Табу

Кто мог знать, что я когда-нибудь буду смотреть в эти глаза с ненавистью. Кто мог предугадать, что в этих глазах я увижу любовь, которая меня убьет. Кто же мог меня предупредить?.. Я — твоё табу. Отпусти. Отпусти или убей, и тогда сам лишишься своей жизни. Лучше забыть все, что было, закрыть, как старый фотоальбом, и отложить пылиться на дальнюю полку. Забудь. Забудь обо мне. Прошу, молю. Что говорить, когда не достучаться до разума, когда существом правит сердце? Самое глупое, самое нелепое, что только есть в человеке. Затхлый воздух приводит в бешенство: противно и в то же время странно. Почему потомок великого рода Кирию опустился до такого? Почему он живёт при конюшне, в сторожке? Почему он стал отшельником, забросил учёбу и не желает говорить с кем-либо? Почему ректор за несколько дней постарел на добрый десяток лет? А причина этому всему — одна машина и одна тайно обвенчанная пара. Юки остановилась в нескольких шагах от конюшни, но ярость и ненависть Зеро чувствовалась уже здесь. Ветром сносило забытые на территории мелкие вещи, и девушка проводила грустным взглядом летящую газету. "Шок этого года! Самый желанный холостяк..." бросился в глаза очередной бредовый заголовок. — Что ж, он знает, — тихо констатировала девушка. Хотя… А кто не знает об этом? Весь мир взорвала новость о женитьбе Канамэ Курана и воспитанницы ректора Кросса, об этом не знали только слепоглухонемые люди. — Вон! Прочь! Убирайся к чертовой матери! — не крик, а вой. Казалось, что человек бьётся в агонии, и эти слова были предсмертными. Как же больно. Тогда, сбегая из Академии, она и не думала, что будет дальше. Что будет с Зеро, который не принял бы ее такой ни в коем случае. Так оно и есть, Зеро не изменял своим принципам. Максималист, не хотел дружбы или настоящих отношений брата и сёстры. Он хотел либо все, либо ничего. — И не подумаю. Мы должны поговорить. Я устала пытаться помочь всем и вся, но для тебя сделаю исключение. Даю тебе возможность рассказать, как ты докатился до такого, — тихо сказала Юки, подходя к закрытой двери. Сейчас, стоя почти перед Зеро, идея надеть старую школьную форму, обрезать длинные волосы и прийти к нему стала казаться ей необычайно бредовой. Но, может, хотя бы так ему станет легче довериться? Но где уж там. — Командному голосу тебя твой законный кровосос не обучил? — зло прошипел парень, хотя в голосе была слышна беспросветная тоска. Он не желал покидать жилище в тщетной попытке сохранить хоть немного самообладания. Ветер стих, и в тишине все услышали, как Юки нервно барабанит в дверь сторожки. — Каин, она же поранится. С нас голову снимут, — горестно прошептал напарнику по кустовой засаде Айдо. Куран верил своей уже законной жене, но вот на понимание ситуации со стороны Зеро он не надеялся. Поэтому и отправил Огонь и Пламя вслед за супругой на случай неожиданностей (читай "если Зеро обнажит клыки или распустит руки — расходы на похороны понесет компания Куранов"). — А если покажемся, то наши бренные тела и вовсе не найдут. Стук прекратился, шаг назад. Открытая настежь дверь с грохотом ударилась о стену сторожки. — Не тронь, — просьба, и от порога отшатнулись оба. Девушка спрятала руки за спину, словно опасалась, что они сами собой обнимут Зеро как раньше. Раньше. А сейчас нельзя. — Зачем пришла? Добить? Ваша семейка не любит неоконченных дел? — Просить. Я пришла просить, чтобы ты отпустил меня. Неуверенная улыбка Юки, но затравленный взгляд парня в ответ мигом стер ее с лица девушки. — Издеваешься? Уходи. Холодный ветер поднялся, как по команде "Фас" пес бросается защитить хозяина. Неожиданно что-то странное появилось в воздухе. — Не уйду. Я не хочу, чтобы ты уничтожил себя, бросил свою жизнь в жерло воспоминаний, которые ничего не стоят. Они действительно смешны и нелепы. Все, все что мы говорили, все, что мы делали — причиняло и будет причинять только боль. Восприятие под призмой былых надежд мешает отличить фальшь от реальности. Отпусти меня, забудь. Тебе станет лучше, если я стану мертвой, и ты похоронишь меня вместе со всеми воспоминаниями? Пожалуйста. У тебя же есть оружие. И ты умеешь им пользоваться. Ярость. Слепая ярость. Да как она смеет предлагать смерть? Придя, как та, которую он любил больше жизни. В той самой одежде, с тем самым кротким взглядом. Чудовище. — Ты