50 shades of Raph

С трудом вынырнув из манящей пучины сна, Рафаэль заставил себя открыть и потереть отчаянно слипающиеся глаза. Морфей норовил снова затащить темперамента в свое царство, поэтому последнему пришлось сделать неимоверное усилие, чтобы не заснуть снова, слушая тихое сопение малыша Майки, по-детски наивно обнимающего его за могучий торс. Мерное дыхание младшего мутанта щекотало темно-зеленое плечо, вызывая мурашки, нагло бегущие дальше по шее и рукам. Отчего-то Рафаэль почувствовал, как там, под исцарапанным пластроном, расплывается тепло, заполняя собой каждую клетку мускулистого тела. Что и говорить, мелкий панцирь, лежащий рядом с ним на его руке, которая, к слову, уже затекла, непонятно по какой причине нравился старшему, что последнего, грубого и, как он думал, бесконечно черствого немного пугало. «Наверное, это все от того, что шпаненок такой мелкий и безобидный», — решил для себя Раф и осторожно, чтобы не разбудить так мирно сопящего Майки, сполз со своего гамака, накрыл голубоглазого одеялом и с неожиданным для самого себя умилением посмотрел на того, с кем провел ночь. Микеланджело сонно промычал что-то невразумительное и перевернулся на другой бок, заграбастав в объятия подушку темперамента, чем вызвал на лице последнего кривоватую улыбку. Взгляд желтых глаз упал на электронные часы, стоявшие на тумбочке и покрытые пылью — на цифровом дисплее отчетливо светилось красным светом время — без десяти десять утра. Размашисто потянувшись, Рафаэль направился было к выходу из комнаты, надеясь пойти на кухню и найти там что-нибудь съестное, но тут за его спиной послышался шорох, а затем — смачный зевок. Раф тут же развернулся — проснувшийся Майки сидел в гамаке, потирая сонные голубые глаза и широко зевая. — Р-раф? А ты куда? — голос с проскальзывающей в нем сонной хрипотцой немного дезориентирует Всевидящего. Виновато потерев затылок, желтоглазый ниндзя возвращается к своей подвесной постели и, подхватив Майки под мышки, опускает его на холодный и пыльный каменный пол. — На кухню. У нормальных черепах принято завтракать по утрам. Есть хочешь? — вопрос был, скорее, риторическим, но нунчаконосец интенсивно закивал головой и облизнулся, глядя на более рослого Рафаэля снизу вверх. — Тогда пошли. Надеюсь, этот оболтус перед тем, как уйти на работу, приготовил чего-нибудь, что можно жрать и не бояться отравиться, — ворча и потягиваясь, старший вышел из комнаты. Майки засеменил следом, немного удивленно слушая его монолог. — Оболтус? — наконец спросил он, недоуменно приподняв бровь. Рафаэль раздраженно рыкнул, закатив золотые глаза. — Майки, мой младший брат. Если будешь себя хорошо вести, я тебя с ним познакомлю, — безусловно, Раф понимал, что знакомить пришельца с семьей необходимо — скрыть малого не получится, особенно если учесть, что он — точная копия его родного брата. Поэтому сейчас саеносец искренне надеялся, что семья еще за столом, чтобы провернуть знакомство быстрее и больше об этом не думать. Задумавшись, он и не заметил, как его мощную руку стиснула маленькая робкая ладошка салатового цвета, а когда осознал это, по темной коже промчался табун приятных неожиданных мурашек. «Малец просто боится чужого места. Соберись, Рафаэль, он всего лишь ребенок, покажи ему, что бояться нечего и что тебе можно доверять!» — мысленно зарычал на себя старший мутант, чуть сжимая доверчивую ладонь Микеланджело, смотрящего на него с искренним восхищением. Статный высокий парень, которому Майки едва доходил до плеч, вызывал в широкой душе улыбчивого мальчишки чувство уважения. Майки проникся к этой