ХАГЛ: 2. Сказка на ночь

С момента их расставания прошло около месяца. Первые пару недель Магнус стойко переносил расставание, уверяя себя в том, что поступил совершенно правильно, приняв решение разорвать отношения. Ведь, как ни посмотри, Алек предал его. Именно поэтому он не ответил ни на один звонок Алека. Именно поэтому, когда вместо него стала звонить Изабель, он игнорировал и ее. И плевать, что в ее многочисленных смсках, заполнявших его телефон, она рассказывала о том, как Алеку плохо, как он не ест, не спит, не разговаривает. Маг уверял себя в том, что и это правильно. Что так и должно было быть. В принципе, осознание того, что Алеку так же хреново, как и ему самому, даже доставляло Магнусу какое-то мазохистское удовольствие. Это доказывало, что чувства нефилима к магу были искренними, и хоть Магнус поклялся себе, что это никак не повлияет на его решение расстаться с охотником, он не мог в душе не радоваться этому. Хотя в то же время он явно ощущал непередаваемую тоску по своему нефилиму. Если бы кто-то сказал ему, что этот мальчишка сумеет за несколько месяцев настолько привязать его к себе, полностью поменяв его привычки, Магнус рассмеялся бы тому в лицо. Но факт оставался фактом. Магнус не первое утро ловил себя на мысли, что инстинктивно тянется при пробуждении рукой на половину Алека, надеясь найти его там. Черт, как же было приятно каждое утро находить его там! Обнимать под одеялом рукой за талию, притягивать к себе еще сонного, осторожно целовать сначала в темные ароматные волосы, затем за ухом, слегка прикусывая кожу, слышать тихий сладкий шепот, легкий стон… Обычно после череды таких воспоминаний Магнус чертыхался и шел в душ. И душ, не обжигающе горячий, а ледяной и пробирающий до костей, длился для него немного дольше обычного. Но он старался не думать об этом, уверяя себя в том, что это лишь временно, и скоро все пройдет. От безделья в голову лезли совсем ненужные и опасные мысли о том, что, возможно, он погорячился, и следовало бы все же сначала выслушать объяснения нефилима, прежде чем так скоро рвать с ним отношения. Поэтому промучившись так пару дней, Магнус изо всех сил постарался погрузиться в работу и заказы, которых у него всегда было предостаточно. Конечно, как Верховный Маг, он всегда мог выбирать, поэтому прежде соглашался совсем не на все, что ему предлагали, берясь либо за что-то по-настоящему интересное или же хорошо оплачиваемое. Теперь же он откликался почти на все приглашения и просьбы. Даже на те два огненных письма двухнедельной давности, которые совершенно случайно нашлись под его диваном в гостиной, когда Главнейшему Мяо приспичило поиграть с ними. В результате это привело к тому, что через полмесяца заказов у Магнуса не осталось, а денег оказалось столько, что он с удивлением смотрел на заполненный золотыми ящик его письменного стола, прикидывая, куда бы это потратить. Несмотря на заоблачные цены на свое мастерство, которые он сам же и установил, деньги всегда тяготили его, поэтому он старался держать при себе лишь необходимый минимум. Но сумма на дне стола вводила его в задумчивое оцепенение. Если бы они с Александром все еще были вместе, он непременно решился бы купить своему нефилиму какой-нибудь подарок. Возможно, даже оружие, которое сам он, к слову сказать, терпеть не мог. Что-нибудь неприлично дорогое, с мрачным и запятнанным кровью многовековым прошлым. Или может быть книгу? Какое-нибудь крайне редкое, почти единичное издание, по демонологии или что-то в том же духе. Он знал в какой восторг приходил Александр, когда разговор касался оружия и книг. Особенно книг, но… Но дело было в том, что как раз Александра таки больше не было в жизни Магнуса. Поэтому выходило, что тратить баснословное и честно заработанное богатство придется исключительно на себя. С этой целью Магнус и отправился в свой любимый торговый центр. Прежде шопинг доставлял ему немалое удовольствие, поэтому прикупить себе нечто роскошное, вызывающее, как нельзя подходящее его блистательной натуре, показалось Магнусу неплохой