неосторожной мысли, как и вид собрата по несчастью, вызывало фантомную боль. И еще почему-то не давало покоя чувство вины. Черт. - Эй, Санджи-кун, - позвала Нами, заглядывая в рюкзак. – Луффи уничтожил все наши припасы. Ты уверен, что нам этого хватит? Может, стоит сходить за покупками еще раз? Он прокрутил в памяти вчерашнюю панику, бой в переулке, подвал... и его передернуло. - Вряд ли в городе будут нам рады, Нами-сан. Лучше поскорее отчалить. Все необходимое я купил, а если чего-то не хватит, то выдай удочки Усоппу и Луффи – пусть восполняют продуктовую норму, раз оставили нас без припасов. Не волнуйся. Я никогда не допущу, чтобы Нами-сан и Робин-чан голодали. Он ослепительно улыбнулся и продолжил: - Мне нужна пара минут, чтобы привести себя в порядок, и я приготовлю вам какой-нибудь десерт. Но, разумеется, никуда он сразу не пошел. Сперва вместе с Усоппом поднимал якорь, вместо Зоро, который в наглую отсыпался. Потом разбирал и раскладывал продукты, которые Зоро помял, швыряя рюкзак черти где. Потом готовил завтрак и обещанный десерт, после - грозно распоряжался насчет рыбалки. И только перед приготовлением ужина он сидел в ванной, прижав колени к груди и не выпуская сигареты изо рта. Он весь день курил так, словно не мог надышаться никотином. И чувствовал густую апатичную усталость. И боль. Сейчас, остудив голову и чуть придя в себя, Санджи понимал, что причин переживать у него нет. Он сделал то, что должен был: обезопасил Нами-сан и Робин-чан, как и девушек в городе. Он сам сделал этот выбор. И теперь нужно было как-то жить с последствиями этого выбора. Как бы тяжело это ни было. От осознания того, что его первый секс был с мужчиной, его тошнило. А от осознания того, что этим мужчиной был Зоро... Санджи не мог объяснить себе, откуда такая горечь из-за этого идиота. Решение принял он, и оно было правильным. Но Зоро в этих делах был зеленым как мох на его голове, и Санджи, сам того не осознавая, взял на себя ответственность за него. Именно он решил за обоих. И сейчас не мог смотреть Зоро в глаза. Его душил стыд, усиливаясь стократно, когда тот представлял, что Зоро подумает о нем теперь. Он же так бесстыдно... так откровенно... просил еще... Санджи помотал головой, выпустив сигарету, и та с шипением упала в пену. Ему думалось, что Зоро пережить это будет сложнее. Но в то же время, мечник был одним из сильнейших людей, кого Санджи когда-либо знал. В его личном списке Зоро опережал даже Луффи. Воплощенная гордость. Вот, чем был Зоро. Откровенный дуболом, любитель залить за воротник, подраться и поспать. Всегда лезет в бой, сразу за капитаном. За его голову назначена награда. У него пафосные три меча, самодовольные ухмылки, необъятные амбиции и несгибаемые принципы... У них даже совершенно разное чувство чести. Зоро постоянно раздражал Санджи неотесанной грубостью и маниакальным стремлением стать сильнее. Санджи раздражал Зоро своей манерой общаться с леди. Оба раздражали друг друга комментариями по этому поводу, что неизбежно приводило к драке. Они были слишком похожи и слишком отличались, чтобы стать друзьями. Санджи знал, что Зоро никогда не оценит его тонкости в обращении с женщинами и едой, что пускать колкие замечания Маримо гораздо проще, чем признавать его правоту или силу... Санджи сидел, сильно закусив губу, и слезы, скатываясь по щекам, падали в воду. Они были накама. Это было сложно осмыслить целиком, но... накама – это почти как семья, где братья тоже не обязаны друг друга любить. Они могут ссориться, соперничать, подтрунивать друг над другом. Невозможно ненавидеть друг друга всерьез на небольшом деревянном кораблике посреди огромного океана. Они вместе чистили палубу и убирали паруса, дрались и пили. Они жили в одной комнате и ели за одним столом. Даже эта хроническая вражда была частью их обычного быта, да и в Барати, как и раньше, он и не знал других отношений с командой. С Зоро ему было легко и драться, и