Повесть о храброй Дуняшке

Милена была двадцатым ребенком в семье. Просто удивительно, каким образом воображение ее родителей не исчерпалось, и они, после недолгих поисков, подобрали девочке нормальное имя. Остальные дети с радостью подсказывали имена, которые, по их мнению, подошли бы сестре: Балтазар, Иволга, Флокс или Кадык, однако, предчувствуя, что в рассказе появится юноша Пелагея, отказались от попытки предлагать что-то необычное. Так девочка и осталась Миленой, день ото дня росла и наконец выросла в красивую высокую девушку. У нее были светлые волосы, серо-голубые глаза, довольно правильные черты лица и довольно красивая фигура - в общем, всего этого было вполне достаточно, чтобы привлекать внимание молодых людей одной только внешностью. Милена была неглупа и несколько наивна, предпочитала общество подруг обществу парней и с раннего детства мечтала о карьере стюардессы. Конечно, ничто не мешало ей исполнить свою мечту, и вот девушка поднялась по трапу самолета, где уже находились Степан, Пелагея и Дуняшка. Сегодня был ее первый полет в этой команде. Дуняшка приветливо поздоровалась с Миленой, а Милена, в свою очередь, вежливо поздоровалась с Дуняшкой. Обе они чувствовали себя смущенными, разговор не клеился: Милена не выражала желания его развивать, а Дуняшка не хотела ей навязываться. Именно так, в молчании, они готовили самолет к вылету. Все шло своим чередом: Дуняшка проводила инструктаж пассажиров, с грустью думая, что полет выйдет неинтересным, Милена внимательно смотрела на нее, запоминая, как следует объяснять технику безопасности. Ничего необычного, даже рейс "Шарль-де-Голль - Элефтериос Венизелос" остался прежним. Заработали турбины, и самолет вновь взмыл в небо. Дуняшка сидела в кресле, перебирая воспоминания об Афинах. "Я уже столько раз там была, что, наверное, похожа на гречанку. Хотя нет, не очень. Я слишком бледная, как будто вчера умерла от недосыпания". Самолет уже разрезал бесконечное голубое небо. Погода была летной, облака - белыми, как легкие слои ваты, атмосфера в салоне - безмятежной. Дуняшка прошла по салону, проверяя, все ли в порядке, и удостоверилась, что пока никому не требовалась помощь бортпроводника. Она заглянула в кабину пилота, ожидая найти там Милену или Пелагею, и нашла там их обоих. Пелагея должен был сменить Степана примерно через полчаса, а пока проводил время в, очевидно, веселом разговоре с Миленой. Пилот рассказывал какую-то забавную историю, а девушка сидела подле него и смеялась, обнажая белые зубы. Увидев Дуняшку, она поднялась и, скрывая улыбку, спросила: - Моя помощь пока не требуется? - Нет, пока все спокойно, - ответила ей Дуняшка. - Единственное, о чем я попросила бы вас обоих - не мешать Степану. Уж лучше уйти из кабины, как вам кажется? - Дуняшка, ты сердишься? - пристально поглядев на нее, спросил Пелагея. - Из-за чего? Разумеется, нет, - ответила Дуняшка и вышла. Она действительно была совершенно спокойна. В самом деле, из-за чего нужно волноваться? Сейчас Дуняшку больше терзал другой вопрос: правильно ли она сделала, отдав папку Пелагее? Хоть она и доверяла своему коллеге и другу, но никому нельзя доверять больше самого себя. Смутное подозрение закралось в душу бортпроводницы. Не выманит ли у Пелагеи эту папку Милена? Вдруг она тоже подослана Феклой, а теперь пытается сдружиться с ним ради папки? "Выброси этот бред из головы", - мысленно сказала себе Дуняшка, устраиваясь поудобнее в своем кресле и глядя на проплывающие внизу облака, - "Ты что, ревнуешь? Какие глупости, Дуняшка! Даже если предположить, что ты только следуешь интуиции, ни в коем случае нельзя прекращать общаться с Миленой. Тебе ничего не известно наверняка... хотя о чем это я, ты не знаешь об этой девушке ничего! Веди себя обыкновенно, вот и все. Да и вообще, прекрати уже думать об одном только спасении мира. Может быть, стоит все-таки написать для себя список мест в Афинах, которые нужно посетить? Ты давно уже не читала книг, Дуняшка... А лицо? Посмотри на себя!". Повинуясь внутреннему голосу, Дуняшка достала из кармана зеркальце и посмотрелась, но ничего особенно удивительного в нем не заметила. Серые глаза, русые волосы, скулы, сейчас подчеркнутые румянами, нос с небольшой горбинкой, тонкие губы. Сама Дуняшка не могла бы назвать себя красавицей, но и ничего отталкивающего в своей внешности не находила. "И все-таки, быть может, тебе стоит использовать косметику в повседневной жизни?", - робко спросил внутренний голос. "Тогда я не буду узнавать себя", - ответила себе Дуняшка, спрятала зеркальце в карман и продолжила любоваться нехитрым пейзажем, открывавшимся из иллюминатора.