идеей. Тем более что и холодильник не мешало бы пополнить, а то Мяо начинал уже злобно шипеть на него, недовольно косясь на миску, заполненную кошачьими консервами с истекшим сроком годности. Развеяться и отвлечься от мыслей об Алеке — вот была его основная задача. Правда, он понял, что она провалилась спустя два часа, когда обнаружил сам себя в отделе мужской одежды с двумя трендовыми рубашками в руках, прикидывающего, какой из выбранных им оттенков синего больше подошел бы к глазам Александра. Пару раз чертыхнувшись, он отбросил их в сторону и решительно зашагал к выходу. Господи, да о чем он вообще думал? Рубашки для Алека! Во-первых, в гардеробе Алека никогда не было никаких рубашек. Лишь растянутые свитера, футболки и боевая форма. Во-вторых, в его гардеробе никогда не было и ничего, кроме черного. А в третьих, то, что он перечислил, стоило отнести к «во-вторых» и «в-третьих», потому что к «во-первых» совершенно естественно должна была отнестись мысль о том, что нет у него больше никакого Алека! Злясь на самого себя, Магнус влетел в квартиру и направился на кухню, где на столе горкой возвышалось все, что он «прикупил», чтобы затарить холодильник. Вот оно, естественные бытовые заботы — именно то, что могло бы помочь ему отвлечься, вот только… Он задумчиво крутил в руке банку с кофе, пытаясь понять, зачем взял ее, если мог в любой момент наколдовать себе стаканчик любимой «Сахарной бомбы». Зачем? Зачем? Да затем, что он всегда брал его для успокоения тонкой душевной натуры Александра, как и те дурацкие хлопья к завтраку, которые лежали перед ним в груде прочих продуктов. Как и упаковка со шпинатом, который Алек отчего-то обожал, когда всех остальных от него мутило. Разве мог Магнус сам для себя взять эту гадость? Он быстро пробежал глазами по прочим коробочкам и с щемящим чувством в сердце обнаружил, что примерно половина из них предназначалась бывшему возлюбленному. Отбросив банку с кофе, и ухватив себя за волосы, маг устало опустился на пол и поджал колени к подбородку. Какой смысл обманывать себя, уверяя, что тебе хорошо без кого-то, если ты, даже не задумываясь, делаешь приблизительно половину вещей для этого человека? Если постоянно ожидаешь увидеть его, жалеешь, что не можешь прикоснуться, сравниваешь свою прошлую жизнь с ним, с тем, что творится с тобой без него? Лицемерие в чистом виде. Магнус мог бы посмеяться сейчас над собой, если бы не было так паршиво. Что бы он не говорил, как бы не настраивал себя, отпираться было бесполезно, — он скучал. Скучал настолько, что едва подавил желание тут же схватить телефон и набрать знакомый номер. Зачем? Мало ли могло найтись поводов? Ну, например, напомнить, что нефилим так и не забрал свои вещи? И плевать на то, что, если бы он действительно хотел побыстрее от них избавиться, мог бы в ту же секунду переправить все в институт, просто щелкнув пальцами. Придумать какую-нибудь несусветную глупость о том, что случайно набрал не тот номер. Хотя такое почти невозможно, учитывая его идеальную память и феноменальное умение работать пальцами. Да просто услышать его голос и нажать отбой! Хотя это было бы самой откровенной формой признания собственной капитуляции и демонстрация важности Александра в его жизни. Но трубка так и осталась лежать в его руке с занесенным над клавиатурой пальцем. К чему все это? К чему, если он сам принял решение бросить Алека? Магнус потянулся к столу, стянул вниз бутылку виски, которую прихватил специально ради намеченной им в скором времени вечеринки, и откупорил крышку… Проснулся он от того, что Главнейший Мяо злобно шипел на всю гостиную, вцепившись зубами в большой палец его ноги. Магнус поежился. Было холодно, как в могиле… Да-да, как ни странно, но Верховный маг Бруклина мог бы с уверенностью утверждать это, поскольку за свой продолжительный век (и не один, а целых восемь) однажды имел и подобный сомнительный опыт. Он приподнялся на локте и увидел сквозь сумрак опускающейся ночи распахнутые настежь окна и развевающиеся на ветру радужные шторы, которые в