Сын как Отец

Утреннее солнышко ворвалось без приглашения в дом профессора Джонсона, осветив все комнаты, в которые только мог проникнуть яркий лучик «кипящей лавы» и добраться до её обитателей. Энди приоткрыл глаза. Когда туман рассеялся, он смог уже отчётливо разбирать и хотя бы представлять себе, какой сегодня день недели. Но то, что утро — уже хорошо. Хотя не для всех временных жителей. Дэнни сидел неподалёку на стуле. Он подпёр щеку рукой и немного наклонил голову. Дремота всё-таки смогла его сломить. Пытался выдержать, но глаза сами по себе закрывались, не давая до конца выполнить сказанное прошлым вечером. Если дал жене обещание, то должен его выполнить. Беспрекословно. Он истратил столько энергии и сил, что даже его альтер-эго невольно, но стало засыпать. Сначала копии, которые зазря «садили батарейки», потом Лидия, а затем и спасение сына, приведшее к катастрофической для природы посадке. Бормоча себе под нос, что не должен спать, Дэнни просыпался, немного открывая светло-зелёные глаза, но потом повторялась та же самая петрушка, что и до этого за всю оставшуюся ночь. Мальчик спустил ноги с кровати и подошёл к отцу. Посмотрев на него, он пригладил растопыренные волосы и неслышно направился на кухню. Поставив табуретку и забравшись на неё, он достал из шкафчика, что был немного пониже, печенье с изюмом, затем налил молока в чистый стакан и приготовил поднос. Разложив всё на свои места, он направился обратно в комнату. Дэнни сидел в том же положении, в коим его застал Энди. Встав напротив него, мальчик произнёс: — С добрым утром, папочка! — выставил руки с подносом, широко улыбаясь. Фентон протёр кулаками в белых перчатках глаза, моргнул пару раз, после чего смог собраться с мыслями и адекватно думать. Увидев перед собой сияющего сына, он зевнул и с сожалением в голосе сказал: — С добрым, Брызги... Извини, похоже, я вздремнул... Энди мотнул головой, всё также не снимая с лица улыбку. Он освободил одну руку и выставил указательный пальчик, показывающий на окно. Свет пробивался везде и находил себе дорогу даже в самых непроходимых углах, распространяясь и пульсируя. — Сейчас утро, папа. Значит, ты не спал всю ночь! — воскликнул Энди, ещё раз подсунув под нос Дэнни завтрак. Отец посмотрел на молоко и печенье. Взяв в пальцы печенюшку, он откусил, но ничего не почувствовал. Призраки устойчивы как к холоду, так и к голоду. Ну... к холоду потому, что у них не циркулирует кровь, и поэтому Дэнни может высвобождать как лёд, так и создавать снег, сделав этот ещё один дар своей способностью. Ведь самим началом было призрачное дыхание, после которого холод пробирал до самых пяток и заставлял действовать. По случаю того, что Дэнни является лишь наполовину призраком, это было как нельзя кстати. То самое центральное ядро, вовремя так активировавшееся для борьбы с Сорняком, помогло сильнее узнать себя. Да и он мог больше не беспокоиться о том, что замёрзнет. А что насчёт голода? Призраки как сверхъестественные существа не едят, не чувствуют голода и вкуса. У них просто отключены все эти потребности. Спать — спят. Что странно. Но душа тоже затрачивает много энергии, в результате чего ей нужно восполнять её и «заряжаться». Сон приходит не каждый день. Лет так через пятьдесят с лишним они могут себе это позволить. А может, и раньше. Сниться может всё, что угодно: их смерть, которую не всем дано помнить, какие-то отрывки из их прошлого. И мечты. Но мечтать тоже, как ни странно, могут не все. Лишь достигшим чего-то в загробной жизни это дано. Например, тому же Волкеру. А что? Он начальник, палач, надзиратель тюрьмы для призраков, а также один из членов суда для провинившихся душ, ну и составитель дурацких законов, выходящих чуть ли не