История Элизабет Блэк. Лёд.

— Господи, Блэк! — рычал рыжий, резко зажав уши руками, из-за чего кружка горячего кофе упала на стол. — Заткни свою псину! — ещё более резко парень отпрыгнул, опрокинув стул, и бросился искать тряпку. — В последнее время ты чересчур неуклюж и нервозен, Уильям, — отметил моющий посуду Декстер, беря в руки очередную тарелку с кусочками засохшего пюре. — Может тебе валерьянки попить? У О'Мелли было несколько пузырьков в кабинете. — Я без тебя прекрасно знаю, что пить, а что нет, — огрызнулся Уильям, вытирая кофе, начавший редкой струйкой стекать на пол. — Просто от этого мерзкого лая у меня начинает болеть голова.       В этом Уильям был прав, из-за механизмов, встроенных в тело дворняги, лай у Дичи был ужасно скрипучем, как трущиеся друг о друга не смазанные шестеренки, с небольшой хрипотцой. Несмотря на столь чуткий слух рыжего и привычку Дичи лаять при любом шорохе, доносящемся с улицы, эти двое жили вполне мирно, Уильям даже соглашался гулять с ней и Вельветом в черте города.       Прошло около трех недель января нового года, погода стала куда мягче и теплее, нежели в декабре, а февраль предвещает быть теплее, чем в прошлые годы. За это время собака привыкла к нашему семейству, но по-прежнему ночи проводит около дверей, дожидаясь хозяина, иногда убегая в лес, всё так же в поисках Хантера. Мне было ужасно жаль собаку, но всё же я была уверена в правоте своих действий, хотя это всего лишь собака. Если когда-нибудь мы окажемся в Сумеречной полночи, где, по словам Эверетта, находится захоронение хозяина Дичи, отпущу её, пусть нормально попрощаются.       Сегодня же была моя очередь покупать продукты в «Красную утку», чтобы прокормить наши рты, Томас даже выделил больше денег, чтобы покупать отдельно еду для Дичи, которая наконец начала есть. Дотащить пару пакетов не такая уж сложная задача, поэтому я решила пойти одна, тем более Вельвет был занят — ловил мышей в подвале, на что у него уходит много и сил и весь день. Дворнягу брать с собой нельзя — хозяин магазина боится, что она что-нибудь испортит, а у остальных тоже куча дел. — Дичи, угомонись! — я пыталась успокоить бросающуюся на мои ноги собаку. — Какая муха тебя укусила? — вырвав из её пасти сапог, я оттолкнула её. — Это дело пятнадцати минут! В магазине знают, что мне надо, поэтому большинство времени займет дорога. — пыталась объяснить я Дичи, но та продолжала рваться со мной. - Всё, — надев сапоги и взяв куртку, я взялась за ручку двери, — я скоро буду, — быстро выйдя на улицу и захлопнув за собой дверь, я спустилась по очищенным от льда ступенькам.       Дети Арчибальта довольные скакали в сугробах, дразня больших, неуклюжих хорсов, приглашая их поиграть в догонялки. Дункан по-прежнему стоял около стойла, лениво жуя отсыревшую, покрывшуюся инеем солому, странно, что рыжий ещё не вернул его туда, откуда забрал.       Солнечная облачная погода, свежий холодный воздух и большое количество людей на улицах, даже в тех небольших проулках, где обычно можно встретить лишь собственную тень. По пути со мной поздоровался худощавый булочник, самодовольный аптекарь прошел мимо, лишь сверкнув стеклами круглых очков, а добродушный охранник Джекерсон поприветствовал, благосклонно кивнув головой.       Кафешки начали работать довольно рано, из-за чего утром в «Утку» пришли лишь постоянные клиенты. На площади и аллеях уже расселись уличные музыканты, играющие не только на гитарах, но и пустых ведрах от краски, трубах, жестяных банках, подвешенных на тонких лесках. Наверное впервые за долгое время стража не разгоняла их, сделала исключение, повезло ребятам.       Когда я забрала продукты, то решила заглянуть к Эшеру, обещавшему передать Уильяму какую-то успокаивающую настойку. Рыжий, как всегда, не нашел времени, поэтому попросил меня заглянуть к блондину и забрать всё необходимое, а что, сидеть дома в такой хороший день я не хочу, пришлось согласиться.       Странно, обычно в том переулке всегда стоит охрана, а сейчас её нет. Вызвали наверное, чтобы народ на площади контролировать, аха, точно, не стоит ничего такого придумывать. Нужно просто пройти к дому Эша, а дальше я пойду через главные улицы, от греха подальше.       