Не вешать нос, гардемарины!

Навигацкая школа в Сухаревской башне. Одиннадцать курсантов, выбившись из сил, отдыхают после урока фехтования в рапирном зале. Трое из них - Александр Белов, Павел Горин и Никита Оленев - сидят на лавке у стены, по очереди передавая друг другу ковш с водой. Вдруг в зал вбегает ещё один - Алексей Корсак, явно чем-то встревоженный. Оленев Ух, как же, сэры, надоело драться, Размахивать клинком день ото дня... Корсак (встревоженно) Стипендию задерживают, братцы! Причём, заметьте, только для меня... Белов (отрываясь от ковша) Благодари штык-юнкера, Алёшка - Ведь это он, к гадалке не ходи. Не горячись, передохни немножко - Вон, аж рубаха рвётся на груди... Горин (лениво растягиваясь на лавке у стены) Ты подолгу в седле не занимался, В конюшне до заката не торчал, На лошадей, как на чертей, плевался, Вот Котов на тебя и осерчал. А ты молчишь смиренною овечкой, Придирки терпишь, прикусив язык... Возьмут тебя в хомут да под уздечку, А ты и возразить-то не привык! Оленев Ты вот что, Корсак, лучше не досадуй, А сам сходи да за себя постой. Корсак (пятясь назад) Ребят, а может, всё-таки не надо? Чего просить, как будто я скупой... Белов Не в деньгах дело, дурень ты набитый! Ты сам себя не можешь защитить - Готов хлебать помои у корыта, Чтоб словом никого не оскорбить! Ты лучше бы за честь свою боялся, Её бы так берёг и защищал... Горин И Котов бы тебя остерегался - Подумаешь, конюшенный фискал! Корсак (возмущённо) Да вы... Да я... Ну, погодите, братцы! Ишь, подняли они меня на смех! У Котова сейчас бы разобраться, А там и вас клинком прикончу всех! Белов (хохочет до слёз) Гляди, гроза полей и огородов, Кабы клинок в запале не сломать! Корсак (ворчит, направляясь к Котову) Ну, язвы... Это ж надо, взяли моду - Чуть что, так сразу на смех поднимать! Кабинет Котова. Штык-юнкер в напудренном парике, скрестив руки на груди, стоит у стола. Перед ним на коленях ползает маленький тщедушный человечек - младший брат. Корсак, услышав голоса из-за двери, притаился и слушает... Котов-младший Братушка! Не губи, спаси, помилуй.. Уж сам не знаю, как случилось так, Какой-такой египетскою силой Сегодня занесло попасть впросак... Котов Чего ты мямлишь? Говори яснее! Котов-младший Слаб человек я, брат! Ну, натворил... Гугнивому чужому прохиндею Я дверь в тайник хозяйский отворил. Котов (аж побелел) Бестужевский? Неужто? Ах ты, гнида... Котов-младший (трясясь от страха) Да он мне столько денег отвалил! Котов (сдвигая брови и парик на лоб) Не мог покочевряжиться для вида, Сказать, что ключ посеял, крокодил? Котов-младший Да был бы я дурак, коль отказался! Ты сроду не видал такой барыш! Котов-младший швыряет на стол щедро набитый кошелёк. Брови и парик Котова-старшего тут же возвращаются на место. Котов Как этот твой гугнивый-то назвался? Какой-то чужеземец, говоришь? Котов-младший Почём мне знать? Гнусавил да плевался, Носатый, словно цапля в камышах... Ох, как бы, брат, Бестужев не дознался - Прощай, башка дурная на плечах! Младший Котов подползает к штык-юнкеру на коленях и пытается спрятаться у него за спиной, словно боясь, что его придут искать прямо сюда. Корсак, не удержавшись от смеха, сгибается вдвое, с грохотом открывает головой дверь и вваливается в кабинет... Котов (зеленея от злости) Проваливай отсюда, волчья грыжа! Подслушивал за дверью, паразит? Корсак (набравшись невиданной смелости, поднимается на ноги и