Похититель Солнца

Крас вел дела с архимагом Ромматом всегда лично, не через Этаса, поэтому рыжий знал о нынешнем главе талассийских магов немногое. Ученый и боевой маг из команды леди Фелориэль Блеклые Сумерки. Работал на нее уже несколько веков, что было поводом для самых разных сплетен и домыслов. Уже будучи архимагом, по ее протекции обучался у Краса тонкостям артефакторики, после чего стал поддерживать с ним приятельские отношения. Этас помнил его в лицо, предполагал, что ему уже больше тысячи лет, и, собственно, на этом все. — Anar’alah belore, великий магистр. Вы меня, возможно, помните, я… — Чародей Краса. Помню, — безо всякого намека на вежливую улыбку произнес архимаг Роммат. Говори и проваливай, читалось на его лице. Н-да, «теплый» прием, ничего не скажешь… Неудивительно, что никто из кирин-торских эльфов не сумел с ним договориться о сотрудничестве. Великий магистр не предложил Этасу присесть, очевидно, намекая, что не намерен тратить на даларанца много времени. Глава талассийских магов был высоким и широкоплечим, он буквально довлел над всем пространством небольшого зала, где происходила встреча, отчего находиться рядом с ним, таким недружелюбным, было не комфортно. Но ничего, рыжему не привыкать разговаривать с грозными и много о себе мнящими начальниками чего-нибудь. — Я хотел спросить, не находили ли вы в Запределье следов Экспедиции Альянса, — предельно вежливо и доброжелательно проговорил Этас. — Итак, Кирин-Тор заинтересовался Запредельем… — зло сощурился магистр Роммат. «Кирин-Тор» прозвучало с таким презрением, что рыжий едва сдержался, чтобы не бросить на собеседника возмущенный взгляд. Ансарем поступил некрасиво, но Ансарем — это еще не весь Кирин-Тор! Да, Инетвен не зря предупреждал воздерживаться от политических вопросов. — Нет, не Кирин-Тор! — замотал головой Похититель Солнца. — Я интересуюсь как частное лицо. Видите ли, архимаг Роммат, эльфами Экспедиции руководила леди Аллерия Ветрокрылая, она моя родственница, и я беспокоюсь о ее судьбе. Великий магистр посмотрел на него изучающим взглядом. Фамильное сходство, что ли, ищет? Не найдет, рыжий в отца пошел. Этас, чтобы придать убедительности своим словам, принялся уточнять степень своего родства с Аллерией и уверять, что их родители поддерживали очень близкие отношения. Упомянул даже ждущую новостей Верису. Чародеям Кирин-Тора в Ассоциации явно не рады, но Аллерия дружила с леди Фелориэль, как и сам магистр Роммат — возможно, между собой они тоже были хорошо знакомы. Если удастся убедить его, что Этас говорит правду, не будет же он намеренно скрывать информацию от ее родных? То ли великий магистр вспомнил генеалогию родовитых семей Квель’Таласа, то ли решил поверить на слово. Как только он перевел рыжего из категории «кирин-торец» в ранг родственника Аллерии, общаться стало гораздо проще. Глава Ассоциации кивком предложил Этасу присесть, сам опустился на стул напротив него и уже совершенно нормальным тоном поведал, что узнал о судьбе Экспедиции. — Аллерию мы не встречали. Пока великий магистр не произнес эту фразу, Этас и не замечал, что уставился на него, полный надежды и ожидания чуда, как чародей-первокурсник на учителя на первом практическом занятии. Разочарование было неожиданно острым. С Аллерией Этас не был так близок как с Лиратом и почему-то думал, что скучает по ней больше из абстрактного желания иметь семью и родных, а не из-за разлуки с ней лично. Этас отвел глаза, не желая показывать переживания перед посторонним. — В Запределье есть несколько поселений… Альянса, — продолжил архимаг Роммат. — Одно было создано еще до катастрофы, и теперь там обитают лишь призраки. Есть крепость недалеко от Темного Портала, ее возглавляет человек Данат Троллебой, он считает Аллерию погибшей, хотя и не видел ее смерти. В неплохо пережившем катастрофу лесу стоит поселение под