it takes an ocean not to break

Луи просыпается от тихих всхлипываний рядом, которые не принадлежат Гарри или Зейну. Он медленно осознаёт, что это женский плач. Игнорируя желание провалиться в сон, Луи открывает глаза и осматривает палату. Он помнит, что Зейн и Гарри ушли обедать в кафетерий, но как давно это было? И сколько сейчас времени? — Луи? — Луи поворачивается на голос и буквально задыхается, потому что это его мама, она сидит прямо здесь, — Луи! Ох, мой малыш. Мой ангел, — она начинает плакать ещё сильнее. — Мама? — шепчет он, потому что горло болит так, будто его натёрли наждачной бумагой, — прости. Я должен был перезво- Она прерывает его, качая головой и обнимая его за плечи, и это лучшее, что она может сделать. — Я должна была понять, что что-то происходит, — всхлипывает она, — я знала, что что-то не так, но не думала, что все так плохо. Ты ведь так долго не общался с нами. — Я хочу, чтобы все, наконец, перестали винить себя, — бормочет Луи, морщась, когда мама целует его щёки, — где ребята? Где Гарри? Мама Луи снова садится и подозрительно смотрит на него, сжимая его руку, она вздыхает. — Я заставила их пойти домой и немного отдохнуть. Сейчас три часа ночи, Луи, я пришла всего несколько минут назад, а они были здесь так долго не смыкая глаз. И я хочу провести немного времени с тобой, малыш. Я так соскучилась. — Я тоже соскучился, — говорит Луи, ему трудно дышать, когда он думает о том, как много ей пришлось страдать из-за него, — мне жаль, мама, мне так жаль. Я должен был перезвонить, я- — он уже всхлипывает. Под окнами слышен двигатель чьей-то машины, но всё, о чём может думать Луи, о том, как он виноват перед мамой. В палату входит медсестра и хмурится. Джоанна кивает ей и пододвигается ближе к Луи, мягко поглаживая его волосы и целуя в лоб. — Тише, успокойся, Луи. Ты должен успокоиться, хорошо? Тебе нельзя так напрягаться и расстраиваться сейчас, — Луи расслабляется, как она и говорит, его дыхание медленно приходит в норму, и машина за окном перестаёт шуметь. — Я никогда не винила тебя за это, любимый, — шепчет ему мама, — просто дыши, и, я обещаю, всё будет хорошо. Медсестра добавила в его капельницу новый раствор, который сделал его веки очень тяжёлыми. Он уверен, что это лекарство ещё сильнее, поэтому говорит, пока не засыпает. — Разбуди меня, когда Хаз придёт, — речь Луи непонятная и сладкая, и он изо всех сил сжимает руку мамы, — мой маленький прелестный Гарри. Моя муза, мам, клянусь, это он. У меня было миллион его рисунков, пока Нейтан всё не разрушил. — Хорошо, Лу, я верю тебе. — Он просто идеален. Луи может поклясться, что он слышит смех мамы, но он даже не уверен в своём имени сейчас. — Я уверена, что это так, Луи. Спокойной ночи, милый, я буду здесь, когда ты проснёшься. Луи знает, что должен сказать, как сильно любит её, но лекарства вырубили его прежде, чем эти слова слетели с его губ. ~ Проснувшись на следующее утро, Гарри думает, что вчерашний день просто сон, что вчера Луи не было больно, что Гарри скоро зайдёт в мастерскую и они пообедают вместе, а потом пойдут на лекции. Но он быстро возвращается к реальности, когда оглядывается вокруг и видит не Найла в соседней постели, а Зейна. И воспоминания о вчерашнем дне буквально врываются в его голову, напоминая о том, как они с Зейном остались на ночь, чтобы следить за состоянием Луи, и ушли только тогда, когда пришла его мама, которой они точно могли доверить его жизнь, и, конечно, он вспоминает о том, как попросил Найла остаться у Лиама, чтобы Зейн не оставался один. — Зейн? — шепчет Гарри, полностью одевшись. Зейн ворочается и стонет. — Лу в порядке? — бормочет он. — Надеюсь, что да, — отвечает Гарри, — я собираюсь в больницу, хочешь, чтобы я тебя подождал? — Нет, можешь