соперничать, и упражняться в остроумии... Санджи вспомнил мокрый зеленый ежик под пальцами, сильную грудь с косым бугристым шрамом, прижатую к своей груди, твердые губы... и нежность, подступающую к горлу. Вчера Маримо казался ему до невозможного трогательным. И в тот момент, когда он узнал Зоро... его переполнило радостью, что это именно он. Тогда рвало грудь это странное чувство, что кроме них, сплавленных в грязном подвале, на всем свете нет людей роднее и ближе друг другу. Их объединила эта грязная постыдная тайна. Он теперь знал, какой у Зоро горячий рот... И помнил он это не только губами. Тогда, перед самым финалом... когда Зоро, кончив в последний раз, двигал рукой, помогая ему кончить следом, Санджи вдруг запаниковал. Его заколотило от того, что у него не получалось – он был выжат досуха, и готов был расплакаться от бессильного напряжения. «Больше не могу... не могу...» - хрипел он, пытаясь дать понять, что кончать ему больше нечем... у него еще вырвалось какое-то сухое рыдание... И тогда Зоро, склонившись, вобрал его в рот почти целиком. Возражения умерли на пересохших губах, когда Зоро поднял на него хищный взгляд. Он помнил, какой горячий у Зоро был рот, заставляющий стонать и выгибаться вверх, навстречу. Помнил, как Зоро касался пальцами его губ, и как он сам жадно вбирал эти пальцы в рот, как мечник ритмично двигал ими в унисон со своими движениями. И как он зарывался пальцами в зеленые волосы, притягивал ближе, прикусывая эти пальцы, выгибая позвоночник... Зо... ро!.. И все получилось. И мечник смотрел на него голодным взглядом блестящих глаз, выпивая до капли, вылизывая... он отключился тогда под этим взглядом, чувствуя, как грубые влажные пальцы гладят его по щеке... Санджи сидел в ванной, тяжело дыша и дрожа всем телом, и белесая взвесь качалась на поверхности воды. Он понимал, что больше не сможет. Не сможет весело драться, подшучивать над Маримо, всласть ругаться по поводу и без. Он обречен смотреть на Зоро с затаенной болью и пожирающим изнутри стыдом. Этот стыд выедал ему внутренности, сжимался петлей на горле. Стыд колыхался в воде. Было стыдно даже за то, что он не позволил себе помочь этим утром. Наверняка Зоро заметил и слезы, но вида не подал. Санджи сжался. Вода почти совсем остыла. Он не знал, что можно сделать, чтобы хоть что-то исправить. И можно ли что-либо исправить вообще. *** До Вотер-7 оставалась еще неделя пути. Неделя. Впрочем, жизнь наладилась гораздо быстрее, чем Санджи думал. Времени рефлексировать не оставалось из-за готовки, а все остальное время он посвящал девушкам и их капризам. А Зоро... первое время после событий на Эвсии Зоро много ел, почти как Луффи, и спал больше обычного. Эта «голодная девка», как окрестил ее Санджи, дважды из него вытягивала питательные соки, не считая того, сколько раз он... на этом Санджи обрывал все мысли. За прошедшие три дня они не разговаривали, кроме обычных дежурных реплик за столом, и почти не виделись. Даже перестали подначивать друг друга. Зоро выглядел мрачным и задумчивым, но не мрачнее и задумчивее, чем всегда. И Санджи думал, что со стороны это должно выглядеть вполне обычно. Но на исходе третьего дня вынужден был признать, что все куда плачевнее, чем ему кажется. Луффи гудел, положив подбородок на пустой стол, и его нижняя губа, выпяченная на полстола вперед, как бы говорила мирозданию, какой Санджи жмот и вредина, раз наорал за обычное «когда будет еда?» прямо в ухо, и метко стукнул половником за попытку стянуть помидор. Теперь кок затылком фиксировал каждое его движение, в том числе поползновения особо длинных рук в сторону ингредиентов для супа. - Санджиии... ну когда уже... – нетерпеливо протянул капитан, глотая слюну. - Я тебе уже сказал. Как только будет готово, ты узнаешь первым, - раздраженно ответил он. Луффи положил голову на стол, сбив шляпу на лопатки, и уставился ему в спину взглядом, ненавязчивым, как штопор. - Санджи. - Что еще? - Вы