***
— Добрый день, отец. Мой отец вошел в палату со скромным букетом лилий. Он метнул взгляд на меня, затем перевел его на вид из окна. Ему явно не хотелось меня жалеть и узнавать причину, по которой это произошло. Конечно, ведь это мой типичный папа. Положив букет на тумбочку рядом с кроватью, он пододвинул недалеко стоящую табуретку ко мне и сел. Скрестив пальцы рук и опустив взгляд себе в ноги, отец хотел было заговорить, но лишь с какой-то растерянностью вздохнул. — Как только ты встанешь на ноги, я заберу тебя домой, — тихо начал он, — никто не должен знать о том, что ты сама это сделала. Я все улажу, мои люди сделают так, чтобы оказалось, что все это было подстроено. Ты не должна позорить свою семью. Я не хотела даже слушать его. Всегда, всегда, всегда он думает только о себе и мне это ужасно надоело. Была бы у меня возможность, я бы отказалась от всего того, что у меня есть. Да, я бы сбежала, если бы могла сейчас ходить. — Но я хочу, чтобы все знали правду, — серьезно посмотрев ему в глаза, сказала я. К моей неожиданности отец резко встал и яростно рявкнул: — Только посмей испортить мою репутацию! Я надеялся, что с тобой получится спокойно договорится, но раз ты так упрямишься, будет уже другой разговор. Я догадывалась, к чему он клонит и боялась этого больше всего. — У тебя не будет никаких посетителей, а завтра утром я заберу тебя домой. Будешь восстанавливаться и думать о своем поведении там. Злость настолько поглотила меня, что я не хотела сдерживаться, хотелось взять и наорать ему в лицо все то, что я о нем думаю, но понимала, что сделаю только хуже. От такой обиды и несправедливости у меня выступили слезы на глазах. Я уже взрослая девушка, как он может все еще решать за меня? Так не должно быть. Я хотела прямо так и сказать папе об этом, но он уже обернулся и направился к выходу. — Будь приличной женщиной, Люси, — ровным тоном сказал он, сделал паузу, хотел еще что-то сказать, но, решив промолчать, просто вышел за дверь, негромко хлопнув ею. Теперь мне хотелось умереть еще больше. Я точно никогда не смогу так жить. Безысходность медленно уничтожала мое сердце, не давая вырваться протестующей стороне, которая изо всех сил хотела покинуть это место. Я бы сбежала из больницы и пошла хоть бомжевать, или спрыгнула бы из окна прямо сейчас, или перерезала вены. Есть много способов избежать отцовского приказа, но я даже не могу сейчас вытереть слезы со своего лица. Не думаю, что у меня сейчас есть какой-либо выход. Придется маме там подождать меня еще немного.***
Дважды врезав Грею под дых, я одновременно увернулся от удара его ноги. Прохожие неспокойно проходили мимо, кто-то кричал, а кто-то снимал на камеру, хотя мне было все равно. Этот идиот задерживает меня, и делает это нарочно! Вот сейчас я хорошенько его поколочу и он вспомнит, с кем лучше не шутить! Однако послышался громкий свисток. — Держите их! Это они буйствуют возле торгового центра! Два полисмена бежали прямо на нас, держа за спиной наручники. Мы с Греем на секунду переглянулись, одновременно кивнули и понеслись со всех ног куда глаза глядят. По пути поймав маршрутку, со скоростью света забежали в нее и поехали как раз в сторону больницы. Переводя дыхание, Фуллбастер несильно толкнул меня и взял за плечо. — Больной… Нацу… Хах, меня же уволят… — Ну наконец-то, не будешь теперь хренью страдать, — я со всем удовольствием ухмыльнулся, стряхнув его руку со своего плеча. Он тоже хохотнул, расслабленно откинувшись на спинку сиденья. Рядом стоящая женщина отвращено и в то же время смущенно глянула на него и отвернулась. Как всегда, где-то по дороге он успел потерять штаны. Я уже не стал обращать внимания на его старую привычку, которая появилась еще в начальной школе. Ведь Грей не эксгибиционист — это не Грей. За окном виднелась та самая больница, в которую привезли Люси. — Мы приехали, вылезай, — приказал я своему напарнику на данный момент. Грей с неохотой вышел из маршрутки, с искренним удивлением глянул на отсутствие у себя штанов, однако уже через секунду наплевал на это дело и пошел за мной, в больницу. Дойдя до главного входа я остановил его. — Ты иди первый, и запомни, не «Люся Гандвилия», а «Люси Хартфилия». — Окей, окей, я все понял, — Грей лениво вошел в это неприятное здание. Я остался ждать снаружи, ибо охранники наверняка хорошо запомнили, как я оставил им разноцветные фингалы под глазами. Оставалось только надеяться, что Грей сделает все по плану, о котором я рассказал ему там, в его кабинете.***