Не успела я подумать, как из-за дома в переулок вышел…Снейк, я узнала его по этому пристальному немигающему взгляду. — Добрый день, — ангел расплылся в широкой улыбке, — может тебе помочь? Не стоит таскать такую тяжесть… — Мы любим помогать, — прозвучал голос Лиона за спиной и пакеты, которые я держала в руках, взмыли в воздух. — И правда тяжелые, — констатировал второй братец, держа в руках пакеты. — Что, что-то не так? — сердце бешено забилось, и я судорожно начала вспоминать все свои косяки. — Обычная проверка документов. — ответил Снейк. — Устраиваем облаву на незаконно прибывших, либо… — Ищем тех, у кого поддельные документы. — закончил фразу Лион. — Да, да, конечно, — не задумываясь, я отдала пластиковую карточку Снейку, пусть там и не настоящая имя и фамилия, зато документ сделан по всей строгости закона, в специализированном пункте Торжка. — Эльза Блэкстоун, проживала в…в Эльвуде, северная честь Иоаса, шестнадцать лет, — медленно читал беловолосый. - Хм, мне кажется тут опечатка, ты так не думаешь, Лион? — По-моему, там должно быть сказано Элизабет Блэк, заключенная психбольницы «Солнышко», разве нет? — его тяжелая рука легла на моё плечо. — И ещё что-нибудь насчет монастыря. — Ты абсолютно прав, мой дорогой брат. — Снейк подошел ближе. — Даже не думай бежать, мы тебя найдем, где бы ты не пряталась, Элизабет Блэк, — выделив моё имя, он замахнулся, я почувствовала, как что-то тяжелое упало на моё лицо с гулким железным звуком, и упала на землю. — Пора платить по счетам. — закончил парень с бирюзовыми глазами, засунув руки в карманы, а по моему телу от шеи побежали электрические разряды.       Я не особо помню, как меня доставили в здание, принадлежащие «Нуарным», я была там второй раз, но входила теперь отнюдь не с парадного входа. Сначала меня вывезли из города и, обогнув стену по кругу, довезли до сторожки, прилежащей к стене с внешней стороны. Бренчание замков, скрип решетчатых дверей, долгая чугунная лестница, ведущая в кромешную темноту, пищание датчиков движения и сканеров, разъяренный лай собак, пыхтение садистов и извергов, отдающих честь ангелам опусканием оружие и поднятием головы.       Многоэтажные коридоры с белыми стенами, белой плиткой на полу, зеркальными потолками и залитые ярким белым светом многочисленных ламп. В стенах камеры с звукоизоляцией размером метр на метр, табуреткой и вечно светящей белым потолочной лампой.       Мы спускались всё ниже и ниже, туда, куда практически не доставал свет и отсутствовал какой-либо ремонт. Грязные обшарпанные каменные стены с подтеками и плесенью, стоялый запах сырости и проржавевшие прутья клетки. Талый снег сочился сквозь расщелины в стене, в общем не самое лучшее место для жизни. — Нам предстоит долгий, увлекательный разговор, — гулко раздавался в голове голос Снейка. — Не беспокойся, я буду джентльменом. — никогда раньше его голос не казался мне настолько мерзким и отвратительным, как сейчас. — А пока спи, — ещё один сильный удар по голове.       Проснулась я от ледяной воды, вылитой на мою голову. Грязный кафельный пол, серые стены и стол с инструментами. Пыточная — место, которое я узнаю из тысячи, но к сожалению вместо Тристана здесь ангелы, не чувствующие сострадания вообще. Ужасно неудобный железный стул с выгнутой спинкой, чтобы держать спину прямо, тугие ремни, плотно прижимающие ноги и руки к стулу.       Снейк важно расхаживал вдоль железного стола с инструментами, в отличии от Тристана он предпочел лишь закатать рукава своей рубашки, нежели раздеваться совсем, оно и понятно, здесь ужасно холодно и влажно. — Ну что ж, — он посмотрел на меня своим немигающим взглядом, — приступим к нашей беседе, но для начала я бы хотел, — парень немного повел рукой, — создать атмосферу, настроение нашему диалогу. — расплывшись в садистской улыбке, Снейк щелкнул пальцами, подав сигнал своему менее эмоциональному брату.       