Похититель Солнца

Очень сложно помирить тех, кто не желает мириться или не намерен прикладывать к этому усилия. Точнее, нет, не так. Эльфы, живущие сейчас в разных странах и даже разных мирах, люди, малочисленные кирин-торские чародеи гномов, об интересах которых все традиционно забывают, скорее всего, хотели помириться. А вот их наделенные полномочиями представители проявляли упрямство, достойное каз-моданских баранов и их бородатых наездников. Талассийцы обсуждали контакты с запредельской частью своего народа неохотно. Насколько Этасу удалось понять, возможность попадать из мира в мир, минуя Темный Портал, у них не была постоянной, появлялась редко. Наверняка к следующей встрече с его высочеством и его приближенными у главы Ассоциации накопится еще целая куча требующих обсуждения вопросов. И о каком-то там кирин-торце, которого он ловко припугнул и как всегда выпнул ни с чем, великий магистр со всеми этими хлопотами и не вспомнит. Как и о своей угрозе предупредить Мстителей не общаться с Кирин-Тором. Да и потом, ну как он им может запретить? Только посоветовать, а, значит, аудиенцию у его высочества или кого-нибудь из его архимагов все равно можно получить. Хорошо бы отправиться вместе с Красом, он же был неплохо знаком с принцем, пользовался некоторым доверием, знал как лучше повести разговор и чем заинтересовать, чтобы встреча вообще состоялась. Лететь надо не вдвоем, разумеется, взять несколько боевых магов для сопровождения… Вот такими аргументами рыжий призывал себя не унывать и не сдаваться раньше времени. Беда в том, что Совет Шести тоже не слишком жаждал сотрудничества. Крас и Ронин знали многих чародеев из числа Мстителей лично, с кем-то из них не раз плодотворно сотрудничали, но теперь почему-то считали, что, оказавшись в Запределье, син’дореи радикально изменили свои взгляды и моральные принципы. А все потому, что Мстители были в союзе с Иллидари — демонами и орками. — Но главные-то у них эльфы! — возражал Этас. Может, это с ним самим что-то не в порядке, раз он не может ни до кого достучаться? Рыжий с трудом верил, что все это происходит на самом деле, и взрослые, разумные, мудрые эльф и человек действительно могут отказываться от великолепного шанса на примирение из-за всякой ерунды. — Иллидан — кал’дорей, да вы же сами знали его в прошлом! Почему его все демоном называют? Из-за волшебного потока что ли? Разве до сих пор у кого-то остались сомнения, что это совершенно ни на что не влияет? — Этас. Этот кал’дорей такой непредсказуемый и дурной, что любому демону даст фору, — произнес Ронин с видом человека, который искренне верит в то, что говорит. — Но мы же не с ним будем сотрудничать, а с Мстителями! — воскликнул рыжий. Иллидан, получается, дважды помог народу высших эльфов: дав воду для Солнечного Колодца и научив волшебному потоку. Можно и закрыть глаза на некоторые его недостатки. Для Ронина, как человека, это не аргумент, но его же никто не заставляет вести дела с самим лидером Иллидари или брать своего бывшего ученика в Совет Шести. — А Мстители теперь подчиняются ему, — ответил глава Кирин-Тора таким тоном, словно продолжает утомивший его бессмысленный разговор только из вежливости. — Это несерьезно, Этас. Мы все против этой затеи, — поддержал человека наставник. Да что с ними со всеми такое?! Этас честно пытался рассмотреть свою идею критически, обдумать все аргументы своих оппонентов, а не просто найти к ним возражения. Иллидан непредсказуем, и поэтому опасен. Возможно. Красу и Ронину лучше знать. Но Иллидан — чародей. Он был учеником Ронина, а сейчас состоит в союзе с Мстителями, где чуть ли не каждый второй — бывший даларанский маг. Даларанцы привыкли распространять чародейскую солидарность на магов, да и вообще всех заклинателей, без особого различия рас. Они непременно научат этому своего нового союзника, ведь магия — это то, что объединяет их. Ну, помимо того, что с ними со всеми в Азероте поступили некрасиво. Таким образом, Иллидан может быть опасен для других государств, но не для магократического Даларана. Да, Мстители могли затаить обиду на Кирин-Тор, так же как и великий магистр. Но тогда они просто откажутся от сотрудничества, вот и все. Кирин-Тор ничего не теряет, оттого что попробует. Ронин и Крас, на поддержку которых Этас так рассчитывал, были против. Оставалась надежда на Ансарема и Модеру, но чтобы получить большинство голосов, они должны согласиться оба. Ансарем выдвигал Кадгара… Но бывший глава Кирин-Тора был виноват перед Мстителями, разве он не хочет как-то загладить вину, разрешить конфликт ко всеобщему удовлетворению и примирению? С Модерой у рыжего уже назначена встреча в «Приюте Фокусника». Что ж, побеседуем… Собираясь на встречу с Модерой, рыжий еще раз мысленно перебрал все факты, которые знал о ней. Магистр Роммат терпеть не мог Кирин-Тор, об Ансареме и Красе отзывался с презрением, а вот именно Модеру прямо ненавидел. Хотя главой Кирин-Тора во время инцидента с Мстителями был Ансарем Руноплет, конечная ответственность должна лежать на нем. Модера была подругой матери принца Каэль’Таса. То есть, получается, она совершила как бы двойное предательство, не оказав помощь Мстителям, как союзникам и кирин-торским чародеям, и лично его высочеству. Может быть, она захочет сама отправиться в Запределье и объясниться с принцем? Что Этас может предложить Модере в обмен на поддержку син’дорайского мага? Отрицательный ответ на предложение объявить состав Кирин-Тора? Она явно не хотела огласки. Архимаг Роммат в их первую встречу сообщил Этасу, что Модера входит в Совет Шести. Зачем он так поступил? Рыжий тогда подумал, что это с целью сделать ей гадость, чтобы пошел слух, чтобы все знали, кто не помог Мстителям. И чтобы все последующие решения Модере пришлось принимать с оглядкой на возможную реакцию даларанцев. Но тогда следовало бы действовать и дальше. Великий магистр запросто мог сообщить об этом всем талассийским и даларанским знакомым, слухи разлетелись бы быстро. Такая информация не могла остаться без внимания, и если бы весь Даларан обсуждал членство Модеры в Совете, рыжий бы уже слышал об этом. Значит, целью магистра Роммата было не это. И выдал он архимагиню именно Этасу. Может, он предполагал, что Похититель Солнца, как эльф, чья работа связана с разными встречами и постоянными контактами, рано или поздно пересечется с Модерой и расскажет ей, что магистр Роммат начинает ей вредить? Ну, чтобы она нервничала и опасалась возмездия? Но тогда следовало предупредить Этаса, а то по собственной-то инициативе он не стал бы выдавать источник информации. Вариант, что глава Ассоциации сообщил ему такую важную информацию просто из любезности и желания сотрудничать, рассматривать не было смысла. Таких намерений у этого мерзкого типа точно не могло быть. Хотя тогда, в их первую встречу, они еще общались более-менее нормально… Рыжий прокрутил в памяти тот разговор. Магистр Роммат тогда не просто так осыпал оскорблениями Кирин-Тор, он хотел убедить Этаса не связываться с ними. Значит, результат, который дали его слова — рыжий как следует постарался, чтобы произвести на Модеру положительное впечатление, что немного укрепило его позиции в Фиолетовой Цитадели — не был запланирован. Этас во время той встречи пытался ему объяснить, почему Крас не смог лишить Ансарема власти в Кирин-Торе. «Но из Совета Шести их осталось всего трое, и третий член Совета — человек, поэтому отставку…» — как-то так, если рыжий правильно помнил. Возможно, у великого магистра не было определенной цели. В тот момент он понял, что одно лицо из тех, кто виновен в произошедшем, не несет за содеянное ответственности в глазах его собеседника по причине своей анонимности. Вот и назвал ее