Спасибо, малыш

POV Кая       Вирус счастья. Улыбка до ушей. Так называют тебя. Ты, и правда, одним своим видом заставляешь других улыбнуться. Вот даже сейчас у меня приподнялись уголки губ при воспоминании о тебе. Но… почему ты сейчас сидишь один в пустой квартире? Ну, как пустой? Нас тут двое, но ты, скорее всего, не думал, что в общежитии кто-то есть. Я должен был уехать домой, как и все наши одногруппники, но я проспал, поэтому я всё ещё здесь. А ты? Почему ты тут? И почему твои плечи сотрясаются при каждом вздохе? И сейчас я точно уверен, что ты не смеёшься. Знаешь, а ведь я не должен это видеть, ты же не хотел этого, правда? Твои слёзы сейчас так ранят. Они тебе не идут. Но почему же ты плачешь? Больно. Не хочу, чтобы ты чувствовал боль. Или это страх? Или что это вообще? А ты всё не успокаиваешься, тебя даже накрывает новой волной отчаяния. Сжимаешь телефон в руке, сильно-сильно, и со злостью бросаешь его в стену. Ах, так вот почему ты так часто меняешь телефоны? ЧанЁль, что с тобой?       Кажется, последний вопрос я произношу вслух. Ты вздрагиваешь и резко отворачиваешься, пытаешься успокоиться и скрыть свои предательские слезы на щеках. Но я видел всё, для меня твои действия бесполезны. Тем временем я решаюсь подойти к тебе, маленькими шагами приближаясь всё ближе. Ты не выдерживаешь такой медлительности и, как испуганный зверёк, пытаешься сбежать. «Пак ЧанЁль!» - слышу я свой крик. Ты вздрагиваешь и останавливаешься позади меня. Я оборачиваюсь и слитным движением подхожу ближе к тебе. Обнимаю крепко, так, чтобы ты не смог вырваться, и утыкаюсь лбом в твою шею. Ты зажимаешься, коришь себя, что позволил кому-то увидеть свою истерику, свою слабость. Ты ждёшь сочувствия, презрения, шутки, да хотя бы чего-нибудь. Но я молчу. Сейчас слова тут бесполезны. Сейчас тебе надо успокоиться, что постепенно и происходит, но рук я так и не отпускаю. Обнимать тебя, оказывается, приятно, даже очень. Надо будет повторить как-нибудь в более теплой обстановке. Но сейчас не об этом.       Я аккуратно разворачиваю тебя лицом к себе. Боже, не смотри на меня так, а то у меня сердце разорвётся от боли, которая читается у тебя в глазах. Мои руки непроизвольно поднимаются и вытирают дорожки солёных слёз. Я чуть улыбаюсь и тяну уголки твоих губ вверх. Ты устало опускаешься на колени. Незамедлительно присаживаюсь рядом и снова обнимаю.       - Что случилось, хён?       Ты молчишь. Я понимаю, ты просто не хочешь говорить. Скорее я знаю причину, но бесполезно гадать, потому что чужая душа – потёмки. Тишина убивает, но я не решусь разрушить её первым. Нервными рваными движениями глажу рукой по твоей спине, не понимаю даже кого этими жестами успокаиваю больше: тебя или же себя. Тем временем солёные дорожки на твоих щеках уже подсыхают, а дышать становится легче, причем нам обоим. Так уже лучше. В голову взбредает одна странная мысль, но я тут же решаю воплотить её в жизнь. Резко поднимаюсь на ноги, отчего ты так удивлённо на меня смотришь, поднимаю тебя, точнее тяну тебя вверх изо всех сил, но ты лишь чуть приподнимаешься над полом. Бросаю это дело и тащу тебя на буксире в зал. На миг в глазах проскальзывают смешинки, конечно, они тут же и испарятся, но это для меня уже какой-никакой результат. На диван с моего полупинка ты садишься сам, сразу же поджимая колени и утыкаясь в них. «Большой ребёнок» - не вовремя умиляюсь я, правда именно на этом и хочу сыграть. Подрываясь, убегаю на кухню, надеясь, что ты никуда не уйдешь. Сидя в зале, ты слышишь только грохот открывающихся и закрывающихся дверец и гадаешь, что я вообще могу там делать.       Назад я возвращаюсь донельзя довольным. С кошачьей грацией подхожу всё ближе и ближе к тебе, но загадочность момента рушится, как только я с громким смехом протягиваю тебе ведёрко с мороженным. Напряжение, державшее тебя последние несколько минут, пропадает. Я плюхаюсь рядом, не забыв укрыть нас пледом, и начинаю поглощать принесённое мною же лакомство, показывая тебе личным примером, что оно не отравлено и даже вполне съедобно. Ты не заставляешь себя ждать и приступаешь к уничтожению мороженного. Сейчас нам всё равно на диеты, ближайшие выступления, сейчас есть только я, ты и это ведёрко. Ты нащупываешь пульт от музыкального центра и включаешь его. Из колонок льётся нежная мелодия, в которую вплетается наше размеренное дыхание и звук стука ложек об края посуды. Как-то незаметно день, переполненный чувствами, перетекает в спокойный вечер, несущий умиротворение в наши души.       Глаза сами собой закрываются, организм, понёсший столько моральных потрясений за день, стремится восполнить силы, царство Морфея зовет меня к себе. На краю сознания я отмечаю нежнейший поцелуй в висок и тихие, на грани слышимости, слова Чана: «Спасибо, малыш». Улыбка расцветает на моём лице. Кажется, не всё ещё потеряно…