горе мышц теплыми чувствами, ему очень понравился мощный Рафаэль, походивший на супергероя. Донателло, позевывая, размешивал ложкой кофе в нагревшейся темно-фиолетовой кружке. Бодрящий напиток, надо сказать, почти не бодрил гения, не спавшего несколько ночей. Донни делал ленивые глотки, исподлобья наблюдая за завтракающим семейством. Микеланджело запихивал в себя хлопья с молоком, то и дело поглядывая на настенные часы. А сенсей Сплинтер читал газету, мерно отправляя в рот рис с соевым соусом. Чавкание торопящегося младшего сына потихоньку начинало раздражать старого крыса, и, не выдержав, Сплинтер стукнул по столу кулаком с зажатыми в нем палочками для еды и, опустив газету, сердито посмотрел на враз переставшего жевать нунчаконосца. — Микеланджело! Ешь спокойно, никто не отберет, никуда не опоздаешь… пока, — как можно спокойнее попросил учитель, снова поднимая газету. — Хорошо, мастер. — с набитым ртом отозвался тот, с трудом проглатывая непережеванные хлопья. Донни только закатил глаза, снова прихлебывая ароматный кофе из кружки. — Потом не жалуйся, что живот болит, — процедил умник, указывая ложкой в сторону младшего брата, — Я тебе таблеток не дам, понял? — Больно надо, — буркнул Майк, суя в рот очередную порцию завтрака. — Они всегда так? — раздался незнакомый голос со стороны двери. Все разом повернулись и увидели в дверном проеме самого старшего на данный момент брата в компании более мелкой светлокожей черепахи с оранжевой маской, яркими голубыми глазами и россыпью темных веснушек на улыбающемся лице. Майки-старший разинул рот, Дон уронил ложку, жалобно звякнувшую при столкновении с кухонным столом, а отец необычного семейства вопросительно посмотрел на Рафаэля, державшего странную черепаху за руку. — Почти. Привет всем, — саеносец поздоровался с семьей и, отпустив маленькую ладошку, прошел на кухню. — Ребята, отец, это Майки. Его забросил сюда какой-то лазер каких-то инопланетян, я нашел его ночью, когда… ммм… гулял. Ну, не оставлять же мальца на улице, вот я и… — мутант кивнул на гостя, немного пришибленно разглядывающего более взрослых черепах. — Ой, какой милый! — широко улыбнувшись, выдал Микеланджело, не сводя глаз с немного пухловатой мордашки, удивленно смотрящей на него заспанными голубыми глазенками. – Раф, давай оставим? — Ему и так придется остаться на какое-то время, пока домой не улетит, балда, — темперамент раздраженно рыкнул и влепил младшему подзатыльник, садясь на свое место. — Ешь лучше, свиненыш, пока не опоздал. — А… а где ваш Лео? — наконец, спросил Майки, выискивая взглядом лидера здешней команды. — Отбыл тренироваться на лоно природы, — с легкой усмешкой ответил Дон. — Майки, дай ребенку что-нибудь поесть, ты все равно больше свинячишь, чем ешь нормально. А ты — не бойся, садись, — кареглазый отодвинул один из стульев в приглашающем жесте. Майки-младший покорно уселся на предложенное место и поклонился Сплинтеру, приветствуя главу семьи. Рыжий крыс с улыбкой поклонился в ответ. — Как надолго Вы у нас задержитесь, молодой человек? — вопрос сенсея был вполне резонным, но пришелец не знал, что на него ответить, поскольку не знал точного принципа работы инопланетного лазера. Поэтому Майк просто пожал плечами, теребя короткие концы оранжевой маски, висевшей у него на шее. Трехпалая рука его взрослого тезки опустила перед ним на стол тарелку хлопьев с молоком и кружку теплого ароматного травяного чая, а в зеленую ладонь сунула холодную ложку. — Приятного тебе аппетита. — старший нунчаконосец лучезарно улыбнулся, —, а я побежал, а то опоздаю. Всем покедова! — махнув