каждую минуту из-под его руки. Дэнни, поблагодарив за вкусный завтрак, вновь откусил печенье, и для убедительности запил его ещё и молоком. Энди поставил поднос на миниатюрный стульчик и, убрав ручки за спину, направился на второй этаж будить маму. Когда сын скрылся из виду, Дэнни закашлялся, прикрыв рот рукой. Он не мог пока что рассказать Энди об этом. Вот когда станет постарше, тогда может быть. Но сейчас нужно было лишь сидеть и притворяться, что ты что-то да чувствуешь. Хотя это тоже было очень интересно: он любил как призрак, он чувствовал боль как призрак. Даже имел сострадание, милосердие, счастье, радость, печаль и тому подобное. Но это пристроилось к нему от человеческой половины, от чего тот стал даже более смертным, чем призраком. Но он не был бездушным. Но вот наличие голода и чувство вкуса у него было отбито. Напрочь. Если бы призраки и голодали, то, помимо очередей в Макдональдс, состоящих из живых, были бы ещё и мёртвые, что ругались бы с продавцами насчёт того, что те не хотят принимать у них призрачную валюту. Да и... проведя целых пять лет в Призрачной Зоне и ничего за все эти годы не взяв в рот, Дэнни был безумно рад, что он нашёл свою потерянную человеческую оболочку и теперь мог наслаждаться как сном, так и пищей. Какая радость. Выпустив наружу светлую руну и преобразовав себя в нормального парня, он смог немного поесть. Когда расправился с завтраком, он потёр пальцами надбровные дуги. — Мне нужен кофе. Очень много кофе, — пробубнил Дэнни, встав со стула. Разбудив Сэм, Энди немного играл с профессором Джонсоном, гоняясь за ним вокруг софы, на которой, сцепив в замочек пальцы, сидел Тимми. Миссис Фентон молча жарила яичницу, не поднимая стеклянного взгляда со сковородки. С той самой, которой хотела накостылять Олсену. Дэнни подошёл неслышно сзади и обнял жену за талию. Она, ничего не сказав, поцеловала Дэнни в щеку. Ей было не до позитивных эмоций. Погрузившись в себя, она ждала самого худшего. Фентон убрал торчащий волосок ей за ухо и прошептал: — Можно мне достать баночку с кофе? Сэм набрала воздуха в лёгкие и резко выдохнула, отправив ненадолго в полёт свою чёлку. Она повернулась к супругу, облокотившись об раковину локтями. — Дэнни, я же говорила, что тебе нельзя пить кофе. — Но я спать хочу, — закатил глаза Фентон, умоляюще смотря на Сэм, — ну, пожалуйста. Весь запыхавшись, профессор Джонсон упал на софу. Всё же гоняться за маленьким мальчиком в его годы тяжкая работа. Заинтересовавшись делемой, он спросил: — Извините, что вмешиваюсь, но почему Дэниелу нельзя употреблять этот напиток? Энди хихикнул и взял карандаш в руки. Похоже, даже малыш это знал, кроме самого Джонсона. Сэм затянула потуже резинку на волосах. — Его потом начинает глючить. — она показала два пальца на обеих руках, ритмично согнув их и разогнув. — Будет сначала носиться по дому, как угорелый, вытирая пыль, пылесося и т.д., наводя везде чистоту. Провалится пару раз под пол, а затем и снова завалится спать. Но уже без задних ног. Хоть кол на голове чеши — не понимает. В прошлый раз я это пропустила. Видите ли, он незаметно сам себе кофеёвничает, а потом дрыхнет полдня. Может, это было и к лучшему. Она хотя бы так могла заставить Дэнни заниматься работой по дому, хотя он не отлынивал и старался ей угодить, но и здесь тоже были свои пробелы. Если выпьет кофе, то о работе в НАСА можно было спокойно забыть. Она заварила ему крепкого чаю и поставила кружку на стол. Дэнни пробубнил что-то нечленораздельное, помешивая чайной ложкой три кусочка сахара. Ему это не нравилось, а Сэм тем более. Хотя супруга была в какой-то мере и права. Он не злился на неё и принимал всё, что она скажет. Ведь сам напоролся на гвоздь. В этот день не получилось