идти, — зевает Зейн, — думаю, я ещё немного посплю. Напиши мне, если что-то случится, у тебя же есть мой номер, да? Гарри кивает и нежно убирает чёлку Зейна с его глаз. — Ничего не случится, обещаю. Попробуй поспать, хорошо? Улыбаясь, Зейн закрывает глаза и зарывается лицом в подушку. — Луи прав, ты очарователен, — замечая удивлённое лицо Гарри, он начинает смеяться ещё сильнее и медленно засыпает. Гарри пишет сообщения Найлу и Лиаму, где клянётся, что он в порядке, но не придёт в университет в ближайшие несколько дней, и выходит на улицу. Он проверяет, не забыл ли книгу Зейна в комнате, потому что Луи точно захочет её почитать. Врачи не говорят, сколько ещё Луи будет в больнице, так что Гарри нужно позаботиться о том, чтобы он не заскучал. — Ты нравишься моему мальчику, — говорит мама Луи, когда он заходит в палату с картонной коробкой, наполненной стаканчиками, в руках. Он почти спотыкается о собственные ноги, когда слышит это, но быстро приходит в себя и медленно преодолевает расстояние до постели Луи. — Я, эм- принёс Вам чай, потому что не знал, хотите ли Вы кофе или что-то другое, я просто- — Гарри, сядь. И Гарри садится. Он устраивается прямо напротив мамы Луи, с противоположной стороны постели, его стул не такой удобный, как её, но Гарри думает, что всё хорошо, потому что она заслуживает всё самое лучшее. Убедившись, что он не столкнёт ничего важного, Гарри ставит коробку со стаканчиками на тумбочку около кровати. Бросая быстрый взгляд на маму Луи, Гарри наклоняется немного вперёд и берёт крохотную руку Луи в свою. — Я тебе не доверяю. Сделав глубокий вдох, Гарри кивает. — Я понимаю, — говорит он, снова встречаясь глазами с мамой Луи, — на Вашем месте я бы никогда не выпустил его из дома после всего, что случилось. Она грустно кивает в ответ. — Знаешь, ты правда нравишься Луи, и я бы тоже хотела тебе доверять, но я- я тебя не знаю. Я ничего не знаю о твоём характере, откуда ты родом, даже не знаю твоего второго имени, и это только напоминает мне о том, что я не знала ничего о Нейтане тоже. Может быть, если бы я знала, не позволила бы этому случиться. — Миссис Томлинсон- — Просто Джей, милый. — Да, эм, Джей, - Гарри путается в словах, исправляясь, — Луи, скорее всего, уже говорил об этом, но Вы действительно не должны винить себя. Даже Зейн ничего не заметил и- Вы же знаете Зейна, да? Джей улыбается, её голубые глаза почти такие же голубые, как глаза Луи. — Да, дорогой, я знаю Зейна. Я понимаю, что ты пытаешься сказать, спасибо тебе, но я просто не хочу снова наблюдать за его страданиями. — Я тоже, — серьёзно говорит Гарри, — даже если он не влюблён в меня, мы друзья. Я не позволю этому случиться снова так же, как Вы или Зейн. Он в безопасности сейчас, обещаю. Джей смеётся, удивляясь такой ответственности со стороны Гарри, и он дарит ей широкую улыбку. Он правда, правда хочет понравиться ей, потому что это первый шаг к тому, чтобы понравиться Луи, так что Гарри должен убедить Джей в том, что ему можно верить. Она берёт стаканчик с чаем, который принёс Гарри, и они пьют в тишине, пока веки Луи не начинают трепетать. — Нейт? — это первое, что слетает с его губ, и дрожь пробегается по спине Гарри. Луи, кажется, просыпается из-за боли, что заставляет живот Гарри скрутиться. Очевидно, Джей это тоже не нравится, поэтому она качает головой и берёт Луи за руку. — Просыпайся, дорогой. Луи немного постанывает и медленно открывает глаза. Он улыбается, когда видит Джей. — Мам, ты здесь, — шепчет он, и его голос намного лучше, чем вчера, — я подумал, что это сон. В глазах Джей отражается грусть всего мира, она вздыхает и качает головой. — Я всегда буду рядом, милый. Луи медленно поворачивается и выпускает маленький милый вздох, когда видит Гарри. — О, нет, уходи, я