названием Бастион Аллерии, но так его назвали в память о ней, после ее исчезновения. — Но никто не видел ее мертвой, я правильно понимаю? — уточнил Этас. Новости были неутешительные, но надежда все еще оставалась. Собственно, ничего нового он не узнал. — Никто, — подтвердил великий магистр. — Получаются две возможности. Либо, когда Дренор раскололся, она просто упала в Круговерть Пустоты, как и немалая часть населения. Либо сумела спастись через один из открытых Нер’Зулом порталов. Тогда она в другом мире и просто не может вернуться. Следопытов учат выживать в самых экстремальных условиях… Этас кивнул, соглашаясь. Это напоминание приободрило его. Аллерия не раз участвовала в боях и военных походах, да и от некоторых рассказов о тот, как обучают следопытов, волосы могут встать дыбом. Одно только выживание в горах без оружия и припасов чего стоило. Если кузина сумела попасть в другой мир, то она не позволит себе умереть из-за какой-нибудь ерунды вроде опасных хищников или глубоких ущелий. Но следующей встречи, возможно, придется ждать веками. Рыжий поблагодарил великого магистра за информацию, пожал на прощание ему руку и направился к выходу. — Архимаг Этас, — окликнул его глава талассийских магов, когда рыжий уже потянулся к дверной ручке. Кирин-торский чародей обернулся. Магистр Роммат подошел к нему и продолжил, но его спокойный и даже доброжелательный тон не вязался с одиозным смыслом произносимых слов. — Крас показал себя трусом, и продолжать оставаться с ним после такого — это неправильное понимание слова «верность». В Элун’аране найдется лучшее применение вашим способностям. Что-о-о?! За десятилетия своей работы на Краса рыжему не раз приходилось слышать слова недовольства в его адрес. Всем угодить невозможно, а успех Краса нередко предполагал чью-то неудачу, к тому же он умел отлично осаживать тех, кто пытался ему доказать, будто он им что-то должен. Этас привык пропускать такого рода претензии мимо ушей, если ситуация не требовала показательно осадить наглеца. Но! Архимага Роммата Крас лично учил особым тайнам артефакторики и отзывался о нем дружелюбно и с уважением! Как смеет этот неблагодарный тип так говорить о Красе?! Да еще и пытаться напакостить, переманивая его помощников! Может, этот Мститель считает, что Крас — дракон Времени? Захотел, сплел заклинание — и пожалуйста, все вовремя спасены? Рыжий почувствовал, как от возмущения начинают гореть щеки. Он до боли стиснул, спрятав в широких рукавах мантии, кулаки, чтобы не наговорить великому магистру резкостей. — Краса не было на Янтарной Мельнице, когда все случилось, — тщательно подбирая слова и контролируя тон, произнес Этас. — Вернувшись, он осудил действия Ансарема… — Но остался работать с ним! — перебил великий магистр обвиняюще. — А что он мог сделать?! — попытка не горячиться не увенчались успехом. Какого тролля этот Роммат вообразил, что вправе судить Краса?! — Мог увести эльфов из Даларана. Его уважают, за ним бы пошли. Или, как член Совета Шести, он мог приложить усилия, чтобы лишить Ансарема власти. Но он даже не попытался это сделать! Великий магистр снова повторил тот фокус с заполнением всего пространства своей массивной фигурой. Он говорил негромко, но с напором, а последнюю фразу произнес, кривя губы в сардонической усмешке. Черноволосый, с горящим от Скверны взглядом, он выглядел самым настоящим демоном в этот момент. Этас искренне посочувствовал подчиненным этого грозного типа. Наверно, перед визитом к начальнику настойку сталецвета стаканами пьют. — Но из Совета Шести их осталось всего трое, — стал объяснять рыжий, пытаясь успокоиться. Возможно, архимаг Роммат неверно представляет себе досадную ситуацию с верхушкой Кирин-Тора. — И третий член Совета — человек, поэтому отставку… — Модера, — жутко усмехнулся великий магистр, снова перебивая Похитителя Солнца. — Третий архимаг