попить кофе, значит, и в другой не судьба. Сэм покрутила пальцем у виска, скидывая эту манию на некую зависимость, без которой он потом жить не сможет и будет этим душистым напитком заливать себе кукурузные хлопья. Джонсон засмеялся. Семья Фентон была героическая, но в то же время с ней нельзя было соскучиться. Если бы он чаще проводил с ними время, то был бы на седьмом небе от счастья. Но профессор был очень занятой человек, так что навещал их по возможности. С Дэнни было легче. На работе встречались каждый день и могли спокойно побеседовать, не боясь, что кто-то будет подслушивать их разговоры. На часах было десять утра. Время быстро пролетит, и уже скоро должна состояться встреча. Но Дэнни было как-то всё равно. Он не боялся какого-то ненормального в цилиндре. Держа свои эмоции под контролем, а особенно такую скользкую как страх, он крепко зажал её в тисках, лишь ослабляя хватку только тогда, когда кому-то грозила опасность. Но в этом случае ничего не было. — Вам не страшно? — отклонив обед молчания, спросил Олсен у Дэнни. Фентон посмотрел на него и снова сделал ещё один глоток. То, что тот молчал до этого, его вполне устраивало, а сейчас какой толк было закрывать ему рот? Перед битвой не надышишься. — Если же и напуган до самых костей, то я этого не показываю. Всем страшно. Все чего-то да боятся, но лучше это не выносить на всеобщее обозрение, а иначе все поймут, что ты сдался. Тимми взялся пальцами за подбородок. Ну да. Не будет же Дэниел бегать по дому и орать, махая руками: «Мы умрём! Что Фрикшоу на этот раз придумал? Что будет?!». Этого не было. Сэм и профессору Джонсону очень нравилась эта хорошая черта, которую мог спокойно продемонстрировать Дэнни. А именно спокойствие. Фентон не спасует перед лицом страха и ударит прямо этой эмоции в сердце. Саманта подошла к мужу и уселась к нему на колени. Дэнни вовремя успел допить чай и поставить кружку на треснутый столик. Попросив прощения за испорченное имущество, он предложил заплатить за домашний инвентарь и за пол, но Джонсон лишь усмехнулся, похлопав того по плечу. Он столько раз рисковал жизнью ради Парка Мира, ради своей семьи, что о никакой компенсации и речи быть не могло. Супруга поцеловала Фентона в губы и произнесла: — У меня и у профессора Джонсона есть для тебя один сюрприз. Ты же ведь знаешь, что все герои автоматом попадают на небеса, верно? Дэнни смутил такой вопрос. Они что, хотят его прямо сейчас туда отправить? Полупризрак перевёл взгляд с Саманты на Джонсона. Тот потёр вспотевшие ладони и попросил пройти с ним к кладовке. Заметив удивлённый взгляд сына, Дэнни хотя бы не был одинок. Его малыш тоже не ведал, что имели в виду эти два занятых своими делами человека. Энди, спрыгнув с софы, кинулся за ними. Дэнни встал со стула и поплёлся за женой. Была ни была. Может, это какое-то новое Фентон-оружие, которое придумали его родители, чтобы помочь ему? Джонсон, зайдя в кладовку, открыл шкаф и отодвинул висящую на плечиках одежду. Он повернулся к Фентону. — Ну что, Дэниел, вы готовы? Полагаю, этот момент настал, — он поправил на носу очки и открыл потайную дверцу. У Дэнни отвисла челюсть. Он ожидал чего-то иного, но уж явно не этого. Фентон сдал назад, выставив руки: — Я... я... не знаю, что сказать... Но Сэм, — он посмотрел на улыбающуюся жену, — я это не надену... Ни за что... Бей меня или засунь в Фентон-термос... Но нет! Я даже готов принять твоё предложение переодеться в Санту на Рождество. Энди не отрывал радостного взгляда от подарка, на который не хотел смотреть его отец. Это была длинная белоснежная накидка, свисающая до самого пола. Саманта уставилась на супруга и указала на подарок: — Я тебя не понимаю. Когда мы были детьми, ты умудрился