имя, просто к слову пришлось, эдак мимоходом восстановил справедливость. Правдоподобно? Магистр Роммат сказал, что Модера была ученицей и подругой леди Блеклые Сумерки, но предала ее сына, которого сама же и наставляла в магических науках. Понятное дело, это усугубляло ее вину. Дружба, наставничество — это прочные и очень важные связи, они предполагают полное доверие, предать которое — одно из худших преступлений. Сейчас Этас вошел в Совет Шести, но опыта ему не хватает. Модера сама предложила ему встретиться и, наверняка, будет пытаться перетянуть его на свою сторону, попробует им манипулировать. Даст несколько действительно полезных советов, призовет к взаимовыгодному сотрудничеству, возможно, со временем начнет называть себя его другом. От этого предостерегал великий магистр? Не доверять Модере вдвойне, даже когда она абсолютно дружелюбна и готова оказать поддержку, даже когда долгое время все хорошо? Но когда состоялся тот разговор, Этас не входил в Совет Шести, и никто и заподозрить не мог, что войдет в ближайшем будущем. Хотя архимаг Роммат мог предупредить его и просто так, на всякий случай. Этас ведь уже сталкивался с Модерой несколько раз по работе… Или он рассказал о наставничестве, чтобы полнее показать степень ее вины? Рыжий взлохматил себе волосы. Он слишком упорно выискивает скрытый смысл. Великий магистр выдал Модеру, потому что о ней зашла речь, это была пакость ей, а ему это ничего не стоило. Вот и все! Модера. В восемь, в «Фокуснике». По ходу беседы разберемся. Они отдавали должное стейку из свинины. После веселой «ордынской» вечеринки, Этас стал ловить себя на том, что есть тау… В смысле, говядину, он больше не может. Глупо, конечно, но он в самом деле начинал чувствовать тошноту, когда думал о возможности съесть кусочек коровки. — Нет-нет, — замахала руками архимагиня после обмена приветствиями. — давай без всех этих «архимагов» и «магистров». Я и так знаю, что ты мальчик вежливый. Зови меня просто по имени. И члены Совета обращаются друг к другу на «ты». — Хорошо, Модера. — Вот и славно, — улыбнулась она, а потом посерьезнела. — Этас. Я не хочу, чтобы между нами были какие-то неясности. Крас или Ронин наверняка рассказывали тебе, как проходило голосование о принятии тебя в Совет. Модера вопросительно посмотрела на рыжего, и он кивнул, подтверждая. — Я голосовала против тебя. Давай сразу это проясним. Ты молод и искренен, у тебя добрые намерения, тебе так и хочется верить. Тебе очень сложно отказывать, сразу думаешь, «вот, эльф за общее благо радеет, а я тут ему из-за соображений личного удобства или из-за политических интриг все порчу». Вот прямо стыдно, — архимагиня приложила руку к груди, показывая, что действительно это чувствует. Этот жест выглядел не наигранным, а очень естественным. Модере тоже «так и хочется верить». — Это хорошо, — заверила она. — Я считаю, Совету Шести не помешает немного оживиться, а то мы нередко… отходим от цели служения благу чародеев и увязаем в мелких дрязгах. На самом деле твоя неопытность меня не смущает, это быстро наработается. И ты служишь Кирин-Тору давно, уж побольше того же Ронина. Этас подавил желание улыбнуться. Ну да, раз уж он теперь в Совете, его неопытность для остальных скорее плюс. Он медленно кивнул, показывая, что внимательно слушает и не имеет возражений. — Во-вторых, я не против син’дорай. Я знаю, что вы на самом деле к Орде имеете весьма далекое отношение, да и вообще я была больше всех рада, когда Даларан объявили нейтральным. Сотрудничество с Альянсом мне, как ты знаешь, дорого обошлось, — архимагиня вздохнула. — Дай Свет, чтобы тебе никогда не пришлось пережить подобное. Мне приходилось выбирать между двумя предательствами… врагу не пожелаешь. Антонидас мертв, Дренден пропал, до Краса вестники не долетают, Ансарем в панике и требует, чтобы все решала я. Мстители в