Трибред

      Джокер.       У меня сразу три новости: хорошая, неплохая, и плохая. Начну-ка я, пожалуй, с самой последней, дабы затем чуть подсластить «пилюлю».       Несколько часов назад во время поедания неудачливой добычи мне пришло послание от благодетеля, отправившего меня в этот мир. Этот «добрейшей души человек» известил о том, что мне осталось всего десять лет, чтобы доказать, что потраченные на меня силы и время не являются пустой тратой ресурсов. Правда, после столь неожиданной новости, мне было обещано, что до истечения срока ни одного сообщения больше не будет.       Даже не знаю, радоваться или грустить… все же десять лет — это период который еще нужно прожить, что в Хуэко Мундо не столь уж и простая задача (глубокий вздох, наполненный тоской и немым укором незримым наблюдателям).       Ну и третья новость: я путешествую по пустыне больше не в полном одиночестве, а в компании полутораметровых собачек с костяными масками на мордах. Откуда я взял столь экзотичных зверьков? Все просто, я их вырастил из обычных пустых.       Однажды (после очередного шикарного взрыва, обрушившего свод леса Миносов), я шел по пустыне, любуясь светом луны, навечно застывшей над горизонтом. Благодаря постоянным тренировкам моя маскировка стала почти идеальной, бурлящую внутри тела силу невозможно было почувствовать с расстояния, превышающего десяток метров. Даже обычные пустые теперь не видели во мне угрозу и пару раз пытались нападать, что было довольно забавно, ведь они и поцарапать мою шкуру не могли.       И вот, находясь в приподнятом настроении, я наткнулся на двух «щеночков», в длину не превышающих полуметра. Малыши столь мило скалились и так отчаянно пытались отгрызть мои голени, что память сразу подкинула картинку с изображением гиен, оставшихся в родном мире.       Что-то щелкнуло в голове, отдаваясь болью в дыре, заменяющей мне сердце. В ушах явственно зазвучал голос улыбчивой девчонки: «Мистер Джей…». В общем, я начал заботиться о малышах, пару раз ловил для них тупоголовых пустых, поедание которых уже давно не приносит никаких дивидендов, а затем махнул рукой, поймал адьюкаса, оторвал ему голову и маленькими кусочками скормил тушку питомцам.       С тех пор прошло довольно много времени, и теперь «щеночки» эволюционировали до уровня адьюкасов благодаря высокопитательной пище, в считанные дни миновав этап гиллиана. К горю или к радости, но разум у них так и не проснулся, остались лишь инстинкты, а также умение использовать слабенькое сонидо и средненькое серо.       Сейчас, дабы не допустить регресса питомцев мне приходится скармливать им самых слабых из жертв. Хотя грех жаловаться, моя манера охоты (завязанная на минировании огромных участков пустыни) позволила бы прокормить стаю псов, голов в двадцать. Правда, при этом пришлось бы забыть о росте собственных сил.       Также недавно я наткнулся на существо, вероятно не боящееся регресса. Почему мне это пришло в голову? Просто невозможно охотиться, распугивая всю добычу на расстоянии пяти километров от себя. Тех же несчастных, кто не успевал смыться с пути этого монстра, просто распыляло силой энергетического давления.       А теперь скажите, мог ли я пройти мимо столь лакомой жертвы? Конечно, нет.       План охоты был совершенно обычный, за исключением масштабов подготовки. Дело в том, что если первый взрыв не сможет прикончить монстра, то на какие-то дополнительные действия он мне времени уже не даст.       В течении примерно восемнадцати дней я создавал гору больших «гранат», вкладывая в них максимум возможной энергии. Затем пару дней наблюдал за целью, отслеживая манеру перемещений, а затем закопал все взрывчатые объекты в одну глубокую яму.       Каково же было мое разочарование, когда этот монстр за километр до ловушки резко свернул в сторону, неспешным шагом удаляясь от своей смерти. Не знаю, какое чувство в душе в тот момент преобладало — злость или разочарование. Но первая неудача не смогла охладить охотничий азарт, так что труды «сапера» возобновились с новой силой.       Закапывая в песок новые кучи «гранат», я уже не полагался на то, что цель будет двигаться по прямой, а потому, не жалея сил, все увеличивал количество взрывчатки. Частенько приходилось охотиться на всяких слабаков, чтобы не замедлять ритм работы. Тут сильно помогли «песики», в паре вполне способные убить слабенького адьюкаса. Часть добычи они приносили мне, что заставляло засомневаться, а правда ли они неразумны?       Прошел, наверное, год, я создал, наверное, уже сотню ям, заполненных «гранатами», и в голову впервые пришла мысль о том, что за то же время я уже успел бы убить с десяток пустых, если не равных вастерлордам, то не сильно им уступающих. Да, я самоуверен, но моя уверенность держится на вполне крепких подпорках в виде уникального оружия.       — Да неужели…? — выдохнул я, заметив, что жертва спустя месяцы блужданий возвращается к самой первой ловушке, на него подготовленной.       В это время я сидел на дюне в обществе своих «песиков» (надо будет дать им имена) и поедал пустого, похожего на кузнечика-переростка. Спешно дожевав кусок, уже поднесенный ко рту, оставляю объедки питомцам и, используя сонидо, перемещаюсь на позицию, более удобную для наблюдения.       Монстр шел мучительно медленно, в каждую секунду я ожидал, что он свернет в сторону, и эти бесполезные догонялки продолжатся еще чертову кучу времени. Но нет, пустой не останавливался, и в какой-то момент (который я чуть было не пропустил из-за нахлынувших нервов) оказался точно над ямой с «гранатами».       — Взрыв, — яростно прошипел я, словно от этого зависела мощность заряда.       А дальше произошло самое прекрасное действо из всего, что мне доводилось видеть в Хуэко Мундо. На месте, где еще мгновение назад стоял монстр, расцвел огромный алый цветок, лепестки которого отливали рыжим и желтым. Высоко в небо поднялась туча песка также подсвеченная красным, а отголоски ударной волны, достигли даже моей наблюдательной позиции.             Пусть небеса окрасятся огнем,             В прах обращается земля,             Лишь взрыв, искусством назовем,             Ведь истинный художник — только я.       Строки сами собой сорвались с моих губ, и им даже не помешали внушительные клыки. Со стороны, наверное, довольно угрожающе смотрелась картина, когда пустой на фоне «огненного цветка» читает стихи. Хе-хе, как будто меня интересует чужое мнение…       Стоило огню опасть, а песчаной туче — чуть рассеяться, я при помощи сонидо переместился вплотную к сильно ослабшему источнику энергии. То, что я увидел, заставило бы щемить сердце любому, у кого этот орган есть.       Рядом с дырой, пробитой в лес Миносов, на коленях стоял голый человек, половину лица которого закрывала маска пустого. Судя по дыре в груди, он и сам относился к тому же виду что и я, но больше внимания привлекала его ноша.       Девчонка лет двенадцати со сломанными руками и ногами, развороченными животом и грудью, и лицом, почти полностью превращенным в кровавое месиво. Мужчина и сам выглядел сильно потрепанным, но благодаря размерам и большему количеству сил отделался намного легче.       — Не уходи… — слабым голосом попросил мужчина девочку, никак не отреагировавшую на его слова. — Не-е-е-а-ат! За что?!       Вопль, полный боли и отчаяния, словно гвоздем по стеклу резанул по нервам, а вопрос, брошенный в пространство, послужил спусковым крючком, заставившим меня начать атаку.       