завязать себе на шею простыню, а сейчас-то что? Это была не моя одной инициатива, а ещё и профессора Джонсона, ну и твоих родителей. Думала, ты будешь прыгать от счастья, но что, блин, с тобой произошло? Дэнни поставил вперёд одну из кед и убрал руки в карманы джинсов. Энди заинтересовался их разговором. Тимми Олсен всё также продолжал сидеть на софе в гостиной, изредка поднимая голову от пола. Ввязываться в беседу ему не хотелось, но любопытство переходило всякую грань. Авось Дэнни и правда примет этот подарок, который сам журналист не мог видеть. — Сэм, мы были тинейджерами, а сейчас мы — взрослые люди. Ты хоть представляешь меня в этом? — он выставил указательный палец, показывая на накидку. Сэм улыбнулась, подняв левую бровь вверх. — О, ещё как представляю. Носить трико тебе не стыдно, а напялить на плечи простое дополнение — это уже через край? — потешно спросила миссис Фентон, наблюдая за реакцией мужа. — Это не трико, — сухо ответил Дэнни. Джонсон снял с вешалки накидку, положил её себе на руки и подошёл к Дэниелу. Парень отвёл глаза от подарка. — Ваша супруга права. Если же вы каждый день спасаете Мир в костюме, то чему может помешать обычный плащ? К тому же, — он поднял руки с накидкой повыше, — это дополнение неплохо бы смотрелось на вас, мой уважаемый друг. Дэнни покосился на Джонсона, как бы говоря: «И вы туда же?». Энди взял за пальцы отца и посмотрел на него снизу вверх. Дэнни на самом деле накидка была не нужна. Ведь он не врезался на поворотах в стены. Спектральный хвост решал все проблемы. — Плащ улучшает аэродинамику и сделан из структурированных полимеров, что придаёт ему прочность. Технология ваших родителей. Маленькие и в тоже время большие голубые глазки Энди умоляюще смотрели на папу. Как такому ребёнку можно было в чём-то отказать? — Дэнни, ваша проблема в том, что вы не хотите принимать себя таким, какой вы есть. — Джонсон встал уже наравне с мужчиной. — Вам нравится эта сила, что все без лишних слов одобряют. Вы сами выбрали эту дорогу. Нет ничего постыдного в том, чтобы быть супергероем. Ваш вид лишь слегка изменится, но вы тем самым докажите, что не являетесь носителем какой-либо враждебности. Фентон провёл по чёрным волосам рукой. Неужели он пришёл к тому, от чего так долго бежал? Став взрослее, он упрятал в дальний ящик подсознания свою героическую половинку, а точнее её помешательства на накидках и тому подобных вещах. Он надеялся, что это больше никогда не затронет его, но нет. — Ладно... Но только ради сына, — он посмотрел на Энди и подмигнул ему. Тот обнял отца за джинсу. Передав эстафету Дэниелу, Джонсон закрыл кладовку и выгнал Сэм. Миссис Фентон захихикала и взяла за ручку мальчика. Через три минуты дверь открылась. Высунув голову, Джонсон улыбнулся и прикрыл проход спиной. Сэм подняла брови, показывая на дверцу. Профессор кивнул, дав ответ, что он готов, ещё шире улыбнувшись. — Дорогой, выходи уже. Не стесняйся, — крикнула Сэм. — Хоть убейте меня, я не выйду отсюда. Энди склонил голову набок и, отпустив руку матери, открыл дверь. Зайдя внутрь, он радостно захлопал в ладошки, прыгая на месте. Дверь, наконец-таки, открылась. Появившись из закуточка, Дэнни скрестил руки на груди, недовольно смотря на всех собравшихся. Тимми, увидев его, подавился конфетой. Сэм посмотрела на часы. Время летело очень быстро. Она подошла к мужу и положила свои руки ему на плечи. — Ты выглядишь просто отлично, милый. Энди кивнул в знак согласия. Дэнни повернулся к зеркалу и ещё раз взглянул на себя. Чтобы кто ни говорил, а длинная накидка, спускающаяся до самых сапог, и правда меняла образ. Фентон ударил себя ладонью по лицу. Но он не спал. Выдохнув, сказал своему отражению: — Надеюсь, это только на один раз.