Совета — Модера. Знаете ее? Этас неопределенно повел плечом. До войны он эту архимагиню почти не знал, а в последние два года неоднократно видел на Янтарной Мельнице и в восстанавливаемом Даларане. Она занималась силовыми операциями, была кем-то вроде военного стратега. Общался с ней рыжий не много, но она производила впечатление мудрой женщины. Членство в Совете Шести принято держать в тайне, обычно все знали только одного главу Кирин-Тора, выполнявшего, помимо прочих, еще и представительские функции. Бывали исключения: например, бывшей талассийской королеве, матери наследника трона, было бы сложно скрыть свою причастность. Очевидно же, что столь влиятельную архимагиню взяли бы в Совет даже из одних только политических соображений, если она не была в нем еще до этого удачного замужества. Крас, хоть и доверял Этасу в достаточной мере, никогда не называл ему имен остальных архимагов Совета Шести, по крайней мере, пока те были живы. То, что магистр Роммат сейчас выдал человеческую чародейку Модеру — это чтобы сделать ей гадость? Может, он намерен подпортить всем членам Совета Шести жизнь и успокоиться? Хорошо бы. Этас вовсе не отрицал права Мстителей иметь претензии к Ансарему и, получается, Модере, — просто надо знать меру и не обвинять заведомо непричастных. — Моде-е-ера была когда-то ученицей леди Фелориэль, — архимагу Роммату явно нравилось произносить имя человечки так, словно он в этот момент медленно душил ее или что-то в этом духе. — Модера потом сама учила Его Высочество некоторым заклинаниям и называла себя другом его матери. Под ее началом оставались тысячи опытных в боях магов, которые могли задержать отряды Гаритоса и освободить нас всех, а уж мы бы помогли им расправиться с человеческими ублюдками. Этас промолчал, подумав, что не слишком умно будет возражать, что она могла иметь весомые основания для невмешательства. Крас говорил об угрозе обвинения Кирин-Тора в сотрудничестве с некромантами Плети. — Модера могла посетить темницу просто на правах члена Совета и спасти хотя бы только одного принца. Это было не так трудно организовать, но она предпочла не сделать ничего. — Но Крас… — начал Этас, но великий магистр явно желал слушать лишь себя, если только собеседник не намеревался объявлять о своем полном и несомненном согласии с его мнением. — А Крас, когда обо всем узнал, мог подобраться к предательнице близко и отомстить за вероломство. Он это сделал? Нет. Он тоже. Ничего. Не. Сделал. Наверное, великий магистр представлял себе что-то очень жестокое, когда произносил последние слова, потому что выражение его лица Этас не мог бы охарактеризовать иначе, чем «кровожадное». Рыжий сдержал инстинктивное желание отступить на шаг назад. — Но это бы уже никого не спасло, — возразил он. Похоже, Мстители не зря выбрали себе такое название. Подобная непримиримость была бы уместна для какого-нибудь предводителя следопытов, которому нужно вдохновить армию на безжалостное сражение. Но образованный эльф, глава чародеев, а значит, теперь крупная политическая фигура… Разве вправе он позволять личным чувствам управлять своим поведением? Это же попросту безответственно! Разве не обязан он теперь предотвращать и прекращать войны, вместо того, чтобы обострять конфликт?! — Если Крас такой миролюбивый, — процедил великий магистр, — почему же он остался сотрудничать с людьми, убившими десятки его соплеменников? Да кто разрешал этому типу говорить о Красе так уничижительно?! Сколько бы Этас ни напоминал себе, что отношения наставника с бывшим учеником его не касаются, слышать подобные речи в его адрес было обидно и оскорбительно. Он чувствовал, как от ярости горят щеки и кончики ушей, а значит, его собеседник прекрасно видит, какой эффект оказывают его слова, что злило вдвойне. — С маршалом Гаритосом потом не сотрудничал никто! — воскликнул Этас, чтобы не