Луч серо, ударивший из ладони, лишь оставил опалину на земле там, где мгновение назад была жертва. Мужчина же, выйдя из сонидо, осторожно опустил на землю девочку и, переведя на меня взгляд, полный ненависти, сам бросился в бой. Мне еле удалось увернуться от первого удара, кулак прошел в миллиметре от моей маски, но вот удар ногой в живот отправил в непродолжительный полет до ближайшей дюны. Еще в воздухе я начал создавать себе оружие, сгусток серо охотно принял форму короткой кривой сабли и застыл, становясь красно-синим веществом, не уступающим стали по плотности.       К моему удивлению противник почти в точности повторил мои действия, создав меч из синего серо, которое и не думало застывать, удерживая одну форму. Очень быстрым сонидо он приблизился на расстояние удара, и наши клинки столкнулись, разбрызгивая капли синего и красного цветов.       Некоторое время мы фехтовали, оставив друг на друге несколько неопасных царапин, и, если бы противник уже не был потрепан взрывом, то вероятно, я бы скончался еще в первые секунды боя. Хотя, если бы не вмешательство моих питомцев, наверное, монстр все же победил бы.       Вышло так, что мои «песики» доели своего пустого и пошли посмотреть, чем там занят их хозяин. Обнаружив меня «танцующим» с разъяренным голым мужиком, они, недолго думая, принялись за поедание девчонки, так и не пришедшей в себя.       Видимо, мужик что-то почувствовал, так как резко обернулся и расширившимися от ужаса глазами уставился на картину пиршества «собачек». Замер он всего на секунду, но в бою этого вполне достаточно, чтобы победить или, как в данном случае, умереть.       Еще в прошлой жизни я не страдал от такой болезни как «благородство», а в Хуэко Мундо избавился даже от таких понятий как «совесть» и «справедливость». Поэтому, когда мой меч вонзался в спину противника, проходя насквозь его тело и вышел из груди, в душе ничто не шелохнулось, и оставалось только отскочить подальше и скомандовать «Взрыв!».       Меч взорвался довольно слабо, разорвав тушку монстра пополам. Я еще минуту стоял неподвижно, глядя на поверженного, словно ожидал, что он соберется воедино и попытается снова напасть. Затем взгляд метнулся к «собачкам», увлеченно отгрызающим конечности у маленького тельца, и только после этого внимание привлек огонь, продолжающий гореть на песке.       Оказалось, что горящие капли, разбрызгиваемые нашими мечами при столкновении смешивались и превращались в некое подобие напалма.       «Интересно, а я смогу повторить такой результат, без посторонней помощи?».       Помотав головой и отгоняя посторонние мысли, наконец, приближаюсь к телу своего недавнего противника. Зрелище малоаппетитное, но я не из брезгливых…       — Эй, четырехлапые! Тащите девчонку сюда, вы свою долю уже получили.       Посмотрев на меня жалобными глазами, «песики» все же подчинились. Вцепившись зубами в еще не отгрызенные культи, поволокли останки к моей добыче…       Поедание неизвестного вида пустого, принесло свои плоды. Так как у существа, оказалась гораздо более плотная… хм, структура наверное… чем у меня, каждый новый кусочек плоти подталкивал начало изменений.       Нет, я не избавился от маски и не стал человеком, хоть тело внешне и стало чуть более человекоподобным, что выражалось в рельефной мускулатуре, матовой черной коже и немного уменьшившейся дыре. Клыки стали намного компактнее и теперь не торчали в разные стороны, да и остальная маска, покрывшись сетью тонких трещин, стала более подвижной. Еще немного и, думаю, получится выражать эмоции мимикой.       Мои питомцы также подверглись незначительным изменениям, выражающимся только в несущественном уменьшении роста и увеличении объема энергии. И, кстати, я наконец дал им имена: Инь и Янь — правда, пока сложно запомнить, кто из них кто.       После короткого отдыха, выяснилось, что создание предметов наподобие меча способного взрываться теперь требует намного меньше времени и усилий. Ради развлечения я даже создал короткий прямой клинок наподобие римского гладиуса, круглый щит и шлем, скопированный с тех же легионеров. Хотел было сделать полный доспех центуриона, но носить на себе взрывчатку (пусть она взрывается только по моему желанию) как-то не сильно приятно. Может быть в будущем и решусь, но пока точно нет.       Немного подумав, выкинул шлем во избежание случайностей. Если щит на руке рванет, то конечность потом можно будет отрастить, а вот голова одна и вряд ли она выдержит хотя бы средненький взрыв. Однако, треснутая маска казалась мне не столь уж и прочной, а потому пришло время охоты!       В отличие от основной методики охоты, на этот раз мне предстояло не сидеть в засаде, ожидая момента для подрыва «гранат», а самому напасть на невинного каннибала. Дабы не пострадала добыча, пришлось приказать Инь и Янь, чтобы не вмешивались.       Искать пришлось довольно долго, и даже не из-за того, что я боялся вступить в открытый бой и не из-за недостатка в адьюкасах, а потому, что их внешний вид никак не походил на человеческий. Пару раз удалось проверить щит и меч на головах особо неразумных пустых, ставших легкой закуской после первых же ударов.       Но, как любят говорить писатели «рано или поздно, всему приходит конец», вот и мои поиски окончились. Довольно слабый адьюкас, чем-то похожий на исхудавшую гориллу с маской, украшенной двумя парами мелких рогов, медленно брел между барханами и даже не заметил, как я пристроился ему в хвост.       Один шаг сонидо, и рубящий удар по шее незадачливой жертвы. Пустой успел повернуться на половину, когда мой меч снес его голову.       — А мне нравится, надо будет почаще заниматься фехтованием.       Описывать процесс отдирания маски от головы мертвеца нет никакого желания. Скажу только, что Инь и Янь за это время успели сожрать обезглавленное тело, после чего без дела шатались вокруг меня.       Наконец, с работой было покончено, и я приложил маску жертвы к своей собственной. Чтобы «обновка» не отваливалась, нужно было послать в нее немного своей силы. Хоть это и отвлекает часть внимания зато лицо ощущается защищенным, а для меня это главное.       — Отлично, малыши, пора нам наверстывать упущенное. Слишком много времени потрачено было на охоту за тем нудистом.       Инь и Янь, как настоящие собаки, завиляли костяными хвостами и, подпрыгнув пару раз на всех четырех лапах, ушли в сонидо вслед за мной.       Шредер.       «Лежу на кушетке, в больнице сырой, и доктор зеленый стоит надо мной».       На самом же деле, я нахожусь в медицинском кабинете, расположенном на первом этаже академии шиноби. В последние годы приходится являться сюда регулярно, раз в две недели, дабы пройти обследование у местного врача. Причина этому все тот же мой эксперимент с резервуаром для хранения чакры, хоть последствия и сгладились, но медики настояли на постоянном наблюдении. Боятся, что утечка из источника снова может стать слишком высокой…       — Ну вот и все, Ороку Саки-кун, можешь одеваться и идти к друзьям, — старый шиноби-врач, на протяжении пяти минут водивший руками над моим телом, добродушно улыбнулся и отошел к своему столу. — Потеря чакры, стабильно держится на пятнадцати процентах, и я думаю, что если не произойдет ничего неожиданного, то через пару лет, цифра уменьшится до десяти процентов.       — Благодарю, Мамуру-сан, — вежливо кланяюсь и, накинув футболку, выскальзываю за дверь.       — Не стоит, это же моя работа, — доносятся в спину слова медика, а затем звучит еще одна фраза, уже шепотом. — Да я ничего и не сделал…       В коридоре, прислонившись к стене, меня ждали Икира и Юкио. На их лицах блуждали задумчивые улыбки.       — Пошли, — кинул через плечо парням, проходя мимо них.       — Босс… ну как? — Икира, отделившись от стены, пристроился за правым моим плечом. Юкио, занял позицию с другой стороны.       — Пока все, как и рассчитывал. Как там приготовления?       — Все готово, ребята ждут нас на поляне в парке, — тут же отозвался Юкио.       Стоило выйти из здания Академии, как в глаза бросилась хрупкая фигурка девочки из клана Хьюг. Хината сидела под деревом и читала какую-то книгу, явно кого-то ожидая.       — Подойду чуть позже, — киваю парням на дорогу, а сам направляюсь к девочке.       Икира и Юкио, чуть ухмыльнувшись, спешно зашагали вперед, прекрасно зная о стеснительном характере серебренноглазой принцессы и не желая мне мешать.       — Добрый день, Хината-химэ, кого-то ждете? Может я могу вам помочь?       Девочка оторвала взгляд от страниц книги, чуть покраснела, но быстро взяла себя в руки:       — Саки, я же просила не называть меня так… — еле слышно прошептала она, снова заливаясь краской.       — В таком случае, позволь исправить свою ошибку, пригласив тебя на пикник? — я присел на корточки и протянул руку.       Хината несколько мгновений растеряно смотрела на меня, затем коротко кивнула и вложила в мою ладонь свою тонкую кисть. Поднявшись на ноги, мы медленно зашагали в сторону парка, туда, где сироты из моей компании (а по сути признавшие мое право командовать) готовили праздник, поводом которому стало окончание обучения в Академии.       За прошедшие годы произошло очень многое и катализатором всему стало сообщение моего благодетеля, что осталось всего десять лет, за которые нужно добиться хоть каких-то успехов.       Начать нужно с того, что я сумел навербовать себе последователей, маскируя эту деятельность под обычную детскую банду. Властям деревни плевать на сирот, так что это было довольно просто. Сложнее оказалось заставить пятнадцать человек, серьезно заняться тренировками и записать их на курсы медиков или в ученики к мастеру печатей. Благо хоть Икира и Юкио помогают следить за дисциплиной.       Каждый день кто-то из моей банды сидит в городской библиотеке, отыскивая все мало-мальски ценные сведения и переписывая их в специальные тетради. Ну, а я сам полностью погрузился в развитие тела, увеличение своего источника, ну и, разумеется, построение отношений с девушкой.       Чтобы в дальнейшем не возникало подозрений, Хинату я не люблю, просто она является носителем полезного гена, а также обладает интересными глазами. Скажете: «Жестоко использовать чувства маленькой девочки?». Наверное, да, но мне все равно. Кроме того, хоть я и обретаюсь в теле двенадцатилетнего мальчика, но вот душа принадлежит мужику, в общем счете прожившему не меньше полувека. Так что о серьезных отношениях и думать глупо… по крайней мере в ближайшее время.       С принцессой клана Хьюг мы познакомились достаточно близко только в Академии на третьем году обучения, когда после отсева неудачников меня перевели в группу «А». К тому моменту я уже искал способы сблизиться с кем-нибудь из сильнейших кланов с целью покопаться в библиотеке и просто не мог пройти мимо забитой девочки, боящейся поднять взгляд от парты и краснеющей при каждом удобном случае. Ее интерес ко мне, выражающийся в украдкой брошенных взглядах, только облегчил дело.       В общем, спустя три месяца девочка была официально представлена моей банде в качестве моей девушки. С тех пор Хината частенько тренировалась со мной или девочками из компании, усиленно старающимися избавить ее от излишней скромности. Должен заметить, результаты у их усилий весьма весомые, принцесса почти перестала заикаться в спокойной обстановке, а во время тренировок больше не боится бить в полную силу.       — О чем задумался, Саки-кун? — вырвала меня из воспоминаний Хината.       Мы прошли уже почти весь путь до поляны, так и не произнеся ни слова.       Подняв голову, посмотрел на ярко-синее небо и чуть прищурил глаза из-за солнечных лучей:       — Да вот думаю, а пойдут ли мне глаза Учихи или обратиться к твоему отцу, чтобы пожертвовал пару бъякуганов на благо сирот?       Маленький кулачок девочки чувствительно врезался мне в бок, затем Хината покраснела и смущенно отвела глаза, а спустя пару секунд ее губы растянулись в еле сдерживаемой улыбке.       — Если отец узнает, что ты сейчас сказал… — прошептала девочка, но не успела она договорить, так как я перехватил инициативу.       — …то тебе придется искать нового парня, — тяжело вздохнув, пятерней растрепал свои волосы. — Уйду из Конохи, не любят здесь меня.       — Но… — глаза девочки опасно блеснули.       — И тебя с собой заберу, и еще несколько человек для компании, — произнес все это с радостной и безалаберной улыбкой. — Ты как, уйдешь со мной?       Хината смутилась и опустила глаза к земле, даже в шутку ей очень сложно согласиться на нечто подобное. Глядя на нее, где-то в глубине души я чувствовал себя жутким гадом, который уже не в первый раз задает каверзные вопросы, а параллельно настраивает дочь против отца и всей деревни. Разумеется, все это делается осторожно, дабы не спугнуть, и преподносится в виде намеков, которые не сразу и взрослый поймет.       — Ты ведь шутишь, Саки-кун? — с надеждой спросила Хината.       Я улыбнулся еще шире чем обычно и чуть прищурило глаза, как бы говоря: «Может да, а может и нет».       В этот момент мы, наконец, вышли на поляну, где расположилась моя банда, так что неудобный разговор прервался сам по себе.       Вокруг сразу же поднялась суета, Хинату окружили шестеро девчонок и, засыпая вопросами, увели куда-то в сторону. Парни же, перекидываясь шутками, начали жарить заранее приготовленное мясо, и только трое (в число которых входил и я) продолжали бездельничать.       Расположившись на покрывале, расстеленном под раскидистым деревом, вопросительно поднял брови, глядя на Юкио и Икира, усевшихся прямо на землю в метре от меня.       — Узнали? — подбодрил я учеников, чтобы они наконец прекратили строить из себя воплощение скромности.       — Списки команд уже составлены, как ты и говорил, босс. Ирука хранил их в ящике своего стола… — начал повествование Икира, но был прерван взмахом моей руки.       — Избавьте меня от подробностей, лучше озвучьте, что у нас по составу команд?       — Как и предполагалось, мы трое будем в одной команде и, вероятнее всего, попадем под руководство бескланового джонина. Остальные наши в большинстве своем также составят группы между собой, ну кроме тех, кого решили оставить на практику в госпитале. А вот первый десяток отрядов тебе может быть интересен, — Юкио достал из внутреннего кармана сложенный пополам листок бумаги и протянул его мне.       Минуту я изучал каракули одного из своих помощников, а затем на губах заиграла улыбка, заставившая парней вздрогнуть и неосознанно отодвинуться.       — Прекрасно, просто прекрасно. Очень удачная мысль: джинчурики и Учиху поставить в одну команду вместе с розоволосым монстром. А вот команда Хинаты интересней, может быть просветить девочку заранее?       