Katawa Shounen

После моего сердечного приступа прошло четыре месяца. За всё время нахождения в больнице я ни разу не покидала койку без присмотра врачей или моего брата, который трясся от каждого моего неправильного шага. Но даже когда их не было рядом, я всё равно не смогла смириться со своим положением. Аритмия и порок сердца. Обе болезни вызывают перебои в работе сердца. И обе могут привести меня к смерти. Это были две огромные стены, которые возвела передо мной жизнь. Будучи спортсменкой, я ни разу не сталкивалась с подобным. Все мои грандиозные планы на будущее рухнули в один момент. Врачи сказали, что это чудо, что я прожила так долго без происшествий. Долго? Они наверное смеются. Шестнадцать лет это очень мало. Их слова не приободрили ни меня, ни семью. Им и так приходилось не сладко со зрением матери и Ская, так тут ещё и я подвернулась. Бабушка каждый день хлопотала над угощениями, дедушка был вне себя от ярости. Тётя Акира была руководителем филиала в компании деда, да и та постоянно сматывалась с работы, чтобы меня немного приободрить. Что касается моей матери и отца… Сколько приезжал мой отец можно пересчитать по пальцам одной руки. Отчасти я думала, что он слишком занят на работе, но судя по тому, как он отрывисто болтал со мной, ему было плевать на моё состояние. Мать же в первый же день разревелась. Я ни разу не видела её плачущей, так как она мастерица скрыть свои эмоции под маской невозмутимости. И тут она стояла и ревела навзрыд прямо над моей койкой. Но я ничего не могла с этим поделать. Я просто лежала и смотрела на неё, опутанная многочисленными трубками. Я должна была лежать в больнице до полного восстановления. В первый день ко мне прибежала чуть ли не вся школа. Они приносили кучу цветов, говорили, как они скучают по мне, праздновали победу нашей команды по баскетболу, хвалили Келла. Но его как раз среди них и не было. Я была удивлена. Может, он просто не хочет меня видеть в таком состоянии. Оставалось только надеяться на лучшее. Но с каждым днём ко мне приходило всё меньше и меньше человек. К концу второго месяца меня ежедневно навещал лишь брат. Очень часто он оставался ночевать. Я думала, что больница теперь стала моей тюрьмой. Как будто я была серийной убийцей и в любой момент могла сбежать. Брат постоянно спрашивал главного кардиолога, как скоро меня выпишут. Тот лишь отнекивался и говорил, что ещё не время. Что я слишком слаба. Мне оставалось только наблюдать за шрамом на моей груди. Это было моё клеймо. Все передачи по телевизору в один момент стали тусклыми и унылыми. Я просто перестала его смотреть. Просто лежать и смотреть в потолок мой брат расценивал, как простую скуку, но это было просто уныние. Поэтому он стал приносить мамины книги на Брайле и читать мне. Так всегда делала мама, и меня это немного успокаивало. Я иногда хотела спросить его, почему он не в школе. Он состоял в Школьном совете, обязанностей у него было горой. Но он наверное просто наплевал на всё ради меня. Я была тоже не прочь немного почитать, но я не была таким же книжным червём, как Скай. Он поглощал книгу за книгой, не редко перечитывая одну и ту же по десять раз. Так мы и жили. Дни становились всё длиннее. Даже пейзаж за окном и тот казалось не менялся. Всё те же деревья и трава, всё те же люди в белых халатах. В груди нарастала тяжесть, я часто плакала. Нет, не от боли. От безысходности. Я и не надеялась покинуть эту больницу. Но вот он настал. День выписки. Главный кардиолог пришёл ко мне с улыбкой на лице, желая меня немного приободрить. Вместе с ним пришли мать, тётя Акира и мой брат. Все просто сияли от счастья. Только я его не испытывала. Врач начинает меня предварительно осматривать: меряет пульс, перебирает какие-то бумаги и проводит ещё кучу процедур, в которых я не видела смысла. Закончив, он сел на соседнюю койку и окинул меня изучающим взглядом. - Ну что, Ран, готова к выписке?- весело он спросил у меня. Я молча кивнула. - Отлично,- воскликнул врач и громко хлопнул в ладоши,- Твоё сердце в норме и если ты будешь соблюдать некоторые меры предосторожности, то всё будет хорошо. Очень смешно. Моё сердце в норме. Если уж на то пошло, то ничто не в норме. - Вот список лекарств, которые ей нужны,- он протянул рецепт моей матери. Она этого не увидела, так что рецепт взял у врача Скай. Он поднёс листок к самому носу, дабы разглядеть мелкий почерк врача. Ничего не разглядев, он передал рецепт тёте Акире. Та с ужасом взглянула на него. - Не хило… Я вскакиваю с койки и вырываю из её рук листок. Это безумие! Пятнадцать штук лекарств и каждое со своим побочным эффектом. Я уже хотела закричать от возмущения, но врач меня перебил. - Поверь, пятнадцать лет назад список был длиннее. Длиннее? На сколько, на два лекарства? И это я должна принимать на протяжении всей оставшейся жизни? Моему возмущению не было предела. - С годами список уменьшается, так что не переживайте. Да, супер. Я в восторге от этих слов. Нет, я в бешенстве. Я всё равно не перестану пить эту дрянь. Лучше бы он промолчал. - И да, я тут переговорил с твоей матерью и мы решили, что лучше тебе пока не ходить в твою школу. Что? Это уже все рамки переходит. Я хотела закричать, но мама, почувствовав моё напряжение, решила немного меня приободрить: - Не переживай, я буду тебя дома учить. Будем больше времени проводить вместе. Да уж, а кроме английского чему она меня будет учить? С естественными науками она не ладила, с математикой тоже. Только если она не начнёт углублённо учить меня японскому. Меня это вариант крайне не устраивал. - Я инвалид?- спустя минуту я спросила врача. Он ничего не ответил. Всё и так был понятно.