рукой, Микеланджело выбежал из кухни, скрываясь где-то в лабиринтах комнат. — Куда опоздает? — Майки заинтересованно посмотрел на остальную часть семейства. Рафаэль громко хмыкнул, открывая разъяренно зашипевшую банку газировки. — А он у нас работает. Детишек развлекает, клоун. — Раф! — вступился за младшего шестоносец, но Всевидящий усмехнулся еще громче. — Что «Раф»? Я ж не осуждаю. Нашел дело себе под стать, шут гороховый. Ауч, сенсей! — тут же темно-зеленая рука потянулась к затылку, звенящему от оплеухи. — Будь повеждивее, Рафаэль. Не смейся над другим, пока не побываешь в его шкуре, — допив чай, Сплинтер поднялся из-за стола и, убрав посуду в раковину, направился в гостиную, надеясь посмотреть повтор вчерашней серии «Гилморских девчонок». Дон бросил на старшего злорадный взгляд, на что тот скорчил нечитаемую рожу и запустил в гения ложкой. Наблюдая всю эту картину, Майки-младший тихо посмеивался, жуя прохладные хлопья. «Определенно, будет весело тут побывать». — подумал он. Взрослые мутанты начали шуточную потасовку, начисто забыв про свою еду и маленького гостя, которому досталось и хлеба, и зрелищ, и расцепились лишь тогда, когда на их кучу-малу упал случайно задетый в пылу борьбы стул. Почти весь день Рафаэль неосознанно провел рядом с Майки-младшим. Тот сильно цеплялся за того, кто привез его в безопасное место, повсюду хвостиком таскался за темно-зеленой горой мышц, пока последнему это не надоело. А надоело это Рафу очень быстро. — Так, иди-ка сюда, — сцапав веснушчатую черепашку в охапку, Всевидящий потащил его к телевизору. — Мультики любишь? — Ага! — Майки интенсивно закивал головой, умильными глазами смотря на Рафа. - А ты посмотришь со мной? Признаться, этот вопрос заставил старшего зарычать. Все утро мелкий не отходил от него, наблюдая за каждым движением, чем уже начал немного раздражать темперамента. «Тушила» его только та мысль, что Майки сейчас в чужом для него мире, в чужом месте, и ему нужен кто-то, кто поможет освоиться на то время, которое нунчаконосец здесь проведет. Поэтому, скрипя зубами, мастер сай согласился и бухнулся вместе с мальцом на диван, включив какой-то мультфильм про маленьких желтых чудиков, по какой-то непонятной причине фанатеющих от бананов*. Микеланджело почти сразу погрузился в происходящее на экране, привалившись к мощному темно-зеленому плечу. Спустя пару минут, до Рафаэля долетели тихие теплые слова: — Спасибо тебе, Раф. В этот момент саеносца словно током прошибло. Голос младшего, вдруг оказавшийся таким мягким и приятным, ласкал чувствительный слух, вызывая табуны мурашек по мускулистому телу. Майки тихо, но с детским восторгом в бездонных голубых глазах, смотрел на маленьких желтых существ, немного приоткрыв улыбающийся рот. Рядом с ним Рафу почему-то сделалось очень тепло и уютно, желудок защекотали крыльями десятки бабочек, а кожа стала теплее на несколько градусов. Младший снова заговорил, не отрывая взгляд от экрана: — А можно будет и сегодня с тобой лечь? Ты большой и сильный, с тобой не страшно, если кошмар приснится. От таких своеобразных комплиментов саеносцу стало еще теплее, рот сам собой растянулся в улыбку, а мощная рука приобняла весельчака, прижимая ближе к теплому, почти горячему телу. — Можно, мелочь, — по-доброму усмехнувшись, согласился темперамент, чуть крепче стискивая объятия. Майки просиял и потерся о мускулистую руку веснушчатым носом, возможно сам того не желая касаясь темной кожи губами. — Спасибо, - тихо прошептал он, вернувшись к телевизору и не заметив немного порозовевших от такого неожиданного проявления чувств щек Рафаэля…