Кузнец своего счастья.

"Быть парой, Тёма" - эхом отдается в темных уголках моего сознания, как только перед глазами всплывает образ Даниила Давыдова. После этого его предложения я потерял голову, и паниковал наверное так же сильно, как и люди на тонущем "Титанике". Казалось что я вот-вот пойду ко дну, а ведь всё было хорошо. Взгляд альфы в тот момент был уставшим, потухшим, и немного отрешенным, что только добавляло масла в мой панический огонь. От истерии спасала лишь мысль о том что у Давыдова кто-то помер в семье и, возможно, поэтому он был таким морально подавленным. Но спросить об этом мне так и не удалось - было не к месту. Альфа, заметив мою странную реакцию, выпер меня за дверь, потрепав по волосам и посоветовав всё хорошенько обдумать. Кинуться в объятия новоиспеченного бойфренда я не мог ни физически, ни морально. В конце концов, это ведь Давыдов — надоедливый и заботливый друг, и Даниил — альфа, которого я слегка стесняюсь. Думаю, он тоже не мог в одночасье объявить меня своим омегой, и задушить в объятиях страсти. Нам и вправду следовало всё обдумать, осмыслить, и выяснить для самих себя, хотим ли мы этого или нет. Так я и поступил, до поздней ночи пребывая в раздумьях. Когда часы показали начало третьего, моя решимость достигла своего апогея. Вспоминая всё то хорошее, что альфа для меня сделал, я, раз за разом убеждался в его тёплых чувствах ко мне, в желании заботиться о любимом омеге, пусть и таком непутёвом. В свою очередь мне тоже хотелось сделать для Давыдова что-нибудь полезное, позаботиться о нём, хоть немного… Но как? Альфа был достаточно самостоятельным, чтобы справляться с домашними хлопотами и прочими бытовыми мелочами. Оставалось лишь надеяться, что моя любовь к нему сможет обрести какое-то воплощение, будь то ласковые слова, жесты, или какие-нибудь более смелые желания в отношении альфы. На следующий день Даниил пригласил меня на свидание, прислав сообщение на телефон, и я решительно настроился показать себя во всей красе. Хотелось доказать, в первую очередь себе, что я могу быть милым омегой, в компании которого уютно и тепло. Возможно поэтому сборы заняли так много времени. Я долго подбирал одежду, чуть ли не час прихорашивался у зеркала, и постоянно что-то забывал кинуть в сумку. Поэтому неудивительно было то, что когда я всё же добрался до места встречи, Давыдов испепелял меня весьма хмурым взглядом, грозно сдвинув брови: - Ты опоздал… - Прости, пожалуйста. - Как можно ласковее залепетал я. - На пятьдесят минут, Тёма, это почти час! - Возмущался альфа. - Я ведь не просто так просил явиться вовремя, фильм идет уже полчаса. - На следующий сеанс пойдем, не велика беда. Между прочим, я из-за тебя опоздал, так что не надо мне тут нотации читать! - Я насупился, сложив руки на груди, и смерил Давыдова обиженным взглядом. Было неловко осознавать, как я старался, чтобы понравиться альфе: шмотки поприличнее подбирал, марафет наводил, даже духами воспользовался, а в итоге остался крайним. Но старания мои не остались незамеченными. Вскоре Давыдова отпустила злость и, почесывая затылок пальцами, он как-то неуверенно произнес: - Извини меня, Тём, просто я подумал что ты вообще не придешь, и немного разволновался. - Его рука тут же легла на моё плечо, легонько поглаживая оголившуюся под коротким рукавом футболки руку. - Ты очень красивый сегодня. Взгляд, которым смотрел Давыдов, заставил мои колени задрожать, а его голос затмил сотни других городских звуков, и мне на мгновение показалось, что кроме нас на земле никого больше нет. Я раскраснелся, как цветущий мак, а альфа наконец-то улыбнулся, толкая меня в ещё большую пучину волнения. - Поскольку у нас до следующего сеанса ещё полно времени, предлагаю прогуляться до какого-нибудь кафе, - сказал, приобняв меня за талию Давыдов, и направился в сторону Арбата. - Выпьем кофейку, поболтаем. - О чем, интересно, мы будем болтать? - Не знаю… о какой-нибудь романтической чепухе. О чем еще говорят на свиданиях? - Какая у нас может быть чепуха-то? Нам и без свиданий поговорить не о чем, давай уж правде в глаза смотреть. - Тёма, ты в кого такой строптивый? Болтовня не планируется заранее. Слова альфы напомнили мне о том, что я собирался быть весь день лапочкой, и показать себя с хорошей стороны. В итоге волнение, до дрожи в пальцах, накрыло меня с головой, заставляя неосознанно защищаться и вредничать. Пока мы шли к кафе, я старался унять бушующие чувства и, вроде бы, немного успокоился, заказывая кофе с крендельками. Альфа же всё время разглядывал родинку на моей щеке, да так, словно заворожен был и взгляд оторвать не мог. - Даниил... - Я кашлянул в кулак и взглядом указал на официанта, который вот уже пару минут стоял у нашего стола, и ждал пока альфа сделает заказ. Давыдов медленно оттаял, но взгляд от моего лица так и не отвел: - Американо, пожалуйста, и… чизкейк классический. Официант, невысокий омега, продиктовал нам заказ и засеменил к бару. Не совру, сказав, что