с Зоро поссорились? Санджи уверенно продолжил свои манипуляции, не выронив половника – поскольку он, все-таки, первоклассный кок, и негоже коку ронять половники, даже если враг уже идет на абордаж. Но сердце предательски ёкнуло. - Хаа? С чего ты взял? - Ну... Вы больше не деретесь друг с другом, - логикой Луффи можно было колоть орехи. Капитан всегда был простым. Еще проще, чем Зоро. Из-за чего часто бывало много проблем, но иногда эта простота давала Луффи способность зреть в корень так глубоко, что становилось страшно. - Все в порядке, - вздохнул Санджи. – Ты же знаешь, мы с Маримо из-за этого фрукта сильно помяли друг друга на Эвсии. Так что нам этого хватит на несколько недель вперед. Скажи спасибо, корабль целее будет! - Ааа. Ясно, - отозвался Луффи, но пилить его спину продолжил. И Санджи сам чувствовал – не убедил. Потому что он не избегал Зоро все это время. Это Зоро больше не приходил за выпивкой, не просил делать ему паек в ночное – хотя Санджи все равно его оставлял. Больше не спал посреди палубы, предпочитая отсиживаться в «вороньем гнезде». Весь набор обращений Маримо свелся к «эй, ты» или просто «кок». Это Зоро избегал его. И хотя Санджи тоже не горел желанием его видеть, так не могло больше продолжаться. Не в привычках мечника, сторонника крайне лобовых атак, было прятаться по углам. Прямо-таки не вражда, а театр военных бездействий. На то должна была быть причина. Санджи злился. Ответственность, черт бы ее побрал. Время для серьезного разговора назревало, и чем больше Санджи его откладывал, тем больше осознавал его неизбежность. Оставалось только выбрать подходящий момент. Поздним вечером четвертого дня этот момент настал. Все уже спали, когда он поднялся на палубу и направился к юту, где тренировался Зоро. «Воронье гнездо», может, и позволяло спать в дневное время, но вот его размеров для тренировок совершенно не хватало. Мечник, обнаженный до пояса, делал выпады перед собой тяжелой штангой, шепотом отсчитывая количество ударов, и Санджи, собравший в кулак все свое мужество, едва не отказался от этой затеи, увидев блестящую в лунном свете спину Зоро. Это навевало... воспоминания. - Эй, Маримо... – негромко позвал он, поднявшись к нему по трапу. – Давай-ка поговорим. Зоро неохотно опустил штангу и вытер лицо полотенцем, переброшенным через шею. - А есть, о чем говорить? – хмуро поинтересовался тот. - Есть. Например о том, почему ты меня избегаешь. - Да ну? У тебя воображение разыгралось. Санджи поджег сигарету и выдохнул терпкий дым. - Тогда посмотри мне в глаза. Зоро мрачно уставился на него. Секунда, другая... не выдержал. Отвернулся. - Ты же вроде сказал, что произошедшее там и останется. - Балда, - тихо сказал Санджи. – Я ничего и не говорил о произошедшем. - Но хотел об этом? – Зоро шумно вздохнул. – Что случилось, то случилось. Не о чем говорить. Иди спать. - Извини, Маримо. - М? – удивился тот. – За что? - Я... много лишнего сказал во время боя. Про твое командование. Не сразу понял, что ты имел в виду. Зоро чуть смутился, прокручивая в голове момент и приводя мысли в порядок. - С чего ты вообще это вспомнил? Но, в общем... сам знаешь, от Луффи четких указаний не дождешься, а выполнять приказы Нами умеешь только ты, - неохотно объяснил он. – Не то, чтобы я хотел кого-то строить. У нас не та команда, чтобы поддерживать жесткую субординацию. Но я все равно чувствую себя... - Ответственным за слабых? – подсказал Санджи. - Слушай, я не считаю тебя слабаком, ясно?! Но юбки – твоя слабость! Ты бы не победил эту девку, и не спорь! - Не спорю. Я удивлен. Думал, ты редкостный эгоист, а ведешь себя почти как старпом. - Сказал же, я не горю желанием кого-либо строить! Тем более, этих еще хрен построишь... Мечник расслабился, болтая о нейтральном, и Санджи решил, что пора. - Зоро. - Мм? - Что происходит? Куда делись все твои «дерьмовый кок», «мишенебровый» и прочее? Все последние дни ты себя странно ведешь. Ты даже