***
Огромный зал, повсюду лампы, похоже на средневековый бал — никаких тебе прожекторов, кроме одного, освещающего сцену, никакого интимного полумрака… В этот раз Лави даже не пытался разыгрывать из себя скупого бедняка, который брался за любой заработок. Он пришёл сюда с единственной целью — снова увидеть ту странную девушку-доску, чьё имя рыжий благополучно забыл, запомнил только образ повседневного платья с небольшой претензией на викторианскую эпоху. Сначала Лави даже не узнал её, если бы не большие полные тоски глаза, хост ни за что бы не распознал в этой жеманной на первый взгляд особе, закутанной в платье из тяжелого бархата ту нищенку. Несмотря на предложенный тогда гонорар, Лави продолжал считать девушку таковой. Такие, как она просто не могут быть богатыми, видимо, за всё платит подружка. И без того тихая музыка внезапно сникла, все кроме парня повернулись к сцене, он же продолжал рассматривать Доску. — Сегодня наша организация отмечает свое первое десятилетие, — владелец «Тёмного Наслаждения» был в костюме и как всегда в шляпе. Сказав ещё какие-то ничего не значащие слова, Тикки Микк спрыгнул со сцены, направляясь к Доске. Рыжий немного напрягся, когда владелец поцеловал руку в красной в тон платья перчатке. За этим вроде бы последовало приглашение на танец, так как уже через мгновение они закружились по залу, не замечая ничего вокруг. Хосту вдруг стало тяжело дышать, тем не менее он залюбовался красивой парой. Партнёры, в отличие от большинства людей на приёме, умели танцевать. С сожалением он оторвался от созерцания Доски и повернулся, почувствовав тычок в спину. — Друг, — тихо попросил местный Дон Жуан Аллен, — не мог бы ты ненадолго отвлечь Линали, пока я буду танцевать с Роад? — Аллен не просил, он почти приказывал, просто мягким неконфликтным тоном. Впервые услышавшего этот голос легко сбить с толку, но у всех членов организации уже выработался иммунитет на такой приём красавца, поседевшего еще в раннем детстве. — Почему бы тебе наконец не решить, которую ты любишь, — начал Лави каждодневный разговор, заканчивающийся, нет, совсем не заканчивающийся. — Я люблю их обеих, — жалобно протянул хост. — У меня уже был ужин, так что обойдусь без твоей лапши, — жестко, но устало перебил его рыжий, — так не бывает. — Роад — это деньги и, так сказать, увлечение, но в любой момент она может исчезнуть, найдя себе кого-нибудь поинтересней, — неожиданно перешёл на рассудительно-практичный тон Уолкер — а Линали всегда рядом, надёжна и никуда не денется. — Ладно, про синицу и журавля можешь не рассказывать, — перешёл на шутливо-покровительственный тон Лави, — приглашу я твою зеленоволосую пигалицу на танец. Не утруждаясь словами благодарности, Аллен помчался в другой конец зала. Так, сейчас всё пойдет по обыкновенной схеме. Господи-сама, до чего же эта парочка предсказуема. Пытается поцеловать, резко отдёргивает руку, отстраняется, поза побитой собаки, и далее по списку… Правильно, надо же чем-то себя занять до начала следующей мелодии. Хотя, Уолкер имеет навыки управления людьми, но он очень наивен. Лави давно уже приметил, что племянница Тикки Микка даже если захочет, не уйдет от парня со шрамом в пол-лица, привязалась она к нему. Но если на счёт богатой клиентки хост не имел на руках ничего, кроме домыслов, то по отношению к Линали ситуация была совершенно противоположной. Непонятно почему, но еще никто не удосужился сказать Алену, что Линали — обыкновенная шлюха. Более того, она этого почти не скрывала даже при Уолкере. А когда тот был на задании, её пользовало все «Наслаждение», кроме него. Не то чтобы у рыжего были особо высокие моральные принципы, внешнее «я» твердило, что он брезгует. И других получалось обмануть, а вот себя — никогда. Да Лави и не пытался, себе он говорил только правду и не скрывал наличие под толстой коркой циника наивного мальчика, прилежно ждущего свою любовь одну и на всю жизнь. Подойдя к девушке, хост пригласил ту на танец. Линали вся покраснела, но со словами «Что, на романтику потянуло?» приняла предложение. Наверное, сейчас она ликует. Рыжий — единственный, кто не поддается её