темнице, а Гаритос угрожает всех чародеев Кирин-Тора отдать под суд за колдовство. Ну схватились бы мы с ним, ну полегли бы все, и мы, и они. А дальше что? Плеть в двух шагах, а мы друг друга убиваем… Этас считал, что неплохо разбирается в эльфах и людях. Модера не была злым человеком, она не желала Мстителям смерти и искренне сожалела, что вынужденно отказала им в помощи. И то, что она говорила об отношении к нему самому и син’дорай — тоже, вроде бы, было правдой. По крайней мере, и глаза, и уши, и интуиция рыжего свидетельствовали об этом. Можно ли ей верить? Его собеседница была достаточно опытным политиком, чтобы уметь производить нужное впечатление. И, если Этас правильно понял предостережение великого магистра, искренность Модеры и многократный опыт успешного сотрудничества с ней — не повод ей доверять. Архимагиня помолчала, покрутила в пальцах бокал вина, сделала пару глотков и объявила: — Хватит о грустном. Мы говорим про наши с тобой дела. Этас, я голосовала против твоей кандидатуры, не потому что плохо отношусь к тебе или считаю недостойным быть одним из Шести или что-то в этом духе. Просто — ну, вот согласись! — Красу слишком жирно двух учеников в Совет протаскивать. Вас с ним уже трое, это больше, чем пол совета. Не честно так! Модера сделала жалобный взгляд, и рыжий невольно улыбнулся ей. Она была права, и глупо отрицать это. Крас при желании мог теперь протолкнуть любое решение, просто приказав своим ученикам проголосовать в его поддержку. Но наставник не будет злоупотреблять своим положением, что переживать-то так. — В общем, не в тебе было дело. Я тогда на собрании много чего про тебя говорила… нелестного, может, тебе Крас рассказывал. Но я так не считаю на самом деле. Ты извини меня, — Модера подалась вперед и заговорила просящим тоном. — Я хочу жить с тобой мирно. Ты ведь не держишь на меня обиды, правда? Она с надеждой посмотрела на рыжего. Этас едва удержался от того, чтобы не вытаращиться на нее в немом восхищении. Она открыто выступила против него, а теперь извинилась так, что ему очень захотелось срочно оказать ей какую-нибудь услугу в знак того что не затаил обиды. Как она это сделала? Вроде бы обычные слова, подходящие случаю жесты и выражения лица, ничего особо оригинального и неожиданного — но какой эффект! Вот это уровень! — Не держу… — проговорил он, заворожено глядя ей в лицо и запоминая каждый мелкий жест и мимическое движение. Надо будет попробовать тоже так научиться… Конечно, определенную роль играло то, что она была могущественной архимагиней, одной из старейших соправительниц Кирин-Тора. Извинения такого высокопоставленного лица — это не лепет мелкой провинившейся сошки. Но дело было не только в этом. Модера каким-то образом умудрялась создавать ощущение, словно они уже были близкими друзьями. Друзьями, которые давно не виделись, и только невесть откуда взявшееся чувство неловкости мешает им вернуться к прежним непринужденности и доверию. Этас и сам умел расположить к себе собеседника, ловко сократить дистанцию в общении, быстро подружиться. Но у Модеры был определенно куда более высокий уровень. Невысокая, дружелюбная, она выглядела как чародейка, которая совершенно не представляет никакой угрозы или опасности. Но в то же время она держалась с достоинством, и никому бы не пришло в голову разговаривать с ней непочтительно. Архимагиня наверняка всем нравилась и пользовалась всеобщим уважением. Ну, кроме особо злобных личностей, разумеется. Рыжий поймал себя на мысли, что он дорого бы отдал за возможность стать свидетелем беседы Модеры и архимага Роммата. Прояснив ситуацию с голосованием, архимаги выпили за понимание и согласие в Совете Шести. Далее беседа потекла весело и непринужденно, Модера много шутила, рассказывала разные истории из своей жизни, в том числе и о Кадгаре и предупреждала быть с ним поосторожнее. «Этот