произнести то, что рвалось с языка на самом деле. Вряд ли великого магистра впечатлит требование прекратить говорить о Красе в таком тоне. — Гаритос ушел отбивать Лордерон и погиб, а его действия против эльфов весь Альянс признал неправомерными! Магистр Роммат посмотрел на него то ли презрительно, то ли с надменным снисхождением, как на болтающего глупости юнца. — В Штормграде ему даже памятник на Аллее Героев возвести собираются, — усмехнулся он. — Но в любом случае Крас никогда не поддерживал Гаритоса, — рыжий не позволил сбить себя с мысли и перевести спор на всякие памятники и поведение отдельных людей. — Крас поддерживает Альянс. Эльфы остаются в Даларане в первую очередь из-за него, потому что все, чье мнение имеет вес, в курсе, что он входит в Совет Шести, — внушительно, глядя Этасу прямо в глаза, произнес великий магистр. Будь рыжий немного младше и неопытней, чем сейчас, он бы проникся. Но зачем же упираться лбом в один вариант: всем развернуться и гордо уйти? — Значит, наша задача добиться того, чтобы в Совет Шести вошло больше эльфов. Тогда подобные межрасовые конфликты больше случаться не будут, — миролюбиво произнес рыжий. — И даларанским син’дорай будет проще этого добиться, если талассийские коллеги станут… Под пронзительным взглядом архимага Роммата Этас замолчал. Какой смысл распинаться… Да что с этим типом такое? Что он о себе возомнил, раз позволяет себе подобное в адрес эльфов, ничего плохого ему не сделавших?! Рыжему очень хотелось тоже забыть о дипломатичности и пообщаться с великим магистром в том же духе, что и он сам. Не ему, держащему в секрете целительную методику, рассказывать о солидарности! — Будем считать, что ваша поддержка Краса и Кирин-Тора является следствием свойственных юности наивности и идеализма, — тем временем заявил этот наглый тип. — Желаю вам перерасти их до того, как случится новое предательство. Этас заставил себя сохранять спокойствие. Крас потом сам разберется со своим — бывшим! — приятелем. А рыжему лично на все его оскорбительные выпады — плевать! — Al diel shala, архимаг Похититель Солнца. Великий магистр обратился к нему официально, но таким насмешливым тоном, словно хотел подчеркнуть, что на самом деле Этас просто глупый мальчишка, влезший во взрослые дела по недоразумению, и подобное именование может произноситься лишь с иронией. Рядом с этим наглецом, смотревшим на него сверху вниз — во всех смыслах, — Этас как никогда жалел, что не унаследовал от матери некоторую долговязость. Рыжий как можно сильнее распрямил спину и вздернул подбородок, но даже так в росте с магистром Ромматом ему не сравниться. Ну и к троллям его! — Shorel'aran, великий магистр, — с достоинством проговорил Этас и вышел из зала, кипя от негодования. В первые годы своей карьеры ему не раз приходилось выслушивать подобные намеки на недостаток опыта, но теперь-то, когда он уже почти целый век как архимаг и уважаемый чародей, только Крас был вправе говорить с ним так снисходительно! Ну хорошо же, архимаг Роммат. Посмотрим, что вы скажете, когда наивный идеалист Похититель Солнца окажется прав, и даларанские эльфы будут процветать в мире и согласии со своими коллегами разных рас и из разных королевств. Пусть кто хочет погрязает в мстительности и обидах, а остальные будут собственными руками строить свой город и свое будущее! Этас пообедал в таверне на Площади Солнца. Холодный мятный чай помог ему успокоиться окончательно. Ничего, вернется Крас — все узнает о выходках своего бывшего ученика. Немного посмаковав в воображении различные варианты сцены разноса или ледяного отпора, который наставник устроит архимагу Роммату, если тот продолжит и с ним общаться в том же ключе, рыжий пришел в довольное расположение духа. По большому счету, он не зря потратил столько нервов на вредного великого магистра: про Аллерию и возможность сотрудничества