Слезы уже почти перестали идти. Наверное, мое лицо сейчас было ужасно: опухшие глаза, красный-красный нос и лицо, мокрое, наверняка похожее на что-то типа глубоководно-морского чудовища. Хотя ко мне доступ воспрещен, чего это я волнуюсь. Однако за дверью послышались возмущенный голос медсестры. — Вы не можете войти туда, сам Джуд Хартфилия запретил… Тем более в таком виде! Я не слышала, что говорил ее собеседник, хотя мне было очень интересно узнать. И мое желание осуществилось, не прошло и минуты. Дверь в палату открылась и за ее порогом я узрела… — Ты Джуси Ньянвилия? — передо мной возник Грей Фуллбастер собственной персоной… в одних трусах! — А-а-а-а-а-а-а!!! Провалива-а-ай! — заверещала я. Пульнуть в него сейчас бы чем-нибудь, но увы. И вообще, как он посмел?! Он хоть знает о тех слухах? И меня он знает? — Тише, тише! — зашипел этот ненормальный на меня. — Слушай, короче, сейчас ты встаешь и мы выпрыгиваем из окна… — Да ты совсем с дубу рухнул! Охрана-а-а!! — я только и могла, что орать. Чувствую себя такой беспомощной. Грей Фуллбастер потянул руку к моего рту, чтобы заткнуть, но дверь снова отворилась, на этот раз с грохотом. Я было обрадовалась, что прибежала охрана, однако это превзошло все мои ожидания. Явился тот странный мальчишка с розовыми волосами. Может быть, он даже лучше и спасет меня от этого извращенца? Я так рада… — Грей, идиота ты кусок, не мог такую простую задачу выполнить?! — Ч-что?! — я офигела вслух. Сегодня явно день сюрпризов. Парень с клетчатым шарфом подошел, оттолкнув Фуллбастера, протянул мне руку. Я только посмотрела на него, как на полнейшего идиота. — Я не знаю, кто ты и что ты… — Грей, закрой дверь, — перебил меня этот нахал. Мне некуда было деваться. Что они собираются делать?! Мне стало до безумия страшно. Я очень, очень, очень хотела сейчас встать и вырваться на свободу. Показалось, что мне удалось пошевелить кончиком среднего пальца правой руки. — Быстро вставай! — розоволосый откинул одеяло, я была в одном больничном халате. От испуга сердце сжалось сильнее, готовясь вот-вот остановиться. — Я… Не могу… - ох, только бы не заплакать, только не сейчас. Парень сначала похлопал глазами, затем посерьезнел и наклонился надо мной. — Придется так, пардонь, — и он взял… меня на руки?! Что это еще значит? — Отпусти!! — я пыталась задействовать все мышцы своего тела, но получилось так, что я как тряпочная кукла легонько шевелила пальцами и также слабо вертела головой. Фуллбастер-извращенец открыл большое окно. Они что, правда собрались прыгать?! Это же безумие, третий этаж, в конце-то концов! Суицид на троих как-то уже слишком! Грей прыгнул первым. От ужаса я закрыла глаза. Послышался какой-то странный ни то хруст, ни то шуршание. Я все также беззащитно висела на руках у этого парня. — Давай, прыгай! — послышался голос вполне здорового Фуллбастера с улицы. Каким образом? У них что, батут снизу? Но как только выпрыгнул парень со мной на руках, не успела я завизжать, как мы уже приземлились во что-то мягкое и колючее. Это были плотные и аккуратно выстриженные кусты. По крайней мере, они такими были минуту назад. — Сейчас, конечно, не время знакомиться, но я Нацу, — обратился ко мне мой «спаситель», перетаскивая меня с рук и сажая на спину, взявшись за мои ляжки, а руки закинув на грудную клетку. — Держись, если можешь. Мне нечего было ему ответить, он и не ждал от меня ничего, просто побежал неведомо куда. Однако я решила подать голос. — Зачем… все это? — Чтобы вразумить твою дурную башку, — Грей, бежав рядом, прыснул от смеха, мне снова нечего было ответить. Ладно, так и быть, посмотрю, к чему меня все это приведет. По крайней мере, я и правда смогла сбежать. Забытая счастливая улыбка озарило мое лицо. — Спасибо, Нацу.