мальчик в семнадцать лет уже Саргерасу противостоял — можешь представить, что из него выросло». Ответила на вопросы об Ансареме. Расспрашивала рыжего о его делах и вообще о жизни, неоднократно говорила, что рада, что ее не послушали и взяли Этаса в Совет. Да, Модера умела признавать свои ошибки так, чтобы получить в ответ еще больше симпатии. Она, смеясь, рассказала, каким неуверенным и нервным был Ронин на своем первом собрании. Архимагиня будто бы между делом подчеркнула контраст между скучным дебютом Ронина и смелыми возражениями и неожиданной идеей Этаса. Рыжий напрягся: неужели его зависть к конкуренту так заметна, что Модера решила ему польстить именно таким способом? Или она действует сейчас наугад? Этас за собой знал, что довольно завистлив. Он нередко ревновал к чужим достижениям, способностям, связям. Старался держать этот недостаток под контролем и даже нередко мог обращать себе на пользу. Он не верил, что многого можно достичь одним только везением и полезными знакомствами. Наоборот, наблюдал за успешными людьми и эльфами, старался вычислить секрет их успеха и придумать, как самому поставить его себе на службу. Красу и, вот сейчас, например, Модере, даже не завидовал — искренне восхищался. — Почему ты так сильно уважаешь Краса? — спросила она, после того как рыжий пару раз сослался в разговоре на его мнение. — А как иначе? — удивился Этас. — Он же наставник… — Ну-у-у, — протянула Модера, — не скажи! Мало кто прямо так уж, до такого почитания. Вот если бы он тебя в грязи нашел и человеком сделал — тогда да, было бы понятно. А ты-то — аристократ, богач, тебе все пути и так были доступны, ты и без его покровительства хорошую карьеру бы сделал. — Не в этом же дело! — воскликнул Этас. Ну как вот ей объяснить? Да, карьеру он бы сделал, но кому это было бы нужно, особенно теперь, когда ни перед мамой, ни перед Лиратом похвастаться достижениями невозможно? Именно Крас все эти годы объяснял ему, для чего они все это делают. Модера, и не она одна, называла Этаса идеалистом, но на самом деле куда большим идеалистом был сам Крас. Просто он был более сдержанным, и не показывал этого всем. А еще наставник был просто потрясающим! Его интеллект и сила воли, умение добывать информацию и устанавливать нужные связи, умение осадить и похвалить, его мудрость и смелость — да Крас вообще был… Этас просто не находил слов. Крас это Крас, и что тут еще скажешь! Отношение рыжего к наставнику — не секретная информация, но он все равно не хотел так уж прямо изливать душу Модере, они же не друзья. Он набрал побольше воздуха, чтобы объяснить, что достоинства Краса всем известны, и причины уважения к нему — очевидны. Однако Модера расхохоталась, и Этас промолчал, ожидая, пока она пояснит причину веселья. — Не отвечай, у тебя все на лице написано. Великий Свет, ну почему меня мои ученики так не уважают? — покачала она головой, отсмеявшись. — Да не может быть, чтобы тебя не уважали! — заявил Этас, улыбаясь. Ну уж, прибедняться. Он не знал всех магов из ее команды, но Модера бы не позволила кому-нибудь говорить с ней пренебрежительно. — Но не настолько! — возразила архимагиня и предположила: — Он напоминает тебе твоего отца? Этас уже говорил ей, что родители и брат погибли в войнах с орками. — Нет, — уверенно ответил рыжий. Да ничем не напоминает! Отец Этаса был бесхарактерной тряпкой, прожигал жизнь без цели и смысла и был живой иллюстрацией к слову «бесполезный». Совершенно ничего общего с наставником, который не жалел сил и был готов рисковать жизнью, чтобы чародеи и вообще все разумные существа могли жить мирно. — Хочешь стать его любовником? — закинула новую удочку Модера. — Нет! И в голову не приходило! — возмутился Этас. Кто о чем, а человеческие женщины о любви. Серьезно, они даже десятилетними малявками-первокурсницами уже говорили про любовь, «замуж», «целоваться