отряхивает рубашку) Спокойно, сударь, на полтона ниже - Кому скорей здесь вылететь грозит? Котов-младший, чуя, что дело пахнет жареным, поспешно вылетает в коридор. Котов-старший мгновенно меняется в лице. Корсак (невозмутимо) Не выдали мне денег аж три раза, А сами всё по-тихому в карман? Котов (вспыхивая от гнева, хватает Корсака за уши) Нет, ты видал такое? Ну, зараза! Давно, видать, за уши не был дран! Ишь, выпятился, сволочь! Так и рыщет, Нет чтоб учиться с ночи до утра! Кто приключений на... голову ищет, Тому в острог пожаловать пора! Корсак (высвободившись, вскидывает голову) На кой мне ваш острог, скажите, сдался? Я, между прочим, будущий моряк! А тем временем в рапирном зале курсанты забили тревогу... Горин Наш Корсак что-то долго задержался... Оленев Пойдём узнаем, сэры, что да как! Трое друзей подоспевают к открытой двери как раз в тот момент, когда тихоня Корсак окончательно пошёл вразнос. Корсак Плевал я на коней с высокой горки! Вот я до капитана дослужусь, А вы, как в той старинной поговорке, Что плохо ляжет - тем и поживлюсь! Котов, выйдя из себя, отвешивает нерадивому отроку и незадачливому свидетелю щедрую пощёчину. Корсак на подкошенных ногах так и рухнул прямо в руки подоспевшим друзьям. Немного опомнившись, он выхватывает шпагу... Оленев Алёшка, дурень, стой! Отдай мне шпагу! Нечестно - на учителя с клинком... Корсак А честно было мне влепить с размаху, Дрожа над полпудовым кошельком? Горин (тщетно пытаясь перехватить у Корсака шпагу) Да прекрати! Ну что ты так докажешь? Пойдём отсюда, Корсак, не дури... Белов (перехватывая с другой стороны) Чего ты шпагой, как кадилом, машешь? Отдай, Алёшка... Корсак Руки убери! Белов отчаянно пытается разжать Алексею пальцы. Остриё корсаковой шпаги, нарисовав в воздухе немыслимый иероглиф - такой, что все китайцы разом обзавидуются, взлетает около Котова и срывает напудренный парик, обнажая сверкающую лысину... Немая сцена. Все трое, кроме Корсака, стоят, давясь от смеха. Первым не выдерживает Горин, стремительно выходя из кабинета с нервным хохотом; за ним - Оленев. И только Белов, продержавшись дольше всех, заливается приступом безудержного хохота прямо перед ошарашенным штык-юнкером... А Корсак, придя в себя, подскакивает к Котову и от души отвешивает ему пощёчину, после чего со всех ног бросается в коридор. Оленев Гляди-ка, наш молчун, никак, рехнулся... Ну, брат, теперь и сухарей не жди! Горин Уж лучше так, чем в глаз бы промахнулся... Эй, ты куда? Алёшка, погоди! Горин замечает идущего по коридору директора Навигацкой школы, но слишком поздно: Корсак, не успевая сбавить шагу, летит прямо на него. Директор Мой Бог! Младые отроки столь резвы - Везде поспеют, всюду и кругом... (поворачиваясь к опешившему Корсаку) Ну, что стоишь, качаясь, как нетрезвый? Давай-ка в кабинет ко мне бегом! Корсак (в изнеможении) Ох... Господи... Да, каюсь, провинился... Директор Скорей себя в порядок приведи, Чтоб к Анне свет Гавриловне явился Красив и статен, только погляди! На лице Корсака застывает выражение ещё большего ужаса, чем при виде котовской лысины... Кабинет директора. Корсак, проглотив язык, стоит перед своей благодетельницей - Анной Гавриловной Бестужевой. Бестужева, очаровательная дама средних лет, откровенно разглядывает своего фаворита с ног до головы и наконец с ласковой улыбкой подзывает его жестом подойти поближе. Анна Гавриловна Ну здравствуй же, мой голубь