слабаком меня сейчас назвать побоялся. В чем дело? - Ни в чем, - отрубил Зоро, мрачнея. – Не хочу об этом говорить. - Так дальше нельзя, - сделав глубокую затяжку, Санджи оперся спиной о внешнюю стену кают-компании. – Мы же пираты. И, учитывая наши успехи, скоро награды будут не только за ваши с Луффи головы. Тут, конечно, есть, чем гордиться, но во многом это все усложнит. И противники наши слабее становиться не будут. Как накама... мы не можем себе позволить таких натянутых отношений. Мы и раньше не очень-то ладили, но сейчас – совсем другое дело. Даже Луффи заметил. Если хотим выжить, нам придется разобраться с этим. - К чему ты ведешь? Думаешь, что не сможешь положиться на меня в бою? – Зоро, набычившись, шагнул в его сторону. – Скажи прямо – ты сомневаешься во мне? Тишина. Сигарета Санджи тлеет, они смотрят глаза в глаза. - Похоже, ты не оставил мне вариантов, - заметил он, отвернувшись. - Тогда в чем дело? Если не сомневаешься во мне, то в чем тогда проблема? - Да заткнись ты! – сорвался кок. – Я ни черта не понимаю, вот что! Если нет никаких проблем, то почему ты избегаешь меня?! Если тебе на меня смотреть противно после того, что было – тогда так и скажи! Но это я должен переживать, дерьмовый мечник! Это я должен избегать тебя, потому что... это ты... меня... – Санджи запнулся, покраснев до ушей. – Потому что я люблю леди! Зоро отчего-то разозлился. - Говоришь, любишь леди? – и он шагнул еще ближе. – Да ты хоть с одной из них делал что-то подобное? - ЧТООО?! Что ты имеешь в виду, придурок?! - Не ори. Все спят, - Зоро стушевался и отошел обратно к мачте. – Ничего. Забыли. - Что значит «забыли»?! Именно об этом я и говорю, тупоголовый! Если тебе есть, что сказать, то скажи мне это в лицо! Что за намеки?! Что ты хотел сказать?! - Заткнись! – прорычал он. – Я не хочу говорить об этом, еще не понял? Ты можешь на меня рассчитывать. Но в душу ко мне не лезь, и лучше держись от меня подальше! Санджи разозлился так, что едва не зажевал сигарету. Но потом взял себя в руки. И сдался. - Подальше, значит? Насколько это позволит Мерри, Маримо-кун, - он отвернулся, затянулся и выпустил дым. – Разберись с этим. Я все могу понять, но тяжело сражаться как одна команда, если накама даже видеть тебя не хочет. Он успел спуститься всего на одну ступеньку. - Да ни черта ты не понимаешь, дерьмовый кок! – крикнул Зоро, и Санджи сдавило в горячих тисках его рук. – Я хочу тебя видеть! Но тогда, на берегу, это же ты не мог смотреть на меня! Это тебя ломало, что я мог до тебя дотронуться! Ты же бабник, и после такого... Я испугался, что ты уйдешь! И решил, что не буду попадаться тебе на глаза, сколько смогу. Но это бесит! Я не знаю, что это за чертовщина. Не могу смотреть, как ты флиртуешь с девчонками, и думать, что с ними ты можешь... после того, как со мной... Черт! Это выводит меня из себя! И это больно, черт возьми! Поэтому я должен с этим справиться. А когда я тебя не вижу... получается легче. Санджи несколько секунд переваривал услышанное, а затем, выдохнув дым, откинул голову на твердое плечо. - Я сбил тебя с пути, ха-ха. Это... моя вина, Маримо. Раз все так вышло, я возьму ответственность на себя. - Ты о чем? - Это я потащил тебя в тот подвал. И это было мое решение, поэтому никуда я не уйду, дурак. Незачем из-за этого так сходить с ума. И избегать тебя я не стану, а остальное лечится. На следующем острове я отведу тебя в одно место. В каждом порту такие есть. Думаю, удастся взять у Нами-сан немного денег. Там будут прекрасные леди, и все будет правильно. И ты перестанешь забивать себе голову всякими... - Кончай издеваться надо мной! – Зоро отпустил его и шагнул назад, Санджи развернулся к нему лицом. Мечник был в бешенстве. – Чтобы я позволил какой-нибудь женщине?!.. - Говорю же, это пройдет, дубина! Я пытаюсь помочь! - Значит ты еще больший придурок, чем я думал! Чем ты слушал?! Мне не нужны никакие женщины! - Хватит врать мне, Маримо! Ты же