не узнал ничего нового, но зато ему теперь известно имя третьего члена Совета Шести. Пока Этас не видел возможности извлечь пользу из этой информации, но в будущем может пригодиться. Надо разузнать о Модере побольше… Перекусив, рыжий отправился в банк. Здание выглядело не пострадавшим в сражениях, и это внушало надежду. Служащий банка вежливо сообщил Похитителю Солнца, что золото в порядке, но указом наместника Терона деньги заморожены и, за исключением небольших сумм на повседневные расходы, владельцам пока не выдаются. Этасу объяснили, что такая мера вызвана необходимостью подстраховаться на случай нехватки средств на восстановление столицы, но он предположил, что таким образом наместник пытается предотвратить отток талассийцев в удобные для жизни и безопасные города Альянса, тот же Штормград, например. Трудностей с золотом Этас не испытывал, поэтому писать заявку на выдачу разрешенной суммы не стал. Галана снабдила его специальной клеткой, на которую были наложены чары, уменьшающие все, что попадает внутрь. Оказывается, накладывать заклинание на маназмея напрямую не рекомендуется, он через какое-то время постепенно втянет всю энергию в себя, и эффект пропадет. Девчонка подходила к делу ответственно. Она заставила Этаса записать основные правила ухода за этими животными и велела прислать вестника с отчетом об их самочувствии, хоть эти и предназначались не на разведение, а «на волшебный поток». Обратный путь был долгим и довольно скучным. Этас снова предпочел удлинить дорогу, но лететь вдоль безопасного берега, чтобы во время отдыха не быть разорванным на части и съеденным или просто убитым какими-нибудь местными жителями. Лордерон, через всю территорию которого лежал путь от Квель’Таласа в Даларан теперь совершенно не оправдывал свое название. Народы, населявшие эту землю: Плеть, Отрекшиеся, фанатики Алого Ордена, остатки лордеронского сопротивления, — были какими угодно, но только не мирными. В отличие от вечной теплой осени Квель’Таласа, в этих краях сейчас царила поздняя весна, впрочем, уже достаточно солнечная, чтобы маназмеи чувствовали себя комфортно. Рыжий старательно разворачивал клетку сетчатой стороной к солнцу и вспоминал, кто из его знакомых хорошо разбирается в климатических чарах: купол вечного лета над Далараном еще не начинали восстанавливать. Времени поразмыслить у Этаса хватало, поэтому он посвятил немало часов планам, как лучше организовать обучение волшебному потоку. Когда великий магистр по приказу его высочества принес в Элун’аран эту технику, авторитет обоих взлетел выше пиков Талассийского Перевала. Если бы Крас был сейчас на месте… Хотя нет, наставник не любит лишний шум вокруг своего имени. Да и не известно, сколько еще нужно ждать его возвращения, если он вообще… Выступить самому в роли гонца, принесшего счастливое избавление, с одной стороны, было бы очень лестно. Рыжий так и представлял себе восторженные взгляды в свой адрес, благодарные рукопожатия от влиятельных архимагов, куда более охотно сотрудничающих с ним коллег. Именно так Похититель Солнца и поступил бы, получи он официальное разрешение Квель’Таласа на эту передачу информации. Но такого разрешения у него не было. Вряд ли, конечно, Его Мстительность великий магистр начнет устраивать пакости и ему тоже, да и что он может сделать из своего Элун’арана? Но, с другой стороны, со временем холодность в отношениях между эльфами разных стран пройдет, начнется активное сотрудничество, и тогда затаивший злобу влиятельный противник может здорово осложнить работу Этаса. Получается, что наиболее разумным будет посвятить в свою причастность только наиболее достойных доверия лиц. В конце концов, не так уж и необходима рыжему благодарность какого-нибудь рядового мага или ремесленника. Да. Когда все на вопрос, откуда узнали о технике, будут называть разных эльфов, никто концов