выгляжу ужасно. Только Луи мог пошутить в такой момент, думает Гарри, улыбаясь. — Доброе утро. Я принёс тебе кофе, я- тебе же можно пить? Прости, просто привык делать это каждый день. — Только никому не говорите, — Луи хихикает, поднимая руку, чтобы взять стаканчик. Но его останавливают трубки присоединённые к руке, и он морщится от боли и надувает щёчки, напоминая Гарри шестилетнего. — Лу, — предупреждает Джей мягким голосом. — Один глоток, он ведь нёс его всю дорогу, — Луи берёт стаканчик из рук Гарри улыбается, — спасибо, любимый. Мам, Гарри приносит мне кофе каждый день и никогда не говорит о том, что кофе замедляет рост, в отличие от некоторых, так что вы двое должны поговорить. — Счастлива, что твоё прекрасное чувство юмора вернулось, — говорит мама Луи, нежно закатывая глаза, — Гарри, дорогой, я иду в кафетерий, ты хочешь чего-нибудь? Глаза Гарри расширяются, и он практически давится своим латте. — О боже, я забыл, что Вы, должно быть, ужасно голодны! Я должен был принести- Джей смеётся и кладёт руку ему на плечо, успокаивая. — Гарри, всё в порядке. То, что ты принёс мне чай, уже прекрасно. Гарри ничего не говорит, потому что теперь его щёки просто горят от стыда. Луи замечает это и тянется рукой к его кудряшкам, поглаживая. Он говорит своей маме взять булочку со сливочным сыром для Гарри и просит прихватить что-нибудь для Зейна, потому что он скоро придёт, скорее всего. Усмехаясь, Джей смотрит на этих двоих, и выходит из палаты, делая вид, что увлечена стаканчиком в своей руке. — Она говорила что-то ужасающе неловкое, пока я спал? — спрашивает Луи, не убирая руки от локонов Гарри. — Нет, конечно, нет, — усмехается Гарри, — она чудесная, Луи, правда, теперь я понимаю, откуда это в тебе. Луи фыркает и пьёт свой кофе, а потом вдруг говорит. — Иди сюда на секунду, Хаз. Гарри хмурится, но наклоняется вперёд, на что Луи пододвигается ближе. Он так близко, что их носы соприкасаются, и Луи очаровательно улыбается, прежде чем соединить их губы. Это похоже на прощальный поцелуй, не столько поцелуй, сколько благодарность, они прикрывают глаза на мгновение, прежде чем Луи отодвигается с небольшой улыбкой. — Я ни о чём не жалею. Хорошо? ~ С тех пор, как они поцеловались, прошло несколько дней, но Гарри не может перестать думать об этом. Он понимает, что не должен был этого делать, потому что у Луи всё ещё есть парень, и, несмотря на их ссоры, Гарри не должен был соглашаться на этот поцелуй. Но всё, чего он хочет, это найти Луи, целовать его, пока в лёгких не закончится воздух, и смотреть, как крошечное тело Луи будет реагировать на его огромные руки, как с его губ будет срываться имя Гарри. — Я же могу тебе доверять, Хаз? — спрашивает Луи у сидящего рядом с его постелью Гарри. Кудрявый парень немного пододвигается и берёт ладошку Луи в свою большую ладонь. — Да, Луи, ты можешь мне доверять, клянусь. Голубые глаза всматриваются в лицо Гарри, будто пытаясь там что-то отыскать. — Я оставил что-то вроде записки, — медленно говорит Луи, — я думал- Хаз, я думал, что умру, поэтому написал записку, она сейчас в моей спальне на полу, на задней стороне одного из рисунков. Лишь мысль об этом наполняет глаза Гарри слезами. Луи было так больно, что он думал, что умрёт, он оставил прощальную записку для своей семьи. Он чувствовал себя одиноким, таким одиноким и таким крошечным в мире, где никто не мог ему помочь. — Эй, Гарри, любимый, не нужно грустить, — улыбается Луи, — я в порядке сейчас, клянусь. — Что мне нужно сделать? — бормочет Гарри, смахивая слёзы, потому что сейчас Луи тот, кому больно, он тот, кого нужно успокаивать. Луи немного сжимается, когда говорит следующие слова. — Можешь выбросить её? Я не хочу, чтобы мама или Зейн читали её, так что- Полиция