Принц и Ватсон

Джон последнюю неделю находился в совершенном раздрае, мучимый мыслями и сомнениями в своей более чем странной реакции на стимуляцию простаты. Он всегда считал себя реалистом, во время учёбы он частенько слышал всякие пафосные сентенции о всеобщей любви и об универсально широкой сексуальности, но со скептическим смешком отметал все эти теории, как надуманные и совсем необоснованные. Всякие псевдоученые в умных журналах вещали и о всеобщей бисексуальности, и о довольно высоком проценте детей, родившихся с генами, предрасположенными к любви к своему полу. Были и такие, что агитировали всех мужчин посещать массажные кабинеты, чтобы избежать рака простаты. Джон даже из любопытства задал несколько уточняющих вопросов на эту тему одному из самых опытных профессоров медицины, тот ответил, что точных научных данных нет, так как это ничем не измеряется и не регистрируется. Что все эти проценты и цифры — не более чем измышления досужных умов, подмена желаемым действительности. Никто точно не знает, сколько рождается с такими склонностями, может, природа постаралась уменьшить скорость роста населения такими методами, а на самом деле геев и бисексуалов ещё больше, или наоборот — всё это полная ересь… Джон ещё тогда понял, что ещё ничего не ясно. Но после этого обсуждения он научился не доверять псевдонаучной статистике, да и приобрёл прививку от почтения к сенсациям сексуального рода. А вот теперь сам попал в такую ловушку. Умом понимал, что ему это не надо, но все мысли его крутились вокруг гибкого соседа, а тело его вообще предавало, неправильно реагировало на самые невинные вещи, имеющие отношение к Шерлоку и его гигиене. Вот и вчера Джон, заметив в общей ванной бритвенные станки соседа с педантичными надписями на ручках: «Для лица», «Для тела», «Для паха», сперва смутился, а потом, представив всё в красочных подробностях, возбудился как подросток. А розовая зубная щётка Шерлока… Она вообще наводила на неприличные фантазии. Ужас-ужас! И самый большой ужас — что Джон не знал, что с этим делать. Он уже думал сбежать, поискав новую квартиру, но недостаток средств и природная бережливость не позволяли наплевать на более чем солидную потерю оплаты жилья за девять месяцев. А может, стоит завалиться на недельку в бордель, заказать пару самых горячих штучек, блондинку и брюнетку… или брюнета? Джон, поймав себя на этой мысли, внутренне отвесил себе мысленный подзатыльник и обозвал свихнувшимся извращенцем. Он всю жизнь занимался сексом только с женщинами, раньше у него даже мысли не возникало о смене пола партнера, даже в армии, где доступных женщин на тысячи миль вокруг не было. Зато перед глазами были примеры нескольких сложившихся парочек среди солдат. Они не особо шифровались, но и не выпячивали свои отношения на всеобщее обозрение. Джон как доктор был в курсе их дел. Однажды заметив синяки и засосы на теле одного раненого сержанта, он сперва удивился. А когда того в госпитале навестил друг, слишком заботливый друг… Тогда он прозрел. Сейчас, вспоминая то время, Джон легонько улыбался. Да, хорошие были деньки, несмотря на тяжкий труд в госпитале, на кровь, боль, грязь войны… Даже та пара сержантов были славные ребята, несмотря на то, что пара… Джон только теперь понял, что никогда не имел ничего против гейских отношений у других. Пусть трахаются с кем хотят, только бы не цеплялись к нему. А теперь эти гейские мысли лезли к нему в голову. И если с посягнувшим на его тело разговор был прост и понятен — хук в челюсть без особых разговоров, то с мелкими диверсантами, просачивающимися контрабандой в голову, он поделать ничего не мог. «Что делать?» — этот вопрос не давал покоя бедному Джону, измучил его до синих кругов под глазами и полной бессонницы. «Вот бы с кем опытным в этих делах посоветоваться… Только где взять знакомого гея, готового откровенничать с неизвестно кем, не просить же того сержанта, которому штопал раненое плечо. Да и далеко он, в армии, поди, служит со своим дружком, да и имя его я сейчас не вспомню, мало ли их прошло через мои руки, молодых, искалеченных войной или слегка раненых. Сотни…» — Джон весь окунулся в