Angels (z.m.)

Шум от чьего-то голоса заставил меня открыть глаза, впрочем, были еще звуки от того, что люди назвали машинами, ехавшими на скорости света. Честно говоря, слышать это было неприятно. — Эй, малыш! — голос опять привлек мое внимание. Я посмотрел на мужчину, уставившегося на меня. Он был худым, носил старую шапку, скрывавшую половину его вьющихся серых волосы, у него так же была широкая борода такого же цвета. Одежда мужчины была грязной и изношенной, а на его темной коже было много морщинок. Что-то в нем было чистым и полным любви. — Неплохо опохмелились, но тебе стоит идти домой, сынок, — сказал он с приятной улыбкой. Похмелье? Я смущенно смотрел на него, что это значило? Я встал с земли, на которой лежал, практически пошатываясь. Какое-то странное чувство заполнило мою голову, губы, рука. Боль. Люди называют это болью, и это нехорошо, иногда они умирают из-за нее. Говорят, есть психическая и физиологическая боль, но я никогда не понимал, что это. Глазами я осмотрел руку, на ней было кровавое пятно, испортившее белую футболку. У меня текла кровь. Я был жив. — Иди домой, сынок, — опять повторил он. Домой… У меня не было дома. Я знал, что это, но у меня его не было. Я начал идти по улице, заполненной любовью, и был полностью потерян. Попытавшись осмотреть руку, я понял, что ранка была небольшая и неглубокая, просто некрасивая. Люди смотрели на меня, как на невиданное животное. Что мне надо делать теперь, когда меня видят? Мне нужен был дом, где раздобыть его? Маленькая девочка-блондинка улыбалась мне и сразу же отвернулась, когда я посмотрел на нее. Может, она знала, где я могу найти дом. — Не знаешь, где можно найти дом? — Квартиру? — поправила она, смеясь. — Наверное. Мне нужна квартира, — объяснил я. — В конце улицы есть отель, — она все еще смеялась, — а где ты живешь? — Не знаю. Она пошла прочь, шепча что-то вроде “ненормальный” и смеясь. Не знаю, почему она решила, что это смешно. Я посмотрел на улицу, продолжая идти, пока не почувствовал что-то. POV Элисон — Третий столик! Моцарелла, ветчина, грибы, без оливок, — крикнула я повару, он кивнул мне и вернулся к работе. Ресторан был практически пуст, если сравнивать с другими днями. Обычно по выходным во время ланча здесь было не протолкнуться, но сейчас было занято только пять столов. Я прислонилась к стене галереи, осматриваясь вокруг. Подростки развлекались, другие наоборот погрузились в депрессию, грубый парень, помешавшийся на пицце и приходивший каждую субботу на одно и то же место, заказывая одну и ту же пиццу, и старая парочка съедала десерт и радовалась. Бесконечное количество людей прошло сквозь двери “Харрисона”, ресторана Джона Харрисона, который также был моим боссом и не оплатил мне уже четыре недели работы. Я начала очищать галерею и мыть посуду, потому что в “Харрисоне” существовали принципы о чистоте и хорошем тоне, но только я одна следовала им. Летти, другая работница, всегда говорила с клиентами или флиртовала с самыми хорошенькими. Кто-то зашел в ресторан, заставив меня закончить говорить с собой о том, как хорошо я выполняю свою работу. Это был высокий загорелый молодой человек с темными волосами и потрясающими ореховыми глазами. Он надел белую футболку и черные джинсы с темными ботинками, которые делали из него плохого парня. Я была хорошим работником, но не могла быть настолько слепой, чтобы не заметить, как круто он выглядел. Я распустила волосы и попыталась открыть шею, может, получу его номер. — Хорошо, после… Боже мой, — улыбка испарилась, когда я увидела кровь на его футболке, губах и подбородке, — ты в порядке? Он безмолвно посмотрел на меня, его глаза словно читали мою душу. Казалось, что он был загипнотизирован; парень открывал рот, но не издавал ни звука. Я собиралась заговорить, но, буду честной, не могла. — Нирья? — наконец сказал он. — Что? — я смущенно приподняла брови. — Тебя зовут Нирья? — Нет… — начала я, но он продолжал говорить. — Даниэль? — Нет, я… — и опять я неудачно пыталась сказать ему имя. — Сара? — Элисон, — быстро протараторила я, наконец успев. Он ничего не сказал, просто уставился на меня. Я чувствовала легкое разочарование в тишине, созданной им. Жутко. — Ну… хочешь ланч? — я пыталась втянуть его в разговор, пока он все еще осматривал все помещение в тишине и наконец сел на один из стульев. Нечто в нем намекало о его смущении и потерянности. — Ланч? — в замешательстве переспросил он. — Да, знаешь, еда. — Я знаю, что это… Делаю это постоянно, — быстро сказал он, смотря на меня. Я пыталась не засмеяться. Он был жутко сексуальным, но таким странным человеком. Он еще раз осмотрелся вокруг, серьезно заговорив со мной. — Послушай, Элисон, мне нужна квартира. Я придержала записную книжку в кармане формы. Квартира? Что с этим парнем не так? Казалось, будто его хорошенько хлопнули, он не знал, что такое ланч, и спрашивал о квартире? Он может появиться на страницах книги Гиннесса как самый странный парень в мире или в какой-то психушке. — У нас нет квартир, только еда, — объяснила я. — Поможешь мне найти квартиру? — я посмотрела на него. — Что? — выпалила я. — Я даже не знаю тебя. — Я Зеин, — невинно ответил он. Очень странный парень с таким же своеобразным именем. Я посмотрела вокруг, потом опять сосредоточившись на нем. — Откуда ты? — пошутила я, стараясь не рассмеяться от выражения его лица. — Рай.