найдёт её, — он ждёт, когда Гарри кивнёт, и продолжает, - а я не хочу, чтобы кто-то кроме тебя читал её, пожалуйста, Гарри- — Я выброшу её, обещаю, — клянётся Гарри. — Сейчас? — Сейчас. — Да, сейчас, идиот, — смеётся Луи, — думаю, Нейт не придёт домой ещё очень долго, потому что там будут полицейские. Часть Гарри не хочет оставлять Луи здесь одного, даже если он знает, что Джей скоро придёт, он всё равно ненавидит даже мысль о том, что будет далеко от Луи. Другая его часть понимает, что Луи доверяет ему, поэтому и просит именно Гарри сделать это, так что он собирается помочь. Поэтому Луи даёт Гарри ключи от дома и адрес, и, когда приходит Джей, Гарри извиняется и говорит, что скоро вернётся. ~ — Зейн, это не так уж важно- — Нет, важно, — грозно прерывает Луи Зейн, — это очень важно, Луи, то, что он сделал с тобой, то, что ты терпел это так долго. С самым тяжёлым вздохом, который можно выпустить при двух сломанных рёбрах, Луи возвращается к ужасному желе, которое ему принесли на обед. Медсестра приходила, чтобы помочь ему поправить постель для того, чтобы на ней было удобно сидеть, и это значит, что пришло время попытаться что-нибудь съесть. Правда Луи не может отнести то, что сейчас лежит на его тарелке, к еде, но это лучше, чем ничего. — Это немного неловко, Зи, если ты ещё не понял, — бормочет Луи. Зейн вздыхает и садится в кресло. После того как Гарри ушёл за запиской, пришёл Зейн и Джей сказала, что снимет номер в гостинице и немного отдохнёт. Зейн пытался убедить её остаться у него дома, чтобы не платить за комнату, но она мило сморщила нос и сказала, что прекрасно знает, что время от времени происходит в его квартире. Луи захихикал так сильно, что, кажется, сломал ещё одно ребро. Вдруг дверь палаты открылась, и из-за двери показался суровый полицейский. — Луи Томлинсон? — Кажется, да, — вздыхает Луи. До этого момента он наивно предполагал, что больница ничего не скажет полиции, что они просто вылечат его и отправят домой, как было все остальные разы. Очевидно, он ошибался. — Луи, я понимаю, что для тебя это очень трудно, но- — Если вы не можете его найти, поищите у его матери дома, — он перебивает офицера, — Нейт всегда бежит к своей маме, когда появляются проблемы. А, если его не будет и там, можете поискать у его брата, он живёт в Париже, только я не знаю, кем он работает. Вы сможете взять его в Париже? Зейн сжимает руку Луи. — Лу, не перебивай его, — шипит он. Но полицейский просто улыбается, что противоречит выражению его лица секунду назад. — Луи, я здесь, чтобы задать тебе несколько вопросов, если это возможно. — Конечно, — кивает Луи. Офицер садится на место Гарри, что не остаётся незамеченным Луи, и достаёт документы. — Мистер Томлинсон, Вы знаете человека по имени Брендон Сноу? Луи задумывается на секунду, прежде чем ответить. — Да, кажется, он работает с Нейтаном в адвокатской кампании. А что? — У нас есть основания полагать, что в данный момент Нейтан может быть с ним. Кажется- Мистер Томлинсон, возможно, что он обманывал и Вас, и Брендона некоторое время. Зейн шепчет проклятия себе под нос и сжимает руки в кулаки. — Чёртов ублюдок, — рычит он. Но Луи не думает о мести Нейтану. — Он в порядке? Вы должны найти его, прежде чем Нейтан сделает ему больно, пожалуйста. Вы не можете позволить этому случиться с ним тоже. — Да, мы расследуем это дело прямо сейчас. Теперь, Луи, ты можешь рассказать, когда Нейтан впервые избил тебя? Слово «избиение» заставляет Луи сжаться. Ему не нравится думать о том, что он просто глупая жертва, хотя он понимает, что так и есть. — Прошёл примерно месяц с того момента, как мы начали встречаться, он- Тогда я жил с Зейном, и он пошёл в колледж, и Нейт разозлился и ударил меня, потому что я что-то разбил. С этого