От перемены мест слагаемых сумма... меняется!!!

- Эни, ты уже закончил? Нам уже пора поспешить на приём. Голос Шми разнёсся по коридору, заставляя высокого парня в длинной мантии молодого законодателя от представительства Набу нервно одёрнуть складку. Непривычно длинные для набу волосы юноша завёл за ухо, нервно усмехнувшись: Эди любила дёргать их, когда они целовались в парке Тида, правда тайком, а то родители молодой и многообещающей сенаторши с Рилота строго смотрели за моралью девицы, вот только опоздали чуток... Лет так на десять. - Мам, я иду! Окинув критическим взглядом себя в высоком зеркале, юноша кивнул. В коридоре едва успев разминуться с отцом, носившим те же русые с проседью волосы и такой же длины, что и у сына. - Мать вся извелась, ты совершенно её не уважаешь? - суровая реплика никак не увязывалась со смеющимися зелёными глазами. - Пап, вот только не начинай! Я прекрасно знаю, что сегодня на приёме будет присутствовать канцлер. Ну и что такого? Мне не привыкать! Старший из мужчин стремительно выкинул руку вперёд и ухватил ухо мальчишки, что возомнил себя взрослым, тут же посуровев: - Забываешься, Энакин, совершенно забываешься в последнее время! Ты - да, в этом обществе практически вырос. А мать? Юноша зашипел, когда крепкие пальцы чуть сжали и вывернули его ухо, заставив вздрогнуть: - Больно же! - Не тот ответ, что я жду. - Ай! Прости, прости меня, я постараюсь не забывать, что заноситься - это плохо! - Особенно со своими близкими! - уставил палец в грудь сына глава семейства. Парень охотно кивнул, прекрасно зная, что спорить с отцом в этот раз просто опасно, да и бесполезно: Квай Гон Джинн умел урезонить отпрыска, как никто из его учителей. И почему он не пошёл в политику, а сына толкнул на этот путь? Был бы лучше того же Валорума! Который пустобрехом был и разгильдяем!

***

Выдохнув, Энакин Джинн-Скайуокер уверенно зашагал рядом с матерью, держа её под локоток. Отец отчего-то резко остановился почти на самом входе, велев сыну и жене не ждать его и в зал идти одним. Сам же быстро исчез в боковом коридоре, где вроде бы мелькнул коричневый плащ одного из джедаев, которых так обожал миляга Валорум, затыкая ими бреши в своей шатающейся политике! Эни перехватил взор серовато-зелёных глаз с поволокой милейшей Эдие Шамтура, подмигнув ей игриво, за что тут же заработал тычок от матери. - Что? - А не слишком ли она взрослая для тебя, умница ты моя? - шепнула Шми, поддёрнув шаль с кистями, которую отец подарил ей на их десятую годовщину свадьбы. Яркие всплески красок шали оживляли некоторую бледность немолодой женщины. - Мам, я просто подмигнул старой знакомой. Зачем искать тень, когда её нет? - Ты со мной в игры слов и ответов не играй, отец научил на мою голову! Не посмотрю, что вырос: приголублю - вовек запомнишь! - Мам, не начинай! Вон, посмотри, сенатор Палпатин зовёт нас к себе. Пожалуйста, не упрямься. - Отец не одобряет твоего приятельства с Косингой Палпатином. И ты это знаешь! - карие глаза матери уставились на высокорослого мальчишку, скулы лица которого в миг залились румянцем, но мать умела тут же погасить этот пламень в душе сына, мягко продолжив: - Но раз Квай Гона нет рядом, пошли, ведь не отстанешь! - Просто это невежливо. И недальновидно! Мелодичный смех Шми музыкой прозвучал в ушах молодого законодателя, он любяще взглянул на мать, приподняв её ладонь и поцеловав гладкую кожу материнской руки. - Эх, подлиза... Идём уже!