со мной попал под это ее «голодное облучение», не отпирайся теперь! - Да, - хмуро и тихо сказал Зоро, отчего-то смутившись. – Но я не говорил, что хотел тогда женщину. Санджи замер. Стало очень тихо, только сердце громко бухало в ушах. А ведь действительно... не говорил. «Чего ты хочешь?» «Лучше тебе не знать...» Он во все глаза смотрел на смурного накама и начинал понимать. Эта непонятная обида, ревность, стремление держаться как можно дальше. Страх потерять. То, как он смотрит в сторону, и краска смущения поднимается вверх по его торсу, по хмурому лицу, до самых корней зеленых волос... «Мне не нужны никакие женщины». - То есть, - очень спокойно одними губами выдавил Санджи, - тогда... ты хотел... - Тебя, - резко сказал Зоро, посмотрев на него в упор. И палуба ушла из-под ног. Мечник насупился, взлохматил зеленый еж на затылке. – Черт! Я не собирался ничего тебе говорить. Вообще об этом никогда не думал, и ничего такого мне от тебя не хотелось. Но когда мы влипли с этими лучами... и я понял, чего хочу... я готов был скорее себя разрезать, чем поддаться! Ты меня остановил, взял за руку... и мы оказались в том подвале. Мне показалось, что тебе тоже понравилось. Но, когда мы очнулись, ты вел себя так, будто сам себя ненавидишь. Меня это сильно задело. Когда мы вернулись, я думал, что все пройдет, но... пока не прошло. Я с этим разберусь, просто мне нужно время. Поэтому не приставай. И не смей больше предлагать мне женщин! Если они нужны тебе, то сам этим и пользуйся. Только... так, чтобы я не знал. Дерьмо! Меня бесит даже то, что ты знаешь о таких местах! Не хочу даже думать об этом. Если все понял, то отвали. Мне надо закончить тренировку. Санджи невидяще смотрел прямо перед собой, и горячая, горькая нежность поднималась в нем как прилив, до самого горла. Воспоминания навалились лавиной – все эти драчки, подначки, провокации. Так мальчишки дергают девочек за косички. Зоро вырос как-то не целиком. Он всегда отрицал потребность в любых отношениях, кроме накама, не замечая женщин вообще. Первый секс? Бери выше, чертов кок. Первый поцелуй у него тоже был в том подвале. Впору заявиться в то додзё, из которого вылупился этот увалень, и каяться: простите, сенсеи, я сломал вашего бугая. Вон как сконфуженно хмурится, отведя глаза, как сжимает зубы и кулаки. Нежность затопила его до макушки, как теплое море, как целый Олл Блу, заколотилась под ребрами часто-часто, что стало нечем дышать, предательски сжала гортань... Он даже не заметил, что слушал объяснения Зоро как в тумане, после первого слова. После его ответа. Плевать. Санджи щелчком выбросил окурок за борт и подошел. - Тогда... а сейчас? – спросил он очень тихо и серьезно, как перед прыжком в пучину. Мечник удивленно нахмурился, но что-то увидел в его лице, потому что секундой позже пиджак Санджи оказался в крепкой хватке, а еще секундой позже Зоро уже целовал его. Без оглядки, горячим языком тычась в губы, неумело лаская в глубине рта, сплетаясь с его языком. Зоро хотел его. Зоро... голодал по нему. Скрипели канаты. Волны бились о борт, легкая каравелла неслась по ночному океану, оставляя полосу возмущенной воды за кормой. Мечник прижал его спиной к бизань-мачте, целуя пылко и жадно, и Санджи чувствовал себя невероятно легким, как если бы с души свалился тяжелый груз. Он обнимал Зоро за шею, зарываясь рукой в колючие волосы, и ощущал, как из глубин поднимается знакомый голод. Он хотел все это. Хотел все эти дни, хотел наяву. Прямо сейчас. Санджи не успел понять, как его подхватило этой взрывной волной и понесло в опасную сторону, когда Зоро отстранился и, тяжело дыша, недовольно заявил: - Чертов курилка! Тебя целовать – как облизывать пепельницу! Тяжелая нога огрела его по боку. - С твоим саке вкус будет не лучше, Маримо! - Не загадывай, дерьмовый кок! - Ах ты!.. Санджи был рад этой потасовке. Он был счастлив. Это было как раньше, почти как всегда. Это было правильно. Огрызаясь, они