воспоминания. когда зазвенел телефон и жизнерадостный голос сестры защебетал ему в ухо: — Братец, дорогой, мы ждём тебя сегодня вечером в гости. У Джо день рождения, она хотела повести меня в ресторан, но я отговорила её. Хочу семейный ужин. А она и ты — вся моя семья… От неожиданности Джон хотел было сразу отказаться, он ещё стеснялся строгой подруги сестры, выглядевшей в своем деловом костюме слишком неприступно и важно, но передумал, когда веселье в голосе Гарри сменилось печальными нотками: — …Теперь, когда папы с нами нет… — из трубки послышался сдавленный всхлип. — У меня остались только вы… Придёшь? — Приду. Гарри, дорогая, только не плачь… — Джон поспешил успокоить сестру. Но в ту же минуту он поймал себя на мысли, что это отличный момент, чтобы разобраться в себе, поговорив с сестрой, ведь та тоже раньше мужчинами увлекалась, но позже сменила ориентацию. И похоже, что счастлива… Или это у них обеих какой-то сбой в генах, толкающий на этот путь? «Семейный дефект?.. Возможно… Тогда это всё объясняет и оправдывает…» Джон тщательно выбрился второй раз за день, хоть ему, блондину, бриться можно было не чаще раза в три дня, светленькая щетинка очень медленно росла и совсем не портила его лицо. Но ему хотелось привнести немного торжественности в обычные хлопоты — он собирался в гости. Нарядившись в свой самый лучший костюм и новую дорогую рубашку, которая прекрасно гармонировала с цветом глаз, он побрызгался одеколоном с явственной ноткой аромата сандала, купленным в последний отпуск. Прикинув по времени, Джон решил, что всё успеет, ведь до назначенного времени оставалось два часа, как раз час на дорогу и час, чтобы купить подарок Джо. Когда он уходил, в прихожей столкнулся с вернувшимся откуда-то Шерлоком. Тот по-лисьи повёл носом, принюхиваясь, окинул нечитаемым взглядом принарядившегося Ватсона и изрёк: — Хорошо выглядите. Она будет довольна. — Кто — она? — не понял Джон. — Та девица, ради которой вы это затеяли. Побрились, принарядились, одеколоном облились… — Вы ошибаетесь… — радостно возразил Джон, которому уже порядком надоело, что Шерлок его видел напросвет, считывая всю информацию. — Никаких девиц! — Ну если вы идёте ужинать не с девицей, а с парнем… — ещё раз с сомнением Шерлок осмотрел Джона. — Нет! Нет же, я не ошибся. Ведь ваша Гарриет — девица… Вы же к ней идёте? — Но откуда?! Откуда вы всё всегда знаете? Это невозможно! — Секрет фирмы! — ухмыльнулся Шерлок. — Так я прав? — Да, чёрт вас возьми! — Джон растеряно оглядел себя в большое зеркало, ничего примечательного не заметил и продолжил выпытывать: — Признайтесь, откуда вы это взяли… На мне нет никакого намёка, что я собрался к сестре. Я с равной долей вероятности мог пригласить в кино знакомую даму, а мог бы собраться в кругу сослуживцев выпить пива в пабе… — Ага… — хмыкнул Шерлок. — В пабе… в таком костюме и с таким ароматом… А особенно то, что вы ещё раз побрились, наводит на определённую мысль… — Свидание? — Нет, ради свиданий вы не так готовитесь! — Так всё-таки, вы мне скажете, с чего вы взяли… — Скажу, но в обмен на… — На что? — довольно резко перебил его Джон, которому эта ситуация переставала нравиться. — Вы пойдёте в эту субботу со мной в клуб в качестве зрителя и моральной поддержки. Будут выступления в полуфинале, если я рискну выйти на сцену, вы должны будете покараулить мой реквизит, чтобы опять не подлили масла или не подсыпали стекла или чего похуже. — Но зачем? Попросите любого в клубе. — Пока я доверяю только вам, как лицу незаинтересованному. — Хорошо, я пойду с вами в клуб, но вы должны мне сейчас же рассказать, откуда вы узнали. — Элементарно, Ватсон! — казалось, эта фраза доставляет Шерлоку неизъяснимое удовольствие. — Я уже четверть часа как вернулся, уже был на лестнице, когда вы разговаривали с сестрой, называя её по имени. — Но вы же только пришли с улицы? — Нет, я вспомнил, что забыл в магазине контрамарки для вас для посещения полуфинала. Вот и вернулся, пока открыл магазин, пока закрыл, пока поговорил по телефону, уточняя, сколько контрамарок я могу использовать на своё усмотрение… Четверть часа и прошло. Признаться, я поражен, как вы