Икира и Юкио переглянулись, но благоразумно промолчали, а затем, не сговариваясь, протянули мне еще по одному листку. В первом был описан перечень вопросов, которые будут задаваться завтра на экзамене, а вот во втором оказалось описание техники призыва с пояснениями.       — Вчера откопали в библиотеке, — ответил на вопросительный взгляд Юкио.       — Ночью передадите вопросы всем нашим, и чтоб никто не смел попасться. Если нужно, пусть специально делают ошибки, но не должно получиться так, что середнячок на выпускном экзамене отвечает на все вопросы и получает «отлично». Слишком уж это подозрительно… а с техникой я разберусь чуть позже…       Договорить мне не дали, в поле слышимости вошла щебечущая группа девчонок, быстро взявших нас в оборот и уведшая на центр поляны, где уже начиналось веселье.       Для привязывания к себе ровесников я воспользовался всеми наработками родного мира, начиная от обещаний помощи, перспектив получить силу и защиты от других банд, ну и разумеется не стоит забывать про «бомбардировку любовью». Последний способ частенько используют разные секты при вербовке рядовых последователей, и заключается он в создании теплой, комфортной атмосферы в определенной группе людей. Когда человек привыкает, что ему готовы помочь по первой же просьбе, утешить и поддержать, никогда ни в чем не обвиняя, он психологически привязывается к этому обществу, а всех в него не входящих, рассматривая как агрессоров.       Маленькая принцесса клана Хьюг уже попала в эту ловушку, хоть и не поняла этого. Только теперь, привыкнув к постоянной поддержке, она не сможет влиться в общество, где ее до сих пор считают слабачкой и неудачницей.       Ближе к вечеру, когда все припасы были съедены, напитки выпиты, песни спеты и истории рассказаны, я «по секрету» рассказал девочке, что после экзамена она попадет в команду с «собачником» и представителем клана Абураме. Озадаченное и растерянное выражение ее лица стали наградой для моей подлой натуры.       — А… я могу попросить отца, чтобы мы были в одной команде, — отчаянно смущаясь, предложила девочка.       — Можешь, — подтвердил я. — Но лучше не стоит.       — Почему это? Ты не хочешь…       Приложив указательный палец к губам Хинаты, я прервал поток обиженных возмущений.       — Разумеется, хочу, но вряд ли твой отец это позволит. Все же я сирота, а ты принцесса, так что удивительно, что нам до сих пор не запретили встречаться.       — Глупости… — девочка чуть отодвинулась и уставилась в землю перед собой.       — И все же, не стоит зря ссориться с отцом, результатов это не принесет, а отношения могут испортиться.       На этот раз на мои слова Хината ничего не ответила, а спустя несколько минут попросила:       — Проводишь меня до дома?       Поднявшись с земли, я подал руку девочке и помог ей встать, распрощавшись с ребятами, оставшимися убирать мусор.       Мы зашагали по одной из тропинок. Где-то на полпути принцесса остановилась и, неуверенно вытащив из кармана помятый свиток, протянула его мне.       — Вот тут… я нашла в библиотеке… помнишь ты просил… основы фуиндзюцу.       Я осторожно принял бумагу, а затем нежно обнял смущенную девочку и шепнул ей на ухо:       — Спасибо.       — Н-не за что, Саки-кун.       Остаток пути мы проделали молча, а у входа в клановой квартал Хината привстала на цыпочки, торопливо поцеловала меня в щеку и убежала за ворота.       В общежитие я возвращался в приподнятом настроении, все беды и тревоги на время отступили, а разум поглощал исследовательский азарт. Честно говоря, упоминая при Хинате о фуиндзюцу, я и не рассчитывал на столь скорые плоды своих трудов.       Видя мою довольную рожу, смотритель лишь ухмыльнулся, хитро подмигнул и даже не стал выговаривать за позднее возвращение. Не сложно было догадаться, о чем он подумал, увидев блуждающую улыбку на обычно спокойном лице.       А в комнате меня ждала делегация по встрече особо важных гостей, в лице Икиры и Юкио. Они дождались, пока я улягусь на свою кровать, и только потом начали задавать вопросы.       — Босс, что у вас с лицом? — озадачился Икира.       — Это называется «улыбка», мой недалекий друг, — отозвался я вполне благодушно.       — Э-э-э… я знаю, босс, просто никогда раньше не видел… такого выражения вашего лица. Ну… вы улыбались конечно, но так — никогда.       Развернув мятый свиток, с удовлетворением смотрю на ровные столбики иероглифов и маленьких картинок, после чего скручиваю в трубку и кидаю свою добычу в ожидающего пояснений парня.       — Фуиндзюцу? — осторожно спросил Юкио после изучения свитка.       — Основы, на которых можно построить практически все, что угодно.       — А я-то думал, — как-то разочарованно протянул Икира и, увидев мой вопросительный взгляд, добавил. — Ну, вы же Хинату проводить ушли, а потом вернулись такой… довольный.       Громко фыркнув, я опустил отяжелевшие веки и услышал следующий вопрос:       — Босс, я так и не понял, зачем вы рассказали принцессе о том, в какую команду она попадет, если сами же запретили ей просить отца о том, чтобы… — Юкио замялся, не в состоянии подобрать правильные слова.       «И это лучшие из моих помощников, те кому я полностью могу доверять!».       — Мой непонятливый друг, ты и в правду думаешь, что Хината меня послушает? Я почти уверен, что именно сейчас она на повышенных тонах общается с единственным родителем, который убеждает ее в необходимости общаться с «достойными». Разумеется, принцессе придется смириться с той командой, что выбрал для нее глава клана, но обида еще больше подточит их семейные отношения. От меня теперь требуется лишь некоторое время выслушивать жалобы на несправедливость и просто быть рядом с неизменной улыбкой на лице… надеюсь, дальше объяснять не надо?       Оба слушателя, синхронно замотали головами.       — В таком случае, аудиенция окончена. Не забудьте распространить вопросы для экзамена, ну и подберите пару смышленых ребят, чтобы разбирались с фуиндзюцу.       Ночь пролетела, словно одно мгновение, а рассвет обитатели общежития встречали во дворе, занятые уже привычной разминкой. В связи с хорошей погодой завтрак многие начинали прямо здесь, лишь отойдя в сторону, дабы не мешать тем, кто еще не закончил комплекс упражнений.       Когда наша компания собралась в полном составе (кроме Хинаты, живущей в клановом квартале), мы отправились к Академии. В глазах многих ребят горел азарт, сильно перемешанный со страхом не справиться и подвести товарищей.       Во время сдачи экзамена все группы объединялись в одном кабинете, это экономило время, а, благодаря увеличению учителей в классе, упрощало наблюдение.       Ровно в девять нам раздали листы с вопросами и дали час на их решение. У тех, кто не успеет уложиться в отведенное время, за каждую дополнительную минуту будут снимать по баллу, тем же кто наоборот справится быстрее остальных, те же балы станут начисляться. Дабы не выделяться из общей массы, я сдал свой листок с ответами за пять минут до истечения времени, оказавшись шестым по скорости написания и получив кивок от учителя, зашагал к ближайшему полигону. Вторым этапом экзамена была демонстрация боевых навыков, а третьим — ниндзюцу.       Выйдя из Академии, я совершенно не удивился, увидев на скамейке черноволосую девочку, одетую в серую куртку. Она сидела ко мне спиной, взглядом буравя манекены, установленные на полянке, изображающей полигон.       