Лион вновь облил меня ледяной водой, подцепив два небольших провода к указательным пальцам и, отойдя не расстояние, взял в руки небольшую панель управления, начав поочередно нажимать маленькие красные рычажки. Поначалу боль была незначительна, будто кто-то щипал каждую клеточку моего тело, дальше — хуже, что-то разрывало меня изнутри всё сильнее и сильнее, а после я уже не могла прийти в сознание из-за агонии, выгибающей моё тело на стуле. Такое чувство, будто колючая проволока обвила каждую частичку тела и резко сжимает её, в тоже время дергая во все стороны. — А теперь, — парень с бирюзовыми глазами жестом приказал брату прекратить, — отвечай на мои вопросы, желательно честно, — в его руках появились плоскогубцы. — Если я услышу хоть немного лжи в твоих словах — минус ноготь, хорошо? — он подошел ближе. — Я жду ответа. — его железная рука обрушилась на моё лицо. — Х-х-хорошо, — сплюнув кровью, ответила я, еле перебирая опухшими губами. — Отлично, — Снейк сложил пальцы треугольником, зажав плоскогубцы большим пальцем. — Как ты сбежала из психбольницы? — Начался пожар и я сбежала, пользуясь случаем, — ответ оказался не слишком убедительным, а я взвыла от ужасной боли. — Точнее, черный поджег больницу, началась паника и все решили бежать, началась толкотня и давка, поэтому большинство затоптали или свернули шеи. — Вот видишь, можешь, когда хочешь, — довольно заявил Снейк, мельком делая записи в тетради. — Как ты попала в этот город? — Сделала документы, купила билет и села на поезд. — кусая опухшие губы до крови, ответила я. — А почему же поддельное имя и фамилия, чего-то боялась? — в его стеклянных глазах не отражалось никаких эмоций, поэтому сложно было понять, чего именно хочет добиться садист. Странно, что Лион всё это время не принял участия, а лишь держал инструменты, покорно исполняя указы брата. — Не знаю, испугалась, занервничала и… — я не успела договорить, как второй ноготь пошел в оборот и уже лежал на полу в крови, некоторое время отбрасывая маленькие круги, тревожа жидкость. — Боялась, что пробьют по базе данных! — крикнула я, что есть мочи. — Почему ты этого так боялась? Что-то скрываешь? — Боялась, что найдут монастырь, в котором я жила и вернут меня обратно…нарушив все мои планы, — зачем-то солгала я, но кажется сработала, остальные ногти пока остались на месте. — Продолжай, — это явно не входило в его планы или информацию, которой он владеет, поэтому парень присел на стол, с любопытством смотря на меня, — я внимательно слушаю, а у тебя есть еще восемнадцать ногтей. — Я, — ну раз ввязалась в это, придется продолжать, не могу же я так резко изменить показания, — я хотела отомстить тем, кто издевался надо мной в монастыре, унизил меня, ослепил и отправил гнить в этой психушке, — рыдая говорила я. — Я решила, что если проберусь за Стену, смогу отыскать их и, и…честно, я не знаю, что бы сделала с ними. — Жажда справедливости переросшая в месть? — Снейк поднял глаза. — Где-то я уже слышал подобное, и что именно входило в твои планы? — Добраться до Торжка, о котором я услышала у путешественников, перебраться за Стену, найти монастырь, а вот что делать дальше я не знаю. — Как ты добралась до Торжка? — С караванами, путешественниками, бандами, да со всеми, кто был не прочь взять меня с собой. — всё пуще и пуще врала я, надеясь лишь на чудо. — Так и добралась сюда за несколько месяцев, начиная с…июня вроде. — Хм, — он подошел вплотную, оставив оружие пыток на столе, — то есть, сбежав из психушки, ты направилась сюда, чтобы отомстить тем, кто ослепил и обесчестил тебя, верно? И, дабы избежать совпадений в системе, в которой ты зарегистрирована, как Элизабет Блэк с фотографией двухлетней, почти трехлетней давности, ты сделала новые документы с нынешней фотографией, где ты взрослее, а жизнь уже успела тебя потрепать, так? — Да, — сердце затрепетало от того, что я смогла обмануть ангела, мной почти овладели гордость и счастье, пока Снейк не раскрыл рот. — Вот только, ты, конечно, — он развел руками, — ничего не подумай, я бы с удовольствием тебе поверил, если бы не парочка «но». — парень коснулся моей горячей пульсирующей щеки. — Например, твоя психбольница сгорела в начале сентября, — парень начал считать на пальцах, — сама ты лидер каравана размером три тысячи человека, прошедшего пост около