уже не найдет. А то, что Этас засветился в Элун’аране — так это ерунда. Вернулся, рассказал о происходящем, тем более, что слухи-то уже пошли, а потом кто угодно взял и подсуетился. Конечно, Похитителя Солнца все еще можно вычислить по маназмеям. Даже если он оформит даларанскую ферму на подставных лиц, на него можно выйти через соседку Галану. Но вряд ли талассийцы захотят так глубоко копать, да и вовремя организованное прибыльное предприятие — не доказательство. И вообще, великий магистр должен был сам отправить тренеров целительной техники и змеезаводчиков в города, где много эльфов, — это же и его тоже соплеменники мучаются! Великий магистр не вправе требовать от других отречения от Альянса и Кирин-Тора. Многие прожили в Даларане всю жизнь, кто-то вообще состоял в браке с человеком. Это подло и безжалостно, требовать от них в оплату за исцеление оборвать все прежние связи только из-за озлобленности одного эльфа! Так что вообще он должен спасибо сказать рыжему, за то, что тот взял на себя функцию его совести! По прибытии в Даларан Этас первым делом навел порядок на балконе с южной стороны дома и поставил клетку с маназмеями туда. Увеличивать животных не рискнул, незачем демонстрировать всем подряд свое отношение к предстоящим изменениям в жизни кирин-торских эльфов. Итак, кого пригласить в подельники? Первая мысль была о Верисе: при всех ее недостатках она не была болтлива, но от этой идеи рыжий быстро отказался. У кузины скоро семейных дел будет по горло, да и постоянные склоки в команде тоже никому не нужны. Потом Этас подумал о магистре Весаре и едва сдержался, чтобы не броситься тут же ее искать. Разумеется, надо сотрудничать с ней! Она прежде работала на одного архимага-алхимика, а теперь свою команду набирать не стала, действовала одна. Весара обладала потрясающим талантом собирать и анализировать слухи, благодаря которому находила мощные артефакты, которые потом выкупала или похищала с целью перепродажи. Свой усиливающий магию шлем, который Этасу так нравился, он получил как раз от нее в качестве платы за помощь в одном деликатном деле. Пришлось, конечно, еще приплатить, но просто за золото такую превосходную вещь не купишь даже по знакомству. Итак, Весара — надежная, умная и влиятельная эльфийка, укрепление лояльности которой непременно будет Этасу полезным. И, что греха таить, всем известное весарино умение работать с информацией отведет подозрения от самого Похитителя Солнца. К тому же ее сын, тот самый молодой балбес, когда-то вляпавшийся в неприятности, из-за чего его матери и пришлось прибегать к услугам Этаса, коллекционировал редких домашних питомцев. Он сумеет хорошо позаботиться о маназмеях. Его-то рыжий и направит к Галане. Отлично! Следующий — Хаторель, давний приятель и верный спутник Этаса по посещению борделей и закрытых вечеринок. Далеко не такой беспечный прожигатель жизни, каким выглядит. Его тоже надо позвать, он быстро разнесет по секрету новость среди всей даларанской эльфийской молодежи и при этом не сболтнет своего источника. Для начала хватит. На следующий день Этас встретился по очереди со всеми своими потенциальными деловыми партнерами, получил их согласие на выполнение задуманного и обсудил детали плана. Потом заявился в уже частично восстановленную Фиолетовую Цитадель, поузнавал, кто из чародеев Краса чем занят, и решил пока присоединиться к магистру Сурдиэлю. Его работа — обеспечение бесперебойных поставок продуктов питания и их распределение, — показалась Этасу наиболее интересной и полезной, тем более что ему уже доводилось этим заниматься. — Ничего себе ты бодрый, куда отдыхать-то ездил? — спросил Сурдиэль. Он переносил магический голод заметно лучше, чем в свое время рыжий. Но по сравнению с ним нынешним, переполненным энергией и энтузиазмом, выглядел уныло. Этас отделался рассуждениями о том, как бодрит