надо только с тем, кто нравится», кто с кем встречается и кто кого у кого увел. Где они этого всего успевают нахвататься? — Да ладно, — усмехнулась Модера недоверчиво. — Крас не особо красивый мужчина, хоть и эльф, но в нем есть какая-то харизма. — Не-е-ет! И вообще он женат! — воскликнул рыжий. Великое Солнце, а ведь когда станет известно, что Этас входит в Совет Шести, так это же весь Даларан будет наставнику кости перемывать! Хотя вообще-то это даже не его инициатива. — Серьезно, Модера, меня многие подозревают в этом, но я работаю с Красом уже более века, и ни разу ничего не было! И ни на деле, ни в мыслях! — Ну-ну. Еще скажи, что ты только по девочкам. — Не только. Но я никогда не делал карьеру через постель, Модера! — да что ж это такое-то? Архимагиня явно была не из тех, кто лежит на пузе и ничего не делает, а чтобы не чувствовать себя ничтожеством, причинами успеха других называет обман, подлость и постельные упражнения. Так с чего вдруг такие подозрения? Этас не давал повода! — Это… — Ладно-ладно, не заводись! Конечно, не делал. У тебя других талантов достаточно, — замахала рукой Модера и умиротворяющее улыбнулась ему. А потом усмехнулась. — Ух, какой ты вспыльчивый! Тебе надо было огненную специализацию выбрать. Этасу Крас и многие другие чародеи не раз говорили, что с его темпераментом и цветом волос ему следовало стать огненным магом. К управлению энергией Огня Этас и впрямь имел неслабые способности, но эта магия была практически вся боевая, а она его интересовала слабо. Он не то что бы был совсем бесполезен в бою — накинул щит, а они у него за счет силы могли быть и весьма прочными, и расстреливай всех спокойно. Наверно. В теории. В настоящих боях рыжий не участвовал, только в учебных спаррингах, и еще один раз в Пылающих Степях с подсказками Ронина, и на Квель’Данасе одиноких скелетов поджигал. Крас несколько раз тренировал его, чтобы уж совсем-то беззащитным не был, а то хорош чародей, которому самому защита нужна. Но всякие там подбор связок заклинаний, увороты, перебежки за укрытия, разные хитрости, тактика боя, поиск слабых мест соперника — это все не интересно. Да и зачем это дипломату? Арканная магия гораздо полезнее. — Слушай, Этас. Ты мне нравишься, — весело проговорила Модера. — Я так и представляю, как ты заставишь Ансарема расшевелиться. А уж какое веселье вы с Кадгаром нам устроите… — А лучше не с Кадгаром, а с кем-нибудь из Мстителей, — невинным тоном заметил Этас. — А! Кстати, они теперь не «Мстители», а «Клан Ярости Солнца». Модера вздохнула и немного помолчала, подбирая слова. — Я помню все твои доводы на Совете. Взять одного из клана Ярости… Да тьфу, из Мстителей! Придумают же! Взять одного из Мстителей в Совет — это шанс на примирение, но не гарантия. Они могут попросту заслать к нам шпиона или саботажника. — Ты действительно так считаешь? — Я не знаю, Этас! Они могли затаить на нас зло и… — Так давай встретимся с ними и обо всем узнаем! Если у нас будут три голоса в Совете, то можно отправиться в Запределье, поговорить, объяснить причины отказа в помощи, а потом уже сделать такое предложение. Откажут — тогда Кадгара пригласим. — Этас, это все здорово звучит, но! — воскликнула Модера. — Мстители там в Запределье такого наворотили в составе Иллидари! Одна история с Провидцами чего стоит! Да, у них больше ресурсов, зато Кадгар — чуть менее выгодный, но куда более безопасный и предсказуемый вариант, понимаешь? — Подожди, Модера! Что за история с Провидцами? — Ты не знаешь? — удивилась она. — А, хотя, да. Талассийцы вряд ли рвутся делиться ею, да и не факт, что они сами все в курсе. Эти все дела узнает, как ты понимаешь, Аметистовое Око. Тебе надо завести там своих людей… или дружи с Ансаремом. Ронин — скрытный тип, он все тебе рассказывать не будет. Это попытка подорвать его доверие к Ронину? Этас и сам