всё началось. Луи нервничает, когда видит, что офицер всё записывает. — Он был добр ко мне после этого, — быстро говорит он, — был нежным и постоянно извинялся, так что всё не казалось мне совсем безнадёжным. — Чаще всего так и происходит, Луи, — замечает офицер, продолжая записывать, — мистер Томлинсон, Нейтан когда-нибудь насиловал Вас? Сердце Луи начинает биться в два раза быстрее, и он качает головой, игнорируя боль. — Н-нет, мы встречались, это не- — Лу, если ты не хочешь говорить об этом, — начинает Зейн, встречаясь своими полными слёз карими глазами с голубыми глазами Луи. — Я имею в виду- эм, иногда он не- он не всегда просил прощения. Простите, есть ещё вопросы, на которые я должен ответить? К счастью, полицейский видит, как некомфортно себя чувствует Луи, и кивает. — Всё хорошо, Луи, тебе не нужно отвечать на все вопросы сегодня, так что просто пропустим его. Итак, Нейтан когда-нибудь избивал тебя так сильно раньше? И Луи рассказывает офицеру всё, начиная с того, что Нейтан контролировал его питание, и заканчивая тем, что после избиений он оставлял Луи в постели одного, пока синяки и ушибы не проходили сами собой. Всё время, пока он говорит, Зейн держит его за руку и молча плачет, слёзы, которые он не успевает вытереть, оставляют дорожки на лице. Когда полицейский уходит, напоминая Луи, что вернётся завтра, чтобы, возможно, поговорить ещё и с Зейном, Луи вздыхает. Это было странно, делиться с незнакомцем всей болью, что наполняла его жизнь весь предыдущий год. Если честно, он бы лучше заснул сейчас, несмотря на то, что скоро придёт Гарри, а потом и мама, чтобы присмотреть за ним, будто он какая-то сломанная игрушка. — Я так подвёл тебя, — бормочет Зейн. — Зи, любимый, всё в порядк- — Ничего не в порядке! — кричит Зейн, отходя от Луи, — он делал тебе больно почти каждый день, а я ничего не замечал! Хотя, как я мог заметить, я же придурок, чёртов придурок- — Зейн, пожалуйста, хватит кричать, — Луи ненавидит то, как дрожит его голос, но ему правда страшно. Потому что он никогда прежде не видел Зейна таким, и понимать, что это все из-за него, вдвойне ужаснее. Что, если Зейн тоже его ударит, если совсем разозлится, как Нейтан? Наверное, взгляд Луи выглядит пугающе, потому что, лишь взглянув на лицо своего лучшего друга, Зейн замолкает. Он даже пытается отойти дальше, но Луи берёт его за руку и притягивает к себе так, что Зейн практически лежит на постели вместе с ним. — Это было немного пугающе, пожалуйста, расслабься, — говорит Луи. Зейн кивает и садится рядом с крошечным Луи, завёрнутым в одеяло. — Я знаю, Лу, прости, я погорячился. Ты устал? Луи кивает, и Зейн целует его в лоб. — Поспи, малыш. Я буду здесь и не позволю кому-нибудь сделать тебе больно. — Очень люблю тебя, Зи, — бормочет Луи, позволяя своим глазам закрыться, — забыл спросить, можно я перееду обратно домой? Зейн смеется, его голос всё ещё хриплый от слёз. — Конечно можно, идиот, — шепчет он, — твоя кровать всё ещё ждёт тебя. Всегда будет ждать. ~ Гарри стучит в дверь квартиры Луи, хотя и сам не понимает зачем. Кажется, Нейтан здесь не появлялся, потому что он трус, он даже не проверил, всё ли в порядке с Луи, просто ушёл. Ключ немного застревает в скважине, но дверь, наконец, распахивается, и открывается вид, который совсем не ассоциируется с Луи. Всё выглядит очень обычно и правильно; полированный деревянный пол и маленькие окна, которые делают всё тёмным и мрачным. Обувь Луи расставлена в идеальном порядке около двери, и это совсем не так, как он обычно бросает её на пол в мастерской. Даже его джинсовка висит на вешалке. Гарри проходит безупречно чистую гостиную и попадает в комнату, которая отличается ото всех в квартире своим беспорядком. Кажется, это домашняя мастерская