быстро умеете собираться. Я едва не упустил вас. — Армейская выучка. Но всё же, с чего вы взяли, что я не могу совместить приятное с ещё более приятным? А вдруг бы я решил сперва посетить сестру, а чуть позже отправиться в кино с приятной леди? Вон и побрился же… — Ватсон, вы можете обмануть кого угодно, но не меня! — Шерлок торжествующе смерил взглядом своего соседа. — Если бы вы шли на свидание, то собирались бы гораздо дольше, душ бы принимали, ногти полировали… — Я не полирую ногти! — возмутился Джон. — Да и с чего вы взяли, что я не принял душ перед этим? — Вы ещё утром в задумчивости крутили ручку, оставили ею несколько меток на теле. Наверное, почёсывали за ухом… Джон развернулся к зеркалу и попытался рассмотреть, но это у него плохо получалось. Он достал платок и стал остервенело тереть шею за ушами, которая от эти действий уже наливалась краснотой. — Позвольте вам помочь, — отобрал у него платок Шерлок; уши у Джона запылали ещё больше. — Простите! — он вырвал платок у Шерлока и скрылся в ванной, обескураженный и возбуждённый слишком близким контактом. Минут через десять он вышел, успокоенный, умывшийся и охладившийся. — Ох, я, кажется, сейчас опоздаю, — заметил он сокрушённо. — А мне ещё подарок для Джоан искать. — Я же говорил, что у меня есть пригласительные в закрытую ложу в клуб на полуфинал состязаний стирипдансеров. Подарите ей эти билеты от нас двоих. — От нас двоих? Вы на что-то намекаете? — Да нет же, это к слову пришлось. Дарите как хотите. Это неважно. — Но они же денег стоят, я вам отдам… — Да бросьте, они мне всегда доставались бесплатно, как финалисту. Обычно их всем значимым танцорам выделяют, чтобы они могли пригласить друзей и родню, но я так ни одного и не использовал. — Почему? — Друзей, как вы понимаете, у меня нет. А родню… Представляю, как бы я шокировал своего важного сноба-брата, пригласи его в это общество. — Насчёт оплаты я настаиваю, — проявил несговорчивость Джон. — Я узнаю в клубе цену этих пригласительных и потом вам отдам. Не люблю оставаться должным. — Узнайте, узнайте… — усмехнулся Шерлок. — Только они не продаются ни за какие деньги. Но чтобы успокоить вашу совесть, я готов озвучить чисто символическую цену. Например за аренду пилона в магазине на время подготовки вам так и не заплатили? Вот и считайте, что это полный взаиморасчёт! — Ох, вы что-то темните, — в сомнениях произнёс Джон, но был вынужден согласиться, так как перспектива искать незнамо что неизвестно где, но чтобы это понравилось именно Джоан, его откровенно пугала. — Берите, не сомневайтесь. Нет ничего лучше в подарок для пары лесбиянок, чем приглашения на закрытый турнир в подобном клубе. Не верите? Спросите сами у своей сестры и её девушки.

***

Вечер в доме Гарри и Джоан прошёл в тёплой атмосфере. Джон отогревался в лучах их заботы друг о друге. Гарриет, резкая и порывистая прежде, в присутствии Джоан преображалась в мурлыкающую кошечку, которая аж щурилась от удовольствия, когда её подруга ела с хорошим аппетитом и хвалила её стряпню. Да, Джон помнил, как его Гарри раньше терпеть не могла бытовые заботы, а кухню называла не иначе как галеры и рабство. А вот теперь она аж светилась от гордости, предлагая собственноручно приготовленные блюда, то седло барашка под мудрёным соусом, то необыкновенно вкусный салат, то карпаччо из лосося, то изысканное суфле. А последней точкой стало появление из холодильника большого торта из мороженого. — Это ты всё сама? — не поверил своим глазам Джон. — Раньше ты едва овсянку и яичницу могла приготовить. Гарри только потупилась, прижимаясь к боку Джоан, слегка поёрзав, она с загадочным видом выдала: — Это раньше было. А теперь всё поменялось. Это мне готовить не для кого было, а сейчас… Если я знаю, что скоро придёт моя Джоан, голодная и уставшая, я постараюсь её порадовать вкусненьким. Пойми, это совсем не трудно, готовить для любимой. Ты посмотри, какая она худенькая… Джон взглянул на высокую, жилистую брюнетку с эффектной стрижкой и не нашёл её худенькой. Совершенно спортивная фигура, подтянутая, как ухоженная гончая. Длинные ноги с узкими бёдрами, затянуты в чёрные джинсы. Сверху была