Цербера, и мы успели поболтать с одним твоим другом, который сдал тебя с потрохами. — щелчок пальцами и позади Снейка около стола открылась дверь, откуда Лион вытащил полуживого Кондора, его тело имело сине-фиолетовый цвет от синяков, красные подтеки от побоев, куски вырванного мяса, торчащие из дырок, в которых раньше находился регулятор температуры, покрылись инеем, а обе ноги безжизненно тащились за телом. — К-к-кондор! — вскрикнула я, увидев изувеченного бедолагу. — Что вы с ним сделали?! — слезы скатывались по моим щекам, смешиваясь с кровью. — Раз ты у нас такая великолепная актриса и обманщица, — Снейк подошел к еле дышащему юноше, — платить на этот раз будешь не ты, а твой друг, надеюсь ты не любишь смотреть на чужие страдания так же, как я. — Я всё скажу! Всё, что вы хотите знать! Прошу, не трогайте его! Он не выживет! — рвалась я, преодолевая жуткую боль. — За свои проступки необходимо платить, Блэк, поэтому смотри внимательно. — Снейк достал из пропитанных кровью штанов Кондора пачку отсыревших сигарет, достал одну, немного отряхнул, зажал в зубах и закурил, глубоко затянувшись. — Мне нужны ответы, Блэк. Что ты делала здесь, какова была твоя цель, — ещё одна глубокая затяжка, — соврешь ты — будет страдать он. — парень взглянул на изувеченного и резко воткнул сигарету ему в глаз, крепко держа за подбородок. Комнату наполнил крик боли и отчаяния, тело парня забилось в конвульсиях, но силы его были на исходе, поэтому он просто рухнул на пол, пуская слюни. — Меня послал Пиро, чтобы я узнала план строения городов! — срывая голос, орала я. — Кто ими управляет, как сюда попасть, да вообще всё! Всё, что могло бы помочь нам свергнуть Сэинта, — голос сорвался и я просто рыдала, опустив голову. — Это всё, всё, что я могу сказать. — Вот видишь, как мы хорошо понимаем друг друга. — Снейк вновь улыбнулся, а в его руках появилась моя тетрадь для записей. — Теперь вся информация сходится, а тебя с твоей тетрадью — в топку. — Ты, — я подняла на него глаза, — ты знал всё это? Знал, что я здесь делаю, зачем приехала и, и… — я онемела. — Именно. — парень сложил пальцы треугольником. — Мы изначально следили за тобой и твоим караваном, знаем, что вы мятежнике, прячущиеся в Содоме, что заведует вами Пиро, что ты здесь изучаешь структуру города и записываешь всё в тетрадь, что привез тебя Кондор, что ты уговорила Грейсона присоединиться к вам, что ты слышала лишнее, что ты трахалась, как последняя сука с Тристаном, с которым нам, видимо, тоже придется поговорить. — продолжал свою тираду садист. — Мы всё это знаем, не зря же нам создали. — Тогда зачем ты всё это делаешь?! — взмолилась я. — Зачем так издеваешься, для чего?! — Ну, во-первых, я люблю допрашивать людей, ради информации, во-вторых, я люблю деньги. А платят мне, ты не поверишь, за информацию, которую я выбиваю из людей. Лион же не понимает моего энтузиазма, более новая модель — чувств меньше, чем у усмиренного. — Всё это ты делаешь ради денег и только?! — Слушай, мне не нравится ни твой тон, ни твои вечные расспросы. Скажу так, один человек платит нам за любую информацию, будь то политики, генералы, командоры или просто подозрительные личности, как ты. Мы так же не будем за даром ехать в Содом и устранять вас, как и за просто так говорить эту информацию лидерам. Сейчас ты либо богат, либо ничтожен, мы решили выбрать первое и не собираемся отступать. — Снейк потянулся. - Ну, пора закончить с этим. — Наконец ты закончил болтать, — Лион зевнул, обнажив клыки, — я чуть не уснул. — Ты не спишь. — любезно напомнил брату Снейк. — Неважно. — отмахнулся тот, что с изумрудными глазами. — Просто кому-то надо меньше болтать. — в его руках оказался небольшой пистолет, такой же, если бы Лион резко захотел проколоть мне уши, но нет.       Последнее, что я помню, так это то, как длинная толстая игла вошла мне меж лопаток до самого позвоночника, с силой впрыснув какое вещество. Я чувствовала, как оно впитывается в мою кровь и стремительно разносится по организму, отравляя его. Как поселившаяся под кожей змея, оно проползло вверх по шее и иглой впилась в мой мозг, из-за чего я потеряла сознание.