Луи, потому что здесь полно смятых эскизов и набросков. Отсюда в спальню тянется след краски и осколков разбитого стакана, за которыми следует Гарри. Он судорожно выдыхает и осматривает комнату. Разорванные картины Луи покрывают большую часть пола, здесь рисунки рук Гарри, которые так Луи нравилось рисовать. Словно всего этого было недостаточно, его взгляд скользит по следам крови на полу и простынях. Нейтан избил Луи, когда он спал, когда он был наиболее уязвим и никак не мог защитить себя. Вспоминая о своём задании, Гарри начинает оглядываться в поисках записки. И вдруг его взгляд цепляется за одну деталь. На всех уничтоженных рисунках изображён он. Нейтан сделал Луи больно из-за него. Игнорируя слёзы, Гарри замечает сложенный рисунок и садится на пол, разворачивая его. На краях бумаги следы крови Луи, понимает Гарри, рыдая, и начинает читать слова, написанные неразборчивым почерком. Маме: Я люблю тебя, и мне жаль, что я перестал звонить, просто не хотел, чтобы ты видела меня таким. Пожалуйста, просто помни о том, как сильно я тебя люблю, всегда любил. Я не мог просить о лучшей маме. Позаботься о девочках и передай, что я люблю их. Зейну: Это моя ошибка, пожалуйста, не вини себя. Ты написал такую чудесную книгу, и мне жаль, что меня не будет рядом, когда её выпустят. Позаботься о моих девочках за меня, и позаботься о себе, Зи, я люблю тебя. Нейту: Я прощаю тебя и люблю. Прости за то, что оказался катастрофой. Гарри: Я бы хотел, чтобы всё закончилось иначе. Это правда, кстати, знаешь? Это то, как рушится мир, и это мой последний всхлип. Он сидит прямо в центре этого беспорядка, среди красок, разбитого стекла и разорванной бумаги, он плачет, пока в глазах ещё есть влага, а потом беззвучно рыдает. ~ Проходит несколько недель, прежде чем Луи выписывают из больницы. Когда это происходит, Нейтан уже пойман и посажен в камеру обвиняемых, в ожидании показаний, которые Джоанна убедила Луи подписать. Она знала, что должна посадить этого паршивца, несмотря на то, что Луи плакал и обещал ей, что Нейтан больше никогда его не тронет, а, если он подпишет бумаги, Нейтан вернётся и отомстит ему. Луи ненавидит саму мысль о том, что ему придётся давать показания прямо перед Нейтаном, но он сделает это. Надеется, что сделает. А сейчас он просто бездельничает на их с Зейном диване. Дома. Луи дома, и, даже если его кости всё ещё немного болят, он никогда в жизни не был так счастлив. Зейн бегает по комнате собирая вещи, которые могут понадобиться (вообще-то они не понадобятся) Луи, пока шатен хихикает. — Зи, мы просто собираемся посмотреть фильм, — говорит он, приподнимаясь, чтобы схватить Зейна за рубашку и потянуть на себя. Надувая губы, Зейн сдаётся и садится рядом с кучей одеял, в которые укутан Луи с блокнотом, карандашом, телефоном, ноутбуком, чашкой чая и совершенно ненужным сэндвичем с индейкой в руках. Кажется, для Зейна этого всё равно недостаточно. — Всё хорошо? Тебе больше ничего не нужно? - Зи, серьёзно, — смеётся Луи, — мне вряд ли нужны все эти штуки, что ты сюда притащил, хотя я скучал по этому блокноту, спасибо. К счастью, Нейтан не добрался до блокнота Луи, и теперь он может пролистывать страницы с рисунками, вспоминая о прекрасных моментах своей жизни. Вроде рук Гарри, его губ и глаз. Когда Луи долистывает до пустой страницы, он решает нарисовать кое-что новое. Это Гарри, лежащий на больничной кровати в тот день, когда он подумал, что Луи спит. Его лоб прижат к ладошке Луи, и он держит свой крестик в руке, будто молится. Гарри не верующий, Луи знает, что этот кулон ему подарила сестра после какого-то путешествия, но, кажется, Гарри вступил в какую-то секту, когда Луи попал в больницу, потому что он стал часто молиться. Фильм начался, но Луи продолжает