думаешь, я смогу? — Зеро отвернулся и вытащил из-за брючного ремня пистолет. Кровавая роза бесполезной игрушкой полетела в сторону. — Что будем делать? Я тоже не смогу убить своего брата. Ты ведь мой брат, не отрицай. Не спорь, я не хочу слышать ненависти в твоем голосе, — Юки неуверенно подошла ближе. Может, хоть так ей удастся что-нибудь изменить. Что-то сверкнуло в темноте, звук выстрела и девушку отталкивают на траву. — Никогда не верьте охотникам. У них вечно есть то ли второй пистолет, то ли кодзука, — Каину удалось точным ударом выбить из рук Зеро второй пистолет. — Но почему? Я ведь не сделала ничего дурного. Он не мог, отпусти меня немедленно! — Юки стала вырываться из рук Айдо. Зеро молча стоял поодаль в непроницаемом огненном кольце, которое тут же исчезло. Запахло жженой травой. — Ты бы убил меня, Зеро? Скажи честно, ты бы убил? — ни одной слезинки и сочувствия, перед ней не Зеро. Нет, не он. Это просто ополоумевший класс Е, который поработил разум, затуманил рассудок и принудил ее брата спасать своё никчемное существование. Зеро сделал шаг вперед, Каин завел девушку за спину. Юки не сопротивлялась. Пустота... В душе было пусто, если допустить ее существование чистокровных. Это её вина, что он стал таким. Решение было принято молниеносно. — Держите его! Не дайте ему сдвинуться с места, — интуитивно принцесса поняла, что нужно делать: нет памяти — нет воспоминаний. Девушка зажмурилась, по наитию подходя к парню, который пытался отбился от вампиров. Зеро затих, выбившись из сил, и удивился, когда Юки подошла к нему вплотную, уткнувшись в его рубашку. — Ты забудешь. Забудешь обо мне. Забудешь саму меня. Я твоё табу. Не было ничего. Не было Юки Кросс, не было этого человека. Была сестра, но она умерла давно, ещё при рождении. Ты привыкнешь к тишине, ты привыкнешь к счастливой жизни, и зверь умрёт. Ты не класс Е. Ты охотник. — Кто же ты? Кто со мной говорит? — потерянным голосом спросил Зеро, глядя на девушку невидящим взором. — Я только тень. Ты меня не видишь. Призрак, который велит забыть обо всем плохом. Ты простил всех, даже тех, кто принёс тебе боль. Потому что я велю. Потому что иначе нельзя. Только бы я не ошибалась. Ведь ничего вернуть будет нельзя. Мой любимый братец, как же я тебя измучила! Как же ты меня измучил. Ты не понимал, не хотел понимать. Прости меня, прости меня за то, что открыла сердце, сожгла в клочья душу. Видишь, я порвала все ниточки. Ты и не вспомнишь теперь. Даже не увидишь больше меня. — Отпустите его. Все хорошо. Айдо с опаской стал перед принцессой. Он не верил в то, что все вот так легко разрешится. Что одних тихих слов хватит для того, чтобы убить в Зеро зверя. Зеро раздраженно мотнул головой: он видел трёх вампиров, разгуливающих ночью за пределами Лунного общежития. — Что вы здесь делаете? Ты, справа. Почему в форме людей? Пропуск! — Ректор Кросс дал мне эту форму, завтра мне привезут новую. Чемодан, где-то затерялся. Я новенькая, — Юки с определенной долей сомнения смотрела на префекта. Неужели Канамэ был прав? По её слову может решиться действительно многое? Зеро и не вспомнит теперь... Ну и отлично. Она останется лишь его вымыслом. — Куран Юки? — прочел Зеро на вышивке на кармане. Что-то было ему знакомо в этом имени. Точно, Куран — фамилия президента Ночного класса. А эта девушка… Сестра что ли? — Я его жена, — словно читая мысли Зеро, пояснила девушка. Парень отдал пропуск. Что-то было смутно знакомо в этой новенькой. Хотя все они, титулованные кровососы на одно лицо. — Вы арестованы за нарушение правил Академии. Вами займется ректор и ваш президент, — резко бросил Зеро, поднимая оружие, невесть как оказавшееся на полу. — Префект? Я забираю арестованных, их хватились в аудитории и как оказалось, не напрасно. Я имею на это право, утром рапорт будет на столе у ректора, — Канамэ появился вовремя: паникующий Айдо уже сообщил ему о происходящем. Зеро только хотел возразить, но вампиров уже не было рядом, а спорить с воздухом было не в его привычках. - Чертовы кровососы, — сплюнул на траву охотник и, насвистывая, ушел чистить свою любимую лошадь. Забыл. Как быстро забыл. Значит, все верно. Оборвалась та нить привязанности. Теперь и Зеро Кирию — табу. Совсем скоро для него я стану невесомым сном в знойную ночь. Он простил. И я прощу.