сизокрылый! Корсак И вам, Вассветлость, тоже не хворать... Анна Гавриловна А ты, Алёша, всё такой же милый, Хотя успел заметно возмужать. А как театр? По-прежнему играешь? Не бросил без меня сей славный труд? Корсак (обречённо) Да разве с этой каторги пускают? Тут только в женском платье - и на люд... Анна Гавриловна Ну что ты, голубь мой, вздыхаешь тяжко? Искусство - то, что нужно почитать, А ты, видать, измучился, бедняжка... Кого в спектакле будешь представлять? Корсак (ещё горестнее) Опять девицу - камеристку, что ли, Её, как вас... ну, тоже Анной звать... Анна Гавриловна (умилённо смеётся, поглаживая Корсака по щеке) Пора тебе играть мужские роли, Любовников с героями играть! Корсак Помилуйте, мадам, да мне неловко, Я вовсе лицедействовать стыжусь... (в сторону) Да я тебе, бесстыжая плутовка, В сыны, а не в любовники гожусь! Анна Гавриловна Что ж стыдного в искусстве быть мужчиной? Ведь ты уже не мальчик, Алексей, Поверь, уж ты способен быть причиной Бессонных, томных девичьих ночей. Ну а пока, раз так по роли надо, Я вечером с костюмом помогу - Ты разве можешь справиться с нарядом, Где только дама знает, что к чему? Корсак (в ужасе) Ох, Анна свет Гавриловна, не знаю, Но раньше я справлялся как-то сам... Анна Гавриловна Ах, полно, мой хороший, умоляю, Тебе ль бояться нежных взглядов дам? А после помогу тебе раздеться, Отмою пудру на твоих щеках, А после - не успеешь оглядеться, Как ты уж будешь у меня в гостях... Корсак (на грани обморока) Да лучше б я себя убил случайно, Чем пропадать сегодня ни за грош! Анна Гавриловна (протягивая Корсаку набитый монетами кошелёк, нежно гладит его по родинке над губой) Держи, мой друг - за роковую тайну, Что на лице прекрасном бережёшь... Тем временем в рапирном зале сидит всё та же троица - Оленев, Горин и Белов. Последний с благоговением припал к окну, пока двое других никак не придут в себя после выходки Корсака. Оленев (задумчиво) Да нам-то ничего, а Алексею... Засадят ведь, на каторгу сошлют! Горин А мы на что? Поможем, чем сумеем, Организуем временный приют! Пусть отсидится где-нибудь сначала, Пока утихнет котовская блажь, А там задобрим подкупом фискала, И вот, глядишь, свободен Корсак наш... Оленев Вот вроде, Пашка, складно рассуждаешь, Но как на деле - форменная чушь... Горин Да брось ты, князь! Как будто сам не знаешь, Что Котов не упустит славный куш. Белов (разглядывая девушку в окне) Когда бы мы ещё раз повстречались... Ах, как же эти очи хороши! Оленев А кто это, шекспировский страдалец? Белов (мечтательно) Анастасия, свет моей души... Горин (насмешливо отмахнувшись) А это, брат, бестужевская дочка, И вправду невозможно хороша - У Сашки от такого ангелочка Перевернулась начисто душа. Не ест, не пьёт - вздыхает, как безумный, Как будто бы в него вселился бес... (Белову, погромче) К такой пылать любовью, полоумный, - Что страстно возлюбить звезду с небес! В зал вбегает Корсак - бледный, как полотно, но зато с туго набитым монетами кошельком. Все дружно оборачиваются к нему. Корсак Ух, где я был сейчас - рыдать и плакать... Теперь-то я погиб, народ честной! Уж лучше б этим денежкам не звякать - Они мне не нужны такой ценой... Белов (оживлённо) Но жив, курилка, жив! И слава Богу... Ох, кушать захотелось, просто жуть! Горин (подмигивая) Нам надо бы развеяться немного, Как следует отвлечься и гульнуть! На этом вся компания, обнявшись, дружно направляется в ближайший трактир.