рисовать, пока картинка не становится чёткой, и Зейн вздыхает на это. Он кладёт голову на плечо Луи, наблюдая за тем, как он рисует, прежде чем заговорить. — Лу, он славный малыш. — Да, он такой, — бормочет Луи, размазывая тон на одном из локонов Гарри мизинцем. Они не целовались с того раза в больнице. Они не говорили об этом, потому что Гарри знает, что Луи ещё не готов к отношениям, а Луи знает, что Гарри будет рядом, когда он будет готов. Во всяком случае, сейчас он рядом. Из-за того, что он провёл много времени в больнице, профессоры начали давать Гарри домашние задания, которые он должен был отнести Луи. Луи всё ещё не может вернуться в класс, поэтому Гарри постоянно пишет ему милые сообщения, так что ему не одиноко, когда Зейн уходит. Иногда Гарри даже приезжает на ночь, чтобы составить Луи компанию, он берёт с собой Лиама и Найла, так что всё прекрасно. Прекрасно, думает Луи. Так прекрасно, когда у тебя есть человек, который уважает твои чувства и любит просто быть рядом, даже без поцелуев и прикосновений, словно у него есть ещё один Зейн, но с этим можно флиртовать. — Думаешь, однажды ты сможешь, когда будешь готов, то есть, может быть… — Зейн замолкает. Кажется, он одобряет Гарри. Луи понял это, когда однажды проснулся, а Гарри и Зейн играли в гостиной в видеоигры, будто так и должно быть. Луи улыбается и возвращается к рисованию изящных ладоней, сжимающих крестик. — Может быть, однажды, Зи. ~ Сегодня первый день, как Луи возвращается в свою мастерскую в университете. Он здесь только для того, чтобы закончить свой итоговый проект и прибраться на столе перед зимними каникулами, но Гарри счастлив, потому что это большой шаг. Однажды ночью Луи сказал, что больше никогда не хочет выходить из своей квартиры, и заплакал, уткнувшись в грудь младшего парня, он сказал, что боится того, что люди будут обсуждать то, какой он слабак, потому что не смог постоять за себя. В ту ночь Гарри переплёл их пальцы и читал ему стихотворение о смелом мальчике с израненной душой и голубыми глазами, который не мог разобраться в себе. Он прочитал все свои стихотворения о Луи для Луи, потому что тогда он начал понимать, насколько хрупка жизнь. Ты должен сказать человеку, что чувствуешь к нему, потому что одному Богу известно, что может случиться, пока ты будешь бояться. Луи заснул в его руках, и в ту ночь они спали намного лучше, чем последние несколько недель. ~ Гарри идёт в мастерскую с двумя кофе и обедом в руках. Он находит здесь Луи, который почти не изменился с их первой встречи: на его ступнях нет обуви, крошечное тело тонет в огромном свитере, и сам Луи что-то тихо напевает себе под нос. Хотя кое-какие отличие всё же есть. Теперь свитер принадлежит Зейну, а песня, которую он напевает, из плейлиста Гарри, и сейчас Луи по-настоящему счастлив, хотя так же красив, как в их первую встречу, если не больше. — Всё ещё чувствую, когда ты подкрадываешься, — хихикает Луи, улыбаясь Гарри через плечо. — Я не такой ловкий, как думал, да? — улыбается Гарри, пересекая комнату, чтобы поставить еду и кофе на стул около картины Луи. Луи продолжает рисовать акварелью, прежде чем Гарри понимает, что это. — Это Зейн, — говорит он, наблюдая, как Луи проводит кистью по лицу Зейна. — Я решил рисовать людей для финального проекта, — говорит Луи, — помнишь ту картину, которую я чуть не уничтожил пару месяцев назад, это… это Нейтан, он изображает Злость. А это Зейн, очевидно, он Любовь. Гарри кивает, доставая чипсы из рюкзака. — Что насчёт последней? — Это Желание. — И кто будет Желанием? Луи просто ухмыляется, прежде чем вернуться к портрету Зейна. — Ты, кажется, сгоришь от нетерпения ещё до выставки, юный Гарольд? — дразнит он. Гарри закатывает глаза, но не возражает. Потому что это работа