и освежает морской воздух. Ему очень хотелось пригласить своего коллегу к себе домой и показать клетку с маленькими зубастыми источниками счастья, но он заставил себя не торопиться. Сделав за день больше нужных дел, чем за целый месяц в период болезни, Этас, весьма довольный собой, направился к Верисе. Конечно, в ее положении нужно сначала проконсультироваться с целителем, но даже если ей не разрешат — осталось ждать не долго, пусть знает, что лекарство есть! — Я слышала об этой технике, — холодно отозвалась бледная обезьяна. Слышала? Рыжий неверяще уставился на нее. А почему же не сказала?! Ведь видела, как Этасу было плохо, да сама же несколько месяцев кучу времени и сил тратила, чтобы заставить его взяться за дела! Это что, такая каверза с ее стороны? Она совсем не понимает разницу между честной враждой и подлостью? Чародей буквально задохнулся от обиды и возмущения. — Почему… — рыжий старательно сохранял спокойный тон, — ты не сказала мне? — О чем? — будто бы искренне удивилась Вериса. — О том, что в Элун’аране появилась какая-то огромная секта демонопоклонников, которые вытягивают магию и жизнь из эльфов и людей? И что бы ты сделал? Из Квель’Таласа сбегают эльфы, не желая жить с такими маньяками. Что? Чушь какая-то! Возмущение Этаса сменилось растерянностью. Они точно правильно друг друга поняли и говорят об одном и том же — волшебном потоке? — Да нет же! Это просто спасение от магического голодания, какое еще вытягивание жизни?! Где ты наслушалась подобных страшилок? — изумился чародей и не удержался от соблазна прокомментировать ее глупость. — Я бы сказал, что беременность плохо отразилась на твоих умственных способностях, но, как ни печально это признавать, ты всегда отличалась некоторой… недалекостью. — Ратаэлла! — позвала следопытка, обернувшись к арке из гостиной в коридор. Пурпурная тюль отодвинулась, пропуская молодую эльфийку. О! Приятная компенсация потраченных на бесцветную кузину нервов. — Ратаэлла, познакомьтесь, это Этас Похититель Солнца, коллега моего мужа. Этас, Ратаэлла — давняя знакомая Ронина. Она жила последние годы в Квель’Таласе, но была вынуждена уехать оттуда по причинам, которые сейчас тебе поведает, — Вериса сверкнула глазами и скрестила руки на груди с видом эльфийки, уверенной в своей правоте на триста процентов. — Рад встрече, леди Ратаэлла, — засверкал улыбкой рыжий. — Не знал, что у Ронина такие очаровательные знакомые. Скрывал, негодяй. Дама была хороша собой и, возможно владела ценной информацией, которой теперь, покинув Квель’Талас, не откажется поделиться. Повод быть крайне любезным. В присутствии посторонних Этас и Вериса старались не показывать свои «теплые» отношения, так что возможность установить контакты с этой рониновой знакомой, видимо, гостившей у следопытки, была. Рыжий, изящно склонившись, поцеловал леди ручку и отвел к креслу. Ратаэлла мило порозовев, улыбнулась ему в ответ и приятным низким голосом проговорила, что тоже очень рада с ним познакомиться. Что бы ни говорила Вериса, будто вниманием чародеев обоих полов Этас обязан исключительно смазливой мордашке, сам рыжий был уверен, что все дело в природном обаянии, хороших манерах и умении вести беседу. Вот, пожалуйста, наглядный пример: из-за следов длительного магического голода Похититель Солнца имел сейчас внешность по большому счету невзрачную, но леди явно не возражала против повышенного интереса к своей персоне. Он скрыл торжествующую ухмылку. Ратаэлла принялась рассказывать… Назвать это иначе, чем «бредом», Этас бы затруднился. Возможно, он бы поверил, если бы не видел собственными глазами абсолютно обычных эльфов, использующих волшебный поток. На все его просьбы придерживаться только достоверных фактов, опуская домыслы и «единственные разумные» объяснения, бывшая талассийка не обратила внимания. «Такие, как ты, про нас каких только страшилок