надета свободная рубаха и лёгкий жилет, обычная классическая одежда, ничуть не вызывающая и не выдающая особу нетрадиционной ориентации. Джон подумал, что со спины эту девушку легко спутать с парнем. Но для него это уже не важно, если у его сестры при виде Джоан глаза начинают светиться от счастья, если она, всегда избегавшая кухни, готова ради нее так стараться, значит, в этом союзе что-то есть. А то, что и взор Джоан теплеет при виде его сестры — видно невооружённым взглядом. Ясно, что в этом доме поселилось счастье. Джон не решился вываливать на них свои проблемы и сомнения, не захотел смущать их радостный мирок. Нет, будь Гарри одна, он бы не утерпел и расспросил, но при Джоан не рискнул поднимать темы давних лет, прошедших увлечений, иных ориентаций. Мало ли что, рассорятся ещё, а он себя ни за что не простит. Но подарок в конце вечера отдал, прибавив: — Вот… Достались совершенно по случаю… Не знаю, что с ними делать. Если вы не пойдёте, придётся выбросить… Девушки вытащили из конверта два пригласительных, прочитали, недоверчиво взглянули на Джона и… — Уи-и-и-и! — совершенно неприлично завопила Гарри, бросаясь на шею Джону. — Это же билеты на самую крутую и закрытую клубную тусовку! Джон, миленький! Да ты знаешь, что нам принёс?! Это же!.. Это же!.. На это же невозможно попасть! Все места в зале давно распределены между такими людьми… — Кажется, это не в зал, а в какую-то закрытую галлерею или ложу, точно не знаю. — Вы тоже там будете? — спросила Джоан. — Буду, но скорее всего не там. Мне надо помочь другу подготовиться к выступлению. — Джон, да ты крут! Всего месяц в Лондоне, и такие знакомства… М-да, умеешь ты удивлять, братец. Не ожидала, — повторно заключила его в объятия Гарриет. — Респект. Что ты ещё от нас скрываешь? Признаться, я не удивлюсь, если ты втихаря сам переквалифицируешься из простых хирургов в успешные танцоры у пилона. С твоей гимнастической подготовкой ты мог бы затмить самого Серебряного Принца. Последнее замечание Гарриет отбило всякое желание откровенничать. Поэтому Джон поспешно простился, вызвал такси и отправился домой. Всю дорогу его одолевали дерзкие мысли, огня в крови добавляли несколько порций скотча, выпитого в компании именинницы и сестры. Хороший пример гармоничных отношений в этой паре давал ему стимул не отвергать сходу всё нетрадиционное, что прорывалось с боем сквозь толстую корку его консервативного воспитания. Да, он всё решил для себя, если Шерлок его так притягивает, так возбуждает… Может, он — его судьба?.. Тогда он даст шанс этим отношениям, вернее намёкам на отношения, этой трепетной дружбе и нежной склонности перерасти в что-то большее. Он позволит себе немного приоткрыть бронированные створки души, может, лучик счастья и к нему заглянет, как к сестре. Повезло же ей, может, и ему повезёт. Хотя… С будущим счастьем ещё ничего не ясно. Ещё неизвестно, нужна ли эта связь Шерлоку. Он такой востребованный в клубе, окруженный вниманием и поклонниками, а он… Простой доктор без особого шарма, без опыта, без всяких достижений. Нужен он кому-то? Особенно такому талантливому во всех отношениях Шерлоку? Сомнительно… А если нет? Как смотреть в глаза соседу после этого, если он полезет к нему со своими слюнявыми признаниями, а тот в ответ только посмеётся. Не-е-ет! Пусть всё идёт своим чередом, пускай и Шерлок выскажет заинтересованность, пусть хоть намекнёт, что он для него что-то большее, чем сосед, что значительно важнее, чем друг, что гораздо ближе всех остальных. А он подождёт. А пока потренирует полузабытые гимнастические упражнения, проверит растяжку и изучит на видео всю матчасть танцев у пилона. Джон расплатился с таксистом, вышел за полквартала от дома и решительно направился к входу в магазин. Как хорошо, что у него свои ключи, что есть возможность потренироваться без лишних глаз, что хорошая звукоизоляция и опущенные жалюзи скроют эту его маленькую шалость. А что на дворе ночь? Тем лучше, будет чем занять измотанное бессонницей тело, да и мозгу, измочаленному сомнительными думами, нужно дать передышку. Итак, прочь сомнения! Будущий великий дансер Джон Ватсон приступил к тренировкам!