привычно дрались друг с другом, или... или непривычно. В знакомых ударах было слишком много ожидания, обещания и нетерпения. Слишком много адреналина, слишком много азарта, чтобы все, что было с ними, не пришло к этому. Сейчас это казалось до смешного очевидным. И если все это было прелюдией, то она явно затянулась. Они, как это часто бывало, подумали об этом синхронно, поскольку в кают-компании драка захлебнулась сама собой. Задыхаясь, они целовались, раздевались в спешке. - Хочу тебя, - хрипел Зоро, собственнически запуская голодные руки ему под рубашку. – Очень хочу... - Да. - Можно мне?.. - Да... Они медленно шли в сторону камбуза, к стойке с бутылками, где хранилось масло. Зоро хотелось так, что подкашивались колени и слегка подташнивало от возбуждения. Санджи не знал, изменится между ними завтра что-либо или нет. Он был готов к любому итогу, потому что знал, что уже никуда не денется. Этот голод остался в нем, и его зверь насыщался, заглушая стоны, выгибался навстречу движениям Зоро, упираясь ладонями в стену. - В следующий раз... надень... свой розовый фартук! - хрипло прошептал Зоро, прижимаясь к его спине, мокро кусая за ухо и двигаясь глубоко, ритмично... - Тогда... в следующий раз... я буду сверху... Маримо! – отозвался Санджи, откидывая голову назад, и услышал смешок, прежде, чем его пах накрыла чужая ладонь. - Если победишь меня, - многообещающе прошептал ему на ухо мечник и двинул рукой. Значит, с боем... В конце концов, есть вещи, которые не меняются... *** В это время совсем в другом месте. - Пулюпулюпулюпулюп! Пулюпулюпулюпулюп! Марута вылезла из бочки на берег и упала лицом в песок. Это были не пираты! Это был кто угодно, только не пираты! Чудовища, вот кто это был! Не считая тех двоих в переулке с их дурацкой бочкой, дальше все обернулось куда хуже. Со Шляпой-то все прошло как по маслу, как и с той рыжей девицей, но эта вторая, с руками... за нее дают восемьдесят миллионов! И на нее, как и на Ророноа, вообще никак не подействовал голод! Так не бывает... просто не бывает!.. Нужно было возвращаться. Ее слишком долго не было в городе. - Пулюпулюпулюпулюп! Пулюпулюпулюпулюп! Звук доносился из внутреннего кармана. Сев на берегу, она вытащила детский ден-ден-муши. - Что случилось? – спросил голос, и Маруту бросило в дрожь. – Как я понимаю, поставок больше не будет? - Нет! Все не так! Я столкнулась с пиратами, но они уже уплыли! Нет никаких причин волноваться! - Волноваться? – лукаво переспросил мужской голос. – Я не волнуюсь. Я ждал чего-то подобного давным-давно. Ты стала слишком самоуверенной, а я предупреждал, что далеко не все пираты будут играть по твоим правилам. В конце концов, так и вышло. Ты потеряла Эвсию. - Нет! Это не так! Я могу... - Думаешь, я не знаю про твой радиус? У полицейских на острове была слабость до денег, и ты усилила ее, чтобы они потеряли доверие местных жителей. А местных ты держала за их самый отчаянный голод – за потребность в безопасности. Но ты покинула остров, и действие фрукта пропало, а Мугивары не разрушили ничего. Думаешь, люди станут тебе платить опять? Сейчас, когда они очнулись? - Прошу вас, дайте мне еще один шанс! – закричала она. – Я... я сумею восстановить поставки в кратчайший срок! Вы же обещали! Вы обещали сделать меня частью семьи! - Да? Не помню. Наверное, я соврал. Ты слишком слабая. И слишком самоуверенная. А еще... ты знаешь, кто я такой. Не волнуйся, ты станешь героиней этого острова. Прости. Ничего личного. Над ее головой послышался странный шум, словно вращался пропеллер. Марута в ужасе вскинула голову. - Нет! Не надо! Молодой госпо... Два выстрела прогремели один за другим, и стало тихо. Ден-ден-муши упал в песок. Его рот улыбался. - Ну вот, - раздался обиженный голос в небе над Эвсией. – А я так рассчитывала на жемчужное ожерелье... - Надо спешить об-рат-но! Джокер же говорил, что мы нужны ему сроч-но! - Да, ты прав, поспешим! Ведь он наверняка нуждается во мне!~