не придумывают» — говорила ему Галана. И теперь рыжий не мог осуждать ее за желание развлечься, пугая идиотов. Этас долго сдерживался, но слушать эту чушь было невыносимо. — Да что за нелепости вы сочиняете про необходимость убийства?! Я собственными глазами видел ферму маназмеев в Элун’аране! Вериса и Ратаэлла тут же переглянулись, и одновременно вскочили с кресел и, подойдя к Этасу вплотную, нависли над ним и уставились ему в лицо. Нет, не в лицо. В глаза. Синие, между прочим. Эх, ну кто его за язык тянул? — Ты что, употреблял эту гадость? — тоном строгой родительницы спросила Вериса. Тренируется на нем, наверное. Получается вполне прилично. — Нет, мамочка, я вел себя хорошо, — отозвался рыжий и похлопал ресницами. Ратаэлла фыркнула и отошла от него. Верису так просто не проведешь. — Зачем ты летал в Элун’аран? — начала она допрос. — Узнать состояние своих финансов и проверить, сохранился ли мой дом там, — ответил рыжий, не отводя взгляда. Отчитываться перед бледной обезьяной — много чести. Но раз она так явно против волшебного потока, то если узнает, что Этас распространил эту технику в Даларане, то не замедлит объявить об этом всем и каждому. Или нет, будет беречь честь семьи? Сложно предсказать поведение дурной следопытки. В любом случае, полагаться на ее благоразумие рисковано. Лучше сейчас развеять подозрения. — А на ферму зачем ходил? — Случайно. Мои соседи разводят маназмеев, — рыжий даже бровью не повел, отвечая недоверчиво сощурившейся следопытке. Мысленно же скривился от отвращения к самому себе: как низко приходится падать, чтобы сохранить в тайне свои намерения. Позволяет какой-то бледной обезьяне допрашивать его! — Врешь, — резюмировала Вериса. — Да ты вообще ошалела! — возмутился Этас. Он тут перед ней чуть ли не ковриком расстилается, а она еще и не верит! — Допросы, обвинения! Может, ты зря с луком по веткам скачешь, а тебе надо было в прокуроры пойти? Вериса явно не слушала его. — Зачем? Ты же уже прошел кризис болезни, тебе стало лучше! Каким бы ты ни был слабаком, но еще пара лет — и ты бы избавился от магической зависимости окончательно! — когда она говорила, белесые брови сошлись на ее переносице, приподнимая внутренние уголки, словно мысль об использовании ее кузеном волшебного потока доставляла ей страдание. Еще пару лет жалкого унылого бесцветного существования? Стать тупым безынициативным уродцем, бледной тенью себя прежнего? Окончательно угробить карьеру и потерять уважение наставника? Этого ему желает дорогая сестричка?! Ощущение было такое, словно он вляпался рукавом в вазочку с вареньем: вроде бы ничего особенного, обычная следопыткина злобность и пакостность, но до чего же мерзко и стыдно, что это видит кто-то посторонний. — Думай, что хочешь, — процедил Этас, поднявшись. — Оставляю тебя с твоим воображением, паранойей и страшилками твоей новой подруги. Уже у самой двери он вспомнил, что его сегодняшний визит имел еще одну цель. — Аллерию на Дреноре Мстители не нашли, — объявил он, не оборачиваясь. — Свидетельств ее гибели — тоже. И вышел, так и не посмотрев на эту узколобую суеверную балбеску. А чего он ждал от следопытской обезьяны? Нет, не верно. Аллерия тоже была следопыткой, но это не мешало ей использовать голову по назначению. И Сильване тоже. А Лират вообще не считается, потому что он был следопытом только по настоянию родных, сам-то он мечтал изучать путь Света. У него были хорошие способности к магии, и Этас не сомневался, что веселый, всегда внимательный к другим и готовый прийти на помощь кузен непременно добился бы успеха на этом поприще, будь дядя Валиэллар посговорчивее. Плохо, что Вериса заподозрила неладное. Впрочем, Этас не единственный, кто был в Элун’аране, нет причин обвинять — в чем, кстати? В шпионаже? — именно его. А бесцветная обезьяна пусть и дальше влачит свою столь же бесцветную жизнь.