чарам, так может хоть сейчас. Быстрый фокстрот сменился медленным вальсом. Лави покрутил головой по сторонам, блин. Аллен с Роад, Тикки Микк с Доской, а ему досталась общественная, кхм, таких слов хост даже про себя старался не произносить. Но, что делать? — Глупый вопрос, конечно, танцевать. На Доску хост пытался не смотреть — её судьба уже решена, чарам владельца «Темного Наслаждения» никто не мог противостоять. Как он резко приподнял её лицо за подбородок — рыжий аж вздрогнул. Ноя поцеловал свою жертву в губы. Четыре года назад, когда Лави впервые попал на этот приём, он окрестил этот поцелуй поцелуем смерти. Вот, сейчас Доска обмякнет, прижмётся к мужчине, затем последует резкое исчезновение с банкета, бурная ночь. А после расставания, в случае с Доской довольно скорого, не похожа она на айсберг, да и Тикки от девушек нужен далеко не их внутренний мир. Не считайте рыжего таким уж циником, просто одна и та же сцена повторялась миллион раз подряд, менялись только девушки и изредка декорации. Но тут произошла неожиданность. Доска вдруг шарахнулась от высокого начальника, и, влепив тому звонкую пощёчину, убежала в слезах. Мда, странная девушка. После описанной сцены Лави почувствовал сильное волнение. Ему была уже не важна реакция Тикки Мика на произошедшее, он перестал машинально отодвигать прижимающуюся к нему Линали. А в голове не было ничего кроме желания побольше узнать о Доске. Для начала, например, хотя бы имя вспомнить.***
Чёрт, чёрт, чёрт! Что, что она наделала? Возможно, это был её единственный шанс. Когда Тикки так красиво пригласил Миранду на танец, она не могла ничего сказать, просто кивнула со счастливой улыбкой. Хорошо, что её научили танцевать ещё в детстве, а то Лотто опозорилась бы в высшем обществе. Во время танца он ничего не говорил, только смотрел прямо в глаза, будто пытаясь загипнотизировать. У девушки кружилась голова, она не видела ничего вокруг, кроме его глаз. А потом произошло это… Она ни с кем никогда не целовалась, поэтому шарахнулась инстинктивно, а пощёчину дала импульсивно. Впервые в жизни у Лотто проявилось нежелание подчиняться чужой воле. Лотто бессильно опустилась на кровать. А скоро еще Роад придёт со своими страданиями, по поводу своего недоальфонса, но сегодня ночью они будут плакать вместе. В первую секунду Камелот хотела скорей бежать за лучшей подругой, но тут на талию легла предупреждающая рука седовласого хоста. Подумав «Пусть сама разбирается», девушка закружилась в танце. Ален было так близко, что девушка не смогла выдержать. Как там Миранда говорила? «Любовь — это, когда тебе всё равно, что о вас думают другие». Прервав танец, Роад взяла лицо хоста в ладони, и их губы слились в едином порыве. Вдруг девушка почувствовала резкую боль в затылке, как будто кто-то дернул её за волосы. Господи! Да так оно и есть. Роад развернулась и увидела девушку, нет фурию с ярко горящими глазами и темно-зелёными волосами. — Хватит моего парня лапать! На сегодня ты его не покупала — оттолкнув опешившую аристократку, Линали повисла на Алене. — Что ж, — быстро навесив лицо снобки, Роад повернулась к Алену, — пожалуй, я уйду немного раньше, чем собиралась, — продолжила она елейным голосом, — то есть прямо сейчас. Гордо развернувшись, Камелот направилась к выходу. На улице шёл дождь. Последнее время погода была одинаковой — дождь да дождь, и ничего, и ничего. Девушка ничего не видела благодаря пелене дождя из её собственных глаз. Вот всё и решилось, он — свободный человек и имеет полное право на личную жизнь. Она ведь действительно его лишь покупала, а любовь за деньги не купишь. Но неужели он любит эту грубую и злобную фурию? Любовь зла, полюбишь и козла, правда в данном случае козу. Нет, Роад сжала кулаки до такой степени, что чуть не сломала накладные ногти. Именно козла, но она сможет забыть его. Сможет забыть, используя собственный метод. Достав мобильник, Камелот позвонила в агентство. «Добрый вечер, Комуи. Нет, не надо, как обычно, пожалуйста, пусть завтра на приём меня сопроводит…» — Роад на секунду задумалась, но потом резко прострекотала имя и отключила телефон. Она сможет, сможет.