сгущающихся сумерках показались ему двумя привидениями. Он попытался встать, но в голове словно что-то треснуло. Раздался звон, и маг рефлекторно схватился за нее руками. Затем невероятным усилием, абстрагировавшись от этого звука, вновь попытался встать, но тут же задел ногами что-то холодное на полу. Прищурившись, он увидел початую бутылку виски у ножки дивана. А потом насчитал еще пять таких же в разных концах комнаты. Лихо! Однако он не мог припомнить в какой момент одна бутылка виски превратилась в шесть… Но это было не совсем то, что волновало его в этот момент. Больше беспокоил холод. Почти на ощупь добравшись до ванной, Магнус, не включая свет (в данный момент он стал бы для него очередным раздражителем), пустил в нее горячую воду и опрокинул туда же первый попавшийся под руку пузырек с пеной. Затем вернулся в гостиную и закрыл все окна. Обнаружив на диване злющего кота, сообразил, за что именно так возненавидел его Мяо, поэтому тут же отправился на кухню, отыскал в куче продуктов на столе кошачьи консервы, умудрившись не порезаться, открыл банку и опрокинул содержимое в кошачью миску. Уже уходя с кухни он заметил, как мохнатая тень пронеслась мимо его ног, и за спиной послышалось довольное чавканье. — Приятного аппетита, — пожелал Магнус, борясь с тошнотой, и поспешил в ванную, из которой уже валили клубы пара. Здесь было тепло и уютно, а знакомый приятный аромат, поднимавшийся от пены, быстро избавил от тошноты. С каждой минутой думать становилось все легче, а сознание будто заново пробуждалось. Отбросив грязные волосы назад, Магнус вздохнул и на миг нырнул под воду, чтобы смыть с лица остатки трехдневного похмелья, как у него в голове что-то вспыхнуло. Яркое, словно молния, воспоминание. Он в этой же ванне. Где-то в коридоре звякают ключи, хлопает дверь, и знакомый голос зовет его по имени. — Я в ванной, сладенький, — кричит он в ответ, и через минуту на пороге появляется Александр. Он растрепан. На его одежде кровь и прах демонов, на плече уже заживающая рана, а на руке горит огнем иратце. Но все равно он чертовски сексуален, улыбается, когда видит Магнуса, а его глаза сияют ярче, чем самое синее вечернее небо, усыпанное звездами. — Тяжелый день? — спрашивает маг и, когда Алек кивает в ответ, протягивает к нему руку в пене. — Иди ко мне! Алек быстро скидывает окровавленную форму и опускается в воду, склоняясь над магом. Их руки и ноги переплетаются под водой, грудь одного ложится на другого, лица склоняются, и Магнус целует его первым. Так почти всегда. Он просто не может ждать, ведь Алек так стеснителен. Даже после всего, что между ними было, даже после всех их безумных ночей, он все еще слегка краснеет, когда маг скользит своими руками по его телу, сжимает бедра, проникает меж упругих ягодиц. И за этот румянец Магнус готов расцеловать его всего от макушки до пальцев на ногах, сколько бы времени на это не потребовалось. Он просто не в силах устоять перед прекрасным совершенством по имени Александр Лайтвуд. Он просто не может обойтись без него… Резкая боль в груди, свидетельствующая о том, что воздух в легких давно закончился, привела его в чувство, и Магнус резко вынырнул из-под воды, расплескав пену по полу. Он тяжело дышал и пытался понять, в какой момент его воспоминание стало настолько реальным, что он едва не отдал за него жизнь. — Верховный маг Бруклина покончил с собой, захлебнувшись в собственной ванне! — пронеслось у него в голове. — Да, такая новость подняла бы весь Нижний мир на уши на многие недели вперед. В другой раз эта мысль позабавила бы его, но не теперь. Слишком больно было там, где билось сердце. Он решительно провел руками по мокрым волосам, смывая с них пену и грязь, а потом посмотрел на свои ладони и принюхался. Сандал! В темноте он опрокинул в воду пузырек с гелем Александра и его запах заполнил собой всю ванну, смешавшись с пеной, а теперь и самим Магнусом. Вот почему ему было так уютно в этом аромате, вот почему воспоминание показалось таким родным и реальным. Черт, да он так окончательно с ума сойдет!