Тихо подошел сзади и закрыл глаза Хинаты своими ладонями. Девочка даже не вздрогнула, лишь слегка отклонилась назад, облокотившись на меня, как на спинку кресла.       — Давно знаешь, что это я? — изобразил легкое разочарование в голосе я.       — С тех пор, как ты вышел из класса, — едва слышным шепотом, отозвалась девочка.       — Да… тебя даже и не удивить никак… — тяжелый вздох, а пальцы соскальзывают по лицу Хинаты, сцепляясь в замок у нее под подбородком.       Такого принцесса не стерпела, вывернувшись ужом из захвата головы, а затем открытой ладонью ударила меня в грудь, всплеском чакры выбивая воздух из легких.       — Ой, прости Саки-кун…       Покашляв немного (для приличия), я позволил усадить себя на скамью и следующие пять минут наслаждался суетой и заботой, обрушенными на меня Хинатой. К сожалению, это уже не та девочка, которую я спас от хулиганов, а потому она довольно быстро поняла, что эффект от удара оказался намного меньшим, чем должно было быть.       — Саки-кун, ты ничего не хочешь мне рассказать?       Угрожающие нотки в голосе у живого воплощения скромности — это довольно мило. Однако, приходится раскрывать один из своих секретов, дабы не вызвать обиду…       Запустив под майку правую руку, я извлек на свет тонкую стопку бумаги.       — Что-то мне подсказывало, что сегодня стоит принять меры безопасности, и как видишь, я оказался прав, — и улыбка на пол-лица.       — Дурак… я же правда испугалась, — Хината забрала у меня бумагу, а затем молча села рядом.       За последующие двадцать минут на полигоне собрались все выпускники, и учителя, разбив нас на пары, начали спарринги. Правила были довольно простые: не бить в глаза, не использовать чакру, кроме как для усиления и ускорения, ну и проигравший, автоматически остается на второй год. Те неудачники, которые три года подряд не могут выиграть финальный спарринг, теряют возможность стать шиноби.       Ни у меня, ни у Икиры и Юкио, не возникло проблем с противниками. Из всей моей банды свои бои проиграли всего пятеро, и то четверо из них сражались со своими товарищами, а пятому выпал наследник клана Инудзука. Хината же удивила абсолютно всех, буквально превратив в отбивную свою противницу из числа обычных горожан.       Учителя с отвисшими челюстями глядели на то, как скромная стеснительная девочка с совершенно равнодушным лицом «обрабатывает» тело оппонентки, которая (на мой взгляд) потеряла сознание от болевого шока уже после первых ударов и благодаря тем же ударам не могла упасть на землю.       В итоге, девочку унесли к медикам, а Хината с гордо поднятой головой прошествовала к группе победителей.       Единственной неожиданностью, которая произошла во время демонстрации ниндзюцу, оказался провал Наруто. Парень не смог создать нормальных иллюзорных клонов, и чуть ли не плача покинул кабинет, в который вернулись все будущие шиноби после посещения полигона. Все остальные успешно выполнили задания учителей и получили свои жетоны с гербом Конохи.       Дождавшись, когда вся компания отбудет в сторону общежития, я подошел к Хинате, еле переставляющей ноги по пыльной дороге. Молча, мы прошли четверть дороги до ворот клана Хьюг, и только теперь, принцесса решилась нарушить тишину:       — Вчера я говорила с отцом… — было видно, что слова ей даются с трудом, и дабы немного поддержать девочку, я коснулся ее ладони своими пальцами, тут же попавшими в захват. — Я попросила его, чтобы нас назначили в одну команду… он же это может, я точно знаю… но отец сказал, что мне нужно ближе общаться с детьми глав других кланов, а дружба с безродными… в общем, мы поссорились и…       Хината не выдержала и расплакалась, прижавшись к моему плечу, она тихо всхлипывала. Мне же оставалось молча стоять и свободной рукой поглаживать ее по голове.       Люди, проходящие мимо, старательно отводили глаза и ускоряли шаг, а на лицах некоторых из них можно было увидеть умилительную улыбку.       Наконец, девочка достаточно успокоилась и отстранилась от моего плеча, но не отпустила руку, тонкими, но сильными пальцами вцепившись в кисть. Ее глаза покраснели, губы чуть подрагивали, но с каждой секундой самоконтроль возвращался.       — В общем, он сказал, когда Ханаби станет достаточно взрослой, я получу свою печать младшей ветви рода, — на одном дыхании выпалила девочка. — Саки-кун… помнишь, ты говорил, что хочешь уйти из Конохи…?       Медленно кивнув, я поощрительно улыбнулся, не отводя взгляда от чуть покрасневших серебристых глаз принцессы.       — Я… я тоже хочу уйти… с тобой.       Джафар.       Лето тянулось мучительно долго, минуты превращались в часы, а дни казались целой вечностью. В какой-то момент я даже стал сочувствовать бессмертным (вот какой я добрый).       В приюте все оставалось так же, как и до отъезда, только обитателей стало чуть больше, но мою кровать даже не думали отдавать другому. В первый же день после возвращения каждый воспитатель и половина обитателей приюта, решили поприветствовать меня (даже и не думал, насколько глубоко в сознание врежутся закладки, установленные при помощи элементарного гипноза!).       Написав домашнее задание, рассчитанное на лето, я вдруг понял, что совершенно не представляю, что делать дальше. Подкравшаяся меланхолия оказалась столь сильна, что даже известие о том, что мне дано лишь десять лет на спокойную жизнь, не вызвало особых эмоций.       — Эдгар, посоветуй мне, чем заняться на каникулах, — лежа на кровати и глядя в потолок, обратился я к ворону, расхаживающему по письменному столу, задвинутому в дальний угол комнаты.       — Кар! — птиц тряхнул крыльями и раздраженно уставился на отдыхающего хозяина.       — Думаешь, стоит заняться написанием заданий для постоянных клиентов? Отличная идея, и как мне самому это в голову не пришло?       Я сел на край кровати и достал из тумбочки блокнот и стопку конвертов. Следующие сорок минут в комнате царила тишина, нарушаемая разве что скрипом грифеля по бумаге. Итогом мучений стали восемнадцать идентичных посланий, содержащих в себе вполне определенное предложение и требуемую за услуги сумму.       — Ну что, мой черноперый друг, пора отрабатывать хлеб, — на лицо сама собой выползла змеиная улыбка.       Ворон скосил взгляд на стопку конвертов, затем поглядел на меня, как на садиста, но все же пересек комнату и, усевшись на спинку кровати, стал терпеливо ждать. Закрепление писем на лапах «почтальона», заняло порядочный отрезок времени, ведь ноша не должна мешать в полете.       — Вот и все, — я взял Эдгара на предплечие (мерзавец когтями распорол рубашку и оставил несколько довольно глубоких ранок на коже), и подойдя к окну, выпустил его на улицу. — И помни, я не забуду твоих жертв.       — Джафар, ты с кем разговариваешь?       Резко обернувшись, я увидел одного из своих соседей, стоящего в дверном проеме и с изумлением пялящегося на меня.       — Со своим ручным вороном, разумеется, — как само собой разумеющееся ответил парню.       — А… ну и как? — соседа сбил с толку мой тон, заставляющий усомниться в собственной нормальности.       — Пока что без результатов. Тупоголовая птица наотрез отказывается отвечать.       — Ну… ладно… Ты это… главное, рук не опускай… — парень запутался в мыслях, изобразил кивок, и поспешил удалиться.       На моих губах вновь заиграла улыбка, а часы, извлеченные из кармана во время разговора и раскачивающиеся на цепочке удерживаемой правой рукой, вернулись в свое «убежище».       «И все же зря волшебники пренебрегают обыкновенным гипнозом, столько возможностей упускают…».       Прошло две недели, прежде чем первая сова постучалась в окно моей комнаты. Птица принесла несколько свитков и маленький мешочек с монетами в качестве оплаты за работу.       «Вот что значит „хорошая репутация“, полная сумма авансом, да еще и от представителя древнего рода».       К тому моменту, когда с первым «заказом» было покончено, посылка запечатана, а на стол легли свитки от второго клиента, вернулся Эдгар. Я дал ворону отдохнуть пару дней прежде чем отправить его в новый полет, и был одарен взглядом полным тоски, брошенным моим питомцем, прежде чем унестись за горизонт.       Благодаря легкому гипнозу, соседи по комнате совершенно не обращали внимания на разные странности вроде гусиного пера вместо ручки, пергамента, заменяющего тетрадь, ну и регулярно прилетающих сов. А чтобы добиться такого результата всего-навсего пришлось снизить критическое мышление пары десятков человек (ну разве это не пустяк?).       Во время перерыва в работе я читал фантастические романы, и в одном из них нашел идею, которую вполне можно воплотить в жизнь. К сожалению, собственных знаний у меня не хватало, а потому основу под артефакт придется заказывать у опытного мага.       «Бедные мои финансы…».       Дабы не передумать (внутренняя жаба бушевала, ругалась и угрожала задушить) уже на следующий день я отправился на «Косую Алею».       Множество волшебников, одетых в устаревшие пять веков назад мантии, заставили проснуться мое чувство прекрасного только для того, чтобы упасть в обморок при виде пожилой женщины в зеленом платье с пернатой шляпой на голове. К счастью, мне не пришлось долго «наслаждаться» модной одеждой чародеев, магазин «Палочки Олливандера» милосердно впустил путника в темное помещение, отсекая от внешнего мира.       «Странно, а ведь еще недавно я вполне нормально относился к мантиям… нужно заняться медитацией и узнать, откуда взялась столь резкая реакция».       — Я могу вам помочь, молодой человек?       Хозяин магазина бесшумно материализовался за моей спиной со своей неизменной насмешливой улыбкой и туманным взглядом.       Постаравшись взять себя в руки, я принялся подробно объяснять, чего именно хочу. Олливандер не перебивал, лишь задумчиво кивал и, кажется, уже в уме прикидывал, сколько материалов понадобится для работы.       — …Значит, два метра в длину… — бормотал артефактор. — Нет, не более чем полтора…       Десять минут мне пришлось слушать неразборчивое бормотание, а затем хозяин магазина встрепенулся, и широко улыбнувшись объявил:       — Я берусь за ваш заказ, мистер Абабуа. Так как работа предстоит несколько необычная да и других заказов достаточно много, результат, удовлетворяющий меня, выйдет не раньше чем к концу учебного года. Ах да, стоимость работы и материалов: пятьдесят два галеона, половину нужно внести в качестве задатка.       Собрав остатки гордости, я отсчитал двадцать шесть золотых (всего у меня было где-то тридцать монет желтого металла и еще несколько серебрушек). В голове уже крутилась неприятная мысль о том, что в Хогвартс придется ехать в старой одежде, иначе мне просто не хватит средств на книги и прочие вещи, которые потребуются на уроках.       — Могу я еще чем-нибудь помочь? — доброжелательно осведомился Олливандер, пряча деньги.       — Только если вы знаете, где закопан клад, или подскажите, как выиграть в лотерею.       Старик сухо рассмеялся и с сожалением покачал головой.       Остаток времени до школы я старался найти деньги, чтобы не выглядеть оборванцем перед однокурсниками. В конце концов, клиенты должны видеть достаточно успешного человека, чтобы проникаться к нему доверием и не спорить из-за каждого медяка. Да и гордость не позволяет появляться в обществе приличных людей, одетым в обноски.       Несмотря на разовые подработки (вроде уборки мусора лежащего перед магазином, или протирания стекол у машин) и не совсем честного заработка (карточные игры) пришлось пожертвовать покупкой части учебников. Зато на платформу «9¾» я прибыл, одетый в новые черные джинсы, темно красную рубашку и короткую кожаную куртку, расстегнутую на груди. На ногах красовались новенькие кроссовки, глаза закрывали тонкие солнечные очки с узкими стеклами (выигранные в карты).       Благодаря нехватке денег, старый, но прочный и достаточно пристойно выглядящий чемодан казался необычайно легким.       Задачи «Незаметно пробраться через толпу шумных магов», «Найти свободное купе в поезде», «Устроиться с максимальным удобством» и «Притвориться спящим» были выполнены с блеском. И вот когда я стал надеяться, что в дороге сумею отдохнуть, в тишине размышляя над тайнами вселенной, как закрытая дверь без стука распахнулась, и в мою временную обитель ворвались трое гриффиндорцев.       Стон, достойный мученика, застрявшего на восьмом круге ада, едва не сорвался с крепко стиснутых губ. «Золотая троица» одарила мою тушку безразличными взглядами, и дети начали шумно делиться впечатлениями, полученными за лето.       «Ну почему… почему я не заколдовал дверь?!».       Хорошая мысль, как и множество ее товарок до этого, пришла слишком поздно. Можно было, конечно, попросить, чтобы Гарри и его друзья буквально на минуту вышли бы в коридор, но, полагаю, такое поведение совсем не оценит (или оценит слишком резко), наш добрый директор.       Погруженный в собственные мысли (построение планов страшной мести шумным подросткам), я даже не заметил, когда в купе ворвалась очередная троица. На этот раз, это был высокородный блондин в окружении двух телохранителей.       Обе компании тут же начали обмениваться оскорблениями, довольно неумелыми (на вкус визиря Аграбы), и дело плавно шло к рукоприкладству. На мое присутствие, внимание обратили только два здоровяка, взглядами поделившись своей безграничной скорбью и умудрившись посочувствовать моему положению. Все же, Крэбб и Гойл хоть и молчаливы, но далеко не глупы, и их частенько недооценивают.       «Надо бы помочь одному из постоянных клиентов, пока ему не испортили лицо, но сделано это должно быть так, чтобы никто не догадался…».       — Мистер Малфой, я несомненно рад тому факту, что вы решили одарить недостойных своим красноречием, сравнимым только с красотой мисс Грейнджер, а также бестолковостью отсутствующего здесь мистера Лонгботтома… однако, хорошего должно быть немного, ибо в больших количествах это «хорошее» обесценивается.       Перепалка, между закадычными «друзьями» тут же затихла. На лицах детей возникло одинаковое выражение активной мысленной деятельности, и только в глазах Гермионы, промелькнула искра веселья.       — А… а, что? — выдавил из себя блондин.       Я нарочито медленно достал из кармана часы «луковицу» и нажатием кнопки откинул крышку. Осталось только удивленно расширить глаза и чуть вытянуть лицо, а затем, будто опомнившись, сощуриться и, расплывшись в тонкой ядовитой улыбке, произнести:       — До прибытия осталось всего тридцать минут… полагаю возникшие недопонимания, можно будет разрешить уже в пределах школы.       Сбитый с толку Малфой тут же ухватился за удобную возможность ретироваться, при этом не уронив своей чести. Не прощаясь, он вздернул голову и, развернувшись на каблуках, вышел за дверь. Следом двинулись и телохранители, одарив меня парой коротких кивков на прощание.       — Ты что такое сказал, Равенкловский Змей… ты что, оскорбил Гермиону? — рыжий парень после ухода блондина решил переключиться на меня.       — Для урегулирования щекотливой ситуации я использовал оружие, невероятно редко применяемое вами, мой нетерпеливый и вспыльчивый друг, — произнеся это, я откинулся на спинку сидения и устало опустил веки.       — И что же это за «оружие»? — продолжил накалять обстановку парень, не обращая внимания на попытки товарищей его успокоить. <— Наверняка опять придумал какую-нибудь подлость… как только ты не попал на Слизерин!..       — Все просто, моя тяга к получению знаний оказалась выше чем склонность к плетению интриг… А что касается «оружия»… даже не знаю что и сказать: если храбрые гриффиндорцы считают мозги какой-то подлостью… — и на моих губах расцвела тонкая змеиная улыбка, вызывающая раздражение или оторопь, в зависимости от контекста, в котором она применялась.       Рыжий не выдержал и, вскочив на ноги, уже хотел меня ударить, но был остановлен очкариком, схватившим его за плечи.       — Джафар, зачем ты провоцируешь Рона, разве мы враги? — осведомился Гарри, одарив меня самым тяжелым из своих взглядов.       — Не я начал с оскорблений, да и разве можно назвать правду какой-либо провокацией?       Рыжий парень зашипел, но черноволосый друг сумел усадить его обратно на сидение.       — И после подобного меня называют змеем… — легкий хмык заставил всю троицу поморщиться и синхронно сверкнуть глазами в мою сторону.       «Какая слаженность действий, какой стиль работы! Дамблдор может гордиться своими учениками, за год так и не научившимися правильному общению с аристократами. Однако, пора заканчивать этот цирк».       — Мисс Грейнджер, без сомнения всем нам весьма приятно лицезреть ваше личико, но не будете ли вы так добры на время покинуть наше общество?       — С какой это стати Гермиона должна уходить? — вновь вскочил на ноги рыжий, буквально испепеляя меня злобным взглядом.       — Разумеется, мисс Грейнджер никому ничего не обязана… впрочем, я не против переодеваться в присутствии девушки, если ее не смущает вид мужского нижнего белья, — добавив максимально возможное количество снисхождения в голос, я медленно встал с сидения и потянулся к пуговицам рубашки. — Кстати, вам я также советую переодеться…       Девочка, щеки которой вспыхнули красным, в считанные секунды вылетела из купе, а ее друзья сконфужено застыли, придя в себя только к моменту, когда я начал натягивать свою мантию.       До школы мы добрались без приключений и, если на первом году в Хогвартс пришлось плыть на лодках через озеро, то теперь путешествие стало более комфортным. В кареты, запряженные костлявыми и клыкастыми лошадями усаживались по четыре студента, мне же повезло попасть в экипаж всего с двумя соседями.       Праздник в общем зале также прошел без неожиданностей, упоминания стоит разве что увеличение семейства рыжеголовых на факультете Гриффиндора.       Казалось бы, с началом учебных дней жизнь вошла в уже привычное русло. Отношения с «родным» факультетом оставались холодные (они не замечали меня, а я плевать хотел на них), гриффиндорцы по прежнему шептались за спиной, но при этом некоторые из них не отказывали себе в возможности воспользоваться моей помощью. Хаффлпаф и Слизерин, словно сговорившись, улыбались в лицо и вообще вели себя подчеркнуто вежливо, частенько загружая работой по поиску той или иной информации.       В общем, мой кошелек, хоть и медленно, но уверенно стал наполняться звонкими монетами.       И вот, спустя месяц после начала занятий меня вызвал директор, как сказала МакГонагалл: «Для важного разговора».       Убрав письменные принадлежности и поставив на место книги (декан Гриффиндора, вновь застала меня в библиотеке), я неспешно направился в сторону кабинета директора, чувствуя на спине тяжелый взгляд ведьмы. К счастью, у горгульи, охраняющей вход в обитель Дамблдора, эта неприятная женщина остановилась, позволяя проделать оставшийся путь в гордом одиночестве.       — Джафар, мой мальчик, рад тебя видеть. Надеюсь твои дела процветают и не несут в себе угрозы другим ученикам? — старик, восседающий за письменным столом, заваленным разного рода макулатурой, добродушно улыбнулся и жестом предложил сесть на стул напротив себя. — Лимонную дольку?       Где-то полчаса мы вели разговор о всякой ерунде, не имеющей интереса ни для одного из собеседников. В то же время, Дамблдор активно осаждал бастионы моего разума, аккуратно, но настойчиво пытаясь вскрыть щиты, защищающие воспоминания и мысли.       Наконец, великому белому магу наскучило бесполезное занятие, и он решил перейти к делу, превратившись из доброго старика в сурового и хитрого чародея:       — Джафар, ты весьма перспективный маг с огромным потенциалом, который еще предстоит раскрыть. Однако, тратя свое время на «помощь однокурсникам», ты теряешь драгоценное время, не беря в расчет приложенных усилий, — Дамблдор сверкнул очками половинками и чуть склонил голову, глядя на меня из-под густых бровей. — Я предлагаю тебе стать моим помощником, а заодно и учеником. Разумеется, при положительном ответе, тебе придется дать несколько клятв о неразглашении, ведь не обо всех моих делах можно знать общественности.       — А-а-э?.. — только и смог выдавить я из себя, несколько выбитый из колеи предложением директора.       — Насчет денег не беспокойся, небольшую зарплату я начислю, как личному ассистенту, — Дамблдор тепло улыбнулся, а затем вновь стал серьезным. — Так каков твой ответ?       Несколько долгих секунд я лихорадочно пытался понять, что задумал старик, и зачем ему может понадобиться помощь ученика-второкурсника. В итоге, пришлось произнести единственный ответ, который дал бы мне время на тщательное рассмотрение всех возможностей:       — Разрешите мне немного подумать… хотя бы дня два…       Директор удивленно вздернул брови, а затем тихо засмеялся, излучая в пространство силу, уверенность и какую-то ауру всепрощения, от которой по спине побежали мурашки.       — Не беспокойся, мой мальчик, я вовсе тебя не тороплю. Однако, хотелось бы получить ответ еще до празднования нового года. А пока… не согласишься ли ты мне помочь в одном очень важном деле?       Тон, которым был задан этот вопрос, не предполагал возражений, так что изобразив готовность встретиться с любым монстром, я согласился. Ну откуда же мне было знать, что старик действительно пойдет на охоту за монстром?       Покинув кабинет, следуя чуть позади Дамблдора, я слушал его монотонный рассказ о школе и магах, основавших ее черт знает сколько лет назад. Белый маг частенько отвлекался, рассказывая подробности о призраках или картинах, перемежая истории случаями из своей жизни. Его совершенно не волновало, что собеседник молчит, видимо опыт ведения бесед с пустотой имеется и не маленький.       В какой-то момент мы зашли в женский туалет, что несколько выбило меня из равновесия и заставило напрячься (все же о директоре ходят всякие слухи), но Дамблдор этого не заметил (или не обратил внимания), прошел к одной из раковин и произнес некую фразу на змеином языке.       На моих глазах часть стены отъехала в сторону, открывая круглый проход в коридор, более похожий на широкую трубу, по которой человек мог идти, не нагибаясь.       — Салазар Слизерин во времена основания школы построил для личного пользования скрытую от посторонних комнату и поселил там василиска для защиты ценностей. Вот на эту змею мы с тобой, мой мальчик, сегодня и будем охотиться.       Договорив, Дамблдор шагнул в «трубу», держа волшебную палочку наизготовку. Я пошел следом, старательно размышляя «А не двинулся ли я головой, идя за сумасшедшим стариком, решившим сразиться с древним монстром?» спустя пять минут взвешивания всех фактов, было принято решение: «Не двинулся», ведь белый маг хоть и стар, но не глуп. А это значит, что он подготовил какой-нибудь сюрприз, а в ином случае, вряд ли отправился бы в смертельное приключение с второкурсником, прикрывающим спину.       Некоторое время мы шли по наклонной до тех пор, пока впереди не показалась огромная змеиная шкура, аккуратными кольцами сброшенная в центре коридора. После этой находки я несколько приуныл, ведь даже во времена своего могущества в прошлой жизни, превращаясь в змею, имел несколько меньшие размеры чем чудовище, ожидающее нас впереди.       Наконец, мы вышли в довольно просторный подземный зал, в котором царил приятный полумрак и совершенно не определялся источник света. В дальнем от входа конце стояла статуя Слизерина с открытым ртом, в котором что-то шевелилось.       — Приготовься, Джафар, сейчас он нас заметит… И да, не смотри змею в глаза, — отдал последние распоряжения Дамблдор, уверенно шагая вперед.       «Очень своевременное предупреждение», — мысленно хмыкнул я, готовясь применить огненные чары. Они хоть и не могли навредить змею, но зрение ему подпортят на достаточное время, чтобы успеть ретироваться в случае гибели директора.       Гигантский змей стрелой вылетел изо рта статуи и, активно извиваясь, пополз по направлению к белому магу. Дамблдор в свою очередь не терял времени попусту, и в считанные секунды отправил в противника десяток разнообразных обездвиживающих заклинаний.       Глядя на то, как белобородый старик «пеленает» гигантскую змею, заволакивая ее голову густым туманом, я неосознанно представил на его месте нынешнего преподавателя ЗОТИ. Кривая улыбка сама собой выползла на лицо при воспоминании об этом нелепом существе, лишь по недосмотру высших сил называемому «магом».       — Ну вот и все, контролирующие чары наложены, сила глаз ограничена, только вот с ядом придется разбираться позже, — Дамблдор вздохнул, рукавом стирая капельку пота со лба и небрежным взмахом палочки освобождая василиска.       — Разве вы его не убьете, директор? — в моем голосе звучало неподдельное удивление.       — Нет, мой мальчик. Этот змей, хоть и косвенно, еще послужит делу света. А сейчас пойдем наверх, тебе надо спешить, а то останешься без ужина.       Отправив ученика в столовую, директор неспешным шагом прогулялся по коридорам Хогвартса, после чего вернулся в свой кабинет. Там его уже ожидал профессор Снейп, удобно устроившийся в одном из кресел, стоящих у дальней стены.       — Как прошла агитация молодого мага на гибель за дело «великого добра»? — с едва сдерживаемым ехидством осведомился преподаватель зельеварения.       — Более чем успешно, — директор даже бровью не дернул, пропуская мимо ушей откровенную провокацию. — Джафар хоть и умен не по годам, но все же остается ребенком. Покажи ему парочку зрелищных заклинаний, пообещай обучение и перспективы роста — и можно лепить любую скульптуру, словно из глины.       — Так значит, он согласился дать клятвы? И вы собираетесь рассказать мальчишке об «Ордене Феникса»? — Снейп обозначил свои эмоции, лишь едва приподняв правую бровь.       — Все это всего лишь вопрос времени, — директор развалился в кресле, и уставился на старинные часы. — Скоро Волдеморт возродится, и к тому моменту мы должны быть готовы оказать достойное сопротивление, а пока… что там с нашим Мальчиком-Который-Выжил-И-Продолжает-Выживать?       Снейп неприязненно поморщился, но его голос продолжал звучать ровно, с чуть заметными нотками ехидства:       — Дневник Тома уже попал к младшей из Уизли, и думаю не позже чем через две недели, будет совершено первое нападение. Сам Поттер чувствует себя вполне нормально, как и его друзья, продолжает переводить ценные ингредиенты для зелий. Да вам и без меня это должно быть известно от вашего перевертыша…       — Не стоит так нервничать, мой мальчик, съешь лимонную дольку, и продолжай доклад, — начало фразы было произнесено голосом доброго дедушки, а вот последние слова звучали подобно приказу, отдаваемые суровым командиром.       Они беседовали еще час, обсуждая все возможные варианты и подготавливая планы на случай непредвиденных ситуаций. Затем Снейп удалился, отговорившись необходимостью присмотра за студентами, а директор зашел в небольшой закуток, замаскированный книжными шкафами и переоделся в хранящиеся там синие джинсы, вязанный свитер и потертую кожаную куртку.       Под заклинанием невидимости Дамблдор выбрался из школы, ушел за пределы щитов и аппарировал в Лондон.       Вечерний город встретил старика промозглой сыростью и горящими фонарями, разгоняющими сгущающуюся тьму. От разноцветных лампочек и мерцающих плакатов, рекламирующих новую газировку или иные «жизненно необходимые» вещи, начинало рябить в глазах.       Торопливо перейдя широкую улицу, старый маг зашел в одну из множества дверей, над которой висела вывеска «Бар 24 часа».       Завсегдатаи заведения встретили вновь прибывшего ленивыми кивками, а бармен, скучающий за стойкой, отсалютовал поднятым бокалом. В помещении играла тихая музыка, половина ламп не горела, и только со стороны бильярдных столов доносились тихие разговоры, разбавляемые звуком столкновения шаров.       — О, великий белый маг… давно тебя не было видно, — бармен доброжелательно улыбнулся. — Тебе как обычно?       — Сегодня чего-нибудь покрепче, но так чтобы до дома дойти смог, — поздоровавшись в ответ, попросил Дамблдор.       Как по волшебству перед магом появилась объемная кружка с солидной шапкой пены, едва не переваливающейся через края.       — Что-то ты плохо выглядишь, не заболел ли? — осведомился бармен, рассматривая обострившиеся черты лица старика.       — В школе сплошные проблемы, — вздохнул маг. — Целыми днями разбираюсь с бумажками, жалобами и требованиями как подчиненных, так и родителей учеников. И если бы хоть раз что-то новое сказали, так ведь нет! Из раза в раз повторяют одно и то же. Когда в кабинет входит очередной посетитель, я уже дословно могу угадать его речь. Иногда кажется, что не хватает какого-нибудь темного мага, чтобы они наконец прекратили грызться между собой и у меня время отнимать.       — Ну, думаю такие мысли приходят ко всем начальникам, и чем выше пост, тем желаннее появление этого злодея, который заставит подчиненных трепетать и работать как надо, — усмехнувшись, бармен подлил магу еще пива.       Залпом осушив кружку, Дамблдор расплатился за выпивку, оставив солидные чаевые, и, попрощавшись, покинул заведение.       — А кто это был? — спросил один из новых клиентов, подсаживаясь к стойке.       — А! — бармен многозначительно поднял к потолку указательный палец. — Кавалер ордена Мерлина, директор школы магов и председатель какого-то суда в одном лице…       — …В общем, добрый и душевный мужик, — закончил фразу здоровяк-вышибала. — Частенько угощает выпивкой, особенно после окончания очередного учебного года.       — Так выпьем же… э-э-э… за Мерлина! — раздался пьяный голос из темного угла, где сидели самые «веселые» из клиентов.