знал, что обманываться искренним добродушием этого человека опасно. Завести информатора среди агентов Аметистового Ока… Агенты чародейской разведки — это не обычные маги, с которыми можно легко познакомиться, поболтать, подружиться и начать обмениваться слухами. Или дружить с букой-Ансаремом. И то и другое одинаково сложно. Но есть и третий вариант, до которого рыжий должен додуматься сам — дружить с Модерой и получать информацию от нее. Неплохо, но — нет, лучше Этас подумает, с какого краю подобраться к кирин-торской разведке. — Ну, слушай тогда. Ворен’Таль Провидец, это какой-то талассийский военачальник, большая шишка, но не самый-самый, в тени Сангвинара вообще терялся. Он умеет предсказывать будущее и что-то жуткое там углядел, после чего не захотел иметь с Иллидари дело, перешел на сторону Шаттрата, а с ним и несколько сотен син’дорай. Теперь у них большой сектор города, они дружат с наару и враждуют с Мстителями. — Вообще-то, это называется измена, — нахмурился Этас. — И, на мой взгляд, это как раз довод против Шаттрата, раз там теперь живут такие ненадежные личности. Что он углядел-то в будущем? — Таких подробностей я не знаю. Попробуй в Квель’Таласе выяснить, у великого магистра спроси. Этас скептически покосился на нее. Ответит ему великий магистр, как же. То есть, может и ответит, но в ключе «все вы там предатели». А… кстати, он ведь уже что-то такое про Шаттрат говорил… — Тяжело с Ромматом, да? — верно поняла Модера его реакцию. — Он тебя там не обижает? Рыжий неопределенно повел плечом. Обижал-то великий магистр в основном не его, а Кирин-Тор, а ему-то так, за компанию доставалось. Но сотрудничество у них определенно не получалось. — Ну, с остальными он даже разговаривать не стал. Так что тебе еще повезло. Хорошо быть молодым и красивым, да? Этас вытаращил глаза и чуть не поперхнулся вином. — Не думаю, что в этом дело, — выдавил он. — Тебе виднее, — не стала настаивать Модера. — Смотри, что получается. Тот, кто знает, к чему там все идет, предпочел перейти на сторону Шаттрата, хоть это и измена. Из моральных соображений или в целях безопасности — мы не знаем, но это и не так важно. Главное, что он знает, что в Городе Света ему будет лучше. Дальше. Кадгара мы знаем и никаких старых обид и конфликтов он не привнесет. Ну и самое главное: в Шаттрате живут наару, создания Света, а у Мстителей — демоны. Выбор очевиден. Модера развела руками. Этас уже пал духом. Что за мода пошла, судить заочно и по одной только принадлежности к расе? Он вздохнул, вспомнив все свои собственные ехидные комментарии на счет гниющих и гориллообразных союзников Квель’Таласа. — Но я, знаешь ли… Не религиозна, — усмехнулась ему Модера. Рыжий поднял на нее полный надежды взгляд. — В общем, я предлагаю нам с тобой быть союзниками, Этас. Поддерживать в Совете друг друга, если нет серьезных причин голосовать против. Нормальный политический союз, во все времена Совет Шести именно на таком принципе и функционировал. Вообще, я бы предпочла Кадгара. Но раз для тебя это так важно, я проголосую за архимага Мстителей. Модера посмотрела ему в глаза, ожидая его реакции. Рыжий старательно скрывал волнение. Она готова проголосовать нужным образом! Он старательно обдумывал все ею сказанное, ища подвох. — Мне бы не хотелось вот так сразу брать на себя долгосрочные обязательства, — осторожно проговорил Этас. В любом случае поддерживать Краса и Ронина для него важнее и надежнее. Хотя в свете последней беседы с ними, в последнем пункте можно и усомниться… Модера понимающе усмехнулась. — Хорошо, — согласилась она. — Тогда я сделаю это для тебя… просто в качестве жеста доброй воли. Чтобы ты посмотрел, как это работает. Вот ведь хитрая женщина! Наверняка с самого начала это планировала! Рыжего не оставляло ощущение, что он ввязался в какую-то авантюру. Опасная союзница у него появилась.