Луи, и, очевидно, Гарри хочет её увидеть. — Дай мне немного чипсов, Хаз, — командует Луи, хихикая. Не в силах сопротивляться этому чудесному мальчику, Гарри делает, что ему сказали, и радуется, когда Луи смеётся ещё сильнее. Он намного счастливее сейчас, замечает Гарри. Несмотря на то, что несколько синяков всё ещё не сошли с его тела (однажды Гарри зашёл в спальню Луи, который плакал из-за того, как ужасно он выглядел), и иногда его всё ещё мучают кошмары, Нейтан больше не часть жизни Луи. Ему больше не нужно притворяться, что он не общается с Гарри и Зейном, не нужно больше не есть по несколько дней подряд или бояться того, что просыпаться придётся из-за удара по лицу или крика. Впервые за долгое, долгое время Луи счастлив, и Гарри не думает просить о большем. ~ В конце каждого семестра на курсе Луи всегда проходит огромная арт-выставка. На ней представлены работы практически половины студентов. Луи участвует в ней с первого курса, и всем всегда нравились его картины, но он всё ещё немного волнуется. — Всё пройдёт замечательно, Луи, — уверяет один из его профессоров с добродушной улыбкой, — знаешь, всё, что ты делаешь, прекрасно. Раньше большей частью картин Луи были пейзажи и Зейн, но теперь Гарри тоже здесь. Его любимая, руки Гарри, конечно, была уничтожена Нейтаном. Но Луи любит новые картины даже больше, потому что теперь он знает Гарри намного лучше, и это делает работы намного более ценными. После миллиона «поздравляю» и «надеюсь, однажды я буду так же хорош, как ты» Луи нужен перерыв. Он привык разговаривать только с Гарри и Зейном, когда он дома, и куча людей, которые смотрят на него и улыбаются, заставляют немного нервничать. По пути к стойке с напитками Луи проходит через свой проект с эмоциями. Здесь больше людей, чем рядом с остальными его картинами, и он думает это потому, что на выставке почти нет акварельных картин. Луи останавливается, чтобы посмотреть на всех этих людей, и его взгляд перемещается на Злость. Картина так реалистична, что это даже пугает. Чёрт, любой, кто знает Нейтана, узнает его и расскажет ему. И Нейтан разозлится, и тогда Луи придется сб- — Тише, тише, эй, — Луи немного дёргается, когда чувствует чужие руки на плечах и голос в области шеи, — я рядом, Лу, всё хорошо, — когда Луи понимает, что это Гарри, который пытается успокоить его, он сразу прижимается ближе и буквально падает в объятия младшего парня. — Гарри, если он узна- — Любимый, он за решёткой, и не выйдет оттуда ещё очень долго, обещаю, — бормочет Гарри в его ухо, — я всегда буду защищать тебя, хорошо? Зейн тоже. Никто не позволит ему даже притронуться к тебе. Луи закрывает глаза и берёт руки Гарри, чтобы обернуть их вокруг своего тела. Они долго стоят так, Гарри шепчет милые глупости на ухо Луи, а Луи наслаждается теплом Гарри. — Ты видел Желание? — спрашивает Луи, наконец, открывая глаза. — Эм, это я, — говорит Гарри, как всегда краснея. Луи улыбается. — Тебе нравится картина? — Тебе нравлюсь я? — Возможно, — говорит Луи спустя мгновение, — так тебе нравится картина? Гарри улыбается и наклоняется, чтобы поднять Луи за подбородок. Их глаза встречаются, и полные губы Гарри накрывают губы Луи, словно они делали это уже тысячу раз. Этот поцелуй отличается от их первого, потому что это настоящий поцелуй, благодарный. Луи вспоминает, как однажды сказал Зейну, что губы Гарри похожи на маленькие подушечки, и это так чертовски глупо, потому что так и есть. Они мягкие и сладкие, как Гарри. Его руки поглаживают лицо Луи так аккуратно, будто касаются произведения искусства. Наконец, они отстраняются друг от друга с покрасневшими губами и хихикают, влюблённо улыбаясь. — Возможно, — шепчет Гарри, и Луи думает, что, да, он точно даст шанс этому потрясающему мальчику.