Сын как Отец

Тимми уселся на софу, держа у глаза примочку. Ему много раз попадало, но чтобы ещё и женщины били? У Сэм была тяжёлая рука. Джонсон присел рядом с Олсеном и стал наблюдать за Дэнни и Энди, что играли у камина. Малыш, сделав свою ладошку невидимой, смеялся и предлагал угадать отцу, сколько пальцев он показывает. За неправильный ответ следовал один родительский поцелуй в щёку, а если было правильно, то уже Энди целовал папу. Джонсон смахнул пальцем выступившую слезу. Сын как Отец. Отец как Сын. Мужчина толкнул в плечо Олсена и кивнул в сторону играющих: — Мило, не правда ли? Дэнни стал прекрасным папой для Энди. Самым лучшим. Его нерушимая защита, его по-настоящему Ангел-Хранитель, который бросится за своим чадом куда угодно. И что самое главное, — он посмотрел на Тимми, — величайшим на всём Белом Свете. Журналист не сводил с них глаз. Он уже и забыл, что приложил к фингалу. По полотенцу текли капли растаявшего льда. Похоже, ему было всё равно. Олсен ещё никогда не чувствовал себя так хорошо, комфортно. Словно воздух в помещении заполонила какая-то невиданная доселе теплота, наполненная светом и любовью. Сэм наблюдала за Олсеном, припрятав специально для него увесистую сковородку. Если нужно будет, она не побрезгует ею воспользоваться. — Папа, я научился считать до ста, — гордо произнёс мальчик и начал загибать пальцы, — раз, два, три, четыре.. Дэнни потрепал Энди по волосам, после того как тот закончил, и пододвинул ему листок с карандашами. Мальчик взял красный карандаш в руку, а Дэнни — синий. Устроившись поудобней, они стали рисовать вместе на одном альбомном листе, изредка переглядываясь и смеясь, пытаясь угадать, кто что изобразил. Это были и облака, и домики, и ракеты. Всё что угодно. Сэм прикоснулась головой к двери и улыбнулась. Идиллия. Профессор включил телевизор. Нужно же было скрасить тихую обстановку ещё и посторонними звуками. Джонсон нажимал на разные кнопки, но канал был всё тот же. Один на всех сто двадцати шести. Дэнни оторвался от рисования, подняв голубые глаза на жутко знакомый, режущий слух голос. Он подошёл к телевизору и встал рядом с Сэм и Джонсоном. Энди присоединился следом. — Дэнни-Призрак, я знаю, что ты меня видишь, и угадай, кто сбежал из тюрьмы? — Фрикшоу ударил себя в грудь кулаком. — И человек, благодаря которому ты находишься сейчас на мушке, а я в этом уверен, рядом с тобой. Хочу представить: Тимми Олсен. Если же он, конечно, не струсил, то вы уже познакомились. Ох, бедненький-бедненький начинающий журналист, ставший по воле судьбы обманутым и униженным, — Фредерик вытянул губы, изобразив жалкое лицо. Сэм посмотрела назад и сжала в пальцах ручку от сковородки. Тимми ёкнул и прикрылся подушкой. — Это по всем каналам, — сказал профессор Джонсон, переключая передачу за передачей, по которым шла одна и та же сцена с участием Фрикшоу. Клоун захихикал. — Что, не получается переключить? Скажите ещё раз спасибо своему Олсену. — он крутанул на запястье фотоаппарат парня. — Меня посетила прекрасная идея: а что если он журналист, то почему и мне нельзя им быть? Или хотя бы телеведущим новостей? — он состроил грустную моську. — Я что, по-вашему, не человек? Глаза Дэнни на пару секунд сменились на зелёный. Зрачки расширились. Послышалось рычание. Сэм подошла к мужу и взяла его за руку. Немного успокоившись, он выдохнул углекислый газ и прижал к себе супругу. Энди прикоснулся пальчиками к материнской ладони. Она посмотрела на сына и взяла того тоже за руку. Тимми не хотелось верить в это. Какой же он журналист после этого? Нет. Какой человек? Всё же бесплатная путёвка в Ад ему обеспечена, если же он ещё что-нибудь не сделает. — Ах да. Чуть не забыл. Вы же задаётесь немаловажным вопросом: зачем я устроил этот спектакль? Но злодей никогда не раскрывает на арене своих карт, — он захихикал, — могу дать лишь подсказку: на этот раз зрителей должно быть намного больше. Пригляди за своим сыночком получше, Дэнни Фентон. — он натянул на лоб новенький цилиндр. — Итак, да начнётся шоу! В доме вырубился свет. Лопнула энергосберегающая лампа. Лишь в сумраке были видны её искры, разлетевшиеся повсюду. Сэм перестала чувствовать ладошку мальчика. Когда электричество снова включилось, она вскрикнула, не найдя рядом сына. Сэм отбежала от Дэнни и стала звать мальчика по имени, ища по всему дому. Может, на кухню ушёл сока попить? Но мягкий голос Дэнни заставил её остановиться. — Сэм, он здесь. Энди, став снова видимым, подпрыгнул на месте, завидев взъерошенные волосы матери. — Мамочка, я всего лишь спрятался. Я никуда не уходил, — он протянул свои ручки к ней. Сэм обняла его, прижав к себе так крепко, как только может мать. Если бы можно было найти в магазине толстую цепь с якорем, она бы и ею обмотала себя и сына, но не отпускала бы никуда. Особенно после такого заявления от Фрикшоу. — Не пугай меня так больше, хорошо? — прошептала она. Энди, не видя её лица, кивнул. — Прости меня... Миссис Фентон нежно взяла мальчика за щёчки и прикоснулась своим лбом к его головке: — Я люблю тебя. Энди улыбнулся и вновь прильнул к ней. Поднявшись с коленок, она подошла к Дэнни, держа так же, как и до этого, Энди за ручку. Дэнни наклонился к сыну и дотронулся указательным пальцем до носика мальчика. Тот хихикнул. — Будь храбрым, будь сильным, будь смелым, — он погладил Энди по волосам, — и верь в добро. Глазки мальчика засверкали. Дэнни обнял за плечо Сэм. Она коснулась ладонью его груди, ощущая под пальцами лёгкую ткань футболки «красная символика на белом фоне». Но кое-что изменилось. Почувствовав совсем другой материал, немного холодный и эластичный на ощупь, она положила голову ему на плечо и закрыла глаза.