почти все альфы проводили взглядом точеную фигурку Кирюши, так было написано на бейджике. Одного Даниила не волновала чужая филейная часть, он так и продолжал разглядывать меня, вновь вгоняя в краску. - Ну в самом деле, Даниил, мы не первый день знакомы, так чего ты пялишься? - Ты нравишься мне… и я не пялюсь, а изучаю. Когда еще ты будешь так мило краснеть передо мной? - Да хоть каждый день, если будешь приходить ко мне на ужин. Альфа улыбнулся, накрыв мою ладонь своей: - Артём, скажи честно, я ведь тебе тоже нравлюсь, да? Я кивнул, завороженно смотря на то, как Давыдов переплетает наши пальцы. Почему-то после этого мне стало намного спокойнее. Куда-то улетучилось волнение, и изучающий взгляд альфы больше не смущал, словно всё именно так, как и должно быть. Мы разговорились о какой-то чепухе, а спустя полчаса вышли из кафе в весьма приподнятом настроении. Даниил сжимал мою ладонь в своей, не намереваясь отпускать, а я так привык ощущать тепло его руки, что даже удивился, когда нам пришлось отпустить друг друга. В кино мы так и не сходили, решив прогуляться по набережной. Время было уже позднее, солнце почти скрылось за горизонтом, а закат начал терять свои яркие краски. Городской шум понемногу утихал и становился не таким заметным, как днем, а потому было хорошо слышно, как волны накатывают на песчаный берег. Давыдов медленно шел рядом, прижимая меня к себе и, кажется, наслаждался каждым мгновением. То и дело на его лице мелькала улыбка, даже если он не смотрел на меня. - О чем ты думаешь? - Я заинтересованно глянул на альфу. - Да вот, почему-то вспомнил, как ты мне под дверь гадил… Тём, ты только ничего не подумай, просто порой мысли в такие дебри заводят, что сложно понять, как ты там оказался. - И как? Ты тогда сильно удивился? - Еще бы! Мало того, что ты пропал, так ещё и это гадство под дверью… Даже если бы я знал всё это и вернулся назад во времени, вряд ли мне бы захотелось что-то менять. Эта глупая месть каким-то образом сблизила нас. - Извини. Даже не знаю… может, оно и к лучшему, что всё было именно так? - Это точно. Я теперь знаю на что ты способен во имя мести и, если что, смогу тебе противостоять. - Никаких «если что»! Если у меня вдруг появится повод для такой мести, нам точно ничего не све… - альфа остановился и взял мое лицо в свои ладони, заставив меня прерваться. - В чем дело? - Я не дам тебе повода, Тём. После этих слов меня всего окутало его запахом, а на своих губах я ощутил горячее дыхание альфы. Грудь от волнения сдавило, заставив дыхание участиться, а когда Давыдов обхватил меня за талию и резко прижал к себе, я невольно вздрогнул. Его губы требовательно прошлись по моим, лаская их в нежном поцелуе, но это было недолго, потому что чувства Давыдова менялись с катастрофической скоростью. Стоило мне поддаться его напору и немного обмякнуть в сильных руках, как альфа словно власть надо мною почувствовал. Посреди набережной он сжимал меня в объятиях и целовал так страстно, что голова шла кругом. Мы тяжело дышали, цепляясь друг за друга и для кого-то это могло показаться встречей двух давних любовников, которые долгое время были в разлуке. Не знаю даже, как нам удалось остановиться, то ли мои ноги подкосило, то ли дышать стало невозможно, но каким-то чудом это произошло. Тогда я не мог смотреть Давыдову в глаза, пытаясь понять, как же нас угораздило так забыться, но какое-то чувство удовлетворенности прокралось во все уголки тела и души, и это перестало меня волновать. - Даниил, - я взял альфу за руку, когда мы медленно шли к нашему дому через детскую площадку. - А что у тебя дома-то стряслось? Ну, Саша сказал, что ты уезжал по семейным делам. - Да там такое дело, наверное, как закончу учиться, придется в поселок переехать в Партизанском районе. Еще год и прощай городская жизнь. - Что стряслось-то? - Дед болеет, а на его шее два внука омежки. Одному пять, второму не так давно семь исполнилось, он в первый класс пошел с сентября, - Давыдов как-то грустно вздохнул и пожал плечами. - Дед их у каких-то наших родственников отобрал, те спились и детей били, в общем, неприятная история. Моим родителям они нафиг не нужны, да и с дедом отношения напряженные, а я всегда его любил, классный он мужик. Вот и бросать не хочу. - Странно так, давно ведь общаемся, а я о твоей семье впервые слышу. - Да оно как-то не к месту было, ну, о семье говорить. - И что, ты серьезно уедешь? - Чего так удивленно смотришь, Тём? Если я поеду, то и ты со мной. Я тихо усмехнулся, представляя себя посреди грядок картошки: - Дизайнер в деревне. Что я там делать буду? Стразы петухам на гребешки лепить? - Дел там всегда полно, но главное, что мы вместе будем. - Как-то очень уж динамично у нас развиваются отношения, тебе не кажется? Давыдов улыбнулся и ничего не ответил. Всё же ему еще год учиться, за этот год много чего